Из дома выйдешь сразу лес...

               
Из дома выйдешь – сразу лес, –
ни как у нас на родине,
и слышен, словно вёсел плеск,
из клюквенной болотины.

Она журчит ключом вода,
как трель переливается,
недаром хочется туда
пойти, послушать таинство.

За той болотиной – вокзал,
неподалёку – кладбище,
за ним – осинник, краснотал
с тропинкою на пастбище.

Здесь нет поблизости озёр
и речек нет поблизости,
кругом, куда не кинешь взор, –
туман с промозглой сыростью …

Здесь яма – гиблая земля, –
она такая зыбкая!..
Идёшь по ней и…
                ноги в пляс,
когда идёшь с улыбкою…

И в правду, как-то наплевать,
скажу без тени шалости,
пока несёт меня асфальт
до ближней «забегаловки».

Здесь мало солнечных лучей
и  мало неба сочного,
но греет сердце  сто печей,
когда грущу об отчине!

И, верно, – стоит ль горевать
и изнывать от жалости,
пока звучит мой скромный альт
без боли и усталости.

Из дому выйдешь – сразу лес,–
совсем не так на вотчине.
Здесь хмарь – подруга здешних мест
и… сырость, заболоченность.