2004. 02. 27 раздумья-2 пугачёвщина

2004-9   РАЗДУМЬЯ-2

            И кто-нибудь когда-нибудь,
            На классиков, на Бога уповая,
            Прочтёт желанные ТЕ строки,
            Что автор заложил вовнутрь...
            (изучит если ранние уроки).
            Но, изменяя что-нибудь,
            Вдвойне усерднее здесь будь.

                «Он сын мой!..»
                Н.М.Карамзин
                «История государства
                Российского» том 11,
                стр. 767

Нет, не могу я ТАК закончить,
Остановившись в пол-пути
(да, предыдущими из «после,
где лишь начало»). Впереди
Лишь ТОТ Закон от самых древних,
О чём предание твердит.
Суметь бы только подойти...

Никто не скажет нам,
Ни наводяще спросит -
Нет никого, кто тут поможет
Как ТЕ пути преодолеть.
Самим, уверен, не суметь.
            *  *  *
Ну что ж, тогда пасьянс
С надеждой, с нетерпением разложим -
Быть может, он, реалий отрешённый,
Нам, в безразличьи, что умножит.

И вот мы первую вскрываем карту:
Ура, не семь — для «Дамы
Пиковой» желанной
(чтоб третьей Германа свести
с ума — в психушке разместить
в семнадцатой палате странной).

Да ну его к чертям собачьим
Этот пасьянс столь не удачный -
Во-первых, то не для ума,
А времени пустое провождение.
(Желанным был лишь при дворе
он в промежутках между балов.
А в пугачёвщине-войне
им развлекаться не пристало...).
          *  *  *
     ПУГАЧЁВЩИНА

Былые времена...
С Туретчиной баталии.
То извне. Ну а внутри настали
Дни горестные для печали -
ТАК с нежеланием их встречали!

Казалось, ничего не предвещало
Сей смутой страшной сотрясения.
Но и Урал, и часть Сибири,
И город Нижний сотрясало.
Потом саму Москву шатало
И Петербург был в потрясении...
            *  *  *
Зачем пишу? Ведь нового  не предложу -
Сказали Пушкин, Карамзин
И Ксенофонт, и с Фукидитом Геродот.
О, сколько их ещё, почтенных,
Доныне нами не прочтённых!!!
Платон с Сократом и Кратил
Пройти заставили нас в даль -
Познать историю с низин.
Пройди со мною вместе в старь.

Но на пути остановись,
Задумайся минуты на две, -
Чтобы сказаниям не быть напрасными,
Чтобы дальнейший путь стал ясным.
            *  *  *
Чтобы из прошлого увидеть,
Мы обратимся к рубежам,
Пройдя которые явился
К нам в Русь — и это не впервой,
чтоб потрясать, - очередной...

В подсчётах скромных
Он был пятым
В не столь уж долгих бывших лет.
Он не был доблестным солдатом,
А лишь игрушкой в той руке.

Так кто же ты, о сотрясатель?
Бегляк в Гринёва зипуне...
Закон нарушил, чтобы грабить
Людей России в старине -
Не дать! Не дать!

«В случае же неудачи думал он броситься
в Русь, увлечь её за собою, повсюду поставить
новых судей (ибо в нынешних, по его словам,
присмотрена им многая неправда)...»

Уж коль ты царь — потомок,
Значит, древних.
У древних же их победитель
Не должен истощать последних -
Детей и женщин, НИКОГО!
После победы побеждённых
Их достояние его!!!

Был выше ли ты тех суждений,
Что пролежали взаперти
В архивных полках у столетия?
(И всем приказано: МОЛЧИ, -
чтобы изгладить в людях память).

Остановись, потомок, чтоб понять...
Чего же было им бояться -
Событий в правде устраняться?

Дабы не дать своим потомкам
О предках ветхих их подумать
(не тридцать живших лет до них) -
В делах ужасных усомняться.
Им от вины отмежеваться -
Пред будущих людей России
Хоть как-то было б оправдаться...
            *  *  *
Потомок же их молодец -
Он заглянул в другой колодец
(для продолжения начал).
А там... увидел он лягушку,
Не безизвестную квакушку.
Она его уму вещала:
Не верь писаниям царёвым -
Хотят они все лучше быть
В глазах потомков «непутёвых»...
            *  *  *
Началом было (для толковых)
Сказание о Пугачёве...

Придворные царей, под их крылами,
Усердно порох сготовляли.
И в этот, в следующий раз,
С ним бочки разместили на Урале.

Сухим, я думаю, держали
И неусыпно сохраняли -
Прихода «спички» поджидали.

Всегда где порох там и пламень
Тропою дерзкою подскочит.
Да и размножит «девять по три»,
Дабы ущерб не был короче.
Потом ещё его удвоит.

И вот нам сумма злодеяний
(причисленных только «буяну».
«Но и от казны вино продавали»)
Слезьми рванула при страданиях
Народа смирного, в отчаяньи
(и тридцать лет »на содержании»
царёвых полок в глуби зданий,
где в сырости подвальной летописцы
творят историю России
с обросшими, при изможденьи, лицами.
Всё ниже клонятся их главы
С подслеповатыми глазами -
Творцов историй для забав...

И остры взоры у цензуры:
Здесь переделать, тут не так -
ТАК именно должно быть, ТАК!!!

И исправляют вновь и вновь,
Кляня судьбу. И вкривь и вкось
Ложатся старые их строки:
Уже не сходятся года
И с именами разголосица.
Да им-то что? Они ведь знают -
Не выйти из подвалов НИКОГДА.

А режиссёрам усмотреть
Не удаётся иногда...

ТАК делают истории: в былые,
Да что там, в наши времена.
И остаются для живущих
Лишь избранные (предков) имена.
            *  *  *
Но не обижен разумом потомок,
Он правильно избрал СВОЙ путь
(Как лет пяток бы отдохнуть
И вновь в колодец заглянуть).

«Мятежники... большей частью гулебщики
(охотники)попадали даже в щели...»
             *  *  *
И в отражении увидеть Емельяна
И попытаться мудро разглядеть
Годов чрез полосу туманов.
Дабы СВОИМ потомкам порадеть.

Игрушкой был в руках обманных,
Назвал Петром кто Емельяна
(Так «Дмитрия», сына Ивана,

провозглашали лжеболваны.
Тогда как ясно — Дмитрий, сын,
дитём был в Угличе убит -
Сказал так мудрый Карамзин.
Но текст его весьма сокрыт
От глаз беспечных -
Себя хранит
Для безупречных).

Им послужил лишь только спичкой
Средь пороха рядов бочонков,
Наполненных царей рукой.
Кто расселил в земле потомков
Пришельцев тех из стран соседних,
Отдав им земли плодородные.

А с ними россиян-людей
(чей конь когда-то был удалым,
как хаживал и за моря.
Богатство предков нам даря).

И разместили своих братьев,
Всех этих Коров, Корфов, Панов...
В главах уездов пребогатых.
И дали право, без смущения,
России притеснять народ
(По мненью их он был урод).

Но похвалы лишь он достоин -
И это правда без сомнения!!!
           *  *  *
Так исподволь и раздражали,
Так исподволь уготовляли,
Так, исподволь, и обрекали
Нашу страну в ТАКИЕ муки
В родах «Степанов», «Емельянов»...

Дабы не чахнуть всем от скуки...

Предкам своим не позавидуешь,
Чей быт насильем угнетён
В засильи наглых инплемён.
Присвоив право наше древних
Себе, ни сколь не совестясь,
Россию превращали в быдло
И в бездорожие, и в грязь.
И насмехались, не таясь:
«беда — дороги, дураки...»

Но сами-то обосрались
Медвежьею известною болезнью.
Как люди гневом взорвались
За притеснения и ограбления.
За присвоение его творения.
           *  *  *
Вот в ЭТОМ вновь была причина
(ведь то — таблица умножения)
Очередных кровопролитий
И ослабления России.
Вот в этом и была мессия:
Снаружи как не удаётся
границ её перекроить
(народ не даст — в пылу боёв
в своей он славе вознесётся!),
То изнутри её «взбодрить», -
Чтобы ослабить чем придётся.
Зло делая, на доброте схитрить
(доныне с ней не расстаётся).
            *  *  *
А что хвалёная царица?
Безмерным сексом увлекаясь,
Обзаводилась фаворитами
(заметим же, из россиян
очередной судьбою ей был дан.
И пусть возросшие в потёмках),
Кто изводил князей Голицыных,
Страшась отбыть из предводителя.
              *  *  *
Весьма отвлёкся. Но продолжу
С чего сначала начал было.
Весь этот летописей вздор
Подобен образу воды,
В которой плавает не сор
(себя возложим на труды...).

И каждый царь в СВОЁ правление
Льёт эту воду без смущения
На головы (и в головы) потомков -
Чтоб невозможно было взять,
Часть правды надо отобрать
(не всякий ведь понять достоин:
где льстец и лжец, где храбрый воин),
Чтоб не узнать было потом.
              *  *  *
И возгорелся тот фитиль,
И побежал дорожкой к пороху -
То белый конь под Емельяном
(помечен был он пятном белым)
Летает от жилья к жилью,
Полярному подобен сполоху,
Сбирая тысячи в броню, -
Отмстить пришельцам, своим ворогам.

ТАК досадить ВСЕМ россиянам!!!
Чтобы они по зову первому
Бросали жён своих, детей
И ненависть свою (уже не первую)
Вливали в зарево пожарищ.
Круша своё же (не его, товарищ)...

Читать как больно описания
И … слышать горькие стенания
Кто « палкой трупы зацепляя,
Притянет из воды к себе:
не мой ли сын, не мой ли муж,
не мой ли батюшка-отец?»

Да будь же проклят тот подлец,
Кто предпослал такой конец!
          *  *  *
И новая графа вот эта
(последней будет она также),
Где не понять как это бремя
Возможно совместить однажды
С такой же мыслью через время.

 1.Слова Вольтера: «двести лет»!!
(170 к тому прошло)...
« Я давно видел вашу измену... вяжи!»

 2.Рейнсдорпу был буян предложен!
Но два часа сей муж молчал
(из пушки что-то не стрелял)...
Ц.У. другое, может, ждал?..

3. В обход на лыжах... В те-то годы!?
4. И Бибиков: «своим»... «моим»...
Не любо встречен Катериною.
Дело свершил и в 43
совсем безвременно почил.
Возможно, яд конфедерата,
Как Моцарта, его сразил...
      5.Герой Голицын умерщвлён
Потёмкина ребятами
(я очень этим огорчён!).

И что же значит это всё -
Бунта история — враньё?

«Сказка ложь, да в ней намёк -
(бодрым-В.С.) молодцам урок».
         *  *  *
Подавлен бунт. Для остальной
толпы изъявлено прощение.
И в клеть посажен (тот ли вор?)
И повезён на царский двор -
Другой пример для повторения.

«Прости, народ православный;
отпусти в чём я согрубил пред тобою...
прости, народ православный!»

И с жалостью, но с восхищением
Народ прощался с сим героем...

И всё везли его туда,
царица где уже ждала.
Чтоб расчленить, как сына Пифия
(написано у Геродота — чтоб дать
дорогу Ксеркса войску
меж тела половинами...).
Тот Пифий — псевдопатриот:
решил деньгами откупиться -
сына любимого оставить
и с ним общением насладиться.

Там АВТОР правильно отметил:
Не деньги главное на свете -
Кто не бросает их на ветер,
Но неустанно добывает...

«Как Фарнух тот, что занемог
(коню же ноги отрубили
На месте том, где он упал),
Лишив себя седла тем плена.

А КОНЬ (лишён передних ног)
Пред ним был вынужден
Невольно «преклонить КОЛЕНА»...
           *  *  *
Давнишний страшный сон:
Как на две рвут меня на части
Две пристяжные... Коренной
Спокойно в истине прямой
Всё удаляется... К несчастью.

Вернуть бы снова этот сон -
Вожжей бы не вкрутил в запястья,
А заскочил бы на коня,
Чтоб к истине поближе подобраться.
               *  *  *
        24-27.02.2004 г.
   
      А.С. Пушкин «История Пугачёва»,
                «Капитанская дочка»,
                «Автобиографическое».
       Н.М. Карамзин «История государства
                российского». 
      Геродот «История».