Семёныч...

Проснулась рано этим утром я,
а тело всё уже любовью мается.
Любовь из сна, как из небЫтия
пришла и с телом, (сука), забавляется.

Желаний буйства в животе клубок,
вспотел лобок от этой провокации.
Страдает, ноет, просит клиторок
немедленной и полной сатисфакции.

Но я ж актриса (мать мою ети!),
и пальчик тут же, языком представила,
позволив клиторок ему найти
и страстно лобызать, его заставила.

Ах, мне бы хоть Семёныча сейчас.
(Ведь он же языком мастак наяривать.)
Явись! Явись ко мне, хотя б на час! -
молюсь, пытаясь, небо заговаривать.

О, чудо! Тут же распахнулась дверь.
А из неё, слюну пуская и ...ры...ча,
бросается, голодное как зверь
ко мне, небритое мурло Семё...ны...ча.

И начинает делать "куни" мне -
ту самую, ну, эту, сатисфакцию.
И я, сгорая в сладостном огне,
в нирвану ухожу, затем в прострацию.

Так жадно... мокро чавкает язык,
как будто мёдом там ему намазано.
И даже слышно, ходит как кадык,
в тандеме с языком, довольно слажено.

Летели клочья шерсти со спины -
так спину заголить ему хотела я.
Но не смогла, и нет моей вины -
в нирване вся была, как занемелая.

Часок, минут промчался чередой...
И отпустил почти Морфей-контуженный.
В ногах валялся, верный пёсик мой,
"сушил" проказник свой язык натруженный.

И гнал прохладу бриз к срамНым губам,
дыханьем частым, словно от пропеллера.
(!)Тут, маленький секрет открою вам:
Семёнычем она звала ....ротвейлера.)