мама

север,ветер и чайки танцуют во мне
необъезженность утра,рубашек манжеты
23 лета я лежал на песке
в темя тенью стекают все моря секреты.

странно,что вкуса не чуешь когда
пьёшь каждый день воздух солёный
смолистые иглы сквозь пальцы
странно,что нежить тоску эту стало так важно
теперь,когда город трёхмерен уже-
незаметно сливаясь с толпой иностранцев
по маршруту домой-на работу-домой
и не ждёшь поездов,не трепещешь
от запахов рельс и бензина
мама,вышли мне телеграммой картину-
нарисуй Zasulauksa вокзал
синеву колокольцев пролески у бабушки дома
и мосты бесконечные
(здесь так мало мостов,мама,словно их экономят)
вышли горстку песка мне и чаячьи перья
небо низкое (здесь не такое,поверь мне)
зачерпни его цвет- ты достанешь ладонью.
жаль,что звуки не сможешь доставить ты мне бандеролью
но я помню их все,так отчётливо ясно
как не слышала раньше,по шею в них вязнув.
вынорнув- они даже мне снятся.
помню,звала её как-то средь ночи купаться
прячась в профили сосен луной фонарями.
жаль,что мы не успели.
как там мой можжевельник в лесу на поляне?
и тропинка,что вьётся к нему в теле леса.
жаль,что целой нельзя быть,а может и к месту-
не чувствуя веса жить наврядли уместно.

прости,мама,по венам не мёд и не сахар-
во мне соль,чаек крики и голос её горизонтом.
прости,мама,что я не хочу не умею под зонтом
и поэтому вымокший вечно,взъерошенный,
раненый в сердце и упрямый,как ты
не гнезда и не пуха,только впаяно небо(спасибо!)
в мои крылья с того и на этот конец океана.
как собрать этот пазл мне вовремя,мама?

забери нас отсюда,но только двоими,так вышло
ты корни я ветви она сердце вина напоены почки во мне её имя
так вышло,прости,что мы не делимы,
меня одной нет подарю тебе внука
с птицей в сердце,тоской по разлукам
не грусти,он будет рыжим как лето
и с улыбкой её,нарисованной светом
но с глазами моими но с глазами твоими