Майская гроза

                Люблю грозу в начале мая,
                Когда весенний, первый гром,
                Как бы резвяся и играя,
                Грохочет в небе голубом.

                (Тютчев)


                1.

Не потом плачет, не слезами,
не кровью - майская гроза,
живыми водами над нами
исходят ныне небеса,
не вопиение в пустыне,
не "одиночек" в сердце след -
нерукотворных вырост скиний -
из почек в листья - окон свет
и фонарей - с александритом
и янтарём сравнимых мной,
вне творческой моей гордыни,
вне пережитых мною бед -
волшебным ладом освещает,
балкон-ковчег плывёт сквозь тьму
в тот свет, где стылость лет прощает -
поэтов встретивший поэт -
легко сейчас дышать ему -
дух дольней лозой прозябает
сквозь прах сулящий немоту,
шум крон - в земле -
корней неспящей силою растящий,
хранящий почек вешних набуханье в феврале
и новым ростом вечного с грозою майской говорящий...


              2.

Благословенно их дыханье
в просторах русского стиха -
таинственное узнаванье
родства вне смерти и греха,
я ощущаю растворенье
дождинкой в жаждущей земле,
неважно древом иль былинкой
отпущено быть свыше мне,
грозою майской сердце дышит
сквозь болдинских дождей тоску,
зной августа над Камой пышет
удушьем, что объемлет тьмой
для торжества, ложь рвущих молний,
как полог шестичасовой
в продажном храме, близких души,
воздушно правят путь земной
и там, где всё могло стать ямой,
я вижу вырост корневой,
обещанность свинцовых граммов
лбу моему - свела светло
с ветвленьем строк за контур рамы
форм узаконенных программой,
составленной над смертью тех,
кто из прорех
казённой были,
врастал в мой стих
и разрастался,
они мне тихо говорили:
"Вот мы
с тобой,
нас не убили,
нам нерв живой -
в других
дерзанье
на прорастанье,
разрастанье
родного языка."


       3.

Судьбой своею полосатой,
хранящей память "вышака" -
доволен я -
живым объятый
дыханьем слова -
на века,
что кровно
безразмерным кровом
небесным,
через смерть - воскресно,
через греховность - непорочно,
сквозь клетки школьного листа -
лозой,
грозой,
играет в лицах строчка
поэта,
силой свыше
данной
дышит,
не забывает общего креста
и в силу этого -
крылами вдохновения,
высь общую колышет,
измерь её,
о маловер,
вложением меж рёбер жизни вечной
смертного перста...


         4.

Иуды, ироды, пилаты,
несут могильные лопаты,
умы с указками ведут
на слово,
что вне книжной пыли,
казнит любовью шестикрылой,
с мечом раскаянья
в руке -
продвинутость в прогресс
насилий,
в том,
в ком -
поэтов не убили,
как Бог даёт,
расти строка,
на мёртвый быт,
как на редут -
иди дыханьем
бытия,
поэты жизни -
тут, как тут -
в моей
сегодняшней отчизне -
встречаются во мне,
растут,
в воде не тонут,
не горят в огне,
поют рожденье вечное
на неизбывной тризне
и путы
правил
равнодушных
к оголённым
просветленьем
вдохновенья
нервам живым
моим
и не моим,
неважно чьим -
любым,
поющим вечность
человечности -
отважно
рвут
какой-то новой вестью
над известным...


          5.

Беседуя
с Гомером
и Хайямом,
Цветаевой
и Мандельштамом -
примериваю
веру
в цвет
и аромат
живой
над выветренно-серым
к скверам,
мне данным
здесь, сейчас
под майским ливнем,
что прибивает
к Тютчеву
невольно,
я знаю волю
силы неизбывной,
идущей сразу
стихотворной фразы,
без которой -
ничего не знаю...