Greyhound

Проваливаясь в полузабытьё, 
пытаюсь спать в качающемся чреве
стеклянно-металлического зверя
с табличкой скромной "Монреаль - Нью Йорк".
За лобовым стеклом - дрожащий свет
горящих фар, как будто на дороге
два белых зайца, уносящих ноги
от серой гончей, плотно взявшей след.
Они бегут туда, где реже мгла,
где из тоннеля тьмы лежит путь к свету,
где утро пёстрой ветошью рассвета
стирает ночь с оконного стекла.

Из Монреаля я бы мог в Нью-Йорк
лететь на самолете или даже
на поезде доехать - нет мне гаже
поездки на автобусе. Её
стремлюсь я избежать любой ценой,
но здесь я специально (насмотревшись
американских фильмов - каюсь, грешный),
решив хлебнуть экзотики шальной,
а заодно дорожной пыли здешней,
взошёл на эшафот межгородской.

Мучительно (от качки здесь нельзя
за сон мне хоть бы как-то зацепиться)
качаюсь на реальности границе,
на тонкой грани полузабытья.
Автобус-гончая несётся, но,
когда почти что зайцев догоняет,
рассвет с размаха в морду ей кидает
(летит навстречу целая скирда ей)
соломенных лучей колючий сноп.

Как лес секвойный, вырастает свет.
У серой гончей, проигравшей в гонке,
на станции автобусной в Нью-Йорке
азарта прежнего простыл и след:
вокруг - косых лучей несметный сонм,
но нет уже в ней прежней хищной дрожи,
ведь столько зайчиков она не может
поймать тяжёлой лапой-колесом.