Ирландская сказка Чёрный вор

25.12.11, 26.12.11, 29.12.11, 31.12.11,
01.01.12, 02.01.12    
               
          посвящается маме: Любови Владимировне Кошкиной

Чёрный Вор.

„Кони короля К0нала”

Историю эту нельзя не поведать,
В ней то, что желательно зла не желать,
Как зависть даёт людям боли отведать,
И лучше её от себя отогнать.

Что доброе можно сразить ненадолго,
И ждёт наказание тех, кто грешил.
А если становишься чёртом и волком,
То душу свою навсегда погубил.

Давно это было… в Ирландии старой…
Тогда правил в Эйре король молодой.
Красивая дева ему стала парой,
И нежная сердцем, и с чистой душой.

У подданных лица светились от счастья:
Три сына подряд появились на свет.
Святое семейство стояло у власти,
Народ защищая от всяческих бед.

Едва только нужно, как шли к королеве,
Она помогала, чем только могла.
А люди всё больше и больше хотели,
Но тут королева с болезнью слегла.

Почувствовав смерти своей приближенье,
Она короля попросила позвать.
Текла её речь серебром в заключенье,
И муж дал ей клятву детей опекать.

Точнее, коль позже захочет жениться,
То выстроит замок от Эйра вдали,
Чтоб дети с прислугой могли удалиться,
Не ведая мачехи, чтобы росли.

Спокойной сошла королева в могилу,
Муж год или два безутешно рыдал,
Но жизнь возвращает нам прежние силы,
И он строить замок вдали пожелал.

Туда отправляет детей и прислугу,
И женится вновь… и опять по любви.
Жена стала крепкой опорой супругу,
И месяцы счастья, как мёд, потекли.

Рождается сын, а король на охоте…
Счастливая мать вышла в парк погулять.
И вот она с птичницей рядом проходит,
А той захотелось ей гадость сказать.

- Совсем о несчастных и бедных забыла,
Твоё благородство не стоит гроша!
А прежняя нас королева любила,
Как жаль, что её отлетела душа!

Для тех, кто в нужде, ты не бросишь монету,
Господь справедлив, не наследник твой сын.
Есть трое других, что предстанут пред светом,
Им прежде корона, младенцу же – дым.

Он словно тростинка, как малая пташка…
Но если заплатишь, то я помогу.
Не вырастет сын твой никчемной букашкой,
Лишь следуй во всём колдовскому уму.

Задели слова королевское сердце…
Не первенец сын! А хотелось бы как!!!
Открылась без стука для зависти дверца,
Огнём полыхнул чёрной злобы очаг.

- Согласна… плачу сотню коз и овечек,
Коль план твой избавит меня от хлопот,
А трон моему малышу обеспечен,
Когда муж в могилу в грядущем сойдёт.

- Ну что ж, по рукам! Ты щедра, королева!
Неплохо бы только добавить коров.
И роль твоя - вовсе несложное дело:
Для мужа найти пару ласковых слов.

Пусть он сыновей возвратит издалече,
Мол, будешь любить их, как-будто своих…
Устрой добродушную тёплую встречу,
Пиры и забавы – всё только для них.

Немного спустя, позови к себе в гости,
Да в шахматы с каждым сыграй раза три.
А я для игры дам волшебную доску,
Где как не играй, все победы твои.

Но, чтоб не возникли у них подозренья,
Нарочно по разу ты им проиграй.
Назначь наказание им в заключенье:
И К0нала трёх скакунов пожелай.

За ними уж многие в путь отправлялись,
Да гибли, никто не вернулся назад…
Король сей жесток, и герои не знали,
За кражу ждут муки, похуже, чем  ад.

Приняв к руководству такие советы,
В покои вернулась уставшая мать.
Не думалось ей, что придётся ответить,
И жизнь за грехи как пушинку отдать.

Едва её муж возвратился с охоты,
С наполненной счастьем удачи душой,
Она обратилась на жалобной ноте,
Чтоб старших сынов возвратил он домой.

Ей хочется крепкой семьи монолитной,
Зачем близким людям расти как чужим?
И мальчикам старшим должно быть обидно,
Имея отца, находиться одним.

Придворные слуги отца не заменят,
В глуши не познаешь интриги двора,
А здесь королевичей люди оценят…
Чем ближе родные, тем крепче семья.

И всё же, король обещание помнил,
Он взвешивал долго любимой слова.
А после решил, что важнее короне,
Когда будут рядом с отцом сыновья.

Был пир грандиозный в честь их возвращенья,
Народ ликовал… веселился во всю.
И каждому принцу дано приглашенье:
Придти к королеве в тот день на игру.

Ей хочется ум испытать и развлечься,
Да в шахматы с каждым три раза сыграть.
При этом беседовать с ними сердечно,
И помощь, коль надобно, им оказать.

И было всё так, как колдунья вещала:
Две партии верх королева брала,
А третью победу она отдавала,
Чтоб честной казалась для принцев игра.

- Какое последует нам наказанье
За партии те, что проиграны Вам?
- Признаюсь, давно я живу в ожиданье,
Иметь, что не снилось иным королям!

У К0нала есть скакуны словно ветер,
Король сей жесток, где живёт, не скажу…
Весь мир, если нужно, усердно объедьте,
Достаньте коней, наказанье сниму.

Не смейте два раза уснуть в том же месте,
Два раза не ешьте с того же стола,
Пока не исполните долг своей чести:
Пред мною не станут три добрых коня!

- Тогда,- молвил вежливо старший из принцев,-
За проигрыш мне, наказанье ложу:
На крыше Вам нужно всегда находиться,
Вернёмся, свободу движенья верну.

- Коль так, отменяю своё наказанье,
А Вы, юный принц, отмените своё.
- Увы, если пЕрвое дал обещанье,
Не выполнить, было бы верное зло.

Увиливать сразу – для чести негоже,
Мы едем чудесных коней Вам достать,
А если в пути свои головы сложим,
На крыше Вам только до смерти стоять.

И братья отправились в путь за коня’ми,
Но К0нала замок как-будто пропал.
Дни птица за птицей вдали исчезали,
Да ветер следы за спиной заметал…

И вот повстречали в дороге хромого,
На голову чёрный наброшен колпак,
Старик молвил юношам доброе слово,
Да службу свою предложил за пустяк.

Открылись хромому, что едут на кражу,
Отец их – законный ирландский король,
А выкрасть коней надлежит из-под стражи,
То мачехой им уготована роль.

Они проиграли ей в шахматы каждый,
И вот наказанье – коней раздобыть.
Не знает ли замка, где К0нал отважный
Сумел скакунов под охраною скрыть?

- Судьба занесла вас туда, куда нужно,
И я постараюсь вам, дети, помочь.
Уже предвкушаю: нам будет не скучно,
Но в хижине прежде поспим эту ночь.

Наутро старик обещанье исполнил,
По скрытой тропе через лес их повёл.
И шли они лесом достаточно долго,
Но к полночи к замку он принцев привёл.

Охрана конюшни, расслабившись, спАла.
Все четверо выбрали по скакуну.
Казалось, уехать ничто не мешало,
Да ржанье коней изменило судьбу.

Немедленно стража от сна пробудилась,
Все четверо были захвачены в плен.
Мечта королевы почти что свершилась,
Коль голову срубят, не встанешь с колен.

Пред К0налом, что восседает на троне,
Предстали юнцы и старик в колпаке.
- Представьтесь пред смертью, воришки, короне!
Как видите, масло вскипает в котле.

Нам выслушать жертву всегда интересно,
Немало звучало здесь тайн и имён.
Истории были как саги, как песни,
Как бури вытьё, как рождественский звон.

Но, боже, неужто глаза изменяют?
Не Чёрный ли Вор предо мной в колпаке?
Не умер он разве, как люди вещают,
Мол, видели труп его вниз по реке?

- Он самый...
- А это мы позже проверим.
Кто эти юнцы, что так гордо стоят?
Чьи матери вскоре оплачут потерю?
Уж очень богат их дорожный наряд.

- Ирландский король их отец от рожденья,
Одна у них мать, да давно умерла.
А мачеха, вряд ли возникнут сомненья,
Коней Ваших выкрасть заданье дала.

Ей юношей смерть только на’ руку будет,
Ведь собственный сын лишь недавно рождён.
- Да… многие души завистливость губит,
Но станет ли в радость для мальчика трон?

И всё же, за кражу казнить я желаю…
И с младшего принца, пожалуй, начнём.
- А если историю Вор обещает,
где ближе был к смерти?
– Тогда подождём.

И если слова твои душу заденут,
То принца помилую, так уж и быть.
Но помни, платить нужно высшую цену,
Убить можно словом, от слова ожИть.

„Три заколдованные девушки”

- Когда я был молод, богат был несметно, -
С волнением начал историю Вор, -
И мир мне казался прекрасным и светлым,
Пока не повадились ведьмы в мой двор.

Я д0чиста был разорён их деЯньем,
Пришлось на большую дорогу идти.
Какие я только не вынес страданья,
Не ведаю лишь, за какие грехи?

Три ведьмы… невинные девушки были,
Да только заклятье колдун наложил:
Как солнце заходит, так зло чтоб творили,
И облик на злобных старух изменил.

Стал скот исчезать, полыхали пожары…
И как-то тех ведьм я в ночи подстерёг.
За ними шёл долго, аж ноги устали,
Но логово их в подземелье засёк.

Огромный валун я у входа заметил,
Столкнув в подземелье, задАл стрекача,
На дерево влез, где огромные ветви,
И глянул на землю, зубами стуча.

А там три старухи сверкали глазами,
Одна обратилась вдруг в острый топор,
Другая – в собаку с большими клыками,
И страх затуманил мой разум и взор.

Очнулся от стука, что дерево рубят.
Удар… и собаки беснующей лай.
И тут происходит желанное чудо:
Петух прокричал: новый день, мол, встречай!

Три юные девы за руки берутся,
Их смех колокольчиком счастья звенит.
Объятия смерти смогли разомкнуться,
Но сердце с тех пор, как волнуюсь, болит.

- Ну что же, я младшего принца прощаю,
В котёл можно среднего брата бросать.
- Величеству Вашему Вор обещает:
Острее, чем первый, рассказ передать.

Я ближе был к смерти! Изв0лите слушать?
- Попробуй, но вряд ли меня удивишь…
Страх в редких историях трогает душу,
Одно несомненно – жизнь принцу продлишь.

„Тринадцать заколдованных котов”

- Уже разорившись, семьёй обзавёлся,
И грабить пошёл, чтоб детишек кормить.
И как-то, с коровой и лошадью плёлся
По лесу, что взглядом нельзя охватить.

Нежданно, как занавес, ночь опустилась,
Я высек огонь, и сидел у костра…
И тут мне картина внезапно открылась:
Тринадцать огромных и жутких кота!

Двенадцать – по росту с большого мужчину,
А цветом, что сажа – сама чернота.
Вожак был крупнее в согласии с чином,
А в диких глазах залегла пустота.

Они прожигали и веяли смертью,
Казалось, что заживо тьмой поглощён.
Но рыжим при этом был цвет его шерсти,
Как-будто всё тело пылало огнём.

Коты по шести с двух сторон меня сели,
Вожак же – напротив, уставясь, в глаза.
И тут голоса их как гром загремели,
Мурлыкали, словно настала весна.

Затем тишина, только главный котище
Решительным голосом требует есть:
- Я голоден, дай мне чего-нибудь в пищу!
- У дерева лошадь стоит, Ваша честь.

Вожак тут же прыгает от нетерпенья,
Лошадку на две половины дерёт.
Сжирает одну, не проходит мгновенья,
Другую с ухмылкой дружкам отдаёт.

Те живо справляются, их ведь двенадцать!
И снова компания вся предо мной.
Мурлычут… и мне начинает казаться,
Что лопнут мозги, я сижу сам не свой.

- Ещё,- и глаза вожака загорелись,-
Мне хочется есть, что ты можешь мне дать?
- Коровка вот там, да костлявая в теле.
- Сойдёт, это лучше, чем лошадь жевать.

Котяра бросается к бедной коровке.
Я вижу, что участь её решена.
Снимаю одежду, стремительно, ловко,
Мотаю её вкруг высокого пня.

На нём я сидел… а теперь удираю,
Едва успеваю на дерево влезть.
Коты в это время корову съедают…
Вернулись к огню, чтоб вокруг меня сесть.

Вожак обращается к пню, что в одежде,
Мол, хочет ещё, только пень-то молчит.
Бросок… но его угасают надежды,
Исчез человек, след их лапами сбит.

- Я знаю, ты близко,- вожак восклицает,-
Коты мои смогут тебя отыскать.
Смерть рядом, и руки свои простирает,
Зачем же, мой друг, заставлять её ждать?

Молчу… и 12 котов исчезают,
Чтоб лес сверху д0 низу весь прочесать.
А рыжий сидит у костра, ожидает,
А дело к утру, и мне хочется спать.

Но где там… коты возвращаются злыми,
Вожак же, случайно меня разглядел.
Решенья задачи бывают простыми,
И он стал грызть дерево, где я сидел.

Ещё бы немного… но я перепрыгнул,
А дерево рухнуло просто плашмя.
И как же душе моей было обидно:
Я прыгал, и прыгал… почти до утра.

Но вдруг появляется тоже тринадцать,
Огромных и страшных свирепых волков.
Коты начинают с волками сражаться,
Кровавая битва достойна богов.

Кругом были шерсть, лужи крови и кости,
А я, как ни странно, остался живым.
- Судьба нам подарки иной раз подносит,
Когда мы разумно поступки творим.

История, право, была интересной,
И среднему принцу я кражу прощу.
А в масле кипящем – для старшего место.
- Постойте, историю вновь расскажу!

„Вероломный ученик”

Для Чёрного Вора всё стало доступным,
Владел в совершенстве своим мастерством.
Из мелкого, стал я дельцом очень крупным,
Учиться не раз приходили в мой дом.

Один ученик был смышленым особо,
Пожалуй, он в чём-то меня превзошёл.
Однажды я взял его в дело для пробы,
Когда великана пещеру нашёл.

А было известно, тот грабил богатых,
В пещере камней драгоценных не счесть,
А, впрочем, наполнена так же и златом…
Вот только непросто в пещеру залезть.

Расселина в скалах вела в подземелье.
Мы видели, как великан уходил,
И, как возвращался, вели наблюденье,
Как злата мешки раз за разом носил.

Ушёл великан, мы спустили верёвку,
По ней ученик середины достиг,
И там стал кричать, я поднЯл его ловко,
А он пояснил, что ко тьме не привык.

Поверив, я сам по верёвке спустился,
И, злАтом мешочек набив, привязал…
И тут ученик в своей сути раскрылся,
Подняв эти деньги, с мешочком удрал.

Что мне оставалось? Ведь выхода нету,
Лишь скользкие скалы вокруг, как стена.
Пытаясь разведать пещеру без света,
Наткнулся в углу на людские тела.

Под них и залез, да прикинулся трупом…
До вечера я с мертвецами лежал.
А им предстояло стать мясом в том супе,
Что злой великан каждый вечер съедал.

Когда великан возвратился в пещеру,
Он бросил поверх ещё три мертвеца.
Я чуть не утратил и силы, и веру,
И всё же, боролся за жизнь до конца.

Очаг запылал… и котёл был подвешен,
В нём, время спустя, закипела вода.
Забросив все трупы в корзину прилежно,
Убийца закинул туда и меня.

Затем над котлом он её опрокинул,
За дно уцепиться сумел я тогда.
Упали тела, он корзину откинул,
Его невнимательность жизнь мне спасла.

Поужинав, наш великан выпил пива,
И в кресле усевшись, вовсю захрапел.
А я из корзины тут выбрался живо,
Увидел ступени и… остолбенел.

Лишь крепкий силач учудить мог такое:
Ступени из камня, как стенку, вращать.
Как мне повезло, словно в сказке герою:
Оставшись в живых, из пещеры бежать.

- Ты близок был к смерти, я милую принца,
Но место в котле с этих пор – для тебя!
Ты должен в рассказе в лепёшку разбиться,
Поведав, что смерть была ближе тогда.

„Три людоеда”

- Устал я в дороге, был голоден очень,
В мешке поросёнок молочный лежал.
И тут дом богатый попался на очи,
Вхожу… и комок в моём горле застрял.

Там дева младая, дитё на коленях,
Она вся в слезах, а в руке её нож.
И им то взмахнёт, то удар свой отменит,
А мальчик, что ангел, безумно хорош!

И что поразило, ребёнок смеётся,
За жизнь его я бы не дал и гроша!
Но если хоть мизерный шанс остаётся,
Нашёл бы его, чтоб спасти малыша!

- Кто этот младенец, не хочешь поведать?
Что гложет печальную душу твою?
Нельзя ли, красавица, мне отобедать?
За всё, что подашь, хорошо заплачу.

И девушка мне со слезами сказала,
Что год, как похитил её людоед.
Что верной женой стать ему обещала,
Когда восемнадцать исполнится лет.

А срок через несколько дней на исходе,
И нет ей спасенья, а хочется жить.
Жених по земле с двумя братьями ходит…
- Зачем же ребёнка ты хочешь убить?

- Вчера принесли мне его людоеды,
Он сын короля, да украли его.
Паштетом сегодня он должен быть съеден,
И плАчу, что жизнь – неотвратное зло.

- Есть выход! Молочный в мешке поросёнок.
Его – на паштет, а младенца – запрячь!
Меня схорони, хоть немного силёнок,
Да ночью, со спящими каждый силач.

Уснут после ужина, я их зарежу,
Ты сможешь с мальчонкой уйти хоть куда.
Но прежде, дай хлеб мне, пожалуйста, свежий,
Для путника первое дело – еда.

Поев, я спустился в один из подвалов,
Да там и уснул, нож сжимая в руке.
Готовить паштет тогда девушка стала…
А там людоеды пришли налегке.

- Паштет превосходен, но нам его мало!
Ещё бы немного какого мясца!
- Меньш0й, а спустись-ка ты, братец, в подвалы,
И нам прихвати хоть кусок мертвеца.

Я спал, людоед же оттяпал мне ногу,
И с нею поднялся, чтоб с братьями съесть.
- Вкуснятина, мясо, как сахар, ей богу!
Зажарим остаток, но надо принесть.

И братец их старший за мною спустился,
Взвалил на плечо, только тут и упал.
От боли потери я так разозлился,
Что нож в его сердце вонзил как кинжал.

Немного спустя, средний брат возмутился:
- Наверное старший в подвале храпит.
Без всякой тревоги за мясом спустился,
Но, также как старший, был мною убит.

А младший их ждал, да как чёрт разозлился.
- Там что-то не так, где дубинка моя?
Что братья мертвы его, он удивился,
Но тут, оглядевшись, заметил меня.

Дубинка, представьте, была из железа,
Размах… и едва меня не зацепил,
На фут она в землю, не менее, влезла,
А я людоеду нож в бок засадил.

И снова удар… я опять увернулся,
Да трижды врага я в живот поразил.
Однако был слаб, на полу растянулся,
И думал: „Теперь я навеки почил”.

Но девушка меч принесла людоеда,
И голову быстро ему отсекла.
Какою ценой нам досталась победа!
И всё же, от счастья скатилась слеза.

Однако, не умер, судьба улыбнулась…
В соседнем подвале котёл был с водой,
В него меня девушка и окунула,
Вода не простою была, а живой!

И всё возвратилось: здоровье и силы,
И даже нога волшебством отросла.
Что, близко стоял я тогда от могилы?
- Всего волосок отделяло тебя!

И знай, Чёрный Вор, ты вошёл в моё сердце,
Я встречи с тобой, словно праздника ждал!
ПризнАюсь, что я был тем самым младенцем,
Что съесть как паштет людоед пожелал.

Тебя награжу я богатством несметным,
А принцам дарю трёх моих скакунов,
Грядущее их будет чистым и светлым,
А мачеху ждёт наказанье богов.

Всё так и случилось со злой королевой,
Пришлось ей на крыше трёх принцев встречать.
Успела лишь речь свою вымолвить первой,
Да третьего принца слова услыхать.

- За то, что Вы партию мне проиграли,
Кладу наказанье: на крыше стоять,
Пока трое принцев других в некой дали,
Добыли б коней, что желали Вы ждать.

И речи такой не снесла королева,
Упала… и сердце не билось её.
Каким не забросишь судьбы своей невод,
Улов будет тем же: добро или зло.