Отдых в лагере Бней Брит

Побывав в вышеозначенном лагере, расположенном
в живописном пригороде Монреаля – это в Канаде -
мой старинный приятель так красочно описал своё
пребывание там, что я попросил разрешения изложить
это таким образом, сохранив оттенки его рассказа:

Отдохнуть мне выпал случай,
Где роскошные места.
Контингент весьма дремучий,
Я один моложе ста!
Чисто русская природа,
И отличье только в том,
Что написано у входа
Здесь: «Велкам», «Шабат шалом».
И меня совсем не давит,
Что носителей креста
Вижу  я, и «Моген Давид»
У людей моложе ста.
Перед трапезой молитву
За столом поём с листа
И с едой вступаем в битву,
Кто до ста и после ста!
В Общепит приходим дружно,
Не желая вовсе есть,
Ели больше, чем нам нужно
Приблизительно раз в шесть!?
В этом не было загадок -
Жить в России столько лет,-
На халяву уксус сладок!
Ой ты, наш менталитет!
Стал упитанней и глаже,-
Сообщаю между строк,-
Аппетит не портил даже
Сарры милый голосок.
Он же у моей соседки -
Иерихонская труба.
Да! Сюрпризики нередко
Преподносит нам судьба.
Пожалел я очень скоро,
То, что с ней она свела,
Но всегда же есть обжора
Возле общего стола.
Напихавшись до отвала,
Видом всем являя спесь,
Сарра громко диктовала,
Что, кому и сколько есть!
Даже слышал среди ночи:
«Дай сюда!», «Возьми ещё!»,-
Так соседу, с воплем: «ХочИшь?!»,
В рот совала таз с борщом.
Как-то раз, поев немало,
Над водою свесив грудь,
Сарра рухнула с причала
И пыталась утонуть.
Только был всегда на страже,
(Воздадим ему хвалу)
Наш хранитель. Спас и даже
Возвратил её к столу.
Вновь она над супом стонет,-
Дал господь ей пасть без дна.
Говорят, - оно не тонет,
Подтверждение – она.
После каждого приёма
Переваривать еду
Мы ползли путём знакомым,
Засыпая на ходу.
И со сном боролись стойко,
Никогда вздремнуть не лень.
Нас к себе манила койка
Раза три-четыре в день.
Поутру с соседкой Аллой
Шли в двухвесельный вояж,
Возмущаясь тем, что в малый
Лишь пускали каботаж.
Чтоб не мёрзнуть жарким летом
Надевали мы в моря
Жёлто-красные жилеты
И катались в них, паря.
Охраняли нас сердечно,
Чтоб за лагерные дни
Ни один из подопечных
Не сбежал в Этаз-Уни!     /Америка/
Хоть могли прочесть по лицам,
Что по-жизни, по-уму,
Мы уж смылись за границу,
Больше бегать ни к чему.
     -"-"-"-
Я не шастал на рыбалку,
С этим делом не знаком
Потому, что рыбку жалко
За губу цеплять крючком.
Но смотрел, как утром рано,
В дождь и вёдро, на мосту
Собирались постоянно,
Как солдаты на посту.
Для приварка ведь не нужно,
Только группа старичков
Стаи рыб ловила дружно,
На микрон длинней крючков.
Не под силу человеку
Разглядеть такой улов,
И бросали снова в реку,
Разрастаться до китов.
Поменять бы их местами,
И вот так, за просто так,
За кишки поймав крюками
Отпускать! Какой пустяк,
Что иные, кверху брюхом,
Опускались в воду гнить.
Рыбий мат, не слыша ухом,
Обрывали жизни нить.
От тоски бездельной, что ли,
Одолел азарта стих?
Мой приятель Анатолий
Затесался среди них.
От него я, может статься,
Разузнаю попоздней,
Над природой издеваться
Надоумил кто людей?!
Ведь в животном мире, что-то,
Не сыскать таких забав,-
Пропитанье – цель охоты,
Нам бы их «звериный» нрав!
Не внушали ль Вам такое
В Украине да и здесь:
«Человек! Оставь в покое
То, что ты не можешь сьесть!»
     -"-"-"-
Не смиряясь со злодейством,
Я, с набором русских слов,
Комаров лупил по «фейсам»,
Чтоб не пили, суки, кровь!
Развивали нас культурно
И развеивали грусть,
Иногда бывало дурно,
Этим с Вами поделюсь:
Трясся пол, дрожали стены,
Всех охватывал испуг:
На пуантах, в пачке .еня* (Дама с весом более 100)
Вылетала в танце в круг.
У меня, у остолопа,
Будто кто дыханье спёр,
Ведь её, простите, .опа
Закрывала весь обзор!
Ну, а если можно .ене,
(Сопалатник подсказал),
Чтобы я возник на сцене
И чего-то почитал.
Что не выдашь дружбы ради,
Влез наверх, надел очки.
Правда, я шнурки не гладил,
Но смолчали старички.
То ли я убрался скоро,
Не тревожа их покой,
То ли тухлых помидоров
Не имелось под рукой.
Я без речи непечатной
Обошелся в этот раз,
Может было непонятно,
Что без связок шел рассказ?
Был без бабочки и фрака,
Не прикрыл манишкой грудь....
Из какого, всё же мрака
Удалось нам улизнуть.
Пережив труды и войны,
Хоть Отчизна дорога,
Только, чтоб дожить достойно,
Нам пришлось уйти «в бега».
Пусть простят ушедших тени,-
Видно жребий наш таков:
Встретить старость в отдаленье
От отеческих гробов.
Беспредел и беспорядок
Выносить не стало сил.
Дым Отечества и сладок,
И удушием грозил.
Старички мои, родные!
Что ж ты сделала, страна!?
Вам бы старости иные
Дать она была должна.
Все Вы вынесли немало,
Жизнь прожили полу зря:
Вас Отчизна изжевала
И сплевала за моря.
Очага чужого возле,
Притулясь в чужой уют...
Я смотрю на Вас и слёзы
По душе моей бегут.
А в последующей смене
Отдыхающим удар!!!
На замену полной .ене
Прибыл новый экземпляр!
Да! Она совсем другая,
Тяжелее на сто грамм
И красивей попугая...
Прима прим из прочих дам.
Чтоб явить себя как надо,
И последней моды крик,
В «Кэмп» привёз её наряды
Специальный грузовик.
Каждый час в обновке новой,-
Я ей это не в укор,-
Ведь с Раисой Горбачёвой
Завела заочный спор.
Не хотел я быть суровей,
Только ей не повезло,
Всё на ней, как на корове
С инкрустацией седло.
На лице её гордыня,
Взгляд верблюжий свысока,
Кем же наша героиня
Ты было. Внутри «совка»?
Говорит психиатрию
Развивала в той стране...
Эти байки не впервые
Приходилось слышать мне.
Эти дамы врут бесстыже,
Чтоб повысить рейтинг вдруг
Представляются не ниже
Академиков наук!
Может быть, с подобным рылом,
Да с характером крутым,
Туалеты психам мыла,
Да крутила их в холсты,
Не одних, чьи мозги мраком
Затянуло. Наравне
Просто мыслящих «инако»
Содержали в той стране.
Кто в стране «инакомыслит»
Был всегда извечный враг:
Декабристы в ряд повисли,
Переполнен был ГУЛАГ.
А порой лишали жизни,
(Метод сей весьма любим),
Тех, кто только с укоризной
Покосился на режим.
Ну, а с ним плохи игрушки,
Без покрышки и без дна
Все заполнили психушки,
Те, что ладила она.
Я священного испуга
Не приму, предвидя месть
И скажу: - Была хапугой
Там и так осталась здесь.
Ведь без отдыха и лени
Тянет всё к себе в жильё.
Руки ниже, чем колени
Оттянулись у неё.
Два свинячих подбородка,
Щёки видно со спины,
Да к тому ж умна, как пробка,-
(Мозги психам не нужны).
А когда при этом рыле
Постоянно алчный взгляд,
И, к тому ж, собачьи брыли
На плечах уже лежат.
Свойство кушать неустанно
И без отдыха жевать
Отличали эту Жванну
(Так её изволят звать).
Пастей я не видел странней,
С нею страшно у стола,-
Говорят, ещё пиранья
Столько зубьев завела.
Передумывая часто
Жизни прошлой ареал,-
Я ещё таких зубастых
И губастых не видал.
А когда развесит груди
(Нет подобных на земле),
То ни пище, ни посуде
Нету места на столе.
Облик бабы, Богом данный,
Не смогла она сберечь,
И отныне .опа Жванны
Начинается от плеч.
Там, где талия, когда-то,
Пребывала с .опой врозь,
Мне под дулом автомата
Отыскать не удалось!
Повезло, что в разных сменах
Мы с ней были в этот раз,
Я не смог бы в общих стенах
Находиться даже час.
Чем же .енина подруга
Неизбывных сил полна,
Заняла часы досуга,
Кроме кушанья и сна?
Захотела, между делом,
На волне оставить след:
Под её могучим телом
Утонул велосипед.      (водный велосипед)
И, желание второе –
Пароходик - ждал конфуз, (на пароходике катали по озеру)
Вышел двигатель из строя,
Не осилив перегруз!
И тогда русалкой, братцы,-
(Освежиться вышел стих)
Пожелала искупаться,-
Уноси, пардон, святых!
Вряд ли истину нарушу,
Случай был, увы, таков,-
Вышло озеро на сушу
Из привычных берегов.
Да! Её поступок бойкий
Угрожал большой бедой,
Все прибрежные постройки
Оказались под водой.
Небольшой  участок суши
От потопа уцелел,
Но не тот, где надо кушать,
Тот, где стих мой в зал летел.
Где Жизель плясала .еня,
Не взирая на сто лет,
Где в порыве вдохновенья,
Ей под стать кордебалет,
Быстрой ножкой бил о ножку
И взлетал до облаков,
Набивая ножкой ножку
До зелёных синяков.
И подобных потрясений
Здесь не знали много лет:
В танце видывали .еню,
Но не Жванну, вот уж нет.
У неё мотив высокий,
Эти встряски не нужны,
Чтоб не оторвались щёки.
Те, что видно со спины.
Но, вернёмся к Океану,
Где почти безбрежна гладь.
Где упрашивали Жванну
Наводнение унять.
Ну, сперва её покрыли
Речевою пестротой,
А потом уговорили
Выйти на берег крутой.
Поначалу даже слушать
Не хотела ни х.. рена,
«Но, выходила же Катюша!
Чем, однако, хуже я?»
И на берег баба в теле
Вылезает в чём была,
И в испуге улетели
Два залётные орла.
А она встряхнула мясом,
Ля высокое взяла
И зывыла мерзким басом,
Как депеши берегла.
Затыкали люди уши,
Не лишиться слуха чтоб.
Ох, услышь её Катюша,
Разнесла бы в щепы гроб.
Всё! Вода в границе старой,
И исчерпан инцидент.
Я кончаю тары-бары
В подобающий момент.
Не суди меня сурово
Тот, кто мне идею дал.
Я ни слова, ни полслова
Не украсил, не соврал.