Бесспорность неосознанного

ВЛАДИМИР  СТРУНСКИЙ

БЕССПОРНОСТЬ  НЕОСОЗНАННОГО

ПОИСКИ  СЕБЯ

Я прорубался в бесконечность
Сквозь диффузорный океан.
Меня третировала вечность.
И превращало время в спам.

Грядущее совсем не ясно,
И прошлое нехорошо.
А в настоящем всё напрасно.
Себя ещё я не нашёл.

Поэт – призванье или мука?
Поэт – Дар Божий или крест?
В стихах магическая скука
Иль недоступный Эверест?

Как Агасфер по океану,
Скитается моя душа.
И ветер надувал обманом
Небесной шхуны паруса.

Среди фатальных одиночеств
Я инфантильно одинок.
Но всё-таки слова пророчеств
Я ощущаю между строк.

Все чувства прежние остыли,
А новых почему-то нет
Сокрыта в меональной пыли
Бризантность квантовых мулет.

Я ощущаю, как в корриде
Себя затравленным быком.
Всплывают прошлые обиды.
И ощущаю дураком

Себя, обманутым судьбою,
Как кварк, погасший бытия
Неужто ничего не стою
Совсем в жестоком мире я

Я разучился волноваться,
Но всё ещё могу любить.
Мне приходилось расставаться,
Но я ещё не начал жить

И ощущений нет стабильных.
Меняется всё каждый миг.
Кто я средь личностей дебильных,
Как блох ловящих, лунный блик

А  КАК  ЖЕ  ДУША?

Не оцифровывайте душу
И не кодируйте себя.
Непониманием нарушить
Легко законы бытия.

Не превращайте человека
В закомплексованных рабов
Где Иерусалим и Мекка?
Средь виртуальных всех  миров

Наш мир становится зашкален
По человеческой шкале
Мозг более универсален,
Но кто подумал о душе?

Мы, как бездушные солдаты
Кибернетической войны
Мы древнеримские легаты.
И киборги  свирепой тьмы.

Земляне станут биомассой.
У нас андроидов мозги
Но криогенные баркасы
Плывут по океану  лжи

Мы сами для себя Голгофа
И это предстоит понять
Но техногенной катастрофы
Увы, уже не избежать

Могильщики себе мы сами
В той виртуальной колее.
Не всё в порядке и  с мозгами,
Коль позабыли о душе

В  ИЛЛЮЗИЯХ  РЕАЛЬНОСТЬ  МИРА

Метафорических диффузий
Уже достигла жизнь моя.
Жить привыкал я без иллюзий,
Но понял,  что без них нельзя.

Иллюзии не рукотворны.
Нет в рассужденьях бытия.
Слова реальности притворны.
В иллюзиях же жизнь моя.

В поэзии реальность мысли
Приобретает смысл иной.
Сокрытое достигнет выси,
Как меональный Мезозой.

Между Триасом и Археем
Исчезнет квантовый заряд
И превращает ахинею
В абсурдный гениальный ряд.

Нет профанации эфира,
Когда взрывается бином.
В иллюзиях реальность мира
И фантастичности синдром.

Суметь маниакальность бреда
В иллюзии довоплотить.
И это, в сущности, победа.
За всё приходится платить

Когда иллюзий свет утрачен,
Тогда и будущности нет.
Душевный строй переиначен.
В иллюзиях Вселенной  свет.

Первоначального испуга
Молекулы сотворены.
Задачи квадратуры круга
Иллюзиями решены.

А  ПРАЗДНИКА  НЕТ  И  НЕТ

Метафоры лежат бесхозные.
И их никто не подберёт.
Феноменально пахнет розами
Деепричастный оборот.

Сверкают, как огни бенгальские,
В стихах  слова. Само собой,
Глагол искрится, как уральские
Каменья, дивной красотой.

Метафор россыпь драгоценная
Лежит, никто не подберёт.
Поэты, рифмы мутагенные,
Кто из меонов извлечёт?

Зачем слова пусторожние,
Мусолите в кружале дней?
Кому нужны стихи-пирожные,
Коль зёрна истины важней?

Рождаете стихи дебильные
Про печки-лавочки. Где стиль?
Метафоры лежали пыльные.
Лишь ветер колыхал ковыль.

Без образа до безобразия
Поэты пишут не стихи.
И нет в душе былого праздника,
Но есть предчувствие тоски.

КОЛЫБЕЛЬ  НАРОДОВ

Кириллицу меняем на мефодицу,
Латиницу на письменность агван.
Во всей Вселенной издавна так водится:
Дагоны тоже не от марсиан.

После Потопа горы Араратские
Начало жизни дали всей Земле.
Вы хроники читали марсианские?
Кавказцы есть практически везде.

В Испании, во Франции, в Германии,
А также шведы родом из алан
А Индии, Ирану, Мавритании
Начало дал, конечно, Дагестан.

И стали даги древние тохарами,
И амазонок родина – Кавказ.
И даже скифы с каменными бабами
С Кавказа вышли, правда не сейчас

Все индоевропейцы – кавказоиды,
Включая и южан и северян
Не верить в это могут лишь шизоиды,
И кто произошёл от обезьян

СОПОСТАВЛЕНИЕ  ТАЙНЫ

Тайны меона и тайны укона
Сопоставимы по разным законам.
Как же друг с другом они соотносятся,
Если в метафорах чересполосица?

И не всегда станет тайное явным.
И неизвестно кому будут лавры.
И  популярность – не признак таланта.
Маленький гномик сильнее гиганта.

И в алогизмах есть тайная сила,
А парадокс – ортодоксов могила.
Много есть бесов, но ангелов сонмы
Их побеждают и даже бескровно.

Легче душа тополиного пуха,
Но обладает и зреньем и слухом.
Тайны семантики сопоставимы
С тайной меона, хотя и незримо.

Высверки молний, как кварки Вселенной,
В каждом улыбка и боль Гуинплена.
Словно глаза,  в небе звёзды раскосы.
Чёрные дыры – компрачикосы.

Сила метафор не только в эклоге.
Метеориты же не бандерлоги.
Тайны меона и тайны укона
Сопоставимы по разным законам.

ЖИЗНЬ  МОЯ – БЛЕФ

Пахнет уклейкой чертёжное мыло,
Цвета банана холодный рассвет.
А на душе нестерпимо уныло,
Жизнь моя, как коллоидный блеф.

Не обличаемый, но облечённый,
Я изрекаю мистический бред.
Может быть, я на сегодня влюблённый,
Может быть, всё это от сигарет

С марихуаною иль анашою.
Я накурился и вижу рассвет.
Звёзды смеются уже надо мною,
Терроризируя вспыхнувший бред.

Я пребываю в парах нафталина,
Став на мгновенье бензойным кольцом.
То вырастаю я до исполина,
То я опять полуквантовый гном.

Будто разъята душа на молекулы:
То меня много, то нету меня.
В воздухе пахнет версальской календулой.
В галлюцинациях жизнь моя

Я исчезаю уже в бесконечности
И опускаюсь на самое дно.
Может, по глупости или беспечности
Воображение меркнет моё.

Я пробираюсь меж тёмными безднами
Возле сияющих звёздных вершин.
Мог бы своими похвастать победами,
Только здесь я совершенно один.

Я выбираюсь из жижи коллоидной.
Кажется тьмою холодный рассвет.
Сердце заклёпано, как у андроида.
Жизнь похожа на бред и на блеф.

Нет нынче лёгкости, нет и скольжения,
Прежние навыки все растерял.
Но беспредельное воображение,
Словно судьбы эксклюзивный оскал.

КАК  В  ПОСЛЕДНИЙ  ДЕНЬ  ПОМПЕИ

За осклизлой кашей будней
Будущего не видать.
Души скисли, разум скудный,
Взгляд потух, на сердце грязь.

И губительны желанья.
Бесы мучают людей.
Не сияют больше грани,
Пепел липнет, словно клей.

И у власти прохиндеи.
Грех свершается везде
Как последний день Помпеи
Ощущения в душе.

Наступает царство мрака,
Но последний солнца луч
Землю осветил, однако,
Выплывая из-за туч.

Этот луч даёт надежду,
Что не всяк ещё дурак.
Безнадёжные невежды
Погружаются во мрак

Мракобесие сознанья
Над душою, словно плеть.
Ни к  чему пустые знанья,
Если нависает смерть.

ЧТО  СОТВОРЯЕТ  ЛЮБОВЬ

Ты пришла ко мне из ниоткуда,
Из астральной медиоглуши.
И создала подлинное чудо
Из пустого хаоса души.

Ты мне подарила радость встречи.
Раньше жизнь моя была пуста.
И тебя сравнил бы я с предтечей
Самого небесного Христа.

Словно сердце обагрила кровью
Ты сказала мне: «Живи, дыши».
Я наполнен искренней любовью
Квантами зашореной  души.

Ты открыла новый мир Вселенной
Под названьем «Чистая Любовь».
И обрёл я знанья Ойкумены.
Мыслям тесно, не хватает слов.

Жизнь мою наполнила ты смыслом.
Я тобой одной живу, дышу.
О тебе мои теперь все мысли
После фантастичных рандеву.

Ты соединила  в окаянстве
Кварки незапятнанной любви,
Тьму и свет, а время и пространство
Стали элементами души.

ЖИЗНЬ  ВООБЩЕ  НЕ  ПРАЗДНИК

Солнце в комнату входит лучами,
От стены отразившись болью.
Сколько раз на меня стучали,
Только я всё равно на воле.

Сколько раз бывал я печален,
Ровно столько бывал и весел.
Из чужих убегал я спален,
Где грозились меня повесить

Только я всё равно ведь буду
Творить рогоносцев-оленей,
Потому что женщина – чудо,
И к тому же не только в постели.

Что с того, что живу беспечно.
Нет имущества – плохо разве?
Жизнь – это не праздник вечный,
Жизнь – это вообще не праздник

Счастья нет, есть его зарницы.
Я ловлю их и пользуюсь ими.
Дни летят, словно в небе птицы.
Я умру, но останется имя.

А ещё стихи – мои дети,
А ещё мои дети, как песни.
Потому, что я жил на свете.
Трудно было, но интересно.

Из чужих убегал я спален,
Где грозились меня повесить.
Сколько раз бывал я печален.
Ровно столько же был я весел

СТАРЫЙ, ЧТО  МАЛЫЙ

До старости лет молоко на губах
Не сохнет моих никак.
Втемяшилось детство, раздавшись в плечах,
Хоть вроде и не дурак.

И сказку я с детства мечтаю в быль
Искусственно воплотить
Но время  мечту превращает в пыль.
Не знаю, как дальше жить

Ошибку я за ошибкой творю
Как из песка пироги.
Но в жизни никак не воплощу
Ту сказку моей мечты.

Я в детство впал на старости лет
На мысль и на слово скуп.
 Но может сказки прекрасной свет
Увидит хотя бы внук.

ИДУЩЕМУ  ВСЛЕД  ЗА  МНОЙ

Идущий за мною сильнее меня,
Хоть он, как и я, не герой
Сумел овладеть стихией огня
Идущий вслед сразу за мной.

Подвластны ему облака и  ветра,
Речушки, озёра, моря.
Я ночью приду, а он сразу с утра,
Едва лишь займётся заря.

Идущий за мною без удержу смел,
Отважен, как сотня бойцов.
Он всё довершит, то, что я не успел
Не раз видел смерть он в лицо.

Он знанья черпал из сокровищниц Вед.
И в Космосе он не чужой.
Не ведаю сам я, Бог иль человек
Идущий вслед сразу за мной.

МЫ  ОДНОГО  БОИМСЯ

Кто-то наш шарик вертит.
Трудно ему помешать.
Когда ничего не держит,
Кажется, легче дышать.

То. что жизнь вся – свинство,
Врядли дано понять
Мы одного боимся –
Что-нибудь потерять:

Божью из сердца искру,
Словно с пустых речей
Жизнь, квартиру, близких,
Тысячи мелочей.

Участь печальна вдовья
Ничего и короля.
Утратить боимся здоровье,
Но губим его зазря.

Нас раздирают страхи.
Потерять что-нибудь,
Под топорами плахи
В нетерпении ждут.

Каждый – свои потери.
Прибыль –  на всех одна.
Кто ни во что не верит,
Тот не сойдёт  с  ума.

Кто от страха потеет,
Врядли сумел б понять.
Кто ничего не имеет –
Нечего будет терять.

ПОРОЮ  И  В  ПОТЕРЯХ  ЕСТЬ  УДАЧИ

Чем хуже жизнь, тем легче расставаться.
Чем меньше благ, тем легче их терять.
К хорошим людям легче привязаться,
С плохими жизнь труднее коротать.

Порою и в потерях есть удачи.
Теряем к жизни вкус без неудач.
Случаются потери, мы заплачем,
Мы не умеем ничего терять

А оттого измученно недужны,
Причём, по большей части, головой.
Ведь человеку  очень мало нужно,
Но вечно недоволен он судьбой.

И жадности так часто давит жаба
И, отравляя, обрывает нить.
И Если в мире существует благо,
Так это наша собственная жизнь.

И тень, так называемого страха
Всю жизнь за нами по пути бежит,
Повиснув на плечах громоздкой плахой,
Но и она  не нам принадлежит.

ВОТ  ТОЛЬКО  ЖАЛЬ  ДЕТЕЙ  (белый стих)

Как чувствуешь себя
На выжженной земле?
Нет детства у детей –
Украдено за так

Неужто колдуны
Накликали беду?
Не враг страну зорит –
Разруха изнутри.

Остался свет лампад,
Да слёз горючих след.
Тревожный страх могил
Заполонил сердца.

Ещё вчера в стране
Все верили в обман.
Сегодня пробил час,
Но стало ль, легче нам?

Безбоязно идём
Принять лихую смерть.
Мы, может, все умрём,
Вот только жаль детей

Умрём, не отмщены
И память не простит.
Ложится  на виски
Нам седина обид.

Всегда безумец прав,
Не правый лишь мудрец.
О Господи, прости
За то, что был таким.

СЛУШАЙ  БЕЗМОЛВИЕ

Слушай безмолвие, слушай.
Ты был лишён тишины.
Сколько в молчанье созвучий
Даже не ведаешь ты.

Все мы уйдём безвозвратно
В бездны и в небытие.
Слушай беззвучье бесплатно.
Это подарок тебе.

Средь суеты и средь шума
Врядли уместен покой.
Думая горькую думу,
Ты насладись тишиной.

Даже мельчайшие звуки
Уху ещё не слышны..
Шорохи смолкли и стуки.
Радуйся снам тишины.

Благость святая покоя.
Воздух глотая, дыши.
Нет ничего для изгоя
Радостнее тишины.

Все мы в стране эмигранты.
Коммунистический строй
Нас подарил хохлобанде
С нашею вместе землёй

Кто мы теперь: крепостные
Или колоний рабы?
Мать нас лишила Россия
Родины и тишины.

Молча, взираем на флаги:
Голубизну, желтизну.
С Киева грозные дяди
Нам обещали войну.

Страстность поникла коровья.
Душат свободу опять.
Слушай глухое безмолвье,
Раз уж боишься роптать.

МОЕЙ  СУДЬБЕ  НЕ  ПОДФАРТИЛА  МАСТЬ

Земная жизнь есть путь к небытию.
Но жит прожить – не поле перейти.
Я попытался обмануть свою судьбу.
Теперь мы с нею кровные враги.

Мне везёт и жизнь не удалась,
Хоть говорят, что бедность не порок.
Моей судьбе не подфартила масть.
И потому я очень одинок.

Не говорите жалости слова.
Сочувствием не бередите ран.
Ведь я и без любви сойду с ума.
А от любви я более, чем пьян

Я часто обольщал замужних жён.
И всех, себе представьте, я любил.
Мне довелось страдать, я был прощён.
Но то, что заслужил, не получил

Я не ропщу и не кляну судьбу,
Что на весах у Господа лежит.
Я женщину люблю всего одну.
Жаль, но она не мне принадлежит.

МЫ  ГЛУХИ  К  ТАЙНАМ  БЫТИЯ

Жить в измерении ином
Не каждому дано. Случайный
Любой наследственный геном –
Необозначенная тайна.

Преображается весь мир,
Причём в мозгу не воспалённом.
Уже не так звучит эфир
В пространстве не преображённом.

Мы глухи к тайнам бытия.
Слепы, беспечны, как вороны.
Порою собственное «я»,
Как министерство обороны.

А мир разомкнут и открыт
В ещё немыслимых пределах.
Какой прекрасный звёздный вид.
Быть надо дерзким лишь и смелым.

Но не дерзить, а лишь дерзать.
Пространства вечности нетленны.
Не поздно заново начать
Учиться жизни у Вселенной.

Воображение включи.
Не будь безграмотным невеждой.
Мир жаждет знаний и любви.
Так оправдай его надежды.

Я  ОДИН  ЗНАЮ,  ГДЕ  МОЙ  ФИНИШ

Я бегу по другой дорожке,
Не по той, где бежит толпа.
В направленье ином немножко,
Не со всеми, наверняка.

Я один знаю, где мой финиш,
Пусть столетья миную я.
Но историю с плеч не скинешь
Даже, если она не твоя.

Только двигаюсь не по спирали,
Стало быть, не считал витки.
Забывается, что в скрижалях
И истории, и судьбы.

Но бегу в никуда с ниоткуда.
Предназначено так судьбой.
Если кто-то поверит в  чудо,
Как и я обретёт покой.

Сотворить вера многое может
И от смерти спасти, и убить.
От болезней тела и кожи,
От недугов души излечить.

Делать что-то, со всеми тошно.
Просто смертная скукота.
Я бегу по другой дорожке,
Не по той, где бежит толпа.

В  СВОЁМ  МАЛЕНЬКОМ  МИРЕ

Со скоростью сто двадцать метров в сутки.
Я мчался на свидание к тебе
И вечность уместилась в две минутки.
Я без тебя, практически, нигде.

С небытия шагнув в существованье,
Тебя своею кожей ощутил.
Почувствовав твоё очарованье.
С ума я по тебе уже сходил.

Я без тебя, как будто обездолен.
Огонь твоей любви рассеял мглу.
Хоть каждый в своём выборе свободен,
Вот только я свой сделать не могу.

Лишь потому, что сильно сомневаюсь.
Но не в тебе, скорей, в  себе самом.
С действительностью я соприкасаюсь,
И всё во мне, как будто кувырком.

Живу в своём придуманном мной мире.
Он слишком мал, в нём мест нет никому.
Он даже меньше уголка в квартире
И погружён в космическую тьму.

В своём мирке живу почти убого,
Но мне хватает света дальних звёзд.
В нём место есть лишь для меня и Бога.
Мой мир, как самый маленький утёс.

Я б распахнул окно, но нет в нём окон.
И входа нет, и никаких дверей
Живу я в нём завёрнутый, как в кокон,
Никчемный червь, заброшенных полей.

Мне не бывает хорошо и плохо.
И счастья никакого в мире нет.
Страдаю я, но не услышишь вздоха.
Вся жизнь моя, как порванный билет.

Проси меня за наши несвиданья.
Перед тобой я виноват во всём.
В том, что не говорил слова признанья,
Но в миея живу совсем другом.

НА  НОЛЬ  ПОМНОЖЕННЫЙ  СУДЬБОЮ

Я не тот, за кого ты меня принимаешь
Я не тот, каким видишь меня наяву.
Обо мне ничего совершенно не знаешь:
Чем  дышу, что я думаю, как я живу.

То, что видишь, лишь кажется, но нереально.
Я играю чужую, наверное, роль.
До банальности прост и слегка эпохален,
Я судьбою своею помножен на ноль

Я никто, я ничто, я пылинка Вселенной.
И значительным, может, я только кажусь.
Распадусь я во мраке, душа лишь нетленна.
Быть таким же , как все, понапрасну я тщусь.

Суета мир сует, я живу по-другому
Настоящее, прошлое – не для меня.
Я грядущее знаю, оно мне знакомо,
Где в другом измеренье планета моя.

Не могу рассказать я тебе то, что знаю.
И признаний в любви от меня ты не жди.
Я на грешной Земле роль чужую играю.
Для раздумий я создан, а не для любви.

Я своё отлюбил, хотя врядли и это.
Предназначено мне не любить, а страдать.
Это я на Земле роль играю поэта.
А кто я  наяву, не дано тебе знать.

Я ведь сослан сюда Всемогущим  Всевышним
За былые обязан страдать я грехи.
А любовь – это то, что подарено свыше.
Не могу я любить, зная тайны любви.

Я ведь мир изучал, ты поверь, не случайно.
И в гордыне своей, было, чуть не увяз.
И Вселенная мне приоткрыла чуть тайны.
Жить, как все не могу, для меня день угас.

Только ночь, только ночь предо мной откровенна.
Когда спит большинство, я живу и учусь.
Унесу я с собой все секреты  Вселенной.
Я не сплю по ночам, я душою двоюсь.

Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
Я не тот, каким видишь меня наяву.
Обо мне ничего совершенно не знаешь:
Чем дышу, что я думаю, как я живу.

ЧИСЛИТЕЛЬ  ВСЕЛЕННОЙ

Я сомнамбула и витковой вычислитель,
Зомби прошлых веков и тропических зон
Знаменатель – Вселенная, я в ней – числитель
Надо мной никаких ни ветров, ни знамён.

Берегусь берегов, мы живём, как ни странно,
Не на суше – в воде, там порядок иной.
Нас качает порой колыбель океана,
Приглашая вернуться обратно домой.

Брат мой,  древний дельфин с параллельного мира,
Мне приветливо машет своим плавником.
Мол, ныряй в океан для совместного пира.
Не валяй дурака, хватит быть дураком.

Возвращаться пора, так сказать, в «альма-матер».
Наверху облака, здесь прохладный покой.
Но волну бороздит замазученный катер,
Оставляю мазут над лазурной волной.

Нам нельзя забывать, что мы дети Вселенной.
Засорений природа Земли не простит.
Только наша душа в этом мире нетленна,
Остальное за гранью забвенья лежит.

Я сомнамбула Космоса, зомби Вселенной.
Надо мной никаких ни ветров, ни знамён.
Улыбаюсь гримасою я Гуинплена,
Надсмехаясь над бездной тропических зон.

НИКТО  НЕ  ВЕДАЕТ  ЗАЧЕМ

Мир недостаточен, увы.
В нём радости и те печальны.
И даже лучшие умы
Его не постигают тайны.

Прекрасен мир, но лишь затем,
Чтоб продолжать существованье.
Никто не ведает зачем
Бог создал это Мирозданье.

Ведь и другие есть миры,
Неведомые нам покуда.
Мы до безумия грешны
И так надеемся на чудо

Но происходят чудеса,
А мы их и не замечаем
И на земле, и в небесах.
Мы просто ничего не знаем.

Пытаемся всё  объяснить
В научных опытах бесплодных.
Зачем гордынею грешить?
Уж лучше накормить голодных.

Ещё не совершенны мы.
И человек не станет Богом,
Но даже лучшие умы
В сравненье с Господом, убоги.

СПИСОК  ШИНДЛЕРА

Свобода благодатней, чем елей.
Но мёртвому свобода не нужна.
Что в мире может жизни быть ценней,
Ведь жизнь – это высшая цена.

Час жизни – это тоже наша жизнь
За каждое мгновение борись.
Живые, мы минутой дорожим.
А смерть придёт – Всевышнему молись.

Приходит смерть внезапно, как беда,
Хотя страшней не может быть беды.
Нам жизнь от Всевышнего дана,
Минутой каждой жизни дорожа.

Сокровища банальны и глупы
Их вроде много ни к чему копить.
И всё-таки сокровища нужны.
На них  у смерти можно жизнь купить.

ГРЯЗЬ  ИЗ  ДЕТСТВА

Размыт, покрытый грязью тротуар.
Поломан куст у углового дома.
Внезапный свет каких-то дальных фар,
И снова ночь черна и незнакома.

Чернильно небо Бледная Луна
От страха что ли спряталась за тучи.
О господи, как не сойти с ума,
Хотя и днём здесь, кажется, не лучше.

В квартале этом не был много лет,
Но эта грязь, как будто бы из детства.
И, может, только серенький рассвет
Немножко скрасит эти непотребства.

Природа не всегда была скупа,
Хотя здесь местность очень монотонна.
Но люди сдуру, словно навека,
Одели землю глыбами бетона.

Коробки одинаковых домов,
Как памятник безнравственных безвкусиц
Сжимают  кольца каменных домов
На шеях и запястьях грязных улиц.

О детство босоногое моё
В квартале грязном ты мне часто снилось
Ведь столько лет, казалось мне, прошло.
Неужто ничего не изменилось?

БАЛЛАДА  О  КРАЙНЕМ  СЕВЕРЕ

На тебя смотреть не могу без слёз,
Когда днём метель, да ещё мороз.
Наплевать на снег, к чёрту звания.
Если солнца нет – есть сияние.

Воздух жаркий здесь словно вылился.
Только я к тебе сам не мылился.
Но позвал меня Голос северный,
Бросил край другой – винно-клеверный.

Солнце не печёт, не печалится.
Зато круглый год люди в малицах.
Если много пьют – кончат драками
Меж оленями, и собаками.

Здесь любовь – не страсть, слишком нежная.
Берегут любовь в бурю снежную.
Замерзал я раз, не попав домой.
По-чукотски я, ну ни в зуб ногой.

Но нашла меня одна женщина
Молода она и не венчана.
Жарким пламенем тела голого
Отогрела меня лаской долгою.

Бредил я три дня, на четвёртый встал.
Повернулся я , на неё упал.
До чего ж она баба гладкая.
А в любви до дна очень сладкая.

И живу теперь я немало лет,
В том краю, где днём и, как ночью свет
Может чукчей стал здесь на Севере
Мы клепаем чад, но не в клевере.

Прямо с ней на снегу не раздетые
Чукчи оба мы с нею отпетые.
Я на Юг смотреть не могу без слёз
Не люблю жару, мне милей мороз.

ПОЛЕ  ЧУДЕС

Мы в Поле Чудес иль в Стране Дураков?
А это уж, как повезёт.
Кто смел, тот съел и достиг облаков,
А, кто опоздал – не поймёт.

Рассудку мы делаем  всё вопреки.
И как-то при этом живём
Возможно, что все мы в стране дураков,
Когда государство – дурдом.

Но всё-таки хочется верить, что мы
Ещё дураки не совсем.
Мозги бы очистить от пагубной лжи
Жаль, это понятно не всем.

Привыкли мы, что ли ко лжи и кнуту.
На всех недостаточно мест.
Неужто опять палачи по нутру.
Что ждём мы на Поле Чудес?

Не дети, а верим в дурную игру.
Кому-нибудь вдруг повезёт.
И пляшем мы все под чужую дуду,
Всё делая наоборот.

УШЕДШИМ  ИЗ  ЖИЗНИ

Нам никуда не деться от эмоций.
К страстям мы часто попадаем в плен.
Но надо нам не прекращать бороться,
Вставая, по возможности, с колен.

Жить не возможно, преклонит колена
И, выгнув спину, подметать паркет.
И даже смерть, всего лишь перемена,
Коль вместо «да» вышёптываешь «нет»

Висишь в петле уже остывшим трупом.
И никаких страданий больше нет.
Конечно, уходить из жизни глупо,
Но не достался выигрышный билет.

Скорбеть не надо, ведь не та причина,
Когда уходят просто и светло.
Ведь это для оставшихся кончина.
Ушедшему уйти всегда легко.

В небытие шагают из страданья,
Забыв про всех обидчиков  своих.
Отдушина, любимая заранее –
Смерть, как коньяк, не делят на троих

Всё одному до зёрнышка, до капли.
Остаток жизни множится на ноль.
Косы ли взмах, ножа ли и сабли.
Конец печален, но уходит боль.

Когда в душе свинцовое грузило,
То остаётся только лишь одно:
Найти в себе  не мужество, а силу
Из жизни выпасть прямиком на дно.

Когда не дарит водка утешенья,
Когда твою любовь втоптали в грязь.
Жизнь не имеет смысла. Прочь сомненья,
Считай, что в этот раз не удалась,

Ещё светлы глаза самоубийцы,
Но, словно белый саван, вьётся тень.
Ночь укрывает улицы и лица,
Но без него начнётся новый день.

ГИМН  РУССКОМУ  АЛКОГОЛИКУ  (сатирическим пером)

Где бронепоезд не пройдёт,
И даже птица не промчится.
На брюхе пьяный проползёт
И ничего с ним не случится.

Он  в плен к врачу  не попадёт,
Счастливо избежит он плена..
И море вброд он перейдёт,
Ведь пьяным море по колено. 

Его болячка не берёт:
Ни рак, ни СПИД, и ни холера.
Он потому и пьёт весь год,
Что никакой не знает меры.

Ему всё в мире по плечу,
Ведь по колено только море.
Твердит он: «Пью, когда хочу».
Он пьёт и в радости, и в  горе.

Любое горе не беда,
А счастлив он, когда лишь пьяный.
Всё остальное – ерунда,
Была бы водка и стаканы.

Была б закуска на столе,
А впрочем, можно без закуски
А истина всегда в вине.
И, если пить, то уж по-русски.

Вся жизнь – игра, играй и пой,
И даже, когда грустно, смейся.
Коль нету денег на пропой,
То одолжи, и вдрызг напейся.

Никто не скажет ничего,
Да, потому что все такие.
Пей водку, пиво и вино.
Пей потому, что мы в России.

Ты не пропьёшь, тебя пропьют.
Всё выставляют на продажу



Пропившим нечего терять.
Прощай, немытая Россия.
Будь нам хоть мачеха, хоть мать
Тебя мы только не пропили.

ПЕРЕХОД  ЧЕРЕЗ  ПУСТЫНЮ

Воздух закипал перед глазами.
Ум мутился, трескалась земля.
Небо, словно превращался в пламя.
Будто солнце, плавилась Луна.

Жаркое дыхание пустыни
Опаляло кожу на лице.
Испарялось влага и отныне
Её просто не было нигде.

Ни малейшей тени, ни травинки,
Камни побелели до седин.
Раскалились мелкие песчинки,
Вся земля иссохла до глубин.

Угнетали солнечные стрелы,
Лихорадка, жажда, миражи.
Трудный путь окончатся для смелых,
А точней, оставшихся в живых.

Аж до черноты сгорала кожа.
Запекались губы, даже ночь.
Не спасала. А без влаги что же?
Некому от напасти помочь.

Умирали те, кто послабее
Или те, кто уже духом пал.
Но надежду слабую лелея,
Ноги всё ещё передвигал.

Маленький отряд не покорённых
Но уже уставших воевать,
Солнцем злым  до ужаса сожжённых,
Рабству предпочтивших жизнь отдать

ПОЧЕМУ  Я  ОДИН

Мне на бедность мою наплевать,
Но глядел, словно в воду
Если что и боюсь потерять,
Это только свободу.

Сам себе я зато господин,
Раб лишь только Господен.
Может быть, оттого я один,
Что хочу быть свободен.

Я по жизни плыву без весла,
Но и этого мало.
Жизнь гнула меня и трясла,
Но пока не сломала.

Нет семьи, я остался один,
Зато жив, слава Богу..
Никаких я богатств не скопил,
Выбирая свободу.

Должен быть благодарен судьбе,
Наплевав на богатство.
Я свободен, но хочется мне
Хоть немножко домашнего рабства.

ДОН  ПЬЕТРО или МАФИЯ ПРАВИТ МИРОМ

Кто не знает дона Пьетро?
Он, ведь лучше всех стрелял.
Из винтовки на сто метров
Пулей гвозди забивал.

Был он ловок и удачлив,
Чистил сейфы, банки брал,
Никогда не напортачит
И к «ментам»»  не попадал.

Был грозою он округи,
Слыл он гангстером крутым.
Но любил он Баха фуги.
В общем, дожил до седин.

Трубку снимет и позвонит.
Никогда штат слуг не спит.
Может, кто ещё не понял,
Кто страной руководит?

Деньги могут что угодно:
Ставить чью-то жизнь на кон.
Если надо, выбрать бога,
Или сотворить закон.

Пусть опасность чует остро
Самый чуткий  индивид.
Только он от Коза Ностры
Всё равно не убежит.

Пьетро – дон не превзойдённый
Судьбы мира он вершит,
Но случилось ночью: дона
Победил радикулит.

В  СТРАНЕ  ДУРАКОВ  БЫТЬ  НЕ МОЖЕТ  ДРУГИХ

Всё смешалось в стране, больше разницы нет
Между умными и дураками.
Называем мы тьмой яркий солнечный чвет.
Перевёрнуто всё вверх ногами.

Но в стране дураков быть не может других:
Кто повымер, а , кто не родился.
Ну, а кто не дурак, тот, наверное, псих.
Как же я среди них очутился?

Так удобнее жить. Я такой же, как все.
Ни к чему мне от них отличаться.
Им кричу: «Я – дурак, хорошо с вами мне»
И они со мной стали считаться.

Даже главным хотели избрать дураком,
Но хватило ума отказаться.
Мне почёт ни к  чему, проживу я тишком.
Нелегко дураком притворяться.

Ну, а вдруг меня всё-таки разоблачат,
И объявят ещё святотатцем?
Впрочем, нет, не должны, Если я не дурак,
Значит, нечего мне опасаться.

В волчьей стае живёшь, та к по-волчьи и вой.
Блеять нечего здесь по-овечьи.
Но в стране дураков, я такой же дурной,
Жить то хочется по-человечьи.

МИР  В  ЧЁРНОМ

Мир устроен лучше, чем нам кажется.
Только грязь, что лечит, тоже мажется.
Если уж на Солнце пятна внешние,
Не сыскать святого, все мы грешные.

Так ранимы нервы обнажённые,
Словом, словно Солнцем обожжённые
Оттого бывает в жизни туго:
Не умеем мы беречь друг друга.

То брюзжим, то злимся, после каемся.
Каждый день какой-то дурью маемся.
Мир вокруг нам в чёрном цвете кажется
Потому и души грязью мажутся.

Вырастают дети непослушные,
Потому что всё вокруг бездушные.
Кто нарушил принцип биполярности,
Ждать ему напрасно благодарности.

Врём, воруем, струсим и расколемся,
Когда станет туго, Богу молимся.
Если уж приспичит, то покаемся,
Если нет, то и не собираемся

Так живём, что ничего не хочется.
Не живётся нам и не пророчится.
Норовим  на белый свет обидеться.
Мир таков, каким он глазу видится.

НЕ  УСПЕТЬ  СОЛОМКИ  ПОДСТЕЛИТЬ 

Тихо мы живём и неприметно.
Оттого и счастья в жизни нет.
Жизнь должна быть  радостной и светлой,
Потому по всей квартире свет

Сумрачно в душе, как будто кошки,
Беспрестанно по ночам скребут.
Пусть заглянет солнце мне в окошко,
Если это для него не труд

И согреет сумрачную душу,
Как руками, отведя беду.
Я закон природы не нарушу.
Честь природы-матери блюду.

Жизнь бывает так разнообразна,
Не успеть соломки подстелить,
Потому бывает очень важно
Не порвать связующую нить.

Я с Землёю связан пуповиной.
Бог – отец, Земля – родная мать.
Жизни прожил ровно половину,
Кое-что умею понимать.

Все мы дети матери-природы.
Когда с ней мы, всё нам нипочём.
Потому, что ежедневно годы
Согревает Солнце нас лучом.

Согревает тело, ум и душу.
Настроенье хмурое пройдёт.
Кто природе-матери послушен,
От беды природа сбережёт.

НЕ Я  ТВОРЕЦ  МОИХ  СТИХОВ

Всё, что дано от Бога ценно,
И даже собственное «Я».
Я находился во Вселенной
Противовесом бытия.

Не растворился я в Астрале.
Не превратился  я в звезду
Хоть и моими же словами,
Не от себя я говорю.

Я слышу Бога громкий голос.
Он для меня исповедим.
Как перед ветром хлебный колос,
Склоняюсь трепетно пред Ним.

Всё также  в небе солнце светит,
Как миллионы лет назад.
Пишу стихи, но мысли эти,
Увы, не мне принадлежат.

Стихи слагались из нейтрино
И квантов биполярных сил.
Но золотую середину
Господь мне выбрать предложил.

Ему не смог бы отказать я.
В стихах моих он правит слог.
И все духовные понятья
Слились в коротком слове Бог.

АПОКАЛИПСИС  ДУШИ

Вопят инстинкты, тело рвут и душу.
Морали запах затыкает рот.
Не дай Господь мне что-нибудь нарушить
И не ответить на пустой вопрос.

Грехам вольготно, ширятся соблазны.
Инстинкты затмевают здравый смысл.
И, как пластит, в крови вскипает плазма.
И бесовских не избежать нам чисел

Всплывают три шестёрки над Землёй,
Как будто время дьявола настало.
И исчезает из души покой.
Душа, как будто бы под покрывалом.

Мелькают бездны света или тьмы,
Как будто фантастические тени.
Спиральные галактики пусты,
Но и они не лишены горенья.

Вот-вот, гляди: скукожится душа.
Вопят инстинкты, рушатся соблазны.
А чувства, словно след карандаша.
И застывает лимфой протоплазма.

НИЧЕГО  НЕЛЬЗЯ  МЕНЯТЬ

Ничего нельзя изменить.
Ничего нельзя отвратить.
Чтобы прошлое поменять,
Надо просто его предать.

Нужно только его забыть,
По течению дальше плыть.
Надо прошлое сдать в  музей,
И любимую, и друзей.

И остаться совсем одному.
Легче будет идти ко дну.
И никто уже не спасёт,
А, скорее, наоборот.

Будут вместо друзей враги.
От них помощи ты не жди.
Хоть на линии стой огня,
Вся Вселенная не за тебя.

И останешься ты один,
И слуга себе, и господин
Самого себя сдай в музей.
Тяжело одному без друзей.

Жизнь без прошлого не прожить.
Ничего нельзя изменить.
Чтобы прошлое поменять.
Сам себя должен ты предать.

НЕ  УБИЙ

Заставлял я свой мозг отвлекаться,
Чтоб возмездия мысль не испить.
Никогда не умел притворяться.
И мне трудно кого-то убить.

Всё равно: человека иль зверя,
Даже самого злого врага
В справедливость возмездья я верю,
Но убить не поднялась рука.

Я не трус и готов в равноправном
С кем угодно сразиться  бою
Провиденье рассудит пусть здраво,
Но убить никого не могу

Пусть я был перед этим замучен,
Но совесть пред Богом чиста
Не будет, не будет  задушен
Враг моею рукой никогда.

Пусть я  сильный, здоровый и ловкий,
В рай врагу не сложу пьедестал.
С рук моих не получит верёвку,
Сладкий яд или острый кинжал.

Если шаг к примиренью возможен,
Милосердье пребудет со мной.
Если должен быть враг уничтожен ,
То пускай не моею рукой

Не хотелось мне чистую душу
Отягчать, нарушая завет.
Ангел мести пусть меч свой обрушит,
На врага, коль возмездье  грядёт.

Но в Писании сказано свыше:
«Не убий, не убий, не убий»
Голос неба я  явственно слышу,
И не слышу, что шепчет мне Змий.

Испытать пусть пришлось мне страданье,
Не убить, а пленить лишь могу.
Я имею  в душе состраданье,
Но к поверженному врагу.

НЕ   СТОЙ  НА  МЕСТЕ

Похожий на иглу,
Огонь  через плечо,
Сквозь розовую мглу.
И кое-что ещё.

Сиреневый туман,
Как ядовитый дым.
Вся жизнь – сплошной обман.
Легко ли молодым?

Нет опыта на грош –
Ещё так мало жил.
А к старости придёшь,
Когда  уж нету сил.

Чужой же опыт – блеф,
Ненужная игра.
Одежда дамы треф –
И блеск, и мишура.

Но мудрости покой
Придёт издалека.
На месте ты не стой,
А старость нелегка.

НАШЕСТВИЕ  КРЫС

В колыбелях умирали дети
От укусов вездесущих крыс.
Яд не помогал, бессильны сети.
Их вожак верёвки перегрыз.

Крысы наводнили старый город,
Наверху захватывая власть.
У чумы в союзниках был голод.
Смерть, как дымка, над людьми вилась

От бессилья, злобы и болезней
Город, обезумев, вымирал
Жизнь уже казалась бесполезной,
А у смерти чувственный оскал.

Крысы были всюду: сверху, снизу.
Никуда от них не убежишь
Из щелей, подвалов, по карнизам,
Добирались аж до самых крыш.

Полосы на теле, словно плети.
След оставил яростный каприз.
В колыбелях умирали дети
От укусов обнаглевших крыс.

СНЫ  СЧАСТЬЯ

Пока от тягот  тело отдыхало,
Сны счастья щекотали мозг усталый.
Спокойствие шло  от висков к затылку.
Рука сжимала с зелием бутылку.

От снов был мозг насыщенный и полный.
Прокатывались наслаждений волны,
Как полоса пьянящего тумана.
Не только мозг,  и тело было пьяным.

Казалось, что вокруг сама природа,
Была пьяней изменчивой погоды.
И лишь неуловимые приметы
В ней выдавали то, что незаметно.

Постель была бредовой и манящей.
Как тонкий луч, взгляд женщины скользящий.
Пронзал мечом и сковывал всё тело,
Но ночь не обозначила пределы.

Сливалась боль с мечтой и ожиданьем.
Границы нет меж тьмой и светом ранним.
В вине лежали опиума зёрна.
И было тело власти сна покорно.

Сверкали звёзды  в небе, как  алмазы.
День отуманен был ночным экстазом.
Пока от тягот тело отдыхало.
Сны счастья щекотали мозг усталый.

О  НЕДОВЕРИИ

Не доверяйте лысым и усатым.
У них всегда есть что-то на уме.
Не доверяйте также  бородатым.
Они все мысли прячут в бороде.

Не доверяйте женщинам красивым.
Коварства им, увы, не занимать.
Красивые, как правило, болтливы
И не умеют женщины молчать.

Не стоит доверять и дипломатам
Они хитры и женщинам  подстать.
Не верьте генералам и солдатам,
Они ведь  могут и по вам стрелять.

Доверья нет ни пьющим, ни курящим.
Но может обмануть и кто не пьёт
Не верьте даже откровенно спящим.
Вдруг притворился и чего-то ждёт.

Не доверяйте женщины мужчинам
Знакомым и тем более чужим.
А женщинам не верить есть причины
Наверняка у большинства мужчин.

Не верьте королям, вождям, монахам.
Себе не верьте даже самому.
Единственно, склонившись перед плахой,
Поверить можно только палачу.

ПО  ТУ  СТОРОНУ

Я живу в параллельных мирах:
В ирреальном и потустороннем.
Я живу в незатейливых снах
И нет хода туда посторонним.

В мире разных иллюзий и грёз
Ровно столько  ж бывает кошмаров.
В ароматах изысканных роз
Неожиданных много ударов.

Там добро сочеталось со злом,
Но есть люфт между явью и грёзой.
Там не ходи никто напролом,
Потому что там жить несерьёзно

В мире грёз нет ни троп, ни дорог
Там сплошное вокруг бездорожье.
Гладиолус и гелиотроп
Заглушают траву подорожник.

Там есть всё, что желает душа,
Но порою так скучно до жути.
Разряжается, если гроза,
Все ручьи наполняются мутью.

Там зимою поют соловьи
Мир богаче сокровищниц Будды.
Мир кошмаров – он грёзы внутри.
Все живущие – жертвы абсурда.

Жизнь, как смерть, рассыпается в прах.
Но живём мы, смеёмся и стонем..
Я один в параллельных мирах
В ирреальном и в потусторонним

ЧТО  НАМ  О  ЖИЗНИ  ИЗВЕСТНО

Ночь была бархатной бездной.
Звёзды на небе, как пыль
Месяц висел неприметный,
Вытянутый, как костыль.

Ветер дул  мелким порывом
В скорбном молчании звёзд.
Небо, как медленным взрывом
Злобно облаивал пёс.

Резкие двигались тени
Сгорбленных пьяных фигур.
В мусорном баке от лени
Кот одноглазый заснул.

Тихо края тротуара
Лунный высвечивал  луч.
Тело в лохмотьях лежало
С запахом мусорных куч.

Может, споткнулся прохожий,
Может, был кто-то избит.
Кровь запекалась на коже.
Мёртвый, а может быть, спит.

Время судьбы как качели.
Жизнь, как и смерть – пустяки.
В одурманенном водкою теле
Свет луны озарял синяки.

Что нам о жизни известно?
Смерть – вот реальность и быль.
Ночь была бархатной бездной.
Звёзды – вселенская пыль.

ИГРА

Мой мозг раздирают сомненья.
Мораль – это тоже игра.
Не ведая о преступленьях
Играют и сходят с ума.

Мужчины наивны, как дети,
Играют то в мир, то в войну.
Звездой путеводной им светит
Мечта, не пронзившая мглу.

Так искренне врут и смеются
И верят в открытую ложь.
Ждут чуда, и, может, дождутся,
Хоть веры у них ни на грош.

Но женщины тоже не лучше:
Красивы, коварны, хитры,
Нежны, но на всякий лишь случай.
Вдруг клюнут на них мужики.

Весь мир окружающий – сцена.
И всё ж не решается спор.
Одержит кто верх непременно,
Кто зритель, а кто билетёр?

Мы все в этой жизни актёры
Ведь жизнь – это только игра.
Оставьте наивные споры,
Иначе сойдёте  с ума..

А, впрочем, и это неважно.
Нет правил у этой игры.
Всегда ль побеждает отважный?
Бредятина чистой воды.

Законы диктуют не люди,
А, значит, не нам выбирать.
Что  всё ж с человечеством будет,
Когда все устанут играть?

КРИВИЗНА

Мир искривлён, а цель нам не ясна.
Устав от возражений и пророчеств,
Вся наша жизнь, увы, искривлена.
Идти прямым путём никто не хочет

Окольно безопасней и верней
Вперёд идём мы, только наудачу.
Туда, где не достанет нас злодей,
Где жизнь без слёз, но всё равно мы плачем.

Мы долго привыкали жить со злом,
Превратности судьбы переживая.
Когда их нет – считай, не повезло,
И потому их сами создавали

Привычною казалась нам любовь
Средою  окружающей природы.
И, если в жилах  закипала кровь,
То разве, что для продолженья  рода.

Детей рожали жёны, а отцы
Ударились кто в бизнес, кто в охоту.
Раз в год сходились самки  и самцы,
Чтоб совершить привычную работу.

Потомство было хилым и больным
С повёрнутыми набекрень мозгами.
Как будто перед зеркалом кривым
Младенцы становились стариками

Хлебнули чашу горечи до дна.
Пророков нет, не будет и пророчеств.
Вся наша  жизнь, увы, искривлена.
Идти прямым путём никто не хочет.

СВОЯ  ДУША – ПОТЁМКИ

Душа чужая не потёмки.
Потёмки же – своя душа.
И кажется судьбы  обломки
Чужой не стоят ни гроша.

Своя беда и сердцу ближе.
И, словно Каина печать.
Судьба предчувствия нанижет,
Но не заставит ликовать.

Быть радостным не по приказу
Труднее всё день ото дня.
А настроенье, как зараза
Чужая, как своя душа.

Бредём в несбыточных потёмках
Своей и не своей души.
И кажется судьбы обломки
Чужой в себе собрали мы.

Едины предки и потомки
В объединяющей судьбе.
Душа чужая не потёмки,
А след духовный на Земле.

ЗВЁЗДНЫЙ  СТРАННИК

С объятой ужасом толпой
Смешаемся пока не поздно
Необъяснимое с Землёй
Творится и всё ближе звёзды.

Их свет в пространстве искажён
По кривизне необычайной.
Кто в тайны мира посвящён,
Тот не раскроет эти тайны.

Затменья Солнца и Луны
Поля рождают с ярким светом.
Смещая звёздные пути.
Как будто гравитаций нету.

Кометы мчат быстрее пуль,
Лишая всё живое в жизни.
Настало время звёздных бурь
И сверхвселенских катаклизмов.

Объята ужасом толпа,
Взглянув хотя бы раз на небо.
Дай Бог им не сойти с ума.
Тут не до зрелищ, не до хлеба.

Все отстраняются от дел,
Забыв, чего собрались ради.
Но звёздный странник прилетел
И все проблемы их уладил.

Он потушил огонь войны,
Вот-вот готовой разгореться
Особой нет людской вины,
В том, что они впадают в детство.

Энергий Космоса чужих.
Престранных видно, очень много.
А как же выжить среди них,
Когда осталось жить недолго?

Необъяснимое с Землёй
Творится и всё  ближе звёзды.
С освобождённою толпой
Смешаемся пока не поздно.

В  ОЖИДАНИИ  РАСПАДА

Белая дева готова родить
Чёрного призрака крови.
Хаос пришёл, чтоб оплодотворить
Космос пустынным безмолвьем.

Чёрные дыры в пологе небес –
Вестники злобных рождений.
Кто-то туманность одну перелез
В звёздной пыли завихрений.

Хаос усердствует. Память храня,
Всё в ожиданье распада
Так неужели иссякнет Земля.
Господи, Боже, не надо.

Был катаклизмом Всемирный Потоп,
Ядерный взрыв Атлантиды.
И океан  выходил с берегов,
Словом, как месть Немезиды.

Треснет Луна, словно спелый арбуз,
Сверху посыпятся  звёзды.
Хаос – козырный король или туз.
Мир бессердечный и злобный.

Карликов, монстров, рождает Земля,
Или слепых исполинов.
Господи, Боже, но так же нельзя.
Мы превращаемся в глину..

Хаос пришёл, чтоб оплодотворить
Космос холодным безмолвьем.
Белая Дева готова родить
Чёрного призрака крови.

ВЕЛИКИЕ  ОТКРЫТЬЯ  НЕДОСТУПНЫ

До первых я седин, хотя и дожил.
Что будет с миром мне не всё равно
Стремятся делать все одно и то же.
Безумцев, к сожаленью, большинство.

Жуют, плодятся, разные идеи
Рожают, чтоб затем похоронить.
Учёные, фанаты, прохиндеи,
Считающие, что умеют жить

Свихнувшись на летающих тарелках,
Свободное им время отдают.
Как в колесе крутящаяся белка,
Туда-сюда бессмысленно снуют.

Великие открытья недоступны
Их слишком привередливым умам.
Порой они безжалостно преступны,
И мир земной хотят послать к чертям.

Наш старый мир для них не интересен.
Им новые планеты подавай.
Земной наш мир для них,  пожалуй, тесен
Им ближе Гималаи и Алтай

И нет границ ля удовлетворенья
Их безнадёжно искренних людей.
Они забыли, что весь мир – творенье
Не дьявола, а Бога и людей.

Они забыли, но ведь мы-то помним,
Что можно, ну а что пока нельзя.
Пусть Космос притягательно огромный.
Но всё же наша родина – Земля

КОНЕЦ  СВЕТА  (Триптих)

                1

Крест в небе, теней сумрачных  игра.
Планета Странник странного оттенка..
Слепяще-изумрудная Луна.
И небо, закопчённое, как стенка.

И паутина неизвестных труб
То чёрных, то спокойно-серебристых.
Оттенка фиолетового труп,
Пронизанный энергией  лучистой.

Размером он с Индийский океан,
И ни на что на свете не похожий.
Быть может, то оптический обман.
Хотя ничто уже им быть не может

Он больше, чем печальная Луна
В нём жар огня и мглистая прохлада.
Свободно моно выпрыгнуть с ума.
Но лучше делать этого не надо.

Неужто наступил Армагеддон
И небеса обрушились на Землю.
Огонь, огонь горит со всех сторон.
И ужасу затменье Солнца внемлет.

                2

А горы громыхали и кипели.
И влагу из Земли выдаивал вулкан.
Расплавленные камни вверх летели.
В одежде красной дьявол танцевал канкан.

Обломки зданий и камней обломки,
Как будто великан швырял своей рукой.
А люди затерялись, как иголки.
Казался камнепад кипучею рекой.

Планета вся была объята страхом
И ужас раздирал людей, зверей и птиц.
И сам вулкан горящей лавой плакал
От грохота небесных колесниц.

Как крысы с корабля сбегали звёзды.
Как копотью, в огне покрылся солнца шар.
И в чёрных небесах агатовая роздымь.
На треснувшей Земле царит кругом пожар.

Его не затушить и тысячам пожарных.
Земная ось была немного смещена
От силы роковой, безумной и коварной
Скатилась вдруг с небес на шар земной Луна.

В огромный телескоп взирают марсиане.
Неистово богам всем молятся они,
Чтоб их не поразил Господь своею дланью,
В надежде избежать всех ужасов Земли.

                3

В океане был взрыв.
Не пугаю напрасно вас я.
Изнутри и навзрыд
Разорвалась планета Земля.

То ли мощный вулкан,
То ли «мирного» атома след.
Но восстал океан
И, практически берега нет.

Мчится мутный поток
По лесам, деревням, городам.
Что огонь не дожёг,
Под водой превращается в хлам.

На Земле ни души.
Всё, что можно сокрыла вода.
Словно уголь в печи,
Исчезают с Земли города.

Выше всех небоскрёб,
Наконец, под водою исчез.
Дьявол моря соскрёб,
Словно щепку, реликтовый лес.

Всё уже под водой.
Гималайских и то нет вершин.
Праотец, где наш Ной,
Может, он хоть остался один?

Новый Ноев Ковчег
Не построен ещё был людьми.
Укротят ли свой бег
Голубые потоки воды?

На Земле океан.
Суши нет, бесполезно искать.
Это только обман.
Жизнь придёт с океана опять.

Но уже жизни нет
Нанесён жесточайший урон.
Миллиард пройдёт лет,
А, быть может, всего миллион..

САМ  СЕБЕ  СОБЕСЕДНИК

Отчего так сердцу одиноко?
Почему весёлых песен не пою,
Не ласкаю нежный женский локон,
Только в одиночестве грущу?

Жизнь моя до крайности сурова
Я ведь невезучий индивид.
Не с кем перемолвиться мне словом.
Только телевизор говорит.

Скучно мне, а потому и грустно.
Сам в себе свою печаль несу.
Оттого в моей квартире пусто –
Ничего не нужно одному.

Сам себе я только собеседник.
Мне мой дом не крепость, а тюрьма.
Слушатель и я же проповедник.
Так недолго ведь сойти с ума.

Остаются умные лишь книжки.
Лишь они украсят жизнь мою.
С ними я, как будто вновь мальчишка,
Спать ложусь и с ними же встаю.

Я читаю всю литературу.
Книги ведь не могут быть плохи.
И народов разных я культуру
Открываю за пластом пласты.

Мистика, фантастика, реальность.
Лишь чужие письма не с руки.
А ещё, простите за банальность,
До безумья обожаю я стихи.

Я и сам всё время сочиняю.
И пишу их, и читаю я в запой.
Женщинам стихи я посвящаю,
Потому что нету ни одной.

КОГТЯМИ  В ТЕЛО  ВГРЫЗЛАСЬ  НЕВЕСОМОСТЬ 

С ума сойти, а может быть, остаться.
Но страх сковал мне тело и лицо.
И мыслей нет, и не за что цепляться.
К тому же мне совсем не хорошо.

Своё почти не ощущаю тело,
И пустота, как тяжесть в голове.
И никакие не могу пределы
Постичь, как будто я не на Земле.

Когтям в тело вгрызлась невесомость
В нём тонкая вибрирует душа.
Единственная тяжесть – это совесть,
Которая не стоит ни гроша.

Все ценности померкли в этом мире
Духовные. Бал правит чистоган.
Нет красоты. Есть дважды два – четыре
И способы набить себе карман..

Мне неуютно, странно, одиноко.
И белый свет в глазах моих померк
«Хопёр – инвест», «Ле Монти», «Пицца-Дока» -
Сплошной рекламы мутный фейерверк.

Где деньги взять на изобилье это?
Я от рекламы, как от водки пьян.
Похоже, что становится планета
Планетой не людей, а обезьян.

Кривляемся, ругаемся, судачим
Мы  в настоящих джунглях городских
Смеёмся друг над другом или плачем.
И каждый пятый лишь из нас не псих.

Толпа всегда имеет признак стада.
И лидера зовём мы вожак.
С ума сойти, а может быть, не надо?
Не хочется быть всё же дураком.

И скоро вымрут на Земле поэты.
Духовность не нужна. Не ценят труд.
Ненужные бесплатные советы,
Как милостыню люди подают.

МОЯ  СЕНТИМЕНТАЛЬНОСТЬ

Я устал от суеты незрячей,
От обычной глупости людской.
Не люблю о пустяках судачить,
Когда бьют людей на мостовой.

Всё едино мне, что в лоб, что по лбу.
Иногда  так хочется завыть
Когда слёзы подступают к горлу,
Не боюсь сентиментальным быть.

Не рождён для подвига, но трусом
Стыдно быть в любые времена.
Не травлю своих врагов я дустом.
В рукопашную бросаюсь на врага.

И не важно, будет, чья победа.
Хотя честно: мне хотелось победить.
Главное: позора не изведать.
Главное: пощады не просить.

Доводилось быть несправедливым,
Не умел прощенья попросить.
Каждый день мной прожитый – счастливый.
Жизнь умею славить и любить.

Каждый день, что мною прожит, ценен
Тем, что прожит именно он мной.
Мне никто любимой не заменит,
Даже если станет вдруг родной.
Не люблю подглядывать из спален.
Всё, что ни увидишь – ерунда.
Да, бываю я сентиментален,
Только, к сожаленью, иногда.

ГЛОБАЛЬНЫЕ  КАТАКЛИЗМЫ

Портьеры туч заляпаны дождём
Отвратен цвет их, изумрудно-серый.
Куда идти? Чего ещё мы ждём?
Надежды нет, как цели нет и веры.

Пойдём на Север дальше от дорог,
Где прячутся зверьё и инородцы.
Зовут другие только на Восток,
Туда, где путь свой начинает Солнце.

Навстречу нам идёт людской поток.
Они бежали, именно, с Востока.
Нет, не пойдём, пожалуй, на Восток.
На Севере же холод и морока.

Природа взбунтовалась, как назло.
Приливы порождают наводненья.
На юг, в пустыню? Там же горячо.
И не исключены землетрясенья

На Запад? Мы же с Запада ушли.
На западе нас затопили  волны.
Дома сожгли небесные лучи.
И до краёв мы ужасами полны.

Пока девятый вал  нас не достиг,
И не задохлись мы в песчаной буре.
Рванём мы вверх, Освоим горный пик,
Хотя природу врядли мы обдурим.

Ей-богу неприятно умирать
От горного случайного обвала.
Куда идти, чтоб смерти избежать.
Нигде уже спокойствия  не стало.

Гораздо лучше мокнуть под дождём,
Чем задохнуться в испареньях серах.
Стоим на месте и чего-то ждём.
Надежды нет, как цели нет и веры.

Я  ЕДВА  НЕ  ПОГИБ

Одинокий, как ангел-бродяга,
Я увидел  Земли круговерть.
И в такую попал передрягу,
Что не страшно уже умереть

Неназойливо звёзды мигали,
Как глаза неуснувшей совы
И от страха деревья икали
Когда склон отвалился с горы.

А за чёрной чертой горизонта
Светло-серый клубился туман.
И луны нарисованный контур
Исчезал, как мираж и обман.

Космос был осторожно-враждебен
И людей гнал  с насиженных мест
В местной церкви служили молебен.
В тёмном небе звучал Благовест.

Люди в страхе творили молитву,
Осеняясь животворным крестом.
Трубы ангелов звали на битву
С ненавистным смердящим врагом.

Гром небесный гремел канонадой,
Камни плавились, словно свеча.
Одинокий, как ангел-бродяга,
Я едва не погиб сгоряча.

КОЛДОВСТВО

Я слышал ведьмы голос странный,
Что колдовала над водой
Она была отнюдь не старой,
Скорее даже молодой.

Непостигаемо прекрасной
Земною юной красотой.
В день безалаберно ненастный
Творила чудеса с водой.

Из брызг звенящего фонтана
Взлетал зелёный пеликан.
Внимая заклинаньям странным.
Зелёный дым струил фонтан.

И всё окрасилось зелёным:
В дым превращённая вода.
И небо с облаком холодным,
Дома, деревья и Земля.

А пеликан с зелёным клювом
Вдруг превратился в кузнеца.
Кузнец был, как колдунья, юным,
Без матери и без отца.

Он, словно только народился
Из птицы, будто из яйца.
Ведь пеликан-то превратился
Вполне реально в кузнеца.

Кузнец был с молотом из стали.
Держа его одной рукой.
Стальные мускулы дрожали,
Дыша мужскою красотой.

Он подошёл к колдунье юной,
Слегка другой рукой обнял.
И не дождавшись ночи лунной
В уста её поцеловал.

Всё, что  в природе неи случайно,
Как не случайны чудеса.
С подмогой чар необычайных,
Пленила фея кузнеца.

ПОДАЁТЕ  КОСЯЧОК

Витые свечи. Пьяный запах дыма.
Так сладко пахнуть может анаша.
Забил косяк и всё проблемы мимо.
Но, если нет в кармане ни гроша,.

Никто не нужен в этом гнусном мире.
Сам экспонат, хоть дом и не музей
И, как печально жить в пустой квартире.
Как одиноко в жизни без друзей,

Без книг, без телевиденья, без женщин.
Без музыки, музеев и кино.
Жизнь нравится с мгновеньем каждым меньше,
Лишь оттого, что в ней не повезло.

Живёшь, как сыч в глухом гнилом болоте.
Знакомые обходят стороной.
Утрачено здоровье на работе.
Кому же нужен нищий и больной.

Еда давно не трапеза, а пища.
Стал для богатых просто дурачок.
Жизнь нелегка у откровенно нищих.
Подайте, ну хотя б на косячок.

НЕНАПРАСНЫЕ СТРАХИ

Дни все проходят ужасные.
Ночи же просто ужасны.
Страхи, увы, не напрасны,
Если жизнь прожил бездарно

Страх одиночества гложет
Даже красивейших женщин.
Если мужчина не может,
Он и душой изувечен.

Страх – не последняя пристань.
Смерти ничуть жизнь не краше.
Сердце пронзающий выстрел,
Ведь не для каждого страшен.

Жизнь гораздо страшнее,
Если телом недужный
Ощущенья сильнее,
Когда никому ты ненужный.

Выбросит жизнь на помойку
И обдерёт, словно липку.
Надо платить неустойку
За свои грехи и ошибки.

Страхи, увы, не напрасны.
Если живешь бездарно.
Дни все проходят ужасно.
Ночи же просто кошмарны.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

Холодный молчаливый город,
Таинственный, покрытый снегом.
Ему под триста, но он молод.
В нём синее, как море, небо.

Зовётся он Санкт-Петербургом –
Петра Великого творенье
Он не бывает слишком буйным,
Но полон бурного кипенья.

В нём человеческие страсти
Кипят уже почти три века.
Но всё не выпадало счастье
Хоть раз простому человеку.

Там, как и в Лондоне туманы.
Невы разливы не случайны.
Но прошлого воспоминанья
Забыть не позволяют тайны.

Царей, вождей и иже с ними,
Безумств,  политик и любовей.
Крестился трижды. Не забыли,
Что город на костях и крови.

Зимою сырость там и холод.
А летом никогда я не был.
Суровый молчаливый город,
Таинственный, покрытый снегом.

НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ  ТЕОРИИ  ДАРВИНА

С дня смерти Дарвина прошло немало времени,
Но не берусь я точно утверждать,
Что  с обезьяньего все люди вышли племени,
А это, значит, Бога отрицать.

Бог создавал по своему подобию
Не обезьян, а всё-таки людей.
«Великий Дарвин», – на его надгробие
Вычерчивал какой-то дуралей.

Его б при жизни задавить подушкою,
А лучше сжечь бы, как еретика.
Не может быть, чтоб Моцарта и Пушкина
Какая-то макака родила.

Сыграл он явно на тупую публику.
Теория его для дураков.
Не сочиняют обезьяны музыку,
Не пишут ни романов, ни стихов.

Быть может, в детстве головой ударился
Чарльз  Дарвин, иль его роняла мать.
Как  он на Бога творчество позарился.
Поступок сей никак не оправдать.

Возможно, что по пьянке с обезьянами
Мы схожи, и они нам, как родня.
Но не всегда же мы бываем пьяными.
Так человека унижать нельзя

В моём рожденье есть заслуга папина,
И мать меня в роддоме родила.
Теорию я ненавижу Дарвина.
Не лезу в обезьяньи я дела.

Теория его несостоятельна.
Со здравым смыслом людям победят.
Пусть верить в Бога всем необязательно,
Но этого потомки не простят.

Его нахальство долго будет в памяти.
Людей унизил он, когда Был пьян
Когда-нибудь ему поставят памятник
От имени всех в мире обезьян.

НЕ  ТЕ  ИДЕИ

Без будущего я живу,
А жить иначе не могу.

Пустынею не станет сад.
И в рай не превратится в ад.

В аду мы привыкали жить,
Сумев при этом не тужить.

Во имя  призрачных идей
Мы впереди планеты всей.

По глупости и нищете
Идеи выбраны не те

Мне стали редко сниться сны.
Не верю я в свои мечты.

Живу, не веря никому,
Я, погружаясь в нищету.

Я не мечтал о нищете,
Но, в ней живу я, как и все.

ПУТЕШЕСТВИЕ ВО  ВРЕМЕНИ  И  В  МИРАХ

Я странствовал в мирах. Звёзд миллионы.
По Млечному Пути, мне незнакомом..
Я в Космосе шагал, как в государстве,
Но заблудился в новом подпространстве.

Реальность мира каждый миг менялась.
Иных планет совсем уж не осталось.
А те, что были, разрушались сами,
И в чёрных дырах быстро исчезали..

Порвалась связь  в веках цивилизаций.
Распад планет сродни распаду наций.
На Космос грозно наступает время.
Дамокловым мечом висит над всеми.

Я во Вселенной затерялся где-то,
Как пузыри, полопались планеты.
И в Космосе их носятся обломки,
Сверкая, как на новогодней ёлке.

Планетный дождь какой-то густо-синий.
Как сказка, небо в Космосе пустынном.
Болиды, астероиды кометы,
Как кошки трутся об озон планеты.

Вот пролетел болид в созвездье Лиры
И чёрные активней стали дыры.
И исчезают, словно на Бермудах.
Что? Неизвестно, но мы все оттуда.

С каких планет, или с какой системы?
Об этом можно написать поэмы.
А, впрочем, ведь не это в жизни важно.
Я странствовал в мирах. Мне было страшно.

ПОСЛЕ  ШАБАША

Был ведьмовский шабаш на Лысой горе
В аду им проклятым сгореть бы.
Скелетов  устроить, чтоб бунт на Земле
Помчались на кладбище ведьмы.

Везде на погостах разверзлась Земля.
Качалась Луна, как по пьянке
Но скрыла ночная, кромешная мгла
Луны побледневшей останки.

Из ветхих гробов зажигались костры.
Гробы – это мёртвых постели.
Толпой выходили с гробов мертвецы
И громко костями гремели.

Земля осыпалась с истлевших костей,
Шеренг обозначив дорогу.
Их в ведьмовской свите вёл сам Асмодей,
Восставший на Господа Бога.

Пронзил небеса фиолетовый луч.
Дождь хлынул потоками грязи.
Но Господа голос, как громом из туч
Рассеял тьму чёрного Князя.

В Тартар провалился сам князь Асмодей.
От страха очистилось небо.
Но бунт мертвецов не поднимет злодей.
Над злом совершилась победа.

И с  треском скелеты рассыпались в прах.
И ведьмы с позором бежали.
И лишь на отдельных берцовых костях
Огни голубые мерцали.

СТРАХ  НОЧИ

В жуткие пределы направляясь,
К отступленью отрезая путь.
Мрак бесшумно гнался, настигая,
Как в объятьях стискивая грудь.

Было страшно и дыханью больно.
Ужас, как железные тиски,
Брал в тиски и сдавливал невольно
Чёрной паутиною виски.

Страх комком подкатывал под горло..
Липкий пот струился по спине.
И слюна, как гадостное пойло,
Ручейком стекала по губе.

Губы сжаты бледные, как стенка.
Каждый шорох, словно в спину нож
И дрожат наверняка коленки
И стучит предательская дрожь.

Мрак такой, что жутко даже ночи.
Звёзды в страхе спрятались во мгле.
Спит природа, говорить не хочет,
Хочет страх свой  пережить во сне.

Есть у ночи тайные приметы,
Что легко рассеются, как дым.
Слишком жутко. Подождём рассвета.
Вот тогда уж и поговорим.

НЕТ  НИЧЕГО  ВАЖНЕЙ  СВОБОДЫ

Я презираю деньги и богатство
И славы сладковато-горький дым..
Свобода – вот то истинное царство.
В котором жить мы всё-таки хотим.

Жить там, где никакого нет надзора,
Где каждый волен думать и дышать
Никто ни с кем и ни о чём не спорит,
Никто не будет никому мешать.
 
Живи, как  знаешь, делай всё, что хочешь.
Никто тебе не скажет: «Ты не прав».
Своё ты положение упрочишь
Лишь тем, что у тебя  весёлый нрав.

Свобода – это то, о чём мечтали
Тысячелетья даже короли.
Зависеть от кого-то мы устали.
Не нужно лишь свободы от любви.

Любовь подымет нас над обезличкой.
Любовь любые цепи рабства  рвёт.
Рабы мы денег,  страха и привычек.
Влюбленный же совсем наоборот.

Лишь страсть ему звездою путеводной
Горит в груди и к цели приведёт.
Тот, кто влюблён, хоть чуточку свободный.
Тем, что своей надеждою живёт.

НЕТ  ВЕРЫ  НИКОМУ

Дни радости прошли, и больше нет иллюзий.
Дни чёрные придут и не заставят ждать.
Привязанностей всех своих я жалкий узник.
Все те кого любил, готовятся предать.

Нет веры никому. Нет дружбы бескорыстной.
Предательства друзей страшней в любви измен.
Омоется душа слезой невинно-чистой
Но сердцу тяжело попасть в неверья пен.

В глазах сплошной туман пустых очарований
Улыбок сладких зов – коварный яд змеи.
Неискренни друзья, Любимая желанна,
Но только для чего желанья мне нужны?

Все чувства сметены. Как холодом метели
Подуло. И душа закралась на замок.
Она со мной была горячей лишь в постели.
Но до души её добраться я не смог.

Желанья тяжелы. Нет удовлетворенья
От ночи, что провёл с любимою вдвоём.
Душа моя полна неверия и тленья.
Они нас предают, и мы их предаём

Бросаем впопыхах  заветные желанья
Темны и далеки от сущности своей.
Не радует момент живого обладанья
Коль чувства сожжены, к чему уже постель.

Объятия любви становятся обузой.
Когда надежды нет, то чувствам не сиять.
Дни радостей прошли, и больше нет иллюзий.
Дни чёрные придут и не заставят ждать.

НЕКОМУ  ПОМОЧЬ

Солнце моё всё склоняется  ближе к закату.
В сердце моём приближается чёрная ночь.
То не старость идёт, а скорей за грехи мне расплата.
То ли много грешил, то ли некому просто помочь.

Словно туман заползают мне в душу печали.
Я усердно молюсь, но молитв не оценит никто.
Опускается ночь, и глаза мои видеть устали
Мир, в котором и так от грехов беспросветно темно.

Чёрная тень надвигается неотвратимо.
Мрак заполняет все клетки уставшей души.
Где-то  очаг, что однажды проткнул Буратино.
Ключ золотой утерял, но другие нашли.

Холод ночной проползает по косточке каждой.
Мрак втихомолку по телу крадётся, как вор.
Сердце замрёт, словно биться оно уж не жаждет.
И оглашён смертный мой неземной приговор.

ЗАБВЕНИЕ  ДУШИ

Жалкий мир до краёв переполнен людскою печалью.
Мы купаемся в горе, омываясь горючей слезой.
Мы устали от бед, и от слёз своих тоже устали..
Ждать устали достаток и в стране долгожданный покой.

Две тяжёлых слезы затуманили искренность взгляда.
Дайте мира стране, не хотим жёстких яростных битв.
Ничего нам уже от правительства больше не надо.
Содрогнётся оно от людских бесконечных молитв.

Чёрной бури следы остаются в душе поколенья,
А печаль, как сорняк, врядли вырвать, кто сможет с души.
Может, жили не так, может, всё же не те песни пели,
Что допелся народ до безумства и до нищеты.

Брат на брата восстал, на отца и на мать встали оба
Льётся кровь, как вода, человечья, горячая кровь.
А в сердцах у людей и печаль и горячая злоба.
Мы забыли о том, что есть Бог, и ещё есть Любовь.

Мы забыли о том, что не каждый день всё-такт горек.
Есть достаточно сил для того, чтобы делать добро.
В общем горе людском, человек по достоинству стоек.
Прежде взлётов крутых нам приходится падать на дно.

РОДИСЬ  СЧАСТЛИВЫМ

Оценить по достоинству трудно чужое признанье,
Если сам тугодум и на щедрость души не велик.
Никогда красота, обаянье и очарованье
Не сумеют величье прекрасной души заменить.

Человек славен те, что вскрывает пороков нарывы.
И творит бескорыстно добро даже в узах цепей.
Лишь души закалённой оценят потомки порывы,
А не всплеск одиночный безумных природных страстей.

Каждый след – это пласт мировой и вселенской культуры
Каждый бунт – это шаг в оправдание страха раба.
Раньше люди дрались за пещеры, за мясо и шкуры.
И опять  до сих пор видят в каждом соседе врага.

Но запомнят лишь тех, кто был самым из всех терпеливым.
Кто в наследство потомкам оставил богатства души.
Не красивым родись, не богатым, а только счастливым,
Чтобы жизнь прожить и отдать лишь во имя любви.

МЫ  ДЕТИ  МАТЕРИ-ПРИРОДЫ

Мы часть Земли, и мать-природа
Заведомо   у нас в крови
Едины всей Земли народы,
Деревья, травы и цветы,

Лесные звери, в небе птицы
И даже маленький комар.
Такое даже не приснится.
Для каждого жизнь – Божий Дар.

Мы дети матери-природы,
Мы  составная часть её.
А это, значит, лес и горы,
И мы – единое одно.

Нам Космос – брат, а звёзды – сёстры.
Но сердце млеет от тревог.
Планета наша только остров,
Среди космических миров.

Вселенной дети, мы достигнем
Всего, что мы хотели знать.
Мы часть Земли в кипящемтигле.
О том не надо забывать.

ПОСЛЕДНЯЯ  КОРОЛЕВА  ФРАНЦИИ

Поблекли розы на её щеках
И губ бутон утратил цвет коралла.
И в  тридцать шесть тоска в её глазах,
Хотя ещё старухою не стала.

Нет сил пойти судьбе наперекор.
Уже не раз ей из толпы хамили,
Хотя на казнь смертный приговор
Пока ещё для всех не огласили.

Но ей толпа построит эшафот.
У палача топор давно наточен.
И голова с плеч женских упадёт.
Палач в своих делах сосредоточен.

Её дворец в Париже стал тюрьмой.
В тюрьме свобода ничего не значит.
Париж взорвался мстительной толпой.
Народу ненавистна Австриячка.

Любил народ французских королей,
Но ненависти поднят флаг над всеми.
И оказался кардинал злодей.
А, чтобы разобраться, нужно время.

Мария чует собственную смерть.
И ей тесна французская корона.
Качнулась под её ногами твердь
И зашаталось основанье трона.

История все помнит имена,
Но призрак революций близко где-то.
О, Господи, она пока жива.
Прекрасная Мари-Антуанетта

Я  САМ  СЕБЕ  ПОМОЩНИК ( Диптих)

                1

Я жизнь свою по мелочам растратил,
Семь пуль свинцовых в воздух разрядив.
Хоть грешен я, но мне все люди братья,
Мне сорок лет, и слава Богу жив.

Я радуюсь, что увидал сегодня:
И светлый день, и царственную ночь,
Которая чернее преисподней.
И мне плевать, что некому помочь.

Я сам себе помощник и спасатель
Но жизнь не бывает без тревог.
Я приключений жизненных искатель.
И надо мною звёзды лишь и Бог.

                2

Я живу не в роскошном жилище.
Скуден ужин и скромен очаг.
Хоть какая, но есть всё же пища.
Я к тому же обут и не наг.

Каждый раз начинаю сначала
Жить, когда в неудачах погряз.
И судьба лиходейка трепала.
И ломала мне душу не раз.

Но несломлен я всё-таки духом,
И пока не спешу на покой.
Жив, покамест, назло той старухе,
Что гуляет с клюкой и косой.

КАМЕНЬ

Я - камень, брошенный из пращи,
Тот, что за пазухой лежал
Я для кого-нибудь несчастье.
Я убиваю наповал.

Висок пробитый залит кровью.
Я рядышком лежу в пыли.
Меж ненавистью и любовью.
Меня ты только подними.

Я пригожусь ещё, быть может.
И твой черёд придёт отмстить.
Когда-нибудь тебе, прохожий
Врага захочется убить.

Я тут, как тут тугой и твёрдый,
Тобою брошенный всерьёз.
До крови разбиваю морду,
Без риска, жалости и слёз.

В убийствах профессионален.
Чужая смерть мне высь и дно.
Я вне препятствий обтекаем,
Но я – орудие твоё.

Могу быть основаньем дома,
И даже частью мостовой.
Судьба надгробья мне знакома,
Зависим от руки людской.

Свершится месть или несчастье,
Я убиваю наповал.
Я – камень, пущенный из пращи,
Тот, что за пазухой лежал.

Я  УМЕР,  НО  Я  ВОСКРЕСНУ.

Я решил проститься с жизнью этой,
Чтобы снова жизнь свою начать.
Я хочу холодные рассветы,
Как свободный человек встречать.

Нет меня. Я умер, но воскресну
Через день, от силы через два.
Обо мне слагать не будут песни.
Вновь рождён я с завтрашнего дня.

Я иной, и не такой , как прежде.
Нет меня, и всё-таки я есть.
Не сбылись пусть прежние надежды,
Но зато не запятнал я честь.

Ничего не жду ни от кого я.
Трудности я все перетерплю.
Верно, что по жизни без конвоя
Я самостоятельно пройду.

Жить без дураков и без фантазий,
Кто об этом с детства не мечтал?
Я в душе бунтарь, как Стенька Разин.
И  от прежней жизни я устал

Дремлет бунт в народных наших массах.
Долго терпим, но прольётся кровь.
Не за хлеб, и даже  не за мясо –
За свободу, Веру и любовь.

Грянет гром земной или небесный
Вам издалека не услыхать.
Я умру и тут же я воскресну,
Чтобы жизнь по-новому начать

ХАОС  СТУЧИТСЯ   В ДВЕРИ

Опять стучится хаос в наши двери.
Повсюду катастрофы, смерть и страх.
Никто на белом свете неуверен,
Что выживет на крови и костях.

Зло с древности в наш бренный мир вошло.
Не разум, а инстинкты нами правят.
Тьмы силы увеличивают зло.
Звереем, но никто нас не поправит.

Молитвы позабыли мы слова,
Ломаем шапку перед сытым хамом.
Мы люди или дикая орда?
Вселенной быть зверинцем или храмом?.

На перепутье мучает вопрос:
Да кто же мы теперь на самом деле?
Кто аж до человечества дорос,
А кто остался глупым диким зверем

Кто как привык. За праздной суетой
Духовности вокруг не замечаем.
Обманутые подлым сатаной,
Сиюминутное за важное считаем.

Давно пора подумать о душе.
И в мир добра одна у всех дорога.
Жить тяжко на неправедной Земле,
Но нас пока спасает вера в Бога.

Любовь и милосердье велики.
Сказал Христос: «Все люди в мире братья».
Простятся самые постыдные грехи
Сподобившимся Божьей благодати.

Я  ТОЛЬКО  НАБЛЮДАТЕЛЬ

Я в этой жизни только наблюдатель
Бед человечьих и людских проблем.
Спасения не жди. Я не спасатель.
Кто был никем, останется ни с чем.

Душа есть скрытый свет для идеала.
Но путь лежит во мраке тишины.
Не все ведь люди сыновья Дедала,
Не все ведь для полёта рождены.

Чем в мире заколдованном и страшном,
Куда уж лучше в мире жить простом.
Порою жизнь бывает рукопашной,
Как будто каждый день  мы в бой идём.

Как будто каждый день борьба ч с собою,
Да что там день, пожалуй, каждый миг.
Никто не властен над своей судьбою.
Вчера был юн, сегодня – ты старик.

Вчера был ты на удивленье весел,
Пел песни и глядел куда-то вдаль.
Зато сегодня точно не до песен.
Во взгляде не сокрытая печаль.

Я лишь статист, точнее наблюдатель
Чужих проблем и человечьих бед.
Спасения не жди, я не спасатель.
Всяк сам кузнец и счастья и побед.

ГДЕ  НЫНЧЕ  БАРДОВСКОЕ  ПЛЕМЯ?

Всё ощутимей с каждым годом боль утраты,
Что нету с нами тех, кто пел когда-то.
Остались, правда, прежние их песни.
Но нет их с нами, хоть умри, хоть тресни.

Где Юрий Визбор,  Галич и Высоцкий –
Певцы, что не хотели жить по-скотски?
И разве время сердце успокоит
Когда Талькова нет в живых и Цоя?

В Москве Булат стареет Окуджава.
Распалась на республики держава.
Подался в кулинары Макаревич.
Кто нынче царь, а кто ещё царевич?

Меняются враги, вожди, кумиры.
Вчерашний генерал желает мира.
.А кто-то хочет превратить в солдата
Народ жить, заставляя на зарплату.,

Которая не больше, чем подачка.
А кое-кто достраивает дачку,
Икорку жрёт, и ездит на «Тойоте»
Скажите люди, все вы так живёте?

О, где же нынче бардовское племя?
Неужто уничтожило вас Время?
Сжимайте крепче гриф своей гитары.
Спасите мир от этого кошмара.

Струна пусть лопнет звонкая, как выстрел
Для новых песен современник вызрел.
Запойте, как Высоцкий пел когда-то.
Гитары гриф, как  ствол у автомата.

На сцене насмерть стой у микрофона
В тебя указами стреляют фон-бароны.
И разжиревшие на крови нувориши.
Пой так, у зрителя поехала, чтоб «крыша»

Пой так, чтоб даже поняли невежды,
Чтоб стёкла лопались, и трескалась одежда.
Зови на бой с проклятым бюрократом,
И ничего, что иногда и матом

Но нету с нами тех, кто пел когда-то.
Всё ощутимей с каждым днём утрата.
Не лечит время, хоть умри, хоть тресни.
Остались, правда, прежние их песни.

ДЛЯ  ЧЕГО  НУЖНА  СВОБОДА?

Мы отказались от культуры и науки
Друг  друга грабим и сами себя со скуки.
Хотя давным-давно нам всё обрыдло,
Мы постепенно превратились в быдло.

Как будто все мы дураки и дуры
Для мафиози и номенклатуры.
И всё-таки мы виноваты сами,
Что стали дураками и рабами..

Воруют все, кто может и не может.
Один дешевле, а другой дороже.
В стране воров не может быть иначе.
Но только всем не выпадет удача.

Одни с умом воруют и помногу.
Другим едва хватает на дорогу.
Кто многое сумел по этой части,
Тот может оказаться и у власти.

Власть защищает сильных и богатых
От тех, кто в грязной робе и с лопатой.
И не желает, ну ничем делиться.
А недовольных прячет по темницам.

Всегда так  было, хоть при коммунистах,
Царе, и демократах, и фашистах.                               
В любом, хоть современном государстве,
Хоть в средние века, хоть в древнем царстве.

Лишь потому – устроены так люди.
Всем сразу счастья никогда не будет.
Кричим: «Свободу дайте, чтоб без фальши».
Свободу дали. Что  с ней делать дальше?

ВОРОН ( Вольный перевод с Эдгара По)

Мудрый ворон, ворон чёрный
Ночью тёмной прилетел.
Вдохновенно и проворно
На моё окошко сел.

Постучал по стёклам клювом,
Мол, хозяин, открывай.
За окном сгустился сумрак,
Свет скорее зажигай.

Я проснулся удивлённый
И окно ему раскрыл
И немного полусонный
Того ворона спросил:

« Что ты хочешь, ворон мудрый?
Что так поздно прилетел,
Почему  вдруг ночью чудной
На моё окошко сел?»

Если ты бываешь всюду,
Видел страны, города
Значит должен ты быть мудрым.
Мне ответил ворон: «Да».

«Но, тогда, скажи,  мне ворон,
Не взирая, на года.:
Буду я ещё влюблённым?»
Мне ответил ворон: «Да».

«А ещё, скажи мне ворон,
Распадётся мир когда,
И, когда наступит голод?»
Ворон каркнул: «Ерунда».

«Ну, а будет мир свободным
От возможных разных бед,
Ты скажи мне, ворон гордый»
И ответил ворон : «Нет».

Чёрным зраком глянул косо.
Побледнел я , словно мел.
У меня к нему вопросы,
А он взял и улетел.

По ночам не досыпаю,
Слышу, как он говорит.
Всё с надеждой ожидаю,
Что он снова прилетит.

ЧЕСТЬ  СЫТОСТИ  ДОРОЖЕ

Я вознесу свой клич над миром,
Свободы бард и менестрель.
Внутри меня играет лира,
Душа, как снежная постель.

Меня пронзает жар и холод.
Взволнован я и скован весь.
Могу испытывать я голод,
Но сытости дороже честь.

Моё стремление к свободе
Отнюдь не популиста роль.
Я знаю, что на что-то  годен
И чувствую чужую боль.

Я весь с природою единый,
Хотя я иногда ворчу.
Быть ни рабом, ни господином
Ни в коей мере не хочу.

Быть не хочу мишенью в тире.
Пусть лучше занесёт метель.
Я вознесу свой клич над миром.
Безумный клич, моих страстей.

СВОБОДА  НАМ  НЕ  ПО  ЗУБАМ

Мы привыкали жить на привязи.
Свобода нам не по зубам.
А, ну, кривая, только вывези.
До смерти надоел обман.

Свободы нам совсем не хочется,
По крайней мере, вот такой.
И не спасает одиночество
С его угрюмою тоской.

Куда-нибудь хотелось спрятаться
От существующих «свобод»..
Но врядли сможет раб примазаться
К когорте истинных господ.

Теперь уже мы не товарищи,
Хотя ещё не господа.
Сгорает собственность в пожарищах.
А без неё теперь куда?

Людские толпы на собраниях
Уже не верят ничему.
Живём со старым мы сознанием,
То есть: ни сердцу, ни уму.

Душа соскучилась по барину.
Но всё равно кричим:  «Долой».
Ведь, как всегда начнём за здравие,
А кончим петь за упокой.

РИСУЮ  МИР  В  ЧЁРНЫХ  КРАСКАХ

Я не могу писать прекрасно,
Когда не вижу я ни зги.
Рисую мир я в чёрных красках,
Так затуманены мозги.

Когда-то и взаправду были
Другие краски у меня
Но ложь коварно применили
Враги, что назвались друзья.

Обманут ими я проворно,
В красивую поверив лесть.
Оставив много краски чёрной,
Сказали: « Мир такой, как есть».

Увидеть мир хотел воочью.
Подсказывало сердце: « Нет».
Но выводили только ночью
Меня на белый черный свет.

Я знаю этой жизни цену.
И не всегда мне быть слепым.
Когда-нибудь всенепременно
Увидеть должен мир цветным.

МЫ – БИОРОБОТЫ

Мир искажён. Воображенье
Рисует, что подскажет страх.
Мы размножаемся деленьем
И почкованием в гостях.

Гадаем на  кофейной гуще,
Пьём водку или курим план.
Мечтаем не о райских кущах,
Потомки инопланетян.

Душой слепые скрытноглазо
Не верим докторам наук.
Преследует нас, как зараза
То инфра-луч, то ультразвук.

Тайком смеёмся мы и плачем.
Влюбляемся и то тайком.
Вполне могло быть всё иначе.
Мы в нашей жизни ни причём.

Мы собственной боимся тени,
Меняясь, каждый час и миг
Смущает чувственное время
Лишь, как коммерческий прикид.

Позорный страх сильнее боли,
А скверна где-то внутри нас.
Но, как же вырваться на волю,
Назначенный не зная час?

Мы – биороботы. В неволе
Не существуя, мы живём.
Испытываем чувство боли,
Совокупляемся и жрём.

ГДЕ  УЖ  НАМ  БОРОТЬСЯ  С  САТАНОЙ

Кровь кругом, виденья, миражи.
Ночью нет прохода от вампиров.
Я не знаю, как нам дальше жить,
Когда правит сатана всем миром?

Тени, словно штрих карандаша,
Спрятались от света в сумрак ночи.
Не выносит призраков душа
Не отгонит страх и не отсрочит.

Чёрный Ворон над Землёй кружит,
Словно смерть крылатую пророчит
И душа по-прежнему дрожит,
Расставаться с телом, ох не хочет.

Где уж нам бороться с сатаной.
Явь порой страшнее, чем виденья.
Страх, как смерть, витает над душой.
Сотворим же крёстное знаменье.

Бог – душа, а что же человек?
Он не улетит, ведь он не птица.
Если душу страх сковал навек,
Остаётся Богу лишь молиться.

Ужас ожидает впереди
Душу, пребывает что в смятенье.
Господи, спаси и сохрани
От напастей, страха и виденья.

МЕЧТАЛ Я В ДЕТСТВЕ

От лжи и фальши вдалеке
Мечтал я в детстве непрестанно
Жить, даже пусть на чердаке,
Но в домике у океана

Чтоб ни заборов, ни границ,
И никаких ограничений.
Чтоб мог я жить свободней птиц
Среди грядущих поколений.

На белом кварцевом песке
Средь пальм и запаха левкоя.
От любопытства вдалеке
Я б слушал музыку прибоя.

На завтрак рыбу я б ловил,
А на обед бы ел кокосы.
Я б отдыхал, не тратя сил.
Никто б не задавал вопросы.

Один, без женщин и друзей,
Без книг и прочих развлечений.
Единственный я из людей,
А значит, никаких двух мнений.

Конечно же, не на года,
Хотел бы я уединиться
Свободы я хотел всегда,
Завидуя, одним лишь птицам.

Где отыскать мне уголок,
Чтоб мог я отдыхом заняться,
Безлюдный тихий островок,
Хотя бы суток на пятнадцать?

Полмесяца быть «дикарём»
Любого древнего народа.
Ведь это счастье, когда днём
И ночью слит с родной природой.

Ласкаясь с тёплою водой
( я не люблю воды холодной),
Под пенный поднырнув прибой,
Хочу увидеть мир подводный.

И буйство красок мира дна
И рыбное разнообразье.
Накатит лёгкая волна.
И ощущаешь личный праздник.

Природы малая я часть,
Пылинка мерками Вселенной.
Где нету никого, попасть.
Мечтал я с детства непременно.

МАРИХУАНА

Тебе, быть может, не хватило дозы?
Добавь к « соломке» маковый отвар.
Как жемчуга, нанизываешь слёзы
На бархатисто-бронзовый загар.

Как магия волшебника Хуана,
Для человека съевшего пейот,
Воздействует на мозг марихуана
Готов не то, чтоб реку, море – вброд.

Ты ловишь кайф. Как свежее дыханье,
Дым для тебя второго косяка.
Похожая на первое свиданье,
Перед тобою времени река.

Ты постигаешь мир, таким, как прежде.
Его никто не видел никогда.
Две-три затяжки и твои надежды
Сбываются сейчас же для тебя.

Ты рай и ад в единый круг содвинул,
Жемчужин горсть  достал с морского дна.
Но, если примешь дозу  кокаина,
То мир сойдёт безропотно с ума.

Ты не такой, каким желаешь видеть
Себя в прозрачном зеркале времён.
Ты не позволишь никому себя обидеть,
Реальность обозначив, лишь, как сон.

А грёзы одноразового дыма
Реальностью становятся твоей.
Уносятся твои проблемы мимо.
И наступает время королей.

КАЖДОЙ  ТВАРИ  ПО  ПАРЕ

Я песню спою для влюблённых.
Пусть любят друг друга не зря.
Две лошади светло-зелёных
Паслись на планете Земля.

Оранжевых два апельсина
Сияли на весь небосвод,
Быть может, два солнца всходили,
Иль то отражение вод?

Летели две синие птицы
Не Феникс и не Алконост.
Вдруг, если вам счастье приснится,
То надо пройти через мост.

Старинных два кабриолета
Навстречу друг другу неслись.
И женщины две неодетых,
Как будто две змейки сплелись.

И каждой там твари по паре
Придумал Господь, а не бес.
Когда одиночество ранит
Тоска аж до самых небес.

В  ЖИЗНИ  САМОЕ  ТРУДНОЕ – ЭТО  ТЕРЯТЬ

Мы живём  не по правилам жизни людской.
От любимых уходим с надрывной тоской.
Одиночество  хуже, чем жизнь без любви.
Одиночество лучше, чем жизнь во лжи.

Но не тот одинок, кто всё время один,
Одиночество в сердце, когда нелюдим.
Когда трепет в душе, словно боль в позвонок,
То совсем не один, и не так одинок.

В жизни самое трудное – это терять.
Что навеки ушло не добудешь опять.
Ну, а, если потерян к тому ж человек,
То, скорее всего, что потерян навек.

Если чувства свои просто так растерять,
Расточая любовь, то потом не собрать.
Что ушло, не придёт, не вернётся, как смех.
Есть потери такие: потери для всех

Одиночество в жизнь человека войдёт
И, как будто в тиски его душу сожмёт.
Одиночество хуже, чем жизнь без любви.
Одиночество лучше, чем жизнь во лжи.

МНЕ  СТЕНЫ  ДОМА,  КАК ТЮРЬМА

Невыразимая печаль
В глазах от затаённой боли.
Душа под Богом, как алтарь,
А телу хочется на волю.

Мне стены дома, как тюрьма.
В свое бетонной кубатуре
Я задыхаюсь. Жизнь пуста.
Познал на собственной я шкуре.

Неотвратимость бытия,
Особенно его невзгоды.
Стареет собственное «Я»,
Здоровья не прибавят годы.

Хоть жизнь пуста, она полна
Надежд и разочарований.
Преследует соблазн греха.
И не отмыться даже в ванне

Жизнь, словно прожита уже.
А смерть, увы, не выбирают
Свободы хочется душе.
Какой? Да я и сам не знаю

НЕ  С  ВЫСОТЫ,  А  ИЗ  ГЛУБИН

Я отрешён от  суеты.
Мне чужды сплетни  и наветы.
Взираю я не с высоты.
А из глубин иного света.

О дне исхода своего
Никто не ведает с живущих.
Пьём жизни горькое вино               
При обстоятельствах гнетущих.

Я не из этих, не из тех,
Я, вообще, с другой Вселенной
Не признаю иных утех,
Чем те, которые нетленны.

Мир матерьяльный – дикий бред.
А мир духовный вечность длится.
Причина зла  и разных бед
Внутри самих себя таится.

Бессильно зло перед добром
Души распахнутой и чистой.
Ожжёт неверие огнём
А вера вечна и лучиста.

Душа омоется в слезах
Раскаянья, и день, быть  может,
Грядёт. Развеет беды впрах
Господь. Молись и он  поможет.

Я  БЕСКОНЕЧЕН.  НО  НЕ  ВЕЧЕН

Я бесконечен, как реальность мира.
Беспечен, словно малое дитя.
Я не разумен. Мозг окутан дымом.
Я мудр, как никто и никогда.

Я верю в то, что всё-таки родился.
А. значит, я когда-нибудь умру..
Я верю в Бога, всё-таки крестился.
Не шее крест на ниточке ношу.

Но я не верю в будущее с прошлым,
Поскольку днём сегодняшним живу.
Не то, чтоб  жить на свете было тошно,
Но слишком много в жизни куражу.

В сердцах нет Бога, Просто уваженье
Давно забыл друг к другу человек.
Да нынче век иного просвещенья,
Безумных мерзостей ужасный век.

Не верю людям, ни за что не верю.
От гадкой жизни люди стали злы.
Их души, словно запертые двери.
В глазах горят болотные огни.

Да где уж так поганят людям души?
Конечно, в тайных храмах сатаны.
Я больше никогда не буду слушать.
Я в людях  разуверился, увы.

Я  ВНЕ  ВРЕМЕНИ  ПОТОКА

Я вне  времени потока,
Будто вовсе меня нет.
Мне легко и одиноко.
И сквозь тьму я вижу свет

Я ни разу не был в трансе,
Едким дымом не дышал,
Но сквозь многие пространства               
Путешествует  душа.

Не пророк, не предсказатель,
Много вижу наперёд,
Словно сверху указатель
И подсказчик с неба – Бог.

Мозг то ясен, то в тумане.
Мысль прозрачна, как вода.
Я адепт прямого знанья,
Поле действия – Земля.

Всё, что в  мире запредельно,
Постепенно узнаю.
Я с душой своей раздельно:
Я – в аду, она – в раю.

Грешен я, она невинна,
Словно малое дитя
Разделён наполовину:
То я есть, то нет меня.

Два во мне бытуют мненья.
Два начала: грех и ведь.
Дух бессмертен, нет сомненья.
Тело может умереть.

Своего дождутся срокао
Тьма и выскользнувший свет.
Я  вне  времени потока,
Будто меня вовсе нет.

МИР  РЕАЛЬНОСТИ  СТРАШНЕЙ

Кто ведает язык всех будущих событий?
Ведь тайны бытия сокрыты от людей.
Мы верим в чудеса, но как-то по наитью,
Не ведая, что мир реальности страшней

Ночь длится целый год в заблудших наших душах
И запредельность тут в границах бытия.
Нам кто-то свет зажжёт, а кто-то и потушит,
Но прежде увидать хотелось бы себя.

Не в зеркале времён и даже вне пространства,
А в том, обычном, где мы дышим и живём.
Не вынесет душа пустого критиканства.
Нам хочется того, чего мы сами ждём.

Есть вера и любовь, молитва и надежда,
Страдания и боль непонятой души.
А тело – это лишь нам временно одежда.
Пока мы на Земле, достаточно земли.

Лишь Космос знает всё. Грядущих поколений
Какая участь ждёт словами не сказать
Велики тайный знак не расшифрует гений,
А ведьмам и волхвам приказано молчать.

Лишь первородный грех всех связывает нитью.
.В природе  человек всех остальных слабей.
Кто ведает язык всех будущих событий?
Но тайны бытия сокрыты от людей.

ПОХОРОНИТЕ  МЕНЯ  ПОД  БЕРЁЗКОЙ

…И, когда я умру, не на кладбище тело снесите
Всем телам всё равно, где они будут после лежать.
Пол берёзкой меня осторожненько так положите,
Только кверху лицом, чтобы небо мне было видать.

Надо мною не плачьте, как будто я вправду, покойник.
Я ведь только устал и немного прилёг отдохнуть.
В моём сердце мятеж, я в душе настоящий разбойник.
Не грабитель, не вор, а скорее всего Робин Гуд.

Не писал я стихов, они сами писались от Бога.
Они в сердце рождались, времён нарушая черёд.
Жизнь ещё не прошла, но зовёт меня ветер в дорогу,
Неизвестно куда,, но я знаю, что только вперёд.

Я открыто живу, но мне ведомы тайные вещи.
Я ещё не убит своим самым коварным врагом
Я не всех отлюбил в мире самых прекраснейших женщин.
И любимую я не привёл ещё в собственный дом.

Время терпит пока, хотя может оно на исходе
Но ещё не настал роковой и последний мой час
В моих жилах ещё кровь беснуется и колобродит.
И любовный огонь  в моём сердце ещё не угас

Завершится когда переход и свидание  с прошлым,
НЕ забудьте меня под берёзкою похоронить.
Не подумайте , что на земле было мне слишком тошно.
Я прилёг отдохнуть, на земле от усталости жить.

ВСЕ  ЛЕЗУТ  В «МММ»  (В качестве рекламы)

Я жене не скажу и полслова.
Даже буду я хвастаться всем.
Пусть изменит жена с Голубковым
За 100 акций АО «МММ»

У жены его Риты есть  шуба,
И ещё говорят, сапоги.
А моей их-то взять ей откуда?
К Голубкову, родная, иди.

Заработай за ночь на халяву.
Не халявщик он ведь, а партнёр
Честь свою променяешь на славу
«Дока-пиццы» иль, скажем, «Хопёр»

Я согласен на акции банка
Хоть «Тинфо» или там «РДС»
Будь супруга, для Лёни приманка
Голубков тебя всё же не съест.

Ведь Марина Сергеевна тоже
Отдалась Голубкову – не всем.
А другие? Ни кожи, ни рожи,
А все лезут в АО «МММ».

ВОЛЯ

От звонка до звонка десять лет, как  четыре недели
Пролетели, а я не успел даже толком понять.
Что квадратик окна без решёток. Мохнатые ели,
Словно пьяный охранник,  в глазах моих будут стоять.

Нет окриков грозных, удара не ждёшь больше в спину.
И не режет глаза по утрам бледно-серый рассвет.
Неужели теперь эту зону навеки покинул.
Неужели  опять я свободный совсем человек

Помню раз по весне, мы валили тяжёлые ели.
Зазевался напарник, и его  с нами большее уж нет..
От судьбы не уйти. Да и мы всё равно б не успели.
С алой кровью смешался подтаявший таявший снег.

Мы его понесли  за барак хоронить за сараем.
Рыли мёрзлую землю, звенело кайло, как стекло.
Если ад на земле, значит, он удостоится рая.
Но при жизни такой, как и всем нам, ему повезло.


Десять лет и сто бед отзвенели, как колокол боли.
Неужели я больше сырой не увижу барак?
Но охранник сказал: «Выметайся парнишка на волю».
Я на волю ушёл, намотав, две слезы на кулак.

РАКОВЫЙ  КОРПУС

Невидимый туман ползёт и угнетает.
Ах, если бы, хоть раз, прошёл он стороной.
Смерть виснет на плечах, об этом каждый знает:
И врач, и медсестра, и раковый больной.

Исход у всех один, точнее нет исхода.
Болезнь с каждым днём становится сильней.
Кому  остался день ,кому-то аж полгода.
Здесь каждый обречён на сутолоку дней 

Ползёт по телу боль, взрывая хромосомы,
Из горла вырвет крик и режет по ушам.
И некуда сбежать, в палате ведь не дома
И некому сбегать, все завтра будут там,

Где крика больше нет, и ни лекарств, ни  боли.
Где не назначит врач лечением рентген.
Где телу гнить в гробу, зато душа на воле.
Покинет навсегда зловонный страшный плен.

Благая вырвет смерть кого-то из палаты,
Но коечку его тотчас займёт другой
Больные что лежат, похожи, как солдаты,
Которые уже опалены войной.

 Диагноз – приговор, злосчастная саркома.
Что могут здесь врачи? Страдание продлить?
Где лучше умереть: в больнице или дома?
Ведь это так легко диагнозом убить.

Здесь все обречены, об этом каждый знает:
И врач, и медсестра, и раковый больной.
Невидимый туман ползёт и убивает.
Ах, если бы хоть раз, прошёл он стороной.

ВОЗДВИГНЕМ  ЭШАФОТ  СТРАДАНИЙ

Часто мы того не зная сами,
И не где-нибудь – среди людей,
Воздвигаем эшафот страданий
Для самих себя и для друзей

Вырвавшееся случайно слово.
К сожалению, так тоже может быть,
Ставшее причиною раздора,
Запросто способно погубить

Корень зла и множества болезней –
Это зависть, ссора, всякий вздор.
И тогда усилья бесполезны.
Трудно порчу снять и наговор..

Зло возвратно, ни чины, ни ранги
От своей же Кармы не спасут.
Возвернётся зло, как бумерангом,
Совершая свой возмездья суд.

Будем же внимательны друг к другу,
Чуткими, как добрый, нежный сон.
И тогда ждать не придётся чуда.
От болезней мы себя спасём.

ИЗБЕГНЕТ   ЛИ   ДУША СТРАДАНИЙ?

Чем живы люди, доживая,
Последние, быть может, дни?
Смеются, иль переживают?
Какими видятся они

Себе самим в мгновенье смерти,
Представ в День Судный пред судом.
Они беспомощны, поверьте,
И угнетаемы грехом.

Спокойствие и беспричинность,
Но в глубине смятенье чувств.
И размышления морщины
Готовят их в последний путь.

Раскаяние, как грех прощённый
Оставит на лице свой след.
Пред смертью умиротворённый
Вперёд на много тысяч лет.

Душа избегнет ли страданий
На небе? Тело канет в тлен.
Всегда судьба в Господней Длани.
Кому – свобода, кому – тлен

И всё же что-то остаётся,
Как память от свершённых дел.
Переживает, иль смеётся
Вступающий в иной предел?

СМЕРТЬ

Смерть – пантера с гибким, чёрным телом.
Жертву бьёт пронзительным хвостом.
Но на самом деле ходит в белом,
С простынёй, косой и костылём.

И, когда её н ждёшь, ударит,
Подкрадётся, тело, чтоб сожрать.
И коварней в мире нету твари.
Впрочем, что ещё от смерти ждать?

Словно кобра с белым капюшоном,
Чистая льняная простыня.
В горле станет самым жёстким комом
Смерть, забрать пришедшая тебя.

Ни к чему уже  сопротивленье.
Час настал, хоть не объявлен срок.
Смерть в своём последнем наступленье
Собирает с умерших оброк.

Наспех покидают тело души,
Всё ещё над трупами кружась.
Девять дней пройдёт и смерть разрушит
Эту эмпирическую связь.

Надсмехаясь нагло и зловеще
Над ещё живущими вчера,,
Смотрит на людей, ну, как на вещи.
И помочь не в  силах доктора.

Правит бал смерть в бесовских пределах.
А в глазницах чёрных пустота.
Умирает медленное тело.
А у страха велики глаза.

На мученье вырванные души
Поголовно все обречены.
Только никого не нужно слушать.
Смерть – лишь сон, а сны не так страшны.

У  КАЖДОГО  СВОЁ  СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Уже даёт знать о себе здоровье.
Врачи бессильны, и куда  с таким?
У каждого своё средневековье,
Свой Древний Рим

Нет радости, зато свои печали
И ощущенье близости беды.
А счастье незаметно так украли
Друзья или враги?

Есть, правда мысли, что ещё вернётся,
Что жизнь для любви, а не потерь,
Печаль когда-то счастьем обернётся,
Но ты не верь

Не все ещё утрачены желанья.
Хоть одинок, но хочется любви,
И нежности, и ласки, и вниманья,
И праздника души.

Года бегут, теряется здоровье.
Рукой махнёшь, а всё равно один.
У каждого своё средневековье,
Свой Древний Рим.

ПРОБЛЕМЫ ЖИЗНИ

Рожденье. Юность. Свадьба. Дети. Тризна.
Так жизнь проходит в  буднях суеты.
В солёном море человечьей жизни
Лишь две-три сладких капельки любви

Всё остальное: кровь, пот и  мозоли,
Тем повезло, кто вовремя убит.
Как мелкий праздник, редкое застолье.
И каждый день засасывает быт.

Куда девались искренность и нежность?
Любовь исчезла в кубатуре стен.
Где страсть ,  и где былая безмятежность.
В болоте утопаем мы проблем..

Что есть самим? Накормлены ли дети?
 Во что одеть их, и во что обуть?
Не замечаем мы, как солнце светит.
Живём не по наитью – как-нибудь.

А это, значит, чрезвычайно плохо.
Какие чувства посреди забот?
Взглянуть со стороны – мы скоморохи.
Но не смеётся, а грустит народ.

Проблемы жизни гирями повисли.
И даже, когда в комнате одни.
В солёном море человечьей жизни
Две жалких сладких капельки любви.

ЗМЕЙ  ИЗ   СКАЗКИ

А трёхголовым быть, ох, как не просто.
В особенности, в сказках кто рождён.
Проблем в три раза больше и запросов,
Хотя и наделён тройным умом.

Как водится в три раза больше дыма,
Но не бывает дыма без огня.
Обиды тоже не проходят мимо.
В три раза больше есть их у меня.

Обидно обзывают, когда змеем.
Да, обладаю мудростью змеи.
Но я не пресмыкаюсь, я умею
Летать в пределах неба и земли.

Я не боюсь царевича Ивана
С его конём волшебным и мечом.
Я сказочный, и всё-таки я странный.
Жизнь вижу перевёрнутой вверх дном.

Не злой я вовсе, а скорее добрый,
Клянусь мозгами всех моих голов.
Поверьте мне я не племянник кобры.
Из сказки я той. Что про дураков.

Я здесь приставлен охранять, чтоб остров
От  алчных, злых, неправедных людей.
А трёхголовым быть, ох, как не просто
В стране совсем безмозглых королей.

БОГ  ВЛЮБЛЁННЫХ  СПАСЁТ

Счастье – это мираж, что замешан на пролитой крови.
Обещания ложь дорогой нам досталась ценой.
Но спасенье души всё ещё мы считаем любовью.
Бог влюблённых спасёт, а лукавый пройдёт стороной.

Безрассудным комком обещания били по нервам.
Чтобы лучше жилось, каждый день выявляли врагов.
Оказался  мурлом, кто вчера ещё вроде был первым.
Зарекаться смешно, от сумы, от тюрьмы и оков.

Заболеть, закричать. И сживаться с болезнью есть право.
И в горячке обид ни за что, ни про что умереть.
Не сумеют спасти ни врачи, ни указы Минздрава.
Разделить одиночество может одна только смерть.

Но сомнения червь, словно ржа душу грешную точит
И о счастье уже не приходится больше мечтать.
Счастье – это мираж, это сон, что приснился нам ночью.
Вот проснёмся и всё. Даже не о чем вновь вспоминать.

ВОЗМОЖНОСТЬ  ЕСТЬ  СОЙТИ  С  УМА

Пусть  в жизни не было любви,
Пугает одиночество.
Какой собакой не живи,
А всё равно жить хочется.

К беде легко ли привыкать?
Но всё равно откликнется.
Как ни гони её, опять
Аукнется – привыкнется.

Пусть каждый день полно забот
И счастье не предвидится.
И всех не избежать тревог.
Старайся не обидеться.

Жизнь многих сложностей полна.
Пугает одиночество.
Возможность есть сойти с ума,
Но всё равно не хочется.

ОТЧУЖДЕНИЕ

Мы запутались в биномах отношений,
Как в колодцах чувственной любви.
Ссоримся мы часто в виде прений.
Нет согласья, значит, нет любви.

Существуют тайные пружины.
Их и нажимает кукловод.
Мы с тобою, как Пьеро с Мальвиной,
Но расколот между нами небосвод.

Не соприкасаются орбиты.
Я твою однажды пересёк.
Но с тех пор все чувства перебиты.
На душе моей кровоподтёк.

В прошлом всё, а будущего нету,
Не отдельно,  а для нас с тобой
Ты была ближайшею планетой,
Стала ты далёкою звездой.

ПЕССИМИЗМ

Мне очень плохо, но я не заплачу.
В жизни безумной я что нибудь значу
Не для других, а для собственной даты
Сердце в груди заругается матом.

Горько душе и на сердце печально.
В проклятой жизни не всё идеально.
Может, звезда моя в небе угасла?
Что со мной будет совсем мне не ясно.

Я задыхаюсь без звёздного света.
Звёзды чужие мне, словно помеха.
Это не зависть, а боль от утраты.
У небосвода все стены покаты.

Вниз соскользнул прямо в прах из Вселенной
Звёздные души, как небо нетленны.
Грязное солнце так тускло мне светит.
Я хоть не шельма, но Бог меня метит.

Собственной я не доволен судьбою.
Злая судьба или время такое?
Может быть, что-то я не понимаю.
Плачет свеча и слезою растает.

Сердце сжималось от внутренней боли.
Сердцу усохшему хочется воли.
И беспокоит одно лишь влеченье:
Как мне избавиться от невезенья?

СО  ВРЕМЕНЕМ  НЕ  В  НОГУ.

Путь мой направлен лишь к Богу.
Господа жаждет душа.
С эпохой иду я не в ногу.
Она отстаёт от меня.

Время астрально-статично.
Я же Астрал пересёк.
Звёздная пыль симпатичней,
Чем ягуара прыжок.

Космос во мне вызревает.
Я к нему тоже прирос.
Отставшее время не знает,
Как нужно ставить вопрос.

Время шло в ногу с уконом,
Тайны в сознанье храня.
Я же пробился к меонам.
Квантовая заря

Мне приоткрылась случайно.
Освободила от пут
Но постигаю я тайны
Неокосмической  суть

Со временем шёл я не в ногу.
Оно отстаёт от меня.
Путь мой направлен лишь к Богу.
Господа жаждет душа.

ЖИЗНЬ  ЧЕЛОВЕКА – МГННОВЕНЬЕ

В полупрозрачных липких каплях яда,
Как в перманентно выпавшей росе.
Сломался взгляд мой. Господи, не надо
Я жить желаю, также, как и все.

И у меня безъядерные мысли.
И нету эйфории от свобод.
«Лапшою на ушах» слова повисли.
Зашторив, словно тучей, небосвод.

Я ненавижу только неизвестность.
Она всего печальней и страшней.
Когда в стране не уважают честность,
Наврядли станет жизнь веселей

Ещё я не люблю дурные вести,
Когда в мои дела суют свой нос.
Не за свободу ль был Повешен Пестель,
За что тогда распятым был Христос?

Мы явно дышим тем, не чем хотелось.
И это сказки, будто выбор есть.
Жизнь кажется настолько оголтелой,
Есть подозренье, жизнь – чья-то месть.

И только смерть похожа на прощенье,
И избавленье от ужасных мук.
Жизнь человека, в общем-то, мгновенье,
Но в ней вместилось множество разлук.

Разлучены, считай, что потеряли
Друзей, любимых, близких и родных.
На всех делить пытаемся печали.
Зато бутылку только на троих.

ПРИРОДУ НЕ ПОЧУВСТВОВАЛ Я ТОНКО

Садилось солнце опухолью красной,
Отсвечивая в траурном окне.
Но всматривался  я в него напрасно:
Вид изнутри не лучше, чем извне.

Пейзаж невзрачный, серый и безликий
Уныние бездушно навевал.
Кусты без листьев – сирые калики.
И неба грязно-бурого провал.

Пронзила уши трель звонка соседа.
И я отреагировал на звон.
Дверь открываю: предложил отведать
Сосед имбирный свежий самогон.

Природу не почувствовал я тонко.
Приятностей, как-будто не нашёл.
Но выпил пару рюмок самогонки.
Мне почему-то стало хорошо.

Закат казался не таким кровавым,
И даже как-то на душе теплей.
И вянущие, цвета грязи, травы
Казались мне немного зеленей.

Сосед пришёл с бутылкой не со скуки.
Был это день рожденья у него.
Пить одному – тоскливей нету муки.
Был б человек, а кто он – всё равно.

Так незаметно время пролетело.
Сосед, конечно, сбегал за второй.
За горизонт бесповоротно солнце село,
Хотя, возможно, что и за горой.

Была и закусь: хлеб, селёдка, сало,
Зелёный лук и красный помидор.
Нам, правда, третьего не доставало,
Но мы его не видели в упор.

И, как-то обошлись. Уже стемнело
Сосед ушёл, а я, похоже, нет.
В окно моё, хоть робко и несмело
Заглядывал печальный лунный свет.

НЕЛЬЗЯ  ДОКАЗАТЬ

То, что пленяет тебя,
Смехом встречает другой.
И не дано никому
Жизнь в совершенстве познать.

Это нельзя доказать
И опровергнуть нельзя.
Истина в том. что её
Может, и вовсе не быть

Знания все не о том.
Память легко распылить.
Кто в совершенстве владел
Несовершенством своим?

Люди – вселенская пыль.
Каждого сдунуть легко,
Но всемогущий Господь
Ищущим исповедим.

Может, нелёгким путём,
Через страданья и боль,
Истину всё же найдёт
Тот лишь, кто верить хотел.

Всякий обрящет, но путь
Правильный выбрать, увы.
Истину трудно понять,
Если её не нашёл.

ЕСТЬ ТЬМА, КОТОРАЯ ТЕМНИТ

Ничто не раздают легко,
Как бесполезные советы.
До идеала далеко,
И мысли скверные при этом.

За ней никто не уследит,
За мыслью, что печали множит.
Есть тьма, которая темнит
В ничто, которое ничтожит..

ВРЕМЯ ПОЖИРАЕТ  ВСЁ

Время – это монстр голодный,
Пожирает буквально всё.
Безвозвратно уходят годы,
Превращая сердце  в песок.

Люди старятся и  умирают.
Остаётся лишь память о тех,
Кто прославил себя делами
И сумел закрепить успех.

Остальные канули в Лету.
Ничего не знаем о них.
Тьма должна быть началом света,
Ведь живём мы во времени «Х».

Час последний давно назначен,
Но у  каждого видно свой.
И не подвигом, а  удачей,
Определяется,  кто герой.

Может, в жизни мы все герои,
Каждодневно борясь со злом.
Те кто рядом, свои помои
Льют на тех, кому не повезло.

И наврядли рассудит время
Кто был прав, а кто виноват,
Но расправу творит над всеми
Время – монстр и ренегат.

Прежних лет пали все кумиры.
Их не надо было творить.
Время – это опасность мира,
Но ведь как-то всем надо жить.

И живём мы все, кто как может
Кто не может, то  не живёт.
Смерти  все боятся до дрожи,
Но она всё равно придёт.

Кто сказал, что она беззуба?
Есть у смерти своё лицо.
Время – монстр и время – чудо,
Но сжирает буквально всё.

Я  ПРОСНУСЬ  БЕЗ  ПЯТНАДЦАТИ  ВОСЕМЬ

Я проснусь без пятнадцати восемь.
Хотя мог без пятнадцати пять.
Наступает на пятки осень.
Время жить или же умирать?

А вот это никто и не знает,
Даже ангел с крестом золотым.
Мы безвременно умираем
Не готовые к встрече с Ним.

Жизнь – такая ж крутая сводня,
Как и смерть, но никак не пойму
Может быть, я умру сегодня,
Или я никогда  не умру.

Жизнь – это агония, Длится
От мгновения до тысячи лет
Я умру без пятнадцати тридцать
Через двести  четырнадцать лет.

УСОПШЕМУ

У твоего стою я гроба.
Рыданья растянули рот
Ты мёртв, я жив, хотя могло быть
Буквально всё наоборот.

Ты б надо мною также плакал,
А я б не видел белый свет.
Но всё случилось так. Однако
Я жив ещё,  Тебя же нет.

Не напряжёшь ты орган слуха.
Теперь уж это ни к чему.
И всё ж земля пусть будет пухом
Не мне, а праху твоему

СНЯВШИ  ГОЛОВУ  ПЛАЧЕМ  ПО  ВОЛОСАМ

Мир чудовищно-злой и кровавый.
В непотребствах презрели мораль
На свободу утеряно право.
Даже Бог удалился в Астрал.

Неужели не можем иначе.
Каждый хочет участвовать сам.
Снявши голову всё-таки плачем
По потерянным с ней волосам

ЖИЗНЬ  ПО  РЕЖИМУ

В режиме живём оптимальном.
И небо, как презерватив.
Хотя  всё кругом экстремально,
Но, кажется, всё ещё жив.

Морщины на лбу от раздумья.
Их нет разве что у невежд.
Живём  мы в режиме безумья,
А также крушенья надежд.

Надеяться не на что, разве
Куда-нибудь мы убежим.
Где жизнь похожа на праздник,
И где изменили режим

СЛОВНО  ЗВЕРИ  ХОТИМ  РАЗМНОЖАТЬСЯ

Словно звери хотим размножаться,
Чтобы жизнь продолжить в борьбе.
Мы готовы за жизнь унижаться.
Умереть мы готовы вполне.

Уничтожено было народа
Без сомнения  лучшая часть
Непременно во имя  свободы,
А по сути, за деньги и власть

Беспощадно, кроваво и хмуро,
С топом, но во имя Христа,
Расправлялась, как женщина-дура,
С каждой новою жертвой толпа.

Фанатизм –  кумир сумасшедших
Гитлер, Сталин и даже Аллах.
Но сначала ведь были предтечи,
Предсказавшие  будущий страх.

Оправдание – не искупленье.
Хотя каждый живёт, как и все.
Жизнь любого из нас – преступленье,
Потому что живём во грехе.

БЕЗ  НАРКОЗА

Как плохо сыгранная роль,
Любая мысль перманентна.
Врач --- это непременно боль,
Ведь нет лекарств и инструментов.

В глазах уж не хватает слёз.
И переполнены палаты.
Когда единственный наркоз –
Удар по голове лопатой.

А после тишь и благодать.
В мир неизвестный окунуться.
И с болью жизнь потерять.
Заснуть, чтоб больше не проснуться.

ИЛЛЮЗИЯ – МЕРИЛО  ВСЕХ  ПЕЧАЛЕЙ

Что счастьем стать могло б для человека,
Источник есть страдания его.
У каждого своя по жизни Мекка,
А суть её – всего лишь ничего.

Иллюзия – мерило всех печалей.
Она ж источник внутреннего зла.
Кто виноват, что мы не замечали
Готового вот-вот созреть плода?

И сетовали,  что его другие
Успели  за мгновение сорвать.
Уж, если мы историю забыли,
То ничего не стоит и соврать.

И очень часто врём себе и прочим.
И ни один из нас не может быть герой.
Уж, если кто несчастья напророчит,
Они нас ждут, они не за горой

Пророчества – как бабка нашептала.
Действительность – легко сойти с ума.
И невозможно жизнь начать сначала,
Хоть суть её – тюрьма или сума.

БЕСПОКОЙСТВО  ОТ  СУЕТЫ

Стал я какой-то совсем беспокойный,
Жизнью своею ничуть недовольный.
И по ночам почему-то не спиться,
Хоть ничего мне, как-будто не снится.

Нету ни днём мне, ни ночью покоя.
Может быть, нервы, иль что-то другое.
Не помогли валидол с валерьянкой
Я ни в одной не участвовал пьянке.

Так пригублю граммов семь или восемь
.А на душе даже в августе осень.
Что-то болит, словно что-то мешает.
Кошки скребут, но собаки не лают.

Словно один непонятно я где.
Всё  беспокойство проходит в душе.
Кажется всё мне вокруг однобоким.
Даже в толпе мне и то одиноко.

Сам себе личного счастья желаю.
Только вот в чём оно не понимаю.
Видно по жизни такой непоседа.
От суеты беспокойство и беды.

ЖИВУ  САМ  ПО  СЕБЕ

Мой тихий ангел в вечность отлетел.
И горе сердце мне оледенило.
Из-за него я сердцем очерствел,
От суеты отрешись злого мира.

Живу, как будто сам я по себе,
Затворником и  в прошлом своём каюсь
Земные страсти нынче не по мне.
Небесных я не заслужил, покамест.

В ЧЁМ  СМЫСЛ ТОГО, В ЧЁМ СМЫСЛА  НЕТ?

Словами часто я играю,
Ведь каждый стих из слов букет,
Но сам порой не понимаю
В чём смысл того, в чём смысла нет?

Смысл есть, он просто не доходит.
Нет знаний, или мало их.
Хоть и слова понятны вроде.


Пусть что-то кажется заумным,
Но где граница для ума?
Возможно ль среди улиц шумных
Постичь весь мир? Да, никогда

 Слова каждого свой смысл
Отдельный от логов и фраз.
Ведь в мире слов, как в мире чисел,
Мы заблуждались и не раз.

Двусмысленности не понятны.
Их не разрубишь топором.
Но слово не вернёшь обратно,
То, что написано пером.

ТОТ,  КТО  РИСКУЕТ,  НИЧЕГО  НЕ  ПЬЁТ

Любовь – ничто, когда она впустую.
Душа же – птица, раненная влёт.
Не пьёт шампанское, кто не рискует.
Тот, кто рискует – ничего не пьёт.

Любовь всегда считалась зоной риска.
В её делах никто не виноват
Погибшему не ставят обелисков,
Но судят победителей стократ.

Душа нетленна, только тело бренно,
Зато своя у каждого судьба
Так будь же ты вовек благословенна
За то, что не любила ты меня.

О  ПРОПАВШИХ  ТАРАКАНАХ

В  уголки, под слоем пыли
Тараканы жили-были.
Жили-были до тех пор,
Пока их не выкрал вор.

Хоть и странные зверушки,
Тараканы не игрушки.
Тараканов больше нет.
Даже пыль сокрыла след.

Выкрал вор их для чего-то.
Как-никак, а всё ж работа,
Хоть вредны, но, как, ни странно,
Скучно жить без тараканов

То набьёшь с десяток тапком,
После веником в охапку,
На совок и в унитаз,
Развлечение, как раз

А придёшь домой с работы.
Днём и ночью на охоту.
Зажигаешь резко свет.
Только их простыл и след.

Если кто-то зазевался,
Мертвяком лежать остался
Возле ломтика печенья.
Как-никак, а развлеченье.

Телевизор, шашки, книжки –
Развлеченье для мальчишки.
А для полустарикана –
Это ловля таракана.

УЖАС

От катаклизмов вздрогнула Европа.
Почти все реки встали на дыбы.
Идут страшней Всемирного Потопа.
И окружают волны  зла и тьмы.

Повсюду беженцы, повсюду террористы,
Похлеще наводнений сеют смерть
Рождаемся внезапно, словно выстрел,
Чтобы внезапно также умереть.

Спит совесть, всюду унижают нравы
И истребляют веру во Христа.
Главенствует не ум, а силы право
И общечеловеческого зла.

Владычество всезлобного владыки
Не ангела, скорее Князя Тьмы.
Святых неужто вычернили лики
И наступило время сатаны?

Народы все в агонии безумства
Готовы грабить ,жечь и убивать
Повсюду деградирует искусство,
Которое уже и не понять.

Притягивает всех не Божье Царство,
А бездна скорби и небытия.
Жить с каждым годом на Земле опасно
Душа людская ожесточена.

Какие ждут «великие» свершенья?
Кто б посмотрел на нас со стороны.
Вселенная на грани разрушенья.
И в этом виноваты только мы.

Пусть косвенно, но всё же виноваты.
Не боремся, не требуем, молчим
Но даже за молчание расплата
Наступит, и тогда мы все сгорим.

Огонь земной смешается с небесным.
Восторжествует дьявола число.
Когда нет места совести и чести,
Людская зависть порождает зло.

В преддверье мы всемирного потопа.
Заткнули тех, кто правду говорил.
Уж было под водою пол-Европы
Но остальным  всё это предстоит.

ЕСЛИ  ДЕНЕГ  МНОГО

Коль живёт мужчина обеспечено,
Есть на что потратить и где взять.
На такую ерунду, как женщина
Стоит ли вниманье обращать?

Если есть машина, домработница,
Дача, дом, доходы до небес,
Можно вытворять всё, что захочется,
Даже, если и попутал бес.

Стоит ли бояться за последствия,
Если денег куры не клюют.
Даже, если виноват, то следствие,
Купит точно так же, как и суд.

Можно быть во всём пренебрежительным,
Только самого себя любить.
Женщины порой обворожительны,
Ни одну с деньгами не сравнить.

Если нету в красоте оплошности,
Если сводит  красотой с ума.
Только нет у женщины возможности.
Как у денег. Это навсегда.

Деньги, когда много их, не старятся.
С ними так легко на свете жить.
А любую женщину-красавицу
Можно, если цену знать, купить.

НИКТО  НЕ ЖДЁТ

Меня никто не ждёт на остановке,
В подъезде, дома, В городском саду.
Не ждут меня путаны – шалашовки,
Хотя я всё равно к ним не пойду.

Не ждут меня  мошенники и воры.
Что взять с меня, когда нет ничего?
Меня не ожидают кредиторы.
Мне и рубля не одолжит никто.

Не ждут бомжи, товарищи по свалке.
Я даже и не конкурент для них.
Не ждут вороны, воробьи и галки.
Не ждёт редактор, чтоб принёс я стих.

Не ждёт никто. Я никому не нужен.
Не ждут меня на завтрак и обед.
Не ждёт никто голодного на ужин.
Меня, быть может, и в живых-то нет.

На кладбище, наверное, прогулы
Проставила старуха мне с косой.
От голода не сводит больше скулы.
Я умер, хотя вроде и живой.

Я жизнь свою не прожигал в гусарстве.
Но ведь всего не знаю наперёд.
Меня не ждут в загробном  даже царстве.
Меня вообще никто нигде не ждёт.

БОЙТЕСЬ  УБИВАЮЩИХ  ДУШУ

Не бойтесь тех, кто убивает тело
Их можно ненавидеть и любить.
Страшней  любой беды и беспредела.
Те, кто способны душу погубить.

Сладкоголос, но всё-таки лукавый.
Не дай Господь попасть лукавству в плен.
Прельщает он богатством или славой
И только душу требует взамен.

И,  если подсознание убого,
Достойно жизнь врядли проживёшь..
Хотя душа принадлежала Богу,
Но в лапы Люцифера попадёшь.

МЫ  ВЫБИРАЕМ  ПОСТОЯНСТВО

Садизмом меж и лесбиянством,
Меж суицидом и бедой,
Мы выбираем постоянство
Жить и с надеждой и клюкой.

Мы все живём, как нам привычно.
Никто не выдавил раба.
Всё безрассудно, всё обычно.
Все в вечном поиске «врага»

Идём с покорностью баранов
Туда где кормят, но убьют.
Без разницы нам, как ни странно,
Кормушка общая и кнут.

Мечтать нам о свободе рано.
Увы, условия не те.
Не сможет свергнуть раб тирана,
Когда нуждается в кнуте.

Пускай в крови его рубаха,
Улыбка рдеет на устах.
И по привычке и без страха,
Он переносит боль и страх.

Боится раб не наказанья,
Пусть даже не было за что.
Но рабское его сознанье,
Как бы без пуговиц пальто.

Прикроешь, но не застегнёшься.
От наказанья не спастись.
А перетерпишь, глядь притрёшься.
Так и проходит наша жизнь

А бунт всегда непредсказуем.
Повесить могут и распять.
Ведь, если раб бывает буен,
Что начал надо продолжать.

И тут, конечно, или-или
Всегда встаёт ребром вопрос:
Остался жить или убили,
Но раб сознаньем не дорос

До понимания проблемы.
Как пик валет и дама треф.
Свобода для раба – химера,
А, если не химера – блеф.

СЛОВАМИ  МОЖНО  ОТРАВИТЬ,  КАК  ЯДОМ

В наборе слов немало нехороших.
Наш лексикон – немыслимый кошмар.
Спешим своих знакомых огорошить,
А ведь дар слова – это Божий дар.

Словами можно отравить, как газом.
Слова – оружье, как и пистолет.
Возможно, ложь всего лишь, плод фантазий,
А, может, чей-то неучтённый бред.

Почти все врут, иные не нарочно.
Привычкам очень трудно изменить.
Утопия и грёзы – это роскошь.
А у меня нет времени мечтать.

Я не могу  испытывать доверья
Ни к сказанным, ни к писаным словам.
Бумага в кляксах, сломаны все перья.
А мир весь не иначе, как бедлам.

САМЫЙ  ЧЕСТНЫЙ – ДУРАК

Добродетельных мало,
Да и то не  во  всём.
В мире честных не стало,
Не найти днём с огнём

Самый честный в природе
Почему-то дурак
Страсти аж колобродят,
А душа натощак.

Пусто, блекло и тошно,
Как в подвале сыром.
Будто кто-то нарочно.
Что, мы все так живём?

Жизнь похожа на пытку.
Отвратительно, но
Ни единой попытки
Ведь не сделал никто.

В этом мире все грешны.
И кто прав? Не пойму.
Бог оставил безгрешность
Лишь себе самому.

ВАВИЛОНСКИЙ  ПЛЕН

Разорвав на себе одежду
И скорбя о судьбе своей,
Со свободой теряя надежду
Горько плакал старик иудей.

Как белуги, ревели дети.
Посыпали на головы пыль.
Кто за злую судьбу ответит.
Бог еврейский народ забыл.

Или люди забыли Бога.
Явь гораздо страшней, чем сон.
Как бы ни была жизнь убога.
Их свободу забрал Вавилон.

Горе личной страшней обиды.
Но спокойно взирает  Бог.
На стенах вавилонских сидя,
Иудейский плакал народ.

ТРУС  УМИРАЕТ  ДВАЖДЫ

Цель высока, как звёзды
И путь к ней не прямой
Ведь даже пред угрозой
Не станет трус герой.

Желает раб свободы,
Но, если он молчит,
Его состарят годы
И смерть освободит

Трус умирает дважды
От страха и во сне.
Но умереть не жаждет
Как воин, на щите.

Трус очень осторожен,
Он вовсе не герой.
О нём стихов не сложат,
Зато он сам живой.

БРОДЯЖКА

Не рождён я принцем благородным
Средь дворцов и парковых Аллей.
Я рождён среди костров походных.
Мой приют – простор пустых степей.

Как цветок, среди чертополоха
Рос, покуда вовсе не засох.
И никто не видел, как мне плохо.
Я теперь и сам чертополох.

Так живут на жалкие подачки
Инвалиды в умершей стране.
Жизнь мне казалась слишком мрачной,
Хоть сияет солнце на земле.

Может быть, для всех оно восходит,
Но не может каждого согреть.
Для чего по свету люди бродят,
Неужели, чтобы умереть?

О  ЛЮДОЕДАХ  ЗАМОЛВИТЕ  СЛОВО

Не принято как-то стихи посвящать каннибалам.
К людоедству относятся хуже, чем даже к маньякам.
А никто не подумал, что их на земле очень мало.
Поэты стихи посвящают скорее, собакам.

Дикие люди с янтарно-пронзительным взглядом,
Ловят людей, как оленей и лишь для еды.
Варят в котлах. Наилучшая в жизни услада
Это варёные в травах людские мозги

Дикие люди, а также их жёны и дети
С жадностью могут из черепа высосать глаз.
Если соседи в лесу им подобного встретят.
Тоже съедят, как банан, или,  как ананас.

Древний обычай с времён первобытных остался:
Чтобы быть храбрым, то надо съесть сердце врага.
Чтобы никто в мной написанном не сомневался.
Я вам скажу, что страшней каннибалов война.

Тысячи тысяч она человеческих жизней
Уничтожит. Скажите, кто это не знал.
Больше наврядли погибло людей в катаклизме.
Так неужели страшнее войны каннибал?

ЧЕЛОВЕК  НЕ  СОБСТВЕННИК  ТАЛАНТА

Пушкин – гений, Моцарт, да и Данте.
Гениев никто не судит строго.
Человек не собственник таланта,
А посредник, меж людьми и Богом.

Божий дар лишь оттого нетленный,
Что определяет сам судьбу.
Божий дар принадлежит Вселенной,
Даже, если дан был одному.

ПСИХБОЛЬНИЦА

В психбольнице психи странно развлекались
Друг у друга в попе пальцем ковырялись.
Из другой палаты псих один притопал
И для ковырянья  сам подставил попу.

Всё, что извлекалось, даже при поносе
Складывали в кучу на большом подносе.
Прибегала няня к ним из пищеблока.
Посмотреть хотела, кто надыбал сколько.

Мужики и бабы – здесь все психи братья.
Но главврач прервал их странные занятья:.
«Хватят ковыряться вам в немытой попе.
На обед ромашки в сахарном сиропе

Разбежались психи по своим палатам
Даже санитары не ругались матом.
И легли на койки добровольно психи.
Было это в полдень в городе Барвихе.

Под Москвой в районной местной психбольнице,
А диагноз ровно только полстраницы.
Непонятно было: психи испарялись
Или до отвала  этим надышались.

Тема неприлична, даже неприятна.
И на вид, как-будто  маловероятна
Ни к чему смущенье, вы ведь не девица
И откуда знать Вам всё про психбольницу.

ПОКАЯНИЕ

Чтоб быть праведным и чистым,
Мало просто быть безгрешным.
Каждодневно, ежечасно
Богу надлежит молиться.

И омытая слезами
Истинного покаянья
Вознесённая молитва
Путь свершит от сердца к Богу..

Навсегда уйдут из сердца
Все сомненья и тревоги.
Лишь тому, кто сердцем верил
Бог во всех делах поможет.

Попроси и Бог услышит,
Помолись и Бог поможет.
Преклони свои колена,
Ниже голову склони.

И Господь тебя одарит
Собственным благословеньем.
Но пройдя сквозь испытанья,
Ты на Бога не ропщи.

Должен ведь Господь увидеть,
Что ты принял со смиреньем
Испытания любые.
И готов ещё принять.

Было сказано в Писанье,
Что последний станет первым,
Ведь смиренье и молитва –
Это праведников путь.

Но не может быть  молитвы
Без благого покаянья.
Каждодневно покаянье,
Ибо грешен человек.

Да прости меня Всевышний,
В помыслах, да и в деяньях.
Огради от всех соблазнов.
Душу  от греха спаси.       

ЭКЛЕКТИКА  ДУШИ

Поэзия – эклектика души
И верный способ самовыраженья.
Поэзии высокое горенье,
Как в Космосе сияние звезды.

Поэт не аналитик, не статист,
А модулятор способов Вселенной
Поэзия, как и душа нетленна.
Поэт обязан быть душою чист.

А ежели не чист, то не поэт,
А рифмоплёт он и мистификатор,
Под микроскопом изучивший атом,
Но только не горит в нём Божий свет.

Как золото, и медные гроши.
Блестят они порой от самомненья.
Поэзия есть самовыраженье,
Когда она эклектика души.

ЧТО  ЭТО  БЫЛО?

Захлебнулись уши в мегагерцах.
Трудно это музыкой назвать.
У меня захолонуло сердце
Сложно впечатленья передать.

Музыка, не музыка, но звуки –
Грация, и мощность, и полёт.
Словно неизвестные науке,
Децибелы убивают влёт.

Музыка звучит, как гром орудий,
Но дисперсность музыки легка.
Боже мой, что это было, люди?
Может быть, звучат колокола?

Вроде мелодично, хоть и грозно.
Трудно звуки в сердце пережить.
И звучало просто грандиозно.
Только, что это, не смог определить.

НЕТ  НИЧЕГО  НА  ЗЕМЛЕ  ИДЕАЛЬНОГО

Бог создал мир, и в ответе нет крайнего.
Льётся напрасно невинная кровь.
Нет ничего на  Земле идеально.
Всё опошляется, даже любовь.

Чистое небо темнеет от копоти.
Правду сказать повернётся  ль язык?
Чувство любви подменяется похотью,
Но человек к непотребствам привык.

Где альтруизм и духовная целостность?
Совесть и стыд поглотил эпатаж.
Вместо духовности «голая» зрелищность.
А милосердье заменит шантаж.

Трудно любовью считать отношения
Между мужчиной и женщиной, но
Как бы любовь, половые сношения,
Нам откровенно покажут в кино.

Ценность души подменяют понятия,
Верность идее, богатство и честь.
Вот почему у народа апатия.
Тянутся только, чтоб что-то украсть.

Кто виноват? Только тот, кто обманывал,
И называет нас электорат.
Бог создал мир, и в ответе нет крайнего.
И ни за что отвечать не хотят.

ЗАЙКУ  БРОСИЛА  ХОЗЯЙКА ( старые стихи на новый лад)

Зайку бросила хозяйка
Без носок, трусов и майки.
Одним словом без всего
И к тому же одного.

Хоть ему не рвали лапу,
Не бросали даже на пол
Он оставлен под кустом
Может куст для зайки дом.

Только врядли плачет зайка,
Потеряв свою хозяйку.
Он лишь мокнет от дождя,
А быть мокрому нельзя.

Так как плюшевым был зайка,
Без носок, трусов и майки.
Одним словом, без всего
Шкурка портится его.

ЗАБЫЛ,  ЧТО  ЕСТЬ  ГЛАВНОЕ

Жизнь и вечность переходит плавно
И что я в жизни сохранил?
Я написал стихи о главном,
Но что есть главное, забыл.
Зима совсем не схожа с летом.
Но я их и не отличал
Кто по призванью был поэтом,
Кто обличал, кто восхвалял?

Когда-нибудь сотрутся грани.
Не отличить, где жизнь, где смерть.
Мне остаётся на поляне,
Средь трав душистых умереть.

Всем наплевать, что я оставил.
Я буду всеми позабыт.
К чему всё помнить. Против  правил
Жил, так и не наладив быт.

Я был, как все, но отличался
От  всех суждением своим.
Я никогда не пресмыкался,
Властями не был я любим.

Но, если поразмыслить здраво:
Какого всё-таки рожна?
Ведь я живу не пади славы.
Посмертно тоже не нужна.

Но в вечность переходит плавно
Жизнь, та которую любил
Я написал стихи о главном,
Но что есть главное, забыл

СБУДУТСЯ  НАДЕЖДЫ  ИЛЬ  ХИМЕРЫ?

Я родился для того, чтоб выжить.
Нелегко на свете выживать.
Как лимон, жестокой жизнью выжат.
Рано мне на лаврах почивать

Наконец, уставший от страданий.
(Жить прожить – не поле перейти).
Вопреки гаданий-предсказаний,
Околею где-нибудь в пути.

Похоронят просто так без гроба
В зимний день среди пустых  степей.
Белый холм огромного сугроба
Может стать могилою моей.

Пьяный негр или краснокожий
Спину мне пронзит своей стрелой,
Только потому, что я прохожий,
Пусть не враг, но всё-таки чужой.

Но не исключаю, что в постели,
Перепив холодного вина.
Не проснусь я утром, в самом деле.
Удивятся внучки и жена.

Сбудутся  надежды иль химеры.
Счастья ли в окне забрезжит свет?
Может, я умру миллионером
В возрасте сто восемнадцать лет?

Жизнь проживу я, но что толку.
Суть её я не сумел понять.
Сколько раз держал судьбу  за холку,
Но не смог удачу удержать.

Фарт, возможно, даже был приличный:
В банке счёт, машина, личный дом
Главное: иметь  друзей приличных.
А с врагами разберусь потом.

ВОСПОМИНАНИЯ  ИЛИ  ФАНТАЗИИ?

 Я был женат всего лишь раз
На марсианке цвета хаки,
Но перейдя в четвёртый класс,
Я понял, что всё это враки.

Фантазий бкуйственный расцвет
Меня толкал, но не под танки.
Мне было только десять лет.
Я бредил инопланетянкой.

И, как космический дурак
Был мужем я земных лишь женщин.
Не удавалось мне никак,
А лет всё остаётся меньше.

О марсианках перестал
Мечтать, вся жизнь прошла в ухабах.
Но я  ни разу не мечтал
О тамошних с Сатурна бабах.

Не снились меркурьянки мне.
Никто короной не увенчан
Нигде, лишь только на Земле
Количество большое женщин.

И есть такие, что уйти
От них, возможно, только в песне.
Мне как-то с Млечного Пути
Одна мигнула в неизвестность.

Мне марсианку эту ждать,
Сказать по чести, надоело.
А лунных женщин не достать
Не в дефиците даже дело.

Они умны, но холодны,
Хотя сияют сами ночью.
Иметь их в качестве жены.
Мне не хотелось, меду прочим.

И марсианка тоже бред.
Её не назову женою.
Пойду я лучше съем обед,
Что сварен женщиной земною.

ДОРОГА  ПОЗВАЛА,  И  Я  СОРВАЛСЯ

Жить поной жизнью – это не пространство
Дорога – это целый мир и люди.
Меня всё чаще тянет к постоянству
Но я не знаю, что со мною будет

Дорога позвала и я сорвался.
Ведь в мире очень много мест красивых.
Но долго я нигде не оставался.
Нигде себя не чувствовал счастливым

А тут прорвало. Неустройство быта
Меня всё дальше гонит не к востоку.
Всё то, что видел, не могло быть скрыто,
Но только от того мне мало проку.

Всё дальше – ближе к Северному морю
И далеко от города невест.
Не беженец, но я бегу от горя.
Господь не выдаст и свинья не съест.

БЕСЧИСЛЕННОЕ  МНОЖЕСТВО МИРОВ

Не может Мирозданье без основ.
И, если откровенно между нами,
Бесчисленное множество миров.
Над нашими сияет головами.

Жизнь собственная в каждом из миров,
Что даже на другие не похожи
И запахом и гаммою цветов,
Хоть, кажется: такого быть не может.

Вселенная  ведь не  фантазий плод.
Неисчислимо времени терпенье.
Вселенную соорудил Господь.
И не похоже,  чтоб для развлеченья.

Но нам Его не суждено понять.
Пути Господни неисповедимы
Любой звезде назначено сиять
На много тысяч лет невообразимых.

Ни прошлого, ни будущего нет
Они смешались просто в настоящем.
Вселенной не напишется портрет.
Цвета её до жути леденящи.

Мы лишь пылинки среди магнитных бурь.
Нам Космоса законы не понятны.
Но постепенно вытесняя дурь,
То знанье,  что считал невероятным.

Невежество у большинства в крови
Когда-то и я не был исключеньем
Но знания заложены в любви.
И нам Господь дарует их теченье.

В бескрайней и великий океан
Впадает знаний  маленькая речка.
Е, если эти знанья не обман,
То наши чувства обретают вечность.

Не перестал я верить в чудеса,
Хотя сумел найти им объясненье
Опять на небе звёздная роса,
Как чистое Христово воскресенье

Я раньше шёл по жизни наугад.
Игрушкой был соблазнов и пороков.
Ведь знанья – самый драгоценный клад,
Что Бог даёт порою раньше срока.

Хотя Он срок определяет сам.
И возраст это даже не критерий.
Не удивлюсь я никаким мирам.
Чем больше знаний, тем сильнее вера.

И  ПРО  КАКТУС  ТОЖЕ

В горшочке кактус кажется беременным.
Не думайте, что это ерунда.
В нём зреет жизнь, ушедшая безвременно
Из ниоткуда прямо в никуда.

Как ёжик ощетинился колючками,
С единственной задачей: выживать.
Он выбрал долю далеко не лучшую,
Но лучше, чем в пустыне прозябать.

Мы были ч с ним на «ты», но откровения
Пока меж нами не произошло.
Хотя неповторимые мгновения
Мы прожили, не глядя ни на что.

Он беззаботен был, хоть и умеренно.
И губ колючих он не раскатал.
В своём горшочке он стоит беременный,
Хотя её ни разу не рожал.

Вот-вот он разродится, как красавица,
Цветком неоспоримой красоты.
Как говорится, что кому уж нравится:
Кому-то бабы, а кому цветы.

Поступки в основном все предсказуемы,
Наверное, как мысли и слова.
Быть подлежащим легче, чем сказуемым.
Жаль, что ты ничего не поняла.

Готов твоё использовать молчание
Для воплощенья собственной мечты.
У кактуса иголки от отчаянья,
А у тебя? Ведь всё ж не кактус ты.

Не отличима жизнь моя от лагерной.
Ни денег мне, ни воли не видать.
Бываю в жизни часто безалаберным,
Но кактус не забуду поливать.

Пусть мысль не закончена, но прервана.
И стих напоминает дырокол.
Не справился, по-видимому, с нервами.
Хотя и кактус тоже ни при чём.

НЕПУТЁВАЯ  ДОЛЯ  МОЯ

Жизнь печальная, как колея,
Что за туманом дождями размыта.
Всё непутёвая доля моя,
Неизлечимые горести быта

Был в одиночестве я одинок,
Не отбывая тюремные сроки.
Но ничего изменить я не мог,
Так и остался в душе одиноким.

Поздно я понял, что верить нельзя
Здесь никому, будет иначе туго.
Сколько меня предавали друзья,
Множество раз изменяли подруги.

Неоднократно был брошен в беде.
Харкая кровью, я всё ж поднимался.
Жалкой моралью    пристёгнут к судьбе.
Как на доверии я ошибался.

Сколько булыжников в мой огород.
Что ж в огород? Каждый целился в темя.
Строила жизнь для меня эшафот.
Видно ещё не приспело мне время.

Впрочем, болезни скрутили меня.
Вяжут всё тело: и руки, и ноги.
Жизнь печальная, как колея
Мне незнакомой разбитой дороги.

ЖИЗНЬ  ПЕРЕМЕНЧИВА

Жизнь, как ветер в степи, переменчива.
Много в ней горя, страданий и слёз.
Жизнь порой, как гулящая женщина.
Стоит ли к ней относиться всерьёз?.

Я не встречался ни разу с удачею.
Мне ну буквально ни в чём не везло.
Но я себя не считал неудачником.
Временно всё невезенье и зло

Жизнь, как зебра: За тёмной полоскою
Светлая всё ж быть должна полоса.
Лучше общался бы я с недоносками,
Чем в окруженье ворья и жулья

.Но уж такое моё поколение.
Разве приходится нам выбирать?
Партия  Сталина, партия Ленина –
Банда, имевшая деньги и власть.

Даже антихриста власть переменчива.
Может быть, к лучшему всё же, как знать.
Жизнь ещё хуже, чем падшая женщина,
Разве возможно такой доверять?

РАЗГОВОР  МУЖЧИН  В РУССКОЙ  БАНЕ

Оставь свои пошлые речи.
Всё было в жизни, мол,
Я тоже не безупречен
В мыслях про женский пол

Говорят, чем выше культура,
Тем поцелуй «нижей».
Но ведь не каждая дура,
Хотя есть ещё глупей.

Тему сменил хотя бы,
Впрочем, мне всё равно.
Всё время, зачем о бабах?
О чём-то другом, слабо?

О водке наврядли станут
Чесать свои языки.
Поэтому  лишь о бабах
В бане «трындят» мужики..

ФАТАЛИЗМ

Секреты жизни, как и смерти,
Сокрыты в тёмных зеркалах.
Смерть манит за собой, поверьте
Ведь даже жизнь  в её руках.

Нам что-то видится  случайным.
Пусть мы не верим в это, но
Всё, что казалось чрезвычайным,
Уже предопределено.

Нет смысла жизнь сверять по звёздам
И знать заранее судьбу.
Я спохватился слишком поздно,
Ведь изменить жизнь не могу.

Пусть мною принято решенье,
Я ничего не изменил.
Весь смысл предопределенья:
Всё кто-то за меня решил.

Мне жизнь кажется чужою.
Живу не так, как сам хотел.
Хотелось быть самим собою,
Но почему-то не сумел.

Стихи писал я зачастую
Желаниям наперекор.
Слова и фразы я рифмую,
Но в мыслях у меня раздор.

Я сам с собою не согласен.
А, может, делаю лишь вид?
Мой каждодневный труд напрасен,
И вовсе я не индивид?

Продукт лишь массовой культуры,
Как надоевшее кино.
Все женщины по сути дуры?
И это определено.

Хотя и мужики не лучше.
Я всё-таки мужчина, но
Везение – счастливый случай
И это определено.

Мы – куклы, кто же – кукловоды,
Или один лишь кукловод
На нас взирает с небосвода,
Но кто же: дьявол или Бог?

А может, обоим подвластны,
Иль  от обоих далеки?
Нет человеческого счастья,
Но есть ирония судьбы.

СКЛЕРОЗ

На память я не жалуюсь, что толку?
Скорей всего неизлечим склероз.
Нет для надежды даже малой щёлки.
Обидно очень, но не надо слёз.

Я постоянно что-то забываю:
Куда ходил, где был и даже с кем.
Порою встречных сам не замечаю.
Хоть «крыша едет» вроде не совсем.

Сорвал колючку, а хотелось розу.
Неужто, тут меня попутал бес.
В чемпионате мира по склерозу
Я занимаю первых восемь мест.

Не может мозг, как овощи на грядке,
Созреть, а дальше всё, чтоб , как в кино.
Ведь раньше было с памятью в порядке.
Я что-то помню, но не помню что.

ВОДКА

Я пил напиток непохожий
Ни на вино, ни на коньяк.
Но от него краснела рожа,
И становился, как дурак

На вид напиток был невзрачный.
И замечательный едва.
Скорей всего он был прозрачный,
Обыкновенней, чем вода.

И всё ж в нём сила колдовская.
Коль выпьешь много – меркнет свет
И голова совсем чужая,
И человек – не человек.

Сперва он лев и обезьяна.
Напитка много пить нельзя
Когда же чрезвычайно пьяный,
Тогда ты из зверей – свинья.

Речь, словно хрюканье, бессвязна,
На четырёх стоишь ногах,
Тупой, бессмысленный и грязный,
И, будто с пеной на губах.

Идёшь, как в бурном море лодка.
Последствиям, увы, не рад
Напиток сей зовётся водка –
Традиционный русский яд.

Отравит душу он и тело.
От пьянства рушится семья.
Нет у безумия предела.
Кто водку пил – сошёл с ума.

Стал добровольным сумасшедшим.
Безумие в его глазах.
Всяк пьющий водку искалечен.
Пить лучше потому коньяк

Он дорог, стало быть, не часто
Употребляем мы его.
А менее всего опасно,
Лишь виноградное вино.

Не ягодные суррогаты,
Напоминающие клей,
А настоящие мускаты
Из «благороднейших кровей».

Но, если ты не недоумок
И потребляешь е с ведра
То думаю: от пары рюмок
Не будет всё-таки вреда.

У  МЕНЯ  ЖЕНА  НЕ  КОРОЛЕВА

Если откровенно, между нами,
Я скромнее, чем английский лорд.
У меня лишь миллион желаний,
И никто не называл меня милорд.

Никому на свете я не нужен.
Жребий мой достаточно суров.
У меня нет скаковых конюшен,
Даже нет наследственных дворцов.

И моя жена не королева.
Даже в министерстве не служу.
И ни разу от жены налево
Раньше не ходил и не хожу.

И не потому,  что не хотелось,
Есть других достаточно причин.
Для кого-то, может, брак и мелочь
Для меня – незыблемость святынь.

Жизнь скучна, но я в ней не скучаю.
Жизнь, как без пуговиц пальто.
Только то, о чём я в ней мечтаю
Не узнает никогда никто.

Если я нуждаюсь в утешенье,
Врядли б кто меня утешить смог.
Я слова пустые не приемлю.
Я по жизни очень одинок.

РАЗВЯЖЕТ  ВОДОЧКА  ЯЗЫК

Мир восхитительно простым
Всего от одного стакана
Покажется. Но пьяный в дым
Не отличим от наркомана.

А коль по соточке тянуть,
Мир окружающий – звенящий
И триста грамм приняв на грудь,
Немой вдруг станет говорящим..

Развяжет водочка язык,
А собутыльники и рады.
К стакану грязному приник
С околышком губной помады

Но, как обычно на троих,
Теряя индивидуальность,
Всё предыдущее забыв,
Ты входишь в новую реальность.

А косо резанная сельдь
С лучком зелёным и горбушкой.
Подумай на досуге впредь
Вполне нормальная закуска.

В  ПРОСТРАЦИИ  ОТ  ОЩУЩЕНИЙ

От прошлого несёт тлетворным запахом.
Соединились в нём и смерть, и кровь
Как будто в поле колея пропахана.
Жизнь хоть чуть-чуть похожа на любовь.

От ощущений я ещё в прострации.
Не верю никому и ничему.
Надеяться хочу, что в эмиграции
Сумею изменить свою судьбу.

Я нахлебался горя предостаточно.
На десять жизней хватит одному
Хоть я не ожидаю жизни сказочной,
Но здесь уже жить больше не могу.

Действительность до ужаса достала.
И нищета растёт, как снежный ком.
Как от всего душа моя устала.
Быть не хочу рабом иль дураком.

Быть подлецом не позволяет совесть,
А в дураках быть надоело мне.
Нельзя жить ни о чё м не беспокоясь,
В отдельно взятой чокнутой стране. 

Не так уж много времени отмеряно,
Но от позора нищеты спасаю честь.
Жизнь развернулась предо мною веером.
У этой жизни будущее есть.

ЛУЧШЕ  В  СУП

Едет «крыша», выше планку,
Но морали не в укор
Переспав с Галиной Бланкой,
Вдруг похожим стал на Кнорр.

Но хозяйка мне сказала:
«До чего ж ты парень, глуп.
Удовольствий в этом мало.
Лучше Галю Бланку в суп.

Кубик выбрать как, не знаю,
Я ведь всё-таки  не псих.
«Маги» я предпочитаю.
Кривотолков никаких.

ЗАЧЕМ  ПРЕДПОЛАГАТЬ  ПЛОХОЕ

Блаженство безучастности. Неужто
Мы от событий жизни далеки?
Но где-то рвутся бомбы, палят пушки
И в  муках умирают старики.

И голодают маленькие дети,
Переживая ужасы войны.
А мы не отличаем тьму от света.
И будто от всего отдалены.

 Но не стеной, а собственною шкурой.
Нам на чужое горе наплевать.
Расплывчаты далёкие фигуры.
Зачем плохое нам предполагать?

Ведь есть же мы, неслышные, как тени.
И в каждом своё собственное я.
Легко мы слышим в ветерке весеннем
Задумчивые трели соловья.

Но крик чужой души, увы, не слышим
А, может, просто слышать не хотим
Мы низменны в том, что страданья выше
Чужих, и так привязаны к своим.

Душа чужая, как и боль, потёмки.
На расстоянье их не  увидать.
Но, если вдруг осудят нас потомки,
Не надо на пристрастность их пенять.

Мы все такие, как на самом деле,
Погрязли и в пороках и в дерьме.
Мы тупо размножались, пили, ели,
Развязывали войны  на земле.

Друг друга уничтожили в итоге.,
А, может, это только предстоит?
Господь глядит на нас в своём Чертоге.
И только с  укоризною молчит.

Весь мир должно быть, точно сумасшедший.
Наверняка народ сошёл с ума.
А, если не убьют, то покалечат.
И думал каждый» «Лишь бы не меня»

ЖИЗНЬ  ЕСТЬ  ИГРА

Мы вечные беженцы и эмигранты
Сначала от жизни, потом от себя.
Но жизнь – лотерея, а, может быть, фанты,
А может, театр, но всё же игра.

Кто ищет богатство, а кто день вчерашний.
Раз это игра, так давайте играть.
Но как бы ни жил, всё равно проигравший.
От смерти уж точно нельзя убежать.

Настигнет внезапно, когда и  не ждёшь ты
Когда и здоровый ты, и молодой.
У смерти, как в жизни, не выпросишь льготы.
Она никогда не берёт выходной.

Со смертью и жизнью играем мы в прятки,
В надежде, что в смерть в этот раз не найдёт
Но жизнь загадает такие загадки.
Пока отгадаешь, а кто-то умрёт.

Идёт непрерывно процесс обновленья,
И каждый желает счастливый билет.
Жизнь всё ж длится годы, а смерть лишь мгновенье
Пока играл в прятки, кого-то уж нет.

Мучительно болен, но всё же удача,
Что смерть стороною сегодня прошла.
Сегодня хоронят соседа по даче,
А завтра, возможно вполне, что тебя.

А  ВРАТЬ  ЗАЧЕМ?

Весь мир вокруг – аттракцион иллюзий,
Музей страстей и вынужденных чувств.
Вот только для чего друг другу люди
Врут и обман возводят  в ранг искусств.

Жизнь иллюзорна, только смерть реальна.
Нюансы в смерти  все исключены.
Но каждодневно, чуть не эпохально,
Нам кто-то врёт от имени страны.

Иллюзия – лишь шаг к самообману,
Но врать себе уж точно ни к чему.
Я чувствую себя довольно странно,
Примерно, как покойник в отпуску.

ВНЕЗАПНО  НАБЕГАЮТ  СЛЁЗЫ

Внезапно набегают слёзы,
Как новоявленные сны
Как будто на бутонах розы,
Вслепую капельки росы.

И долго-долго не отпустит
Воспоминание беды.
Но мы страшимся лёгкой грусти,
Как тёмной стороны Луны.

ЖИЗНЬ  ПРИНИМАЙ,  КАКАЯ  ЕСТЬ

Жизнь надо принимать, какая есть,
Не более того.
Тогда окажет случай честь –
Не выпадет на дно

Всё будет: хлеб, вино, вода
И женщины любовь.
Пускай не часто – иногда,
Но повторится вновь.

Как невзначай, но исподволь,
Увидишь знак беды.
Ведь всё, что больше ложь и боль
Вдоль линии судьбы.

И, если жизнь не удалась,
Никто не виноват.
С бедой судьба пересеклась
Так много лет назад.

И не упомнишь где, когда
Ты что-то совершил.
И «нет» ответил вместо «да»
Тому, кого любил.

И совершил невольно зло,
Не зная, как любить.
Но в жизни надо всё равно
За всё, за всё платить.

ИЗОБИЛИЯ  Я  НЕ  ВИДАЛ
В супермаркет попал я впервые.
Заграница, как чудо для нас.
Ощутил я себя, как в России
С ниткой бус молодой папуас.

Я не то, чтобы вдруг растерялся.
Кое-что я об этом читал.
На действительность жизни нарвался.
Изобилия  я не видал.

Колбасы с ветчиной видов триста,
А конфет ровно тыща пятьсот.
Я не то, чтоб уж очень неистов.
Просто я из страны дуракок.

Я дивился, смотрел и не верил
Не каким-то словам, а глазам.
И никто не ломился, как звери.
Как у нас не ругаются там.

И улыбки людские повсюду.
Как на клумбе цветы под окном.
Но Германия – это не чудо,
Просто родина наша – дурдом.

ПРО  ТРУСЫ  ОТ  КУТЮР

Напиши мне стихи про трусы,
Те, что видела я на картинке
От  Версаче, безумной красы,
Даже, если они без резинки.

По сравнению с ними гипюр,
Как рогожа,, и в этом дилемма.
Обожаю трусы от кутюр:
От Лорана, Шанели, Кардена.

Раз с покупкой вопрос не решить,
Если слишком кусаются цены,
То хотя бы стихи напиши,
Как любезность, в порядке обмена.

Понимаю: твой тощ кошелёк,
Хоть и сделан из импортной кожи.
Напиши про трусы мне стишок,
Раз не сделал подарка дороже

СЕКАНАЛ

Внезапных приступов отчаянья,
Боюсь сильней, чем темноты.
Которые придут  нечаянно,
Как страх грядущей нищеты.

И разум мутится от голода,
И жизнь – мука, когда смерть
Есть избавленье, только повода
Нет, чтоб достойно умереть.

И тянется рука к снотворному.
Несчастья тяготеет рок.
И вовсе ни причём уборная.
Пустеет быстро пузырёк.

А, если все таблетки сразу
И чтобы рядом никого.
Жизнь оборвётся , словно фраза,
А запивать сойдёт вино.

О  НЕБЫВШИХ  ГЕРОЯХ

Горе комом встанет в горле,
Но как меч пронзает сердце,
И песком уходит в ноги,
Чью-то память обнажив
Нету нынешних героев.
Ветер их могил не знает
И никто о них не помнит,
Даже не растут цветы

Но они когда-то были.
Или только в мифах древних,
В кем-то выдуманных сказках,
Но ушли в небытие.
Ну а где их жёны, дети,
Где все те, кто их оплакал?
Кто сложил стихи и песни,
Как бесстрашия пример?

Наконец, где их потомки,
Что ещё об этом помнят
Из легенд или сказаний?
Также нету никого.
Скрыто всё травой  забвенья
Неужели все погибли
Справив тризну об умерших,
Без печалей и тревог?

Даже вольный сытый ветер
Их не ведает могилы
Что ж никто совсем не помнит
Никого и ничего?
Может, не было героев.
А лихие, злые люди
Память предали забвенью
И остался только страх?

ОПТИМИСТИЧЕСКАЯ  СЛЯКОТЬ

Оптимистическая слякоть
От слёз мокрей, чем под дождём.
Нас тоже некому оплакать,
И мы когда-нибудь  умрём

Мы трудности преодолеем
Всем недругам своим назло,
А, если сильно заболеем,
Считаем, что не повезло.

А, если что-нибудь иначе,
Готовы позабыть про честь.
Мы даже ловим миг удачи.
Нам хочется и жить, и есть.

УВЫ,   ЖИВЁМ,  КАК  МОЖЕМ

Живём, как можем, но увы,
Возможности скромны и очень.
Но даже лучшие умы
Впадали в бедность, между прочим.

А жизни скудная река
Богата только на несчастья.
Хотелось, чтоб наверняка
Мне человечьего участья.

И мелких радостей земных
Для разума и для желудка,
И удовольствий для двоих,
И выспаться, хотя бы сутки.

Жизнь трещину дала не сразу,
А постепенно, исподволь.
В душе сомненье, как зараза.
И жизнь такова, хоть вой.

Бесперспективная картина.
И от неё бежать готов.
Но я, отнюдь, не Джельсомино,
Хоть и живу в  стране лжецов.

Я  ЧУЖОЙ  ДЛЯ  ВСЕХ

Скиталец, вечный эмигрант,
Не арестант, но чужестранец,
Не скандалист, не дуэлянт,
Чужих гостиниц постоялец.

Для всех всегда я был чужим
От центра мира до окраин.
Всего я мира гражданин,
Вот только языков  не знаю.

Любое горе – не беда.
На крайний случай взвою зверем.
Не ведал счастья никогда,
Хотя, что есть оно – уверен.

Мне просто с ним не по пути.
И жизнь наврядли подвиг ратный.
Там, где искал, там не найти
Опять ошибся, вероятно.

Мне жизнь даёт последний шанс,
А, может быть, и не последний.
Что лучше: пиво или квас
Узнаю всё-таки намедни.

БЛАЖЕН,  КТО  НИЧЕГО  НЕ  ПОМНИТ

Тень дремоты моё стирает имя.
Как можешь ты бояться стать моей?
Ведь я живу молитвами твоими
Среди людей, как будто средь зверей.

Хотя зверь сытый сам не нападает,
А в  чащу леса норовит уйти.
Но люди  беспричинно убивают,
Насилуют и грабят по пути.

Блажен лишь тот, кто ничего не помнит.
Добро творящий не избудет зла.
 И, если он в меня швыряет комья
Земли, то только Бог ему судья.

Людское зло изъело ржавью душу.
В молитвах мы целуем прах земли
Ведь так легко любой закон нарушить
В угаре жизни или в забытьи.

Но мир насилья был всегда мне чуждым.
И дверь к душе держу я на замке.
И от тебя мне ничего не нужно.
Я лишь старался нужным быть тебе.

СЛИШКОМ  МНОГО  Я  ВИДЕЛ  СМЕРТЕЙ

Слишком много я видел  смертей
На своём некоротком веку.
Вспоминаю ушедших друзей
Почему-то лежащих в гробу.

Смерть на нервы так действует мне.
И чужая, как-будто своя
Смерть обычна на грешной земле,
Но привыкнуть никак к ней нельзя.

Я терял самых близких родных
В годы мирные, как на войне
Все мы смертны, один я из них.
Только мне тяжелее вдвойне.

Я от жизни подобной устал.
Веря в Бога, не верю в судьбу
Вместо умерших я представлял,
Что лежу в деревянном гробу

И все плачут вокруг обо мне.
Я в цветах, но померк белый свет.
Сколь трагедий и драм на земле.
Я отмучился, все – ещё нет.

КОМУ НУЖНА  СВОБОДА  В  ОДИНОЧЕСТВЕ?

Свобода – это делай всё, что хочется.
По крайней мере, так считает молодёжь
Кому нужна свобода в одиночестве?
Ведь от такой свободы устаёшь.

На одного стеллит обрыдло простыни.
И даже не с кем разделить тепло
И ощущение такое, будто бросили,
Хотя по сути, лишь не повезло.

Упиться можно водкой и свободою.
Никто тебя не пилит, но потом,
Замученный попытками бесплодными,
Накатит вдруг под горло горький ком.

Не проглотить, не разжевать, не выплюнуть.
И сходишь в одиночестве с ума.
Как будто с лодки в море за борт выкинут.
Свобода – как постылая жена.

Что с нею делать? Только дурью маяться.
Мечтая пусть  с другой,  но о былом
Зато свободным время есть покаяться,
А это всё же лучше, чем дурдом.

КОГДА  ДО  ДОНЫШКА  ПУСТ

Мораль – постулат из забытого мира.
Сквозь грязь, как сомнамбула, переходя
Душа перестала быть чувственной лирой,
Хотя и не сразу, а лишь погодя.

Что тело терпело, душа не искала:
Страдание, боль, непогоду и зло
Уставшее тело уже перестало
Собою быть, так ему не повезло.

ёА после, спустя уже многие годы,
Утратив чувствительность органов чувств.
Уж боль причинить не сумели невзгоды.
Всё умерло, и аж до донышка пуст.

Эмоции – роскошь для слишком богатых.
У бедного нет даже простеньких слёз.
Но алчный мир жалок, хоть и не распятый.
Нельзя же к нему относиться всерьёз

Забыть, что забудется, Лучше не помнить.
Мир – это помойка и скопище зла
Но время стирает и камни и совесть.
А жизнь у смерти в долгу  навсегда.

Нет правых и праведных, все виноваты.
И в мирные дни ощущенье  войны.
И жизнь похожа на бал бесноватых,
Хотя постоянно живём мы взаймы.

ЖИЗНЬ  НЕ  БЫВАЕТ  БЕЗ  ОШИБОК

Освободимся от морали
И от условностей толпы.
Пусть будут для ханжей скрижали,
Для нас же будут пусть торты.

Пусть жизнь сегодня будет сладкой,
Один раз за десятки лет.
Хоть и случаются накладки,
Но без ошибок жизни нет.

Сегодня можно корчить рожи,
Гулять свободно нагишом.
То, что подумали вы – тоже,
Хотя уж здесь я ни причём.

Сегодня время для улыбок.
Мораль опущена на дно.
На исправление ошибок
Нет времени ни у кого.

ОШИБКИ  ДОЛЖНЫ  ПОВТОРЯТЬСЯ

Живу, как живётся, сначала начать
Свою жизнь не очень хотелось.
Но, если  совсем перестану молчать,
Наступит, наверное, зрелость.

Что прошлое помнить? Оно уж прошло
И что пред собой притворяться.
Ведь жизнь не прокрутишь, как кадры в кино.
Ошибки должны повторяться.

В одну только сторон выдан билет.
Приблизит нас к старости зрелость.
А заново жить, в общем, смысла-то нет,
Хотя временами хотелось.

НАХЛЕБАЛСЯ  ЖИЗНЬЮ  ПОД  ЗАВЯЗКУ

Кто говорил, что будто жизнь сказка?
Не соглашусь  я с этим  никогда.
Я нахлебался жизнью под завязку.
Вкус у неё собачьего дерьма.

В своей стране Я бредил о свободе,
Когда была тюрьмою  вся страна.
Душа всегда в неволе колобродит
И дай Господь мне не сойти с ума.

О жизни люди ничего не знают.
Но полстраны «бомжуют»  без жилья.
От мелкого жулья оберегают.
А кто спасёт от крупного жулья?

Зов плоти называется любовью,
Когда любовь, как чувство, не в чести,
Но захлебнувшись собственною кровью,
Выплёвываем лёгкого куски.

Отбито уж вовсе не в «застенке»,
А просто за едой в очередях.
Случайно кто-то саданул коленкой
И в грудь попал, а мог бы врезать в пах.

Тогда я б никогда не смог жениться,
И от меня бы не было детей.
Но жизни перевёрнута страница.
Нет ничего, и нет очередей.

Никто не нахамит и не ударит.
И никуда не надо выходить.
И на собраниях никто мозги не парит.
Вы спросите: « А без еды, как быть?»

Всё очень : просто всяк живи, как хочешь,
В том смысле, что, как хочешь и живи.
И нечего нам голову морочить
Лишь оттого, что в доме нет еды.

Не надо колбасою жизнь мерить.
Достаточно простую воду пить.
Ведь главное: работать, жить и верить,
Что кто-нибудь поможет, может быть.

КСТАТИ  ОБ  ИДИОТАХ

Как оказалось, мы не знаем жизни.
И слёзы льём, как осень льёт дожди.
Став на тропу войны с идиотизмом,
Победы лёгкой всё-таки не жди

Идиотизм имеет предпосылки,
Как мухи размножаясь, заражать
Четыре дырки оставляет, как от вилки,
А идиотом очень просто стать.

Прикинутый, почти неотличимый,
Когда  почти под умного «косит»
Не полный идиот, а лишь по чину.
У дураков самодовольный вид.

Он хам, хотя хамит и не словами,
Лишь интонацией, как птицу ранит влёт
Хотя по хамству видно, между нами,
Он тоже безнадёжный идиот.

Себя он не считает идиотом,
Скорее так считает он других.
В холодном взгляде есть тупое что-то,
Что выдаёт, что твой начальник псих.

Его оружье – это мимикрия.
Приспособленцы разных есть мастей.
Их можно отличить, бороться с ними
У нас в стране значительно трудней.

Тупизм  охраняется законом.
У нас раздолье лишь  для дураков
Для умных же сооружают зоны
И держат их отдельно от воров.

Тупой всегда найдёт себе работу,
Дипломатично умным быть забыв,
Когда страною правят идиоты.
Они найдут поддержку для своих.

ВСЕ  ОБИДЫ – ПУСТЯКИ.

Зачем придумывать всерьёз,
Что сам себя довёл до слёз.
Не надо даже делать вид
Что много накопил обид.

Ведь все  обиды пустяки.
Те, кто обижен, дураки.
Кто быть не хочет дураком,
Тому обиды нипочём.

Валять не надо дурака
С самим собой, наверняка.
Обидчикам всем отомстил,
И тут же обо всём забыл.


ЕСЛИ  ВДРУГ  НИЧЕГО  НЕ УСПЕЛ

Если вдруг ничего не успел,
Себя можешь считать опоздавшим.
По пословице: «съел тот, кто смел»
Только время не любит уставших.

Время движется вечно вперёд.
Это знание всем пригодится.
Время разве кого-нибудь ждёт?
И оно не взирает на лица.

Нужно руку на пульсе держать.
Разве что-то вернулось обратно?
Время может, меняясь, менять
Даже то, что и невероятно.

Жертвой времени может стать тот
Изменений, кто не понимает.
Время – это поток нечистот,
Что смывает, но не очищает.

Поздно думать, кто прав, кто неправ.
Репутации жизнь дороже.
В этом случае даже Минздрав
Всё равно никому не поможет.

СОЧИНИТЕЛЬ  ВСЁ-ТАКИ  ОБМАНЩИК

Сочинитель всё-таки обманщик.
Даже, если коррупционер,
Обнажает правду, словно банщик,
Навидавшись голых женских тел.

Ладно, если б было всё красиво.
О красотках можно лишь мечтать.
Сколько за день нужно выпить пива,
Безобразья, чтоб не замечать?

Я завыл бы волком или выпью,
Если б это видеть довелось.
Но ей богу, столько я не выпью,
Как бы ни был отуманен мозг.

Жирные свисающие ляжки
Нет, не женских ног – окороков.
Кожа – ужас, коль без перетяжки.
Ловля на живца для дураков.

Испугавшись, можно удавиться.
Плоти пир иль лавка мясника?
С крашеными патлами девица
Целый день валяет дурака.

Красота – такая же химера,
Как картон прессованный – жильё.
Грудь, как уши грустного терьера
На живот свисала у неё.

БИТВА  ХАКЕРА

Быть хакером очень непросто.
Тут мало компьютеры знать.
Мозг хакера врядли по Госту,
Но коды настроен ломать.

Взломает любую защиту
Насильник программ и идей.
Король программистов без свиты.
Немало таких королей.

Ведь хакер и вор, и кудесник
И в деле компьютерном бог.
Он входит в программу, как песня,
Любой, отбирая кусок.

Для хакера нету преграды.
Замок для него не замок.
И вовсе не деньги награда,
А то, что он всё-таки, смог.

Быть хакером – это искусство,
Хотя, может быть, криминал.
Легко ль перемалывать чувства?
А он их смешал и сломал.

Не может жить хакер в загоне.
Свободою он опьянён.
Какие умы в Пентагоне?
Но что для него Пентагон.

Любая программа – игрушка,
Пусть на руку даже н чист.
Он сейфы вскрывает без «пушки».
Он вор, но ведь и программист.

Он знает, что он математик
И может весь мир просчитать.
Давно уже люди не братья,
А, значит, на всех наплевать.

Не Ньютон он и не Коперник.
Не звёзды хватает с небес.
Найдётся достойный соперник,
Появится в нём интерес.

Поймать его очень непросто,
Труднее ещё доказать.
Ведь он одинокий, как остров
И любит с программой играть.

В игре он всегда победитель,
И коды швыряет, как мяч.
Ведь хакер, отнюдь не любитель.
Не ведает он неудач.

Ему, чем сложнее задача,
Тем лучше, он в споре со всеми.
И, если пришла неудача,
То это всего лишь на время.

Черту, преступая закона,
Не думает он никогда,
Что «светит» далёкая «зона»,
Ведь жизнь для него лишь игра.

Власть, женщины, деньги и карты
Ему в основном не нужны.
Исполнен  он только азарта,
Который покруче войны.

Мозг властью времён искалечен.
Ему б всё играть и играть.
Возможно, что он сумасшедший,
Но это нельзя доказать.

Сказал мне один дистрибьютор,
 С ухмылкой глядя на часы,
Что хакер залазит в компьютер,
 Как к девке продажной в трусы.

Затеяли хакеры битву,
Ничьим, не поверив слезам.
Своя у них даже молитва:
«Откройся компьютер – сезам»

Боятся их все не напрасно.
И тут промолчать я не мог.
И это уж вовсе не сказка –
Хранит их компьютерный бог.

ЖИЗНЬ  НЕ  БАЛОВАЛА  МЕНЯ

Был всегда пасынком я у судьбы.
Жизнь не баловала меня.
Дал Господь разум, но только, увы,
Горе одно от ума.

Дал мне Господь ещё собственный Дар –
Начал стихия писать.
Не сплю по ночам я, но это ж кошмар,
 Нужно когда-нибудь спать.

Дал мне Господь испытанье судьбы,
Голод дал и нищету.
Но подарил ещё чувство любви.
И дал в награду жену,

Чтобы вдвоём я  с ней мог голодать
Чтоб голодал не один.
Он нас обоих заставил страдать.
Нет у Него середин

Выводы сделать я всё-таки смог,
Хоть мне не очень везло
Где милосердие, там и порок.
Где доброта, там и зло.

СМЕРТЬ

Никто не знает смерть придёт откуда,
А, если знал бы, справки бы навёл.
Но всё равно желает верить в чудо.
Что повезёт надеется, «козёл».

А смерть придёт внезапно, с пылу-жару,
Когда её совсем никто не ждёт.
Готовьте её особенную тару,
Что в просторечье называют гроб.

Она обычно жатву собирает.
И по округе шорох  наведёт.
Но, слава Богу, что никто не знает,
Когда она всерьёз за ним придёт. 

НИКОГДА

Как комната  без окон и дверей,
Как прокурора в здании суда,
Боялся больше, нежели зверей,
Занюханное слово «никогда».

Оно звучит, как словно «Не уйдешь».
Как приговор, хотя и не убит..
Любая правда  хуже в нём, чем ложь,
А ложь уже по-смертному смердит.

Как предков зов дорога в  никуда
Несёт в себе не жизнь, а только смерть.
Я так боялся слова «никогда»,
Что было мне не страшно умереть.

РАЗУМОМ  СКУДЕЕТ  ЧЕЛОВЕК

Пропахала борозду, прошумела
Ночь, а день за нею тянется хвостом.
Небо в звёздах, как бывало при шумерах,
Не меняется уж тысячу веков.

Может, в мире всё же что-нибудь сломалось?
Поистёрлась, например, земная ось.
Измениться же должна, хотя  бы малость,
Отвечать, чтоб хоть за что-нибудь пришлось.

Изнутри свою планету разрушаем,
Словно нету никого уже нигде.
То ракетами людей уничтожаем,
Оттого, что скучно жить нам Земле.

Перегрызлись, словно крокодилы.
Разумом скудеет человек
Потому рождаются дебилы
И ублюдки  в наш двадцатый век.

В двадцать первом всё начнём сначала.
Ни зверей не будет, ни людей.
Чтоб природа в этот раз создала,
Может быть, кого-то поумней

Может быть, кого-то человечней
Нас, пока живущих на Земле.
У природы впереди ведь вечность
В очистительном космическом огне.

КТО-ТО  КРИКНУЛ: «ЗЕМЛЯ»

Волны бьются о борт корабля,
Мы по морю плывём, как в тумане.
Кто-то крикнул натужно: «Земля».
Словно солнечный луч прикарманил.

Обманулся, а может, надул
Бедолага команду со скуки.
Ветер, брызгая морем, подул,
Усугубив жестокие  муки.

Соль морская разъела уже
Аж до ран задубевшую кожу.
Тот, кто крикнул: «Земля» на корме.
Всей командой ему б плюнуть в рожу.

Чтобы впредь ошибаться не смел,
Не шутил б над командою шутки.
В биографии нашей пробел:
Нас мотает тринадцтые сутки

Нехорошее это число,
Словно все мы зависим от чёрта.
Кормовое сломалось весло
Крик раздался вдруг: «Слева по борту».

Тот же голос и вновь ничего.
Что за проклятое наважденье?
Сколько нам приходилось всего
Испытать и штормов и терпенья

У судьбы видно крепкий запас
Разных бед, ну за что мы боролись?
Свет последний на судне погас.
И к тому же на риф напоролись.

Судно медленно стало тонуть,
Погружаясь в морскую пучину.
Вот вода уже стала по грудь.
Двадцать два здоровенных мужчины

Примут смерть, как удары судьбы.
Уже море бугрится по коже.
Вот продрался туман, но, увы,
Им уже ничего не поможет.

Кто молился, кто просто рыдал,
Но вода всё равно скроет слёзы.
Всё что знал, я в стихах описал.
Может всё-таки лучше бы прозой?

ЧЕРТОВЩИНА

В чёрном брезенте неба ночного
Яркие дырочки звёзд.
Господи, время всего полвторого.
Снег и звенящий мороз.

Воем разбужен был я среди ночи.
Сон прилипает к глазам.
Чтобы я спал, видно, кто-то не хочет
Вой, как стеклом по мозгам.

Вышел, оделся, иду по морозу,
Лёд под ногами хрустит.
Может быть, принял, кто лишнюю дозу,
Вот и с устатку скулит

Голос какой-то был нечеловечий,
Словно направлен в окно.
Ночь и мороз мне давили на плечи,
Но не нашёл никого.

Звук неприятный и очень унылый
Мне не давал ночью спать.
Господи, что это всё-таки было,
Так и не смог я понять.

Стаяла ночь, запорошена снегом
В лужах замёрзших земля.
Вой зависал меж землёю и небом.
В небе бледнела Луна.

Нет, не похоже, чтоб выла собака.
Звук, словно наперерез.
Может, попутал, пугая из мрака,
Демон какой или бес?.

Хоть и не верится мне в чертовщину.
Может всё это со сна
Но распрямился рассвет, как пружина.
Ровно в шесть – ноль  тишина

С  ТОЧКИ  ЗРЕНИЯ  МОРАЛИ

Вы безрадостные твари,
Тупари и идиоты,
С точки зрения морали
Секс – любовь или работа?

С точки зрения морали,
Вы – ничтожные паскуды.
Вы красивых женщин брали,
Испоганивая чудо.

Ваша чувственность безбрежна,
Вы мерзки и похотливы.
И неведома вам нежность.
Вы в желаньях торопливы.

Прагматичны и жестоки,
Холодны и равнодушны,
Словно мутные потоки,
Омерзительные души.

Рвётся там всегда, где тонко.
Не дай Бог кого обидеть.
Но таких, как вы подонков,
Можно только ненавидеть.

Врядли б перевоспитали
Вас – страданья только множить
С точки зрения  морали
Вас дешевле уничтожить.

ЛЕКАРСТВО  ОТ  СТРЕССА

Что хуже: спиться, иль сойти с ума,
Иль умереть, ударившись затылком?
Пусть жребий мой определит судьба.
Сегодня она выбрала бутылку.

По счёту, третий, кажется, стакан.
Кому-то много, для меня  немножко
И я почти нисколечко не пьян.
Лишь на душе моей скребутся кошки.

Хоть редко, но такое может быть.
И вот случилось именно со мною.
Тоскливо так, что нет  желанья жить.
И душу мне ничто не успокоит.

Я злой, как чёрт, хотя  и не со зла
И в горле ком, тяжёлый, словно дышло.
Но от меня любимая ушла
И даже за другого замуж вышла.

Я был в «завязке» уже много лет.
Лет десять с гаком не касался пива.
Мне водка заменяет пистолет,
Хотя не так трагично и красиво.

Но должен я и это пережить.
Я не такой, как кажется, хороший.
Мне не мешайте водку нынче пить.
А завтра я, быть может, снова брошу.

Причина у меня всего одна
И к сожаленью очень тривиальна.
Я пью лишь, чтобы не сойти  с ума,
Ведь на душе до ужаса печально.

Немало испытаний у судьбы.
Судьба поддых меня вломила хлёстко.
Я стресс снимаю с раненной души.
На этот раз была лекарством водка.

КОШАЧИЙ  ГИМН

Пусть собаки и мыши
Ненавидят котов.
Но зато, ведь на крыше
Ни мышей нет, ни псов.

На собак и на мышек
Мы плюём с высоты,
Потому что на крышах
Обитают коты.

Эй вы, тьма беспородных
И облезлых собак,
Вам котов благородных
Не настигнуть никак.

Выше крыши не прыгнет
Ни один в мире пёс
Никто не достигнет
Умной кошки барбос.

Вы внизу подожмите
Грязные ваши хвосты.
Вверх на нас посмотрите.
Всех превыше коты.

ПЕРЕПУТАНО ВСЁ В ЭТОМ  МИРЕ

Продаётся душа  вместе с телом,
Очень дёшево, лишь за пятак.
Получилось не так, как хотелось,
Потому что хотелось не так.

Перепутано всё в этом мире.
Деньги нынче творят, что хотят.
Дважды два, безусловно, четыре,
Но за деньги, хоть сто пятьдесят.

Ложь в чужие одежды рядится,
Чтоб похожей на правду предстать.
Честный может легко измениться,
Стоит денег достаточно дать.

В грешном мире все люди продажны.
Отличает их только цена.
Если бедный проснётся однажды
Богачом, то сойдёт он с ума.

Грязь с души не отмоешь мочалкой.
Подлость врядли скребком отскребёшь.
Правду купишь, зато по шпаргалке
Вместо правды отбрешется ложь.

Неужели мы все негодяи?
Воротит друг от друга с души.
Если правду мы ложью считали,
Продаётся она за гроши.

Но когда-нибудь нам отольётся
Даже то, что не скажешь жене.
Если совесть случайно проснётся,
То её мы утопим в вине.

Получилось не так, как хотелось,
Потому что хотелось не так.
Продаётся душа вместе с телом.
Покупайте. Дешёвка. Верняк.

ОБ  УСТАВШЕМ  ЗАЙЦЕ

Коза играет на баяне,
Танцует заяц гопака.
Блоха гуляет на аркане
В пустом кармане у меня.

На подоконнике замшелом
Вовсю пируют муравьи.
На нём давно я между делом
Забыл когда-то сухари.

Играет музыка. Не слышит
Её в углу заснувший кот.
Дела идут, контора пишет,
А может всё наоборот.

На перевёрнутой странице
От чая жёлтое пятно.
Любая может чушь присниться,
Но мне, пожалуй, всё равно

Блоха гуляет на аркане
В пустом кармане у меня.
Коза играет на баяне,
Но заяц давит храпака.

ВСЁ  ТЛЕННО  В  ЭТОМ  МИРЕ.

И жизнь, и смерть впадают в океан
Великой и магической Вселенной.
Бездарен человеческий обман
И всё в жестоком этом мире тленно.

Умом так просто Космос не постичь.
С ним нужно быть предельно осторожным.
Он может слишком дерзкого  убить,
Хотя  познать неведомое может.

Не всё, конечно, а хотя б чуть-чуть,
Накапливая знанья по крупицам
Предначертания не постигаем путь.
Историю же постигаем в лицах.

А смысл жизни так  неуловим.
Теряемся в пустых формулировках               
Ведь каждый думает: не с ним
Случиться может в  жизни  рокировка.

Тасует жизнь карточных людей
Да так, что жить невыносимо тошно.
Куда уж думать о Вселенной всей,
Куда уж нам задуматься о прошлом.

СЕБЕ  ПРОЩАЕМ  ВСЁ

Вся жизнь – сплошное разгильдяйство
И в небесах, и на земле.
.Не замечаем негодяйства
Мы исключительно в себе.

Себе прощаем даже хамство,
Другим не можем лишь простить
Паразитирует в нас пьянство,
Хотя мы и бросаем пить.

Жизнь в эгоизме, как в нарыве,
Который нужно  только вскрыть.
Все благородные порывы
Нам легче лёгкого забыть.

Лежу, ничем не занимаюсь.
Глаза закрыты, но не сплю.
Не хмурюсь и не улыбаюсь.
Я ненавижу суету.

Я ненавижу напрягаться,
Обязанным кому-то быть.
Я ненавижу притворяться,
Ещё, когда мешают жить.

Едва терплю я повседневность.
До отвращенья жизнь скучна.
Обременительная бедность
Ничуть не трогает меня.

Уют, комфорт и даже роскошь,
.Практически мне не нужны
Жизнь, как ненайденная брошка
Пуста, и сами мы пусты.

На самых красивейших женщин
Я с равнодушием гляжу.
Их будет больше или меньше,
По барабану, как ежу.

Я ненавижу делать деньги,
И не умею тратить их.
Мне в этом мире всё «до фени»,
За исключеньем, может, книг.

Читаю книги я запоем,
Как алкоголик пьёт вино
Зато скажу: всё остальное
Мне даже чуждо глубоко.

Ещё люблю писать стихия.
Своим воображеньем  пьян.
То разыграюсь, как стихия,
То благочестьем обуян..

Но к остальному равнодушен:
К вину ли, к женщинам, к еде
Такой я никому не нужен,
Зато никто не нужен мне.

ВОСПОМИНАНИЯ  МЕШАЮТ  ЖИТЬ

Мне нужно многое забыть,
Ведь прошлое терзает душу.
И очень мне  мешает жить,
Воспоминаний шквал обрушив.

И я проваливаюсь  в сон,
Чтоб в бесконечности забыться.
Забыть про то, что был влюблён,
Про то, пришлось, как расходится

Забыть про тысячи обид,
До сих пор мною не прощённых.
Короче: собственную жизнь
Хочу начать я обновленной.

Но что-то сломано во мне.
К какому мне пристать причалу?
Плыву по жизни, как во тьме.
Вдруг повторится всё сначала?

ОБЕЩАНИЕ  БРОСИТЬ ПИТЬ

Пусть не наткнусь на камень я
И путь мой будет светел.
Нажрусь я водки, как свинья.
Сегодня так наметил

Словлю я утром отходняк,
И в рот ни капли больше.
По крайней мере, натощак,
Или в гостях у тёщи.

Ну, может быть, когда пивком
Побалуюсь у бочки.
Но собираться, чтоб  втроём –
Ни днём, ни даже ночью.

Любому ясно дураку,
.И пить я брошу, как смогу
Что я и так «хороший».
А не смогу – не брошу.

Пусть светел будет этот день.
Как жаль, что нет закуски.
Напьюсь сегодня так, что тень
Полоской станет узкой

Нажрусь я точно, как свинья.
Стаканов пять на ужин.
Держите ангелы меня,
Чтоб не напился хуже.

НАПИТЬСЯ,  ЧТОБ  КОШМАР  НЕ  ВИДЕТЬ

Жизнь такая, хоть вой день и ночь до утра.
Хочешь волком завой, хочешь – выпью.
Завтра будет светлее, чем было вчера.
Но ей-богу, я столько не выпью.

Чтоб не видеть дурдом этот и балаган,

Вусмерть, в стельку, быть может, ещё в драбадан,
Не могло, чтоб такое присниться.

Жизнь просто кошмар, не ночной, а всегда.
Значит, незачем ждать избавленья.
Холод, голод кругом, и к тому ж темнота.
Не разруха уже – вырожденье.

Вырождаемся всею великой страной,
Как считали мы раньше – державой.
Кто-то  властной своею тяжёлой рукой
Ограничил на жизнь наше право.

Может, снова нужны коммунистам рабы.
Впрочем ,есть, лишь названья другие
Больше нету великой державной страны,
Но по-прежнему мы – крепостные.

РАССКАЗ  ПОВЕШЕННОГО (Жизнь  после  смерти)

Я истину видел, поэтому скорбен,
Хоть мне до недалеко.
Вишу на осине, повешен, как орден,
А солнце стоит высоко.

Все мысли такие, какие пред смертью
Бывают, но мне всё равно.
Ещё я не умер, но всё же, поверьте,
Висеть мне совсем нелегко.

Сначала моё замирает дыханье
И жизнь уходит моя.
Наверное, странные всё ж сочетанья.
Я слышу уже голоса.

То ангелы новую жизнь известили
На небе, а не на земле.
Хотя телом я уже так обессилел,
Что думаю лишь о душе.

Подрыгаться стоит? Вдруг лопнет верёвка
Кто я: человек или тля?
Но, если я дрыгаться буду неловко,
Затянется туже петля.

Нет, право ведь нонсенс, прямыми лучами
Мне голову солнце печёт.
Повешенным быть всё же лучше в панаме,
Когда не додали мешок.

Вишу я, как орден, на крепкой осине.
Вся жизнь умещается в миг.
Подумал о Боге-Отце и о Сыне.
И с этою мыслью затих

Сокрылось вдруг солнце в космическом марше.
И тело согнулось дугой.
Но, если кому интересно, что дальше,
Последует пусть он за мной.

НЕУВЕРЕННОСТЬ

Всё минувшее не миновалось.
Что в грядущем – огромный вопрос.
Мне хотелось иметь только малость,
Но, увы, ничего не сбылось.

Я сегодня слегка заторможен.
Трудно что-нибудь сообразить.
Я не знаю, что всё-таки можно
Этой ночью с тобой сотворить.

То ли сделать всё то, что ты хочешь.
То ли только, что я лишь хочу.
Что  ты голову снова морочишь.
Если любишь, скажи: «Я люблю».

Я тебе уделяю вниманье.
Для меня это, право, не труд.
Хорошо, когда наши желанья
Совпадут, а вдруг не совпадут?

Нет уверенности ни друг в друге,
И что скорбно, нет даже в себе.
И твои все надбровные дуги,
Как излом в одинокой судьбе.

Что же два одиночества могут,
Коль не знают они что хотят?
Они врядли друг другу помогут,
Даже, если они вместе спят

Не постель должна общей, а что-то
Быть другое должно и в душе.
Над собой нужно долго работать,
Нам обоим: и мне, и тебе.

СОДЕРЖАНИЕ

1.Поиски  себя.
2.А как же душа.
3.В иллюзиях реальность мира.
4.А праздника нет и нет.
5.Колыбель народов.
6.Сопоставление тайны.
7.Жизнь моя – блеф
8.Как последний день Помпеи.
9.Что сотворяет любовь.
10.Жизнь вообще не праздник.
11.Старый, что малый.
12. Идущему вслед за мной
13.Мы одного боимся.
14.Порой в потерях, есть удачи.
15.Вот только жаль детей.
16.Слушай безмолвие.
17.Мы глухи к тайнам бытия.
18.Я один знаю, где мой финиш..
19.В своём маленьком мире.
20.На ноль помноженный судьбою.
21.Числитель Вселенной.
22Никто не ведает зачем?
23.Спмсок Шиндлера.
24.Грязь из детства.
25.Баллада о Крайнем  Севере.
26.Поле чудес.
27.Ушедшему из жизни.
28.Гимн русскому алкоголику.
29.Переход через пустыню
30.Почему я один?
31.Дон Пьетро.
32.В стране дураков быть не может других
33.Мир в чёрном.
34.Не успеть соломки подстелить
35.Не я творец моих стихов.
36.Апокалипсис души.
37.Ничего нельзя менять
38.Не убий.
39.Не стой на месте.
40.Нашествие крыс.
41.Сны  счастья.
42.О недоверии.
43.По ту сторону.
44.Что нам о жизни известно?
45.Игра.
46.Кривизна.
47.Своя душа – потёмки.
48.Звёздный странник.
49.В ожидание рассада.
50.Великие открытия недоступны.
51.Конец света. Триптих.
52.Сам себе собеседник.
53.Когтямив тело вгрызлась невесомость.
54.Моя сентиментальность.
55.Глобальные катаклизмы.
56.Я едва не погиб.
57.Колдовство
58.Подайте на косячок.
59.Ненапрасные страхи.
60.Санкт-Петербург
61.Несостоятельность теории Дарвина.
62.Не те идеи.
63.Путешествие во времени.
64.После шабаша.
65.Страх ночи.
66.Нет  ничего важней свободы.
67.Нет веры никому.
68.Некому помочь.
69.Забвение души.
70.Родись счастливым.
71.Мы дети матери-природы.
72.Последняя королева Франции.
73.Я сам себе помощник. Диптих
74.Камень
75.Я умер, но воскресну.
76.Хаос стучится в двери.
77.Я только наблюдатель
78.Где нынче бардовское племя?
79.Для чего нужна свобода.
80.Ворон.
81.Честь сытости дороже
82.Свобода нам не по зубам.
83.Рисую мир я в чёрных красках.
84.Мы – биороботы
85.Где уж нам бороться с сатаной?
86.Мечтал я в детстве.
87.Марихуана.
88.Каждой твари по паре.
89.В жизни самое трудное – это терять.
90.Мне стены дома, как тюрьма.
91.Не с высоты, а из глубин.
92.Я бесконечен, но беспечен.
93.Я вне времени потока.
94.Мир реальности страшней.
95.Похороните меня под берёзкой
96.Все лезут в МММ.
97.Воля.
98.Раковый корпус.
99.Воздвигаем эшафот страданий.
100.Смерть.
101У каждого своё средневековье.
102.Проблемы жизни.
103.Змей из сказки.
104.Бог влюблённых спасёт.
105.Возможность есть сойти с ума.
106 Отчуждение.
107.Пессимизм.
108.Со временем не в ногу.
109.Жизнь человека – мгновенье.
110.Природу не почувствовал я тонко.
111.Нельзя доказать.
112.Есть тьма, которая темнеет.
113.Время пожирает всё.
114.Я проснусь без пятнадцати восемь.
115.Усопшему.
116.Снявши голову, плачут по волосам.
117.Жизнь по режиму.
118.Словно звери хотим размножаться
119.Без наркоза.
120.Иллюзия – мерило всех печалей.
121Беспокойство от суеты.
122.Живу сам по себе.
123.В чём смысл того, в чём смысла нет.
124.Тот, кто рискует, ничего не пьёт.
125.О пропавших тараканах.
126.Ужас.
127. Если денег много.
128.Никто не ждёт.
129.Бойтесь убивающих душу.
130.Словами можно отравить, как ядом.
131.Самый честный – дурак.
132.Вавилонский плен.
133.Трус умирает дважды.
134.Бродяжка.
135.О людоедах замолвите слово.
136.Человек не собственник таланта.
137 Психбольница.
138Покаяние
139.Эклектика души.
140Что это было?
141.Нет ничего на Земле идеального.
142.Зайку бросила хозяйка.
143.Забыл, что есть главное.
144.Сбудутся надежды иль химеры?
145.Воспоминания из будущего.
146.Дорога позвала, и я сорвался
147.Бесчисленое множество миров.
148.И про кактус тоже.
149.Непутёвая доля моя.
150.Жизнь переменчива.
151.Разговор мужчин в бане.
152.Фатализм.
153.Склероз.
154.Водка
155.У меня жена не королева.
156.Развяжет водочка язык.
157.В прострации от ощущений.
158.Лучше в суп.
159.Зачем предполагать плохое?
160.Жизнь есть игра.
161.А врать зачем?
162.Внезапно набегают слёзы.
163.Жизнь принимай, какая есть.
164.Изобилия я не видел.
165.Про трусы от кутюр.
166.Секанал.
167. О не бывших героях
168.Оптимистическая слякоть.
169.Увы, живём, как можем.
170.Я чужой для всех.
171.Блажен, кто ничего не помнит.
172 Слишком много я видел смертей.
173.Кому нужна свобода в одиночестве?
174.Кода до донышка пуст.
175.Жизнь не бывает без ошибок.
176Ошибки должны повторяться.
177.Нахлебался жизнью под завязку.
178.Кстати, об идиотах.
179Все обиды – пустяки.
180. Если вдруг ничего не успел.
181.Сочинитель всё-таки обманщик.
182 Битва хакера.
183.Жизнь не баловала меня
184.Смерть.
185.Никогда
186.Разумом скудеет человек.
187.Кто-то крикнул: «Земля».
188.Чертовщина.
189.С точки зрения  морали.
190.Лекаство от стресса
191.Кошачий гимн.
192.Перепутано всё в этом мире.
193.Об уставшем зайце.
194.Всё тленно в жёстком мире.
195.Себе прощаем всё.
196.Воспоминания мешают жить.
197.Обещание бросить пить.
198.Напиться, чтоб кошмар не видеть.
199.Рассказ повешенного.
200.Неуверенность.