Американский словарь русского мата...

АМЕРИКАНСКИЙ СЛОВАРЬ РУССКОГО МАТА или ЧТО ТАКОЕ «GAV-NO-DA-VY»? – (RUSSIAN BOOTS)...

При посещении одной из государственных школ в Таосе, Нью-Мексико мне довелось испытать гордость за наш «великий и могучий». Один из тамошних преподавателей по имени Лэрри пригласил меня на свой урок разговорной практики по русскому языку для «продвинутых» студентов. Сам Лэрри неплохо говорил по-русски, когда-то, весьма, серьезно изучал его в университете, и, даже, несколько раз бывал на стажировках в Москве в Институте русского языка имени Пушкина на курсах по повышению квалификации. В то время он работал над диссертацией, связанной с американскими словарями русского мата. Я, конечно, не был большим специалистом в данном вопросе, но сама тема меня заинтересовала своей неординарностью, и я с удовольствием принял предложение американского педагога из Таос Вэлли Скул. Надо сказать, что и сам Лэрри, и его «продвинутые» студенты неплохо подготовились к моему приходу. Приоткрыв дверь в классную комнату, я услышал знакомую мелодию «Катюши», и шагнул навстречу Лэрри и его студентам. Он кратко поприветствовал меня по-русски, но сильным местным акцентом испано-американским акцентом (смесь испанского с английским в в штате Нью-Мексико местные аборигены называют Spanglish), и предложил своим студентам также поприветствовать меня по-русски.
И тут такое началось то, что американцы называют «культурным шоком» (culture shock)… «Продвинутые» студенты начали один за другим приветствовать меня отборным подзаборным русским матом. При чём, с сильным американским акцентом. И делали они это с очевидным удовольствием на сияющих от сознания собственной «продвинутости» лицах, и, судя по всему, не до конца понимали, что означают эти конкретные, смачные русские слова, по-своему, красивые и точные…
На несколько мгновений эти своеобразные приветствия на «великом и могучем» за тридевять земель от нашей любимой советской Родины привели меня в некоторое замешательство. Но я довольно быстро пришёл в себя, и снова почувствовал себя, почти, как дома. Когда поток «поздравлений» иссяк, и студенты вместе со своим преподавателем взглянули на меня вопросительно, видимо, ожидая со стороны советского профессора из МГУ удивления высоким уровнем их владения русским языком, я, глубоко вздохнув, широко улыбнулся и… обрушил на них поток отборных грязных ругательств на слэнге американских негров из нью-йоркских подворотен, которые я подцепил по случаю у своих чернокожих друзей-боксеров из сборной США во время Игр Доброй Воли в Москве двумя годами раньше. Видели бы Вы, дорогой читатель этих строк, как менялось на глазах выражение лиц моих «продвинутых» слушателей. Вот тут-то у них и случился  настоящий «Культурный Шок», при чём, именно с большой буквы.
А уж на их бедного Лэрри и вовсе было страшно смотреть. Он смотрел на меня, почти не отрываясь, весь бледный от волнения и недоумения, и только успевал смахивать большущим носовым платком крупные капли пота, струившиеся с его начинавшего багроветь круглого и добродушного лица.
Его же «продвинутые» студенты сидели молча и растерянно, абсолютно «задвинутые» моей матершиной, не зная, как реагировать на моё ответное спонтанное «приветствие», глотая воздух раскрытыми ртами и переводя выпученные глаза с Лэрри на меня и обратно. На некоторое время в классе повисло «гробовое молчание», которое я не торопился прервать, наслаждаясь «минутой славы».
И в это время мне, не знаю почему, вдруг вспомнился знаменитый фильм Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину», с Василием Шукшиным и Георгием Бурковым в главных ролях…