Аркадий, мне жить охота

Я чумазоид.
Не мылся лет сто, хотя живу полтыщи.
А это, смотрите, мой друг Аркадий.
На свете пребудет он поменьше, конечно,
Но для девиц у него приятный запах —
Одеколон «О Жён»,
Пьет чай на травах,
Этот человек — изысканных манер отрава,
Я еще подумаю о нашей дружбе.
Когда он, будто на лекции,
Рассказывал в кругу друзей о скандинавах,
Я размышлял о ружьях,
Какое применить бы в лоб ему.
Не знаю, что думает Аркадий о любви инъекциях,
Ибо об этом он стыдливо умалчивает.
Но я лично действую немного иначе —
Топором любви рублю с плеча,
Зачастую, естественно, не выходит не шиша,
Но для мух, вроде меня, ведь важен процесс,
В том будет и прогресс.

Пребывает в норме мировой баланс,
Пока Аркадиев на душу населения
Не так уж много.
Нет, я не спорю, — нам нужны теоретики,
Но ведь если они будут плодиться,
Мы со скуки возьмем — и помрем.
Однако всё так устроено, чтоб никого не обидеть,
Даже Аркадий в конечном итоге
Снискал популярность у местечковых дам.
Он им рассказывал про Рим, про Амстердам,
Я не уверен в том, что Аркадий там бывал,
Но когда заводил он речь о боге,
Сердца девиц невольно зачинали трепетать.

Я — чумазоид, повторюсь,
Чего, поверьте, не стыжусь,
Плевал я соблюдать эстетских правил,
Много их, а я один, —
Мне жить охота.
Правила даны, чтоб нарушать их
В известной степени отклонения.
Вот захочу — и не стану учить
Латинских глаголов наклонения.
Поэтому, когда иду в кровати спать,
Не всегда вспоминаю о зубной нити.
Ну, а вы чего от своей жизни хотите?!