Про глаз-алмаз

     Дедом Морозом на Новый год всегда наряжался Толя. Сперва на всяких междусобойчиках, потом на всамделишных утренниках, а потом и для своих собственных детей. Ребятня его обожала! Он умел и петь, и плясать, и на гитаре играть, и загадки особенные загадывать – не те, что массовики-затейники долдонили из года в год на официальных ёлках в культурных или притворяющихся культурными учреждениях города. И даже самые мелкие малыши его не боялись, такой он был обаяшка.
     А уж выглядеть волшебником в глазах сына, а потом и дочки было нетрудно: все их проделки, провинности и заслуги были ему, понятно, известны, а детям это знание казалось, конечно же, запредельным. Ромка – тот чуть ли лет не до одиннадцати живой до бога лез, доказывая одноклассникам, что Дед Мороз ещё как бывает! А если к ним приходят дяденьки из ЖЭКа, так это потому, что они в настоящего Деда Мороза не верят.
     …Не то Майка. Как она бросилась открывать двери Деду Морозу! Какое ожидание чуда было в её глазах! Но подмена была изобличена сразу же. «Папа!» – заявила востроглазая трёхлетка и мигом сдёрнула с обескураженного родителя парик и усы.
     Ну, дела! Мы, избалованные Ромкиной безоговорочной верой, так обалдели от случившегося, что поначалу и слова вымолвить не смогли. Только глупо таращились друг на друга. А потом как начали хохотать! Майка же нас и успокаивала. Опять пришлось байки сочинять… Про то, что Дед Мороз отлучился в Лапландию по срочным волшебниковым делам, а папе поручил его на время заменить. Потому что папа хороший и поэтому пользуется у правителей тридесятого царства особым доверием.
     …Майка смилостивилась, поводила с нами хоровод и даже стишок продекламировала по случаю. Вот.