Домик в деревне - Рождение русалок

23. НАКАНУНЕ КУПАЛЬСКИХ СОБЫТИЙ         
         
          После отъезда детей Инга еще больше воспрянула душой. Какая мать не желает жить рядом со своими чадами. А тут такая радость - все их дети собираются последовать за родителями.
         Время бежало быстро. И одновременно  преображался и набирал силу Лес. Внешне, безусловно, это никак не проявлялось, поскольку все изменения в земной реальности начинаются на уровнях, невидимых обычному физическому глазу...

          Подходило время, которое в народе зовется днем Ивана Купала. Это именно  тот день, который в далекие времена праздновался в день летнего солнцестояния, когда происходил  великий союз Земли и Воды... день, изначально посвященный одному из знаменитых славянских богов - богу Купала - третьему после Перуна и второму после Велеса... день великий таинств, когда все растения приобретают огромную магическую силу, а деревья получают возможность перемещаться... день, с которого начинается "русалочья неделя" и сбываются самые заветные желания... Но это еще и день, когда все духи Земли могут явить себя людям.

          "А причем же тут Иван?" - может поинтересоваться самый въедливый читатель.
Ну, хорошо, отступим немного от нашего повествования, чтобы освежить память.
Есть  легенда - о купальском цветке, имя которому  иван-да-марья, что издревле считается символом удивительного и таинственного языческого праздника. Происхождение этого цветка, согласно легенде, связывается с  наказанием брата и сестры за инцест — кровосмесительный брак. А беда была в том, что брат и сестра, разлученные в детстве, долго ходили по свету, а встретившись, не узнали друг друга, поженились и лишь позже прозрели, что они родные по крови. От стыда и горя оба тут же превратились в одно растение, цветы которого одновременно имеют и синюю, и желтую окраску.

К самому празднику оба этих несчастных героя никакого отношения не имеют. Но, превратившись в цветок, они объединили в нем мужское и женское начала: желтый цвет огня - мужское, и синий цвет воды - женское. А по народному поверью такое объединение  осуществляется именно в купальскую ночь между Огнем и Водой.

Сам же бог Купала - это очень жизнерадостный, замечательный бог  лета, полевых цветов и росы. Бог, который дает возможность провести обряд омовения тела и очищения души. Потому то все травы и росы в купальскую неделю обладают чудодейственной волшебной силой! К тому же бог этот избавляет от всяких хворей и наставляет на счастливую и радостную жизнь.

Некоторые, правда, стали связывать этот древний  праздник с именем Иоанна Крестителя, но это уже не имеет никакого отношения к нашей повести.

         
          А теперь мы вернемся к главным событиям Козьего Яра. Во второй половине июня Ингу стало одолевать смутное беспокойство - ее постоянно и  беспричинно почему-то тянуло в лес. Но, опасаясь нарваться на очередное непредвиденное приключение, она, как могла, отбивалась от навязчивого желания. Попытка обсудить с мужем свое странное состояние ни к чему утешительному не привела.

          - Сиди дома! И ни шагу в лес! - получила она непререкаемый приказ таким тоном, что почти потеряла дар речи.
Но тяга становилась все более мучительной и до того болезненной, что она, оставаясь наедине с собой, хваталась за голову и тихонечко стонала, от бессилия покусывая губы. А желание завыть в голос проявлялось все сильнее. Хотелось взметнуться ведьмой и понестись к лесному пруду сквозь все возможные и невозможные препятствия...
Да, именно туда звал ее неведомый голос - и она  это внезапно совершенно отчетливо почувствовала. Именно там вот-вот должно произойти великое таинство - чудо рождения ее... дочерей? ... клонов? ... Впрочем, какая разница?!
И, в конце концов, кто ее в такой момент может удержать?! ... Да, никто!

          Инга менялась... И так стремительно, что оба домовых, сочувственно сидевшие рядом, пока их хозяйка подскуливала от внутренней борьбы с собой, шарахнулись в разные стороны, будто их смела неведомая сила. Мотя в ужасе округлил глаза и выгнул дугой спину. Шерсть на нем встала дыбом, от чего кот приобрел довольно устрашающие размеры.
Но Инга мягкой улыбкой успокоила всех троих, почесала Мотю за ухом и плавно, будто скользя, вышла на порог, но... тут же столкнулась с Игорем. День был хоть и субботний, и вся округа  была занята домашними делами, но ее супруг, до основания поглощенный начавшимся строительством  дома, постоянно утопал в заботах и делах.

          Игорь притормозил от внезапного появления его половины, вопрошающе на нее взглянув. Но Инга, слегка прищурившись, чарующе улыбнулась.
          - Я ждала тебя, - проворковала она, нежно обнимая мужа за шею.
          - Что-то случилось? - растерянно спросил он, пытаясь сообразить, что же так удивило и насторожило его в облике жены. Но мысли почему-то никак не хотели собираться вместе и постоянно расползались в разные стороны... А причина была простой - его жена источала такую животную страсть, что ноги у него стали предательски подкашиваться.
"Ничего себе! Почаще бы так!" - только и успел он подумать перед тем, как оба оказались в спальне. Дальнейшее Игорь осознавал уже плохо, ибо его с головой захлестнул древний природный инстинкт... А потом он, опустошенный и довольный, погрузился в поистине богатырский сон.
          Инга тут же легко поднялась, будто и не было изнуряющего шквала страстей, быстро оделась и напоследок совершенно автоматически исполнила ритуал незнакомого ей ранее заговора на долгий сон. И, приказав Моте стеречь хозяина, а - домовым - дом,  на всякий случай произнесла еще и заклинание на отвод случайных гостей от порога.
Она даже и не задумывалась, откуда вдруг в ней проснулись эти знания. "Появились, и - хорошо! Значит, так надо" - решила она.
Под прикрытием другого заклинания, дающего ей возможность быть не запоминающейся для окружающих, она быстрым шагом направилась туда, где ее уже ждали.

          Лес встревоженно шелестел.
"Быстрее! Быстрее! Уже скоро!" - будто бы говорил каждый лист, каждая веточка и травинка... И вот он, долгожданный пруд! На берегу Ингу ждала уже знакомая ей ночная визитерша. И это в первый момент привело Ингу в некоторое смущение. Вдруг старуха зуб на нее держит? Но она тут же взяла себя в руки и приветливо кивнула ведунье. Та, не вставая с камня, пытливо смотрела на подошедшую.

          - Сильна, - наконец, произнесла она не то с сожалением, не то одобрительно.
          - Где он? - взволнованно спросила Инга, не обращая внимания на реплику старухи.
          - Скоро уже, - ответила ведунья, переведя взгляд на мертвенно спокойную гладь пруда.

Инга опустилась прямо на землю, скрестив ноги на восточный манер. Обе какое то время молча глядели на воду.

          - Зря ты отказалась, - нарушила тишину старуха.
          - У тебя же преемница есть, Полиной зовут. Или ты не заешь о ней? - Возразила Инга с легким ехидством в голосе. - Она прирожденная ведунья, и об иной участи не мечтает.
          - Знаю, Полинку, - с досадой в голосе ответила ведунья. - Еще в утробе она была, а я знала, кто родится... И силы в ней немерено. И благости много принесет... Только вот... путь с нее несчастливый для Леса открывается...

Инга вопросительно взглянула на собеседницу.

          - Лесу неведомы тропы будущего, - продолжала со вдохом ведунья. - Он только настоящее чувствует... Силу чувствует... А я пути вижу, потому и просила тебя стать стражем Леса.

           - Что-то я не совсем понимаю, какие беды Лесу грозят?  - растерянно произнесла Инга.
          - Как бы тебе попонятнее объяснить? ... Выбор, девонька,  - этот тот же камень на распутье. А ты решаешь, по какой дорожке тебе пойти...  Но дело еще и в том, что ты выбираешь не только для себя путь, не только свой узор  жизни... но и меняешь этим узором всю ткань событий... Вот так и сейчас получилось... При Полинке произойдет то, что не произошло бы при тебе... Страшный пожар грозит Лесу... и не от злых людей, не от врагов, а вроде бы из добрых побуждений одного хорошего человека возникнет он... Только не вижу пока, как именно это случится...

Инга внутренне сжалась.
          - Ты это точно знаешь? - произнесла она упавшим голосом.
          - Точнее некуда, - горько усмехнулась старуха.
          - А если я изменю решение?
          - Поздно... Поздно уже, девонька... Поменяли Пряхи пряжу, и вьется новая нить... Бывает, что наш выбор не очень влияет на общую ткань. А твой был - узловым.
          - Господи! Но я же не знала! - с отчаяньем воскликнула Инга.
          - А тебя никто и не винит... На то он и выбор, что его вслепую делают.

Снова воцарилось молчание.

          - Кстати, меня бабой Глашей все зовут, - неожиданно сменила тему ведунья. - Я тогда не представилась тебе, волновалась очень.
          - Очень приятно, - тихо отозвалась Инга.
          - Скоро Водяной подымется... Помочь ты ему должна.
          - Как помочь? - Погруженная в невеселые раздумья Инга на какое то время даже забыла, зачем она здесь.
          - Прокусишь пузыри и примешь русалок.
          - Прокусить?! - Инге стало нехорошо.
          - Ну да.
          - Но, может, лучше надрезать чем-нибудь?
          - Нельзя.
          - Хорошо, - покорно согласилась Инга.

И снова молчание, только Лес о чем-то тихонько бормочет...
Вскоре Инга почувствовала сильное волнение.
          - Поднимается! - тут же воскликнула баба Глаша.

И тут же на берег стало выползать студенистое тело Водяного. Он был весь обезображен округлыми буграми, величиной с футбольные мячи. Несчастный тяжело и жалобно стонал.

         - Ему больно? - тихо спросила Инга.
         - Очень, - ответила ведунья.
         - А когда мне...
         - Посиди спокойно! Все скажу! - резко перебила старуха. И, подойдя к Водяному, стала внимательно осматривать каждую "почку". Внутри них смутно просматривались подвижные удлиненные силуэты, похожие на куколок Барби.
         - Иди сюда, - позвала она Ингу, - Смотри... этой уже пора.

Инга внимательно присмотрелась к указанной "почке", внутри которой тенью металось тельце будущей русалки. Оно то сжималось в комок, то резко выгибалось... и вдруг замерло.
         - Рви! - приказала старуха.
         - Инга, подавив нахлынувшее отвращение, вцепилась зубами во влажный и упругий покров "почки" и рванула головой в сторону. Образовалась небольшая щель, из которой стала вытекать киселеобразная прозрачная жидкость. Тут же за края щели ухватились две крохотные ручонки, извлекая из заточения все свое тельце.

Инга во все глаза рассматривала удивительное существо, имеющее облик вполне сформировавшейся девочки, только размером около 20 сантиметров в длину. Сложив кисти лодочкой, Инга протянула их русалочке. Та проворно перебралась в ладони и, протерев глаза кулачками, принялась озираться.

         - Поднеси ее к воде, - проговорила умиленно улыбающаяся ведунья.
Инга осторожно наполнила ладони с юной особой водой. Русалочка с восторгом зашлепала по ней руками, радуясь плеску и брызгам. Потом, упираясь в большой палец, выглянула наружу, тут же выскользнула и быстро поплыла, кувыркаясь и ныряя рядом с берегом.

Инга не верила собственным глазам, наблюдая за новорожденной. Потом, отерев губы тыльной стороной кисти, вновь обратила  взор на вздыхающего родителя.

Процедура принятия "родов" повторилась еще шесть раз. Наконец, выпустив последнюю малышку в большую воду, Инга, облегченно вздохнув, прислонилась плечом к стволу древа. Водяной тихо лежал с закрытыми глазами.

          - Спит, - пояснила баба Глаша. - Устал.
          - Он устал? - усмехнулась Инга. - Это я устала!
          - И ты устала, - светло улыбнулась старуха. И Инга с удивлением отметила, какая приятная и теплая улыбка у этой странной женщины.

          - Баба Глаша, а ты сама... прирожденная, как Полинка, или... обращенная, как меня хотела?
Вернувшись к прежней теме, Инга решила все выведать до конца, раз выпал такой случай.
Ведунья подняла на вопрошающую ясные, глубокие глаза.

          - Обращенная я, - тихо ответила она. - Тяжело было сделать выбор... Молодой была, муж... двое детишек... Потом со стороны пришлось смотреть, как они растут... как муж другую в дом привел... А мы ведь с ним мечтали о большой семье.

          - И как ты решилась уйти от них? - недоуменно проговорила Инга.
          - Как? ... Не спала ночами, плакала... Но в какой то момент поняла, что, если Лесу будет хорошо, значит и мои в безопасности и благости будут... Встала утром ранним, поцеловала деток, мужу записку оставила и... ушла. С тех пор и живу здесь охранницей Леса...

         - А дети где сейчас твои?
Инга была совершенно потрясена услышанным.

         - Уехали они все в город, давно уже. С тех пор я их больше и не видела... Не простили они меня.

У Инги сжалось сердце и, переполненная сочувствием, она осторожно обняла ведунью за хрупкие плечи. Так и сидели они, обнявшись, пока Водяной ни зашевелился. Открыв глаза, он растянул свои толстые губы в улыбке.
         - Фсе... Нофые фусалочки фотились, - радостно прошепелявил он. - Нато тепеф кикимоф посфать.

         - Кого? Кикимор? - переспросила Инга, развеселившись от смешной речи Водяного.

         - Да... Кикиморы растят русалок. Няньками они при малышках, - пояснила баба Глаша. - Да вот же они! - и она указала на две, странного вида, кочки, вокруг которых резвились русалки.

          - Не покажутся они, стеснительные, - добавила ведунья и потянула Ингу за собой. - Пора нам. Свое дело мы уже сделали.

          Когда Инга вернулась домой, Игорь еще крепко спал. Да и отсутствовала она, как показывали часы,  совсем недолго.
"Странно" - подумала она, но не стала особо концентрироваться на этой мысли. Быстренько сняла сонное заклятье и поцеловала мужа. Тот послушно открыл глаза.

          - Есть хочешь, соня, - поинтересовалась она, улыбаясь.
          - Хочу! - не раздумывая ответил Игорь и сладко потянулся.
          - Что ночью то делать будешь?
          - А то же, что и до сна, - с физиономией сытого кота ответил Игорь. - Мне только подзаправиться плотно надо.
          - Ну-ну, - усмехнулась Инга и отправилась разогревать для мужа отбивные.