Скверное...

Не  стоит  усложнять.  Обычность - свойство  зрелых.
По  полкам,  по  уму - роздали,  разнесли.
А  Ты  несёшь  в  себе  сквозной  кружок  прицела,
И  алый  ветерок  неведомой  земли.

Картинка  в  гараже...  Легли  на  бархат  краски...
Багровый  горизонт,  кровавый  диск  луны.
Ты  так  поднаторел от  жизни  прятать  сказки
И  не  снимать  рюкзак  с  натруженной  спины.

Иллюзия  жива,  но  жизнь - она  живее.
Готовит  пиццу  дочь,  армяне  варят  хаш.
Не  много  ль  суеты  для  одного  еврея?
Ерушаламский  храм  на  все  века - мираж.

Славянский  Холокост,  Европа - Бабьим  яром.
Ещё  совсем  чуть - чуть,  и  этот  Рим  падёт.
Вновь  гунны  палят  степь,  уводят  скот  хазары.
Посмотришь  в  календарь,  семна... - осьмнадцтый год.

И  не  ночной  бомонд,  а  вечного  еврея,
Ты  видишь  по  утрам  в  домашних  зеркалах.
Что-ж  дальше,  Агасфер?  Ведь  глупость  не  стареет,
А  большинство  друзей  уже - могильный  прах.

Цыганка  говорит...  Ну,  вот,  опять  цыгане.
Ну,  а  куда-ж  без  них,  ведь  ТАСС  молчит  давно.
Нет  тысяч  на  счету,  но  есть  мардо  в  кармане.
И  хочется  забыть  про  вечное  кино.

Кто  видит  далеко - тот  близорук  в  постели,
А  разводящий  пчёл - чурается  собак.
Семь  пятниц,  это  что?!  Мы  бога  проглядели!
Есенинский  прикол:  день - церковь,  день - кабак.

И  в  этой  суете,  среди  разводов  дыма,
Среди  чужих  культур  и  липких  идиом.
Шуршит  моя  мечта,  как  мышь  неуловима,
Надеясь  из  стихов  отстроить  прочный  дом.

Шурши,  шурши,  зверёк.  Растут  из  строчек  стены...
Багровый  диск  луны  взойдёт  на  потолок.
Ерушаламский  храм  широк  для  Мельпомены.
Мы  в  сердце  Ей  найдём  уютный  уголок.

Не  стоит  усложнять... Усталость - кромка  века...
Давай  перешагнём  обыденность  межи.
Ведь  верить  наперёд - в  крови  у  человека.
И  верой  открывать  иные  рубежи.