Бабочки осенние

         


          Чужой неуютный мир вагона вечерней электрички выпустил её и отпустил, унося в глубокую черноту тусклый свет и относительное  тепло. С легким шелестом рассеялись во мраке призрачные фигуры приехавших  пассажиров. Несколько хлопков автомобильных дверей , и отблески фар отъезжающих машин только усилили ощущение одинокости. Зазвенела тишина, добавляя беспокойства : его машины не было.

          Женщина не сразу набрала  номер сотового - она не отказала себе в удовольствии слегка растеряться: живо предстали перед внутренним взором бескрайние  черные  леса, убитые сырой промозглостью, и влажная паутина дороги, вьющейся вокруг его дома, ставшего как бы центром  её - этой паутины.  Там, далеко в ночИ, его дом был тёмен, и путь к нему было бы, наверное, невозможно  найти  без света фар, которые лишь и могли уложить под колёса эту дорогу, шершавую, дышащую зыбким туманом.

            Дом был ей чужд - ей были чужды его звуки и запахи. Поражали и удивляли её бабочки " Павлиний глаз", с красивейшими глазками  на коричневых бархатных крылышках, которые , неизвестно откуда и в октябре , и в ноябре- с завидной регулярностью садились то на одну, то на другую  оконную раму   в  комнатах его дома.

           " Зачем?" - в приближающемся свете фар, женщина ещё раз оглянулась на станцию. Возрасту своему она не верила и поэтому сказала правду : " Уехала бы".

"Гордая какая! "-  Не поверил.

  Они всегда говорят на разных языках. 

 11.2009