Кутежи. Библиографическя редкость

Дорогие мои читатели! Перед вами – книга КУТЕЖИ,
давно ставшая  библиографической редкостью.
Но поскольку интерес к ней не угас, я решил выставить её
 в Интернете. С уважением – автор Николай Ерёмин.
23 апреля 2012 г Красноярск.



НИКОЛАЙ ЕРЁМИН
КУТЕЖИ
СТИХИ
   
Дивногорск
«Огни Енисея»

  1994г.

ЕРЁМИН Н. Н.
КУТЕЖИ. Стихи. Дивногорск, 1994 г.   96 стр.
@     Издание  осуществлено за счет  средств
автора.

    В книгу «Кутежи» собрал  я стихи, написанные
мною в разные годы,  но так или иначе связанные
с поэзией  застолья, с  хмельным  очарованием  и
похмельным  разочарованием... «Пою и пью» —
их  основная тема.
  Стихи написаны  на   трезвую голову,  но отра-
жают  мой личный  опыт, а также опыт моих дру-
зей и подруг, и звучат сначала в мажоре, a  пo-
том в миноре.  Всё в нашей жизни — случайность,
и  всё —  судьба.  Казалось  бы, случайно я  по-
делится  идеей  издать  эту   книгу с  Валерием
Романовичем Лебединским.  Но благодаря  ему
—  не случайно — встретился с Вадимом Алек-
сандровичем Комаровым, который, оказывается,
давно  любит мои стихи и готов  помочь выхо-
ду книги в свет...  От  всей души им спасибо!
                Николай Ерёмин.

                — Пить  или нe пить?
                Вот в  чём вопрос…
                ***
                —  Пьёшь — помрёшь...
                и не пьёшь — помрёшь.
                ***
                «Нельзя поэту без вина
                И без  любви нельзя поэту!»
                Пётр Ермолаев

                * * *
 Меня не скоро по родной сторонке
 Хмельной народ с базара  понесёт —
 И всё ж моим стихам, как самогонке,
 Настанет свой черёд!
                1993 г.

              * * *
 Мы вышли из цинготного барака,
 Где долго  запрещалось всем,  увы,
 Употребленье в  пищу пастернака,
 Петрушки  и  любой  другой  травы...

 И вот  вошли в  больничные  хоромы,
 Где, отвечая  на любой  вопрос,
 Нам позволяют  есть — хоть мухоморы,
 И пить, что хочешь, — даже дихлофос...

                * * *
Душа стремится выйти вон,
От нежности изнемогая, —
И пьёт Россия самогон,
Поскольку водка дорогая...

Изнемогая от забот,
И день, и ночь  —  напропалую —
Россия политуру пьёт,
БФ и жидкость тормозную...

Вновь издаёт стеклянный звон
Стакан, наполненный до края...
Россия пьёт одеколон,
Вся от любви изнемогая.

Пьёт без закуски, жутко пьёт,
Пьёт беспробудно, без оглядки —
И снятся ей из  года в год
Одни и те же беспорядки...

И просыпается страна —
Больная, с тяжкого похмелья,
Чтоб —  За здоровье!  — вновь,  сполна
Хлебнуть спасительного зелья...
 
                * * *
К счастью  все  дороги —  долгие,
И не видно,  где кончаются.
Есть на свете люди добрые,
Только  редко мне  встречаются.
Но не всё ещё потеряно...
Я-то — чем людей обрадую?
...У обочины, под деревом,
Выну скатерть самобраную.
Пусть потянутся за рюмками,
А потом — за разносолами!
Станут  добрыми — угрюмые…
Станут  добрые — весёлыми...

                * * *
На  душе лежит печаль  —  без  края...
Но  по снегу чертит вензеля
И в ручьях со звоном оживает
Солнцем напоённая земля...

Я вдыхаю крепкий вешний  воздух...
Еду к другу! Он меня поймёт!
...Пью на речке ледяную воду,
Пью в избушке крепкий сладкий мёд...

Градусы в стаканы разливая,
Чтоб меня утешить и себя,
Говорит мне Петя Ермолаев:
— Хорошо, что  нас свела судьба!

Хорошо, что в этот день весенний
Мы опять в избушке, у реки,
И вдвоём без всяких опасений
Можем  просто выпить от тоски.

Нам бы жить да жить — светло и вечно,
Как земля, как небо, как река...
Только  жаль,  что юность быстротечна.
Только  жаль, что зрелость коротка...

Хорошо, что  вновь  весна ручьится,
Что опять  все мысли  набекрень!
Жаль,  что  никогда  не  повторится,
Но  пускай продлится этот день...


                * * *
                П. Ермолаеву

И  каждый  раз,  когда  я  приезжаю
На речку Лиственку, я думаю о том,
Что неспроста опять меня встречают
И лес, и друг, и тёплый  дальний дом…

Что неспроста мы вместе оказались
Среди ручьёв весенних и ветров,
Что неспроста — и слов,  и  ягод завязь,
И свет огня, и треск  смолистых дров,

И нашей встречи скромное  застолье,
И нашей чистой речки воркотня... 
Я чувствую, что время молодое,
Как  речка,  протекает  сквозь  меня,

Что другу моему со мною легче,
И мне легко — я здесь необходим! —
Что будет долго длиться  эта встреча,
Когда уже останусь я один.

И неспроста, когда я уезжаю,
Когда в  ночном окне  не  гаснет свет,
Я не  оглядываюсь,  потому что  знаю,
Что друг стоит и всё глядит мне вслед…

                * * *
Какие нынче времена!
Неотличима быль от сказки.
А мне так хочется вина
И неподдельной женской ласки...

Увы, мне хочется любви, —
И, застревая на красотках,
Мой взгляд  блуждает  меж  людьми
На  барахолках и на сходках...

Я чувствую: конец зиме…
Но  в городе и в деревеньке
У милых женщин на уме
И   языке  —  лишь  деньги, деньги...

А у мужчин — лишь имена
Врагов… А не любимой имя...
Какие нынче времена...
О, хоть приснись, любви богиня!

Венера, кто тебе не рад?
Воскресни —  в мифах, в сказках,
                в песнях!
Не зря по  радио твердят
О венерических болезнях...


                * * *
     Не зря поэт  сказал с укором:
     «А жизни суть  —  она проста...»
     Мы вместе огненным  ликёром
     С тобою обожжём уста.

     Как высоко мы воспарили!
     О, на виду мужей и жён
     Свои невидимые крылья
     Мы  вешним  солнцем  обожжём...

     И — без тропы и без дороги —
     По выжженной огнём  земле
     Мы вместе в край пойдём далекий,
     В раздумьях  о добре и зле...


                * * *
                Ивану Бееру

Как жаль, что это было так давно!
Тбилиси. Солнце. Сонные духаны…
О, как прохладно  булькало вино
В гранёные  бездонные стаканы...
И виноградом пахло от земли,
И  в  градинах просвечивало  семя...
И разговоры, как  вино, текли...
Счастливое, остановилось время.
Казалось—вот всей жизни смысл и суть:
Любовь, вино,  бессонная  усталость...
Как жаль, что это время не вернуть
И нe вернуть всего, что нам казалось…


                * * *
 Я не скажу, что слишком ловкий,
 Что всё мне в жизни по плечу, —
 Но прокачу тебя на лодке
 Или на тройке прокачу...

 Я не хвалюсь, что  в самом деле
 Мне  всё на  свете  — трын-трава,—
 Но прокручу на карусели,
 Чтоб закружилась  голова...

 И, не бахвалясь, что с цыганским
 Поющим таборам знаком,
 Я напою тебя шампанским,
 А если хочешь, коньяком...

 И сам спою, и сам  станцую,
 И — сквозь метель или грозу —
 Сам —  развесёлую такую
 Хоть на край света увезу!


                * * *
     Танцуй и пой, и пей вино,
     И вновь целуй меня!
     На  белом  свете  всё  грешно,
     Не зажигай огня.

     Люблю  тебя!  И  ты в  ответ
     Без страха, без вины
     Люби...  Покуда с  нами  свет,
     Бессмертный свет  луны... 


                * * *
Звезда падучая видна.
В ней,  отражаясь,  гаснет  слово...
Любимая, налей вина,
Неповторимого, хмельного!
Пусть дольше падает звезда,
Пускай вино  рекою льётся...
Ты оставайся молода
И пей со мной, покуда пьётся…


                * * *
     Скорей сгорим в огне!
     Во времени утонем…
     Какой огонь во мне!
     Согрей свои ладони…

 Не бойся, прикоснись.
 Пусть рано или поздно
 И нас заставит жизнь
 Смотреть  на  мир серьёзно…

 Ах, вот  он —  жар  в груди,
 От страсти, не от водки.
 Шути и щекоти!
 Я не боюсь щекотки...

 Пусть нас осудит мир
 От края и до края,
 Покуда будем мы
 Гореть — не догорая...


                * * *
Я всю душу обжёг
Поцелуем, как спиртом...
Продолжается шок:
Обнялись мы под ветром.
Погружаемся в землю -
По колено,  по грудь...
Поцелуем и зельем
Закончился путь.
Звёзды —   частые  —  мчатся...
Их седеющий дым
Продолжает сгущаться
Под взглядом твоим…


    СВИДАНИЕ С  ВЯЧЕСЛАВОМ

Помню, мы ходили к Вячеславу,
Смелость и талант ценя в поэте,
И вино —  отраду и отраву —
Пили с ним в  больничном  туалете...

Ах, мы потакали бы едва ли
Прихотям  его весёлой воли...
Но тогда мы не подозревали,
Что поэт уже смертельно болен...

Что веселье это — показное,
Что его слова полны лукавства,
А вино —  дешёвое, хмельное —
Никакое вовсе не лекарство...

И  теперь   лишь  понимаю  (каюсь!),
Как на нас в  больничном  коридоре
Весело смотрел он, улыбаясь, —
Со  слезой прощальною во  взоре...


             ВЕЧЕР ПОЭЗИИ

    Поют на брёвнах, пьяные,
    У дома, у реки
    И старые друзья мои,
    И новые враги...

Покуда, цели не тая:
Борьбы добра со злом,
Машина милицейская
Дежурит за углом...

Горит костер... Мы смотрим  вдаль
И наливаем вновь...
Нас  всех свела  одна печаль  —
К поэзии любовь.

Мы спорим о несбывшемся
И так, о том,  о сём,
Как всякие напившиеся,
Чепуху несём...

Болит,  тоской приглушена,
Душа, увы и  ах,
Звучит, звучит отдушина
То в песне, то в стихах...

Течет река Летейская...
А нас (О,  стыд и срам!)
Машина милицейская
Развозит по домам...


                * * *
Всё это повторить едва ли
Удастся...  Вспомним, мужики,
Как мы получку пропивали,
Как веселились у реки!
Не  напоказ —  на самом  деле...
Как было нам не всё равно,
Как  просто  мы  на мир  смотрели
Сквозь виноградное вино!
Как безрассудно и свободно
Делились  всем,  что  на  душе —
И вместе шли, куда угодно,
Навеки дружные уже...
Ах, это повторить едва ли
Удастся… Вспомним, старики,
Какие песни мы певали!..
……………………………………
...Никто  не  помнит  ни  строки...


ЗАСТОЛЬНАЯ  ПЕСЕНКА

Я — ничего не значу?
Весь  мир  — сплошной обман?
Да, я об этом знаю,
Поэтому и пьян...

    И  ты  —  не  больше  значишь.
    И он — не больше нас.
    Так пей,  чего ты плачешь,
    Не подымая глаз?

    Сегодня — день веселья!
    А завтра — пусть, не жаль, —
    Всеобщее похмелье,
    Всеобщая печаль...

    Ну, кто   ещё  не плачет? —
    Давайте петь и пить...
    Смерть —  ничего  не значит,
    А значит — стоит жить!


        ВОСПОМИНАНИЕ   
 О СТУДЕНЧЕСКОЙ МОСКВЕ

                В.  Коллару
Облака летели перистые...
И Москва гуманитарная
Нам  дарила  трубки вересковые,
А потом — вино янтарное…

А потом — и душу города,
А потом — какая сладость! —
От души — вторую молодость
И возвышенную радость...

Говорила: —  Всё  исполнится!  —
И учила нас надеяться:
—  Не теряйтесь,  добры  молодцы!
Не  тушуйтесь,  красны  девицы! —

...Облака над нами перистые...
Сколько перьев  затупили мы!
Обкурили трубки вересковые,
Но  надежды не  пропили  мы...

В  нас —  Москва гуманитарная,
Вечно  нам  мечтать  и  мучиться...
Третья  молодость, нежданная,  —
Как случайная попутчица.


                * * *
Покуда он шёл  на пирушку,
Смакуя, как будет хмельно,
Жена  превратилась в  старушку,
И скислось в бутылках вино.
Покуда решал воспалённо,
Куда повернуть и как  быть, —
Внучата  вскричали с пелёнок,
Что хочется есть им и  пить...


                * * *
       Опять ты пьёшь вино,
       Совсем недорогое,
       И думаешь одно,
       А говоришь другое...

       Опять болит душа,
       Виной изнемогая,
       А ты живешь, спеша...
       Но жизнь, увы, другая.

       Почём — вино, вина?
       Ты был за всё в ответе.
       Другие времена
       Настали на планете...


                * * *
О, где ты, время  вешнее? И  где ты,
Счастливый край,  где мы, давным-давно,
Горячие безвестные поэты,
Вкушали знаменитое вино,

Его недаром сравнивая с кровью
Земли, поскольку  щедро — тут и там —
Веселье и душевное здоровье
В хмельных садах оно дарило нам...

Как мы смеялись  искренно и  просто! —
И пели, все счастливые, ей-ей!..
О, я  дословно помню эти тосты
И поимённо назову друзей...

Они теперь — известные поэты...
И  хоть давным-давно вина не пьют,
Всё  ж иногда  в журналах  и газетах
Стихи и мемуары издают

О  том, как славно пели мы о главном,
Как были — все — друг с другом заодно,
Когда безвестных нас не грела слава,
А  грело знаменитое  вино...


                * * *
Где вы, братья мои,  графоманы?
Где вы, сёстры мои, поэтессы?
Развели нас и годы, и страны,
А  точнее  — свои интересы...
Растерял адреса ваши, каюсь,
И  теперь  отыщу их едва ли...
Мы не ради  вина собирались,
Хоть,  читая стихи, выпивали...
Ах, в мороз, сквозь пурги завыванье,
И  в любое  другое ненастье
Это было любви ликованье,
Это было взаимное счастье...
Где вы, милые братья и сёстры,
Воспевавшие  трезвость и  пьянство? —
Отзовитесь сквозь годы и вёрсты
И  простите моё графоманство...


                * * *
Не умеющий плавать отец
Учит плавать орущую дочку...
Не умеющий выпить мудрец
Учит пить открывающих бочку...
Не умеющий думать глупец
Учит мыслить беспутного сына...
И над всеми смеётся Творец.
Слышать смех его невыносимо.


                * * *
Мой друг неделю пьёт коньяк,
В словах  -  усталость и бессонница.
Не остановится никак,
Боится — век не остановится.

Звонит средь ночи:  —  Как  мне  быть?
Заставлен стол отнюдь не яствами —
Но нету мочи пить и пить
И заедать коньяк лекарствами...  —

Я знаю, пьёт он почему,
Один,  скрываясь  в  неизвестности...
Но посоветовать ему
Что может трезвый кроме трезвости?


***
В буфете Дома офицеров
Мы пили красное вино
Из тонких фирменных фужеров...
Ах, это было так давно!

Буфет работал до полночи —
И в теплый полутёмный рай
Мы, журналисты из  «Рабочего»,
Заглядывали невзначай...

Как молоды тогда мы были! —
Когда, в заботах всей земли,
До дна вино хмельное пили
И споры трезвые вели,

Друг друга на  высокой ноте
Перебивая в суете...
—  Да сколько можно  о работе?!
— Поговорим о красоте! —

И вот, презрев хмельные яства,
Вдруг утихал буфетный зал —
И кто-нибудь  в  порыве  страстном
Стихи прекрасные читал...

Мы все тогда поэты были...
И, сдвинув кровные рубли,
На  посошок — за дружбу —  пили…
И в Дом учителя брели…


***
Она ходила в «Дом актёров»,
Хотя актрисой, не была.
Она немела от восторга
И недотрогою слыла…

А мы, в хмелю от ожиданья:
Вот-вот откликнется! Вот-вот! -
Свои надежды и желанья
Дарили ей который год.,.

Но, отражённые в. коктейлях,
В беспечном дыме табака,
Не знати мы,  чего хотела
Во всех влюблённая слегка,

Когда, безмолвно улыбаясь,
Она в какой-то поздний час
Ушла, куда-то подевалась…
Куда? Я спрашивал  не раз.

Домой? А  может,  на край  света?
Так почему ж я не ищу,
Не трепещу, не жду  ответа? —
Лишь сожалею и грущу…


***
 Что пьют работники  культуры,
 Когда душа стремится вон?
 Всё  пьют работники  культуры  —
 И водку, и одеколон...

  Какие игры затевают,
  Как  только вольный  дух  взалкал?
  Какие песни запевают? —
  Поют про Волгу и Байкал...

  И  вот —  все жёны как невесты,
  Мужи  — как женихи...  Что им?
  А игры... Игры всем известны,
  Об этих играх  умолчим.

  ***
Из кровати бессонницей выбит,
От дневных ошалевший обид,
Он опять в одиночестве выпьет
И опять мне — сквозь ночь — позвонит,
Вот,  мол,  не  с кем  бедой  поделиться,
Не с кем выпить, чтоб всё позабыть...

Что ж, мне тоже сегодня не спится,
Говори, так и быть... Так и быть...

***
Не  надо  лгать,  себя обманывать,
Что  так же молод ты и юн
Среди поющих, рвущих заново
Шесть  или семь  гитарных  струн...

Не  надо...  Жалко?  Что поделаешь,
Твой век кончается, увы...
Иди домой, иди, проспись, поёшь
И выкинь блажь из головы...

Пускай их кровь шампанским пенится
И  Новый  год  стучит в виски  —
Иди, не надо ерепениться
От старой страсти и тоски...

***
  Не может он ко  мне  дойти....
  Вот он  шагает  по слободке  —
  А на его  хмельном пути
  Опять  торчит бутылка  водки!


                ПИР

  Он, заработав много тысяч,
  Устроил пир — и — всем назло —
  Себя   хотел  публично высечь...
  Так бедолагу развезло.

  Друзья  сначала  пристыдили,
  Мол,   выпив,  надо меру знать!
  Потом до дому  проводили
  И даже уложили спать... 
 

***
    Он бросил выпивать —
    И как-то, между дел,
    Похорошел опять,
    Опять помолодел...
    Но  вот, набравшись  сил,
    Веселый тамада,
    Он выпил, закусил —
    И запил навсегда...


***
В  задушевном  застолье  хмелея,
Откликаясь на дружеский зов,
Я всё чаще и чаще жалею,
Что чуждался  раскованных слов...

Вот опять растревожили душу
Голоса откровенных друзей.
Почему же язык не послушен
Ни желанью, ни воле моей?

Я бессчётный стакан выпиваю
И,  печальный,  сижу  на   краю.
Запевают — и я подпеваю,
Затихают — а я всё пою…

В  задушевном  застолье  хмелея.
Всё вольнее  пою, все смелей…
Я жалел,  а  теперь не жалею
Нерассказанной жизни моей.



***
Мой друг,
Мне тошно от вина,
Не получился
Скромный ужин...
Зачем кричит
Твоя жена,
Что ей никто уже
Не нужен?
Что есть достаток
И покой,
А ты её
Лишь раздражаешь…
Что ты не Байрон,
А другой,
Но чёрт те что
Воображаешь...
Мой друг,
Не надо возражать,
Оставь ей место
Для  капризов.
Пойми,
Пришла пора бежать…

Пускай включает  телевизор...
Пока нас двое -
Ты да  я -
От стресса
Первым же экспрессом
Бежим
В  далёкие края!
Где,  может быть,
Любовь тая,
На нас посмотрят  с интересом.


            РИСУНОК
                С. Романовскому

Ах, как ветрено стало на свете!
Без любви охладела душа.
А с небес не рождённые дети
Плачут хором, что жизнь хороша...

И  действительно — светится  дождик...
И  действительно — сыплется  снег...
И  меня вспоминает художник,
Самый щедрый  на жизнь человек.

Он, как может, меня утешает,
Называет меня чудаком,
А потам коньяком угощает,
А потом согревает чайком...

Вяжу я — он сегодня в ударе,
И вообще у него много сил...
Он рисунок  —  на память —  мне дарит,
Говорит, чтоб ещё заходил.

Если  б знал человек мой прекрасный,
Утешитель, любимец гостей,
Как потом  - то ли ветер ненастный,
То ли плач, то ли хохот неясный
Пробирает меня до костей...


***
Картина продана. Нет сил
Уйти от полотна.
Художник деньги получил
И накупил вина.      

Созвал друзей на честен пир
И известил врагов.
Друзья  пришли —  качнулся  мир
От молодых шагов...

Всю ночь болтали чепуху
И пели до утра …
Он им открыл, как на духу,
Чем дорожил  вчера.

Жалел,  что  зря прервал  он  труд,
Что зря он снова пьёт,
Что если будет Высший суд —
Никто там не поймёт.   

Что он всю душу износил,
А счастья не видать.
Что нету, нету, нету сил
И негде их занять.

И, погружаясь в хмель и сон,
Всё думал, говоря,
Что зря картину продал он…
А может быть, не зря...


      ПРОЩАНИЕ  С КЛОУНОМ
      ЮРИЕМ  ЧЕРВОТКИНЫМ

Поднимая  стакан сладкой  водки
За собачек твоих и слонов,
В час прощания, Юра Червоткин,
Я тебе говорю: — Будь здоров!

Новый год на дворе,  перемены,
Города впереди,  города...
От арены до новой арены
Самолеты спешат, поезда...

Грусть мою не измерить словами,
Не залить этим сладким вином.
Я и сам бы уехал за вами,
Стал бы клоуном или слоном —

И в удачливые моменты
Сам смеялся,  других бы смешил…
И под бурные аплодисменты
Я бы жизни остаток прожил.

Может статься, звездою экрана
Стал бы я меж слонов и слоних...
Но, увы, цирковая программа
Не вмещает желаний  моих.

Вот зачем я хмелею от водки
И, прощаясь,  заплакать готов…
До свидания,  Юра Червоткин!
Возвращайся… Пока!..  Будь здоров!

***
 Ты  завтра  будешь  в  Андижане,
 Я завтра буду в Абакане.
 Ну, а пока? Ну, а пока
 Горит вино в твоём стакане,
 Горчит вино в моём стаканe
 И отражает облака…

Люблю уют родного дома,
Люблю простор аэродрома.
Ну, а сейчас? Ну, а сейчас
Под небом тишины и грома
Надежды светлая истома
Пусть дольше утешает нас...

Как славно будет в Андижане!
Как славно будет в Абакане!
Там хорошо, сомнений нет.
Давай ещё с тобою выпьем
За то, что манит белый свет,
За всё, что завтра мы увидим
В  краях,  где  нас  пока  что нет...


***
Он всё хотел начать сначала:
Он  жизнь хотел  прибрать  к рукам,
Покуда музыка звучала
По абаканским кабакам.

Хотел дивить и сам дивиться,
Вино пуская по усам,
Покуда разные девицы
Ему шептали адреса,

Покуда что-то говорили
О  ренессансе  страстных  чувств...
Девицы! Что вы натворили!
Он стал душою прост и пуст.

Уехал, позабыл... Вернулся.
Прошёл по старым адресам —
И удивился, отвернулся
От тех, кого увидел там.

И вспомнил с самого начала,
Как  жизнь хотел прибрать к рукам,
Как страстно музыка звучала
По абаканским кабакам...


***
Ты много  выпила вина...
Не уходи! Но перед дверью
Не говори, что влюблена.
Давно твоим словам  не верю.

Пусть будет поцелуй и дрожь,
Пусть будет страсть и ликованье, —
Молчи, не превращая в ложь
Неутолённые желанья.

Тебя спасает темнота.
Благодари её за  это:
Ты будешь, трезвая, не та —
Когда наступит время  света...

***
  Он сказал, что хуже пытки
  Эти едкие, как дым,
  Сигаретные попытки
  Оставаться молодым,
 
  Эти долгие попойки,
  Эти танцы до утра,
  Эти  Таньки, Светки,  Зойки —
  Что сегодня, что вчера...
 
  Он сказал, что  горше  редьки
  Их доступные уста,   
  Их прозрачные секреты,
  Их пустая  простота...
 
— Хоть бы искреннее слово!
  В сотый раз себя корю:
  Не пойму, зачем я снова
  Пью, танцую и курю...

             ***
  Веселились, ели, пили,
  Вспоминали вновь и вновь
  Всё, чего не позабыли...
  — Ведь у нас была любовь!

— А ведь правда, в самом деле,
Ведь была она, была!..
— И куда тогда летели
Наши души и тела?

Что понять они пытались —
Налегке  —  в  мороз и  в  зной?
И о чём они шептались
Между небом и землёй? —

...Ты  сама бокал  наполнишь  —
И подымешь влажный взор:
— Что ты, разве всё припомнишь?
Сколько  лет  прошло с  тех  пор!

         ЗАСТОЛЬЕ

       «Чарка по кругу!» —
       Весело — в дым —
       Жарко друг другу
       Мы повторим.

       — Все, кто киряли,
        Душу  сожгли...
        — Что потеряли,
       То и нашли...

        — Душу-подругу
       Жаль... Ну, так что?

       «Чарка по кругу!» -
       Выпьем за то,

       Чтоб, этим пеклом
       Возмущена,
       Завтра из пепла
       Встала она!.

                ***
Всё бросив, улететь с  прекрасной Олей
В цветенье роз,
                в благоухание магнолий,
В мерцанье волн — вдвоём —
                в звучанье струн,
В шум карнавала, в пир,
                в  шурум-бурум...
«Все бросим!  Улетим!  —  нога к ноге —
Ты  —  на  метле,  а я — на кочерге!».

Но  Оля,  к сожаленью, так прекрасна
И так умна, что говорит:
                — Зовешь напрасно.
К чему? Зачем? Куда  мы улетим? —
И пьёт вино под  сигаретный дым....


                ***
Год за годом, как ни страшно,
У работников газет
Есть вино — да нет стакана,
Есть табак — да спичек нет...


      НА МОРСКОМ БЕРЕГУ

I.
Здесь мужчины счастливые
            не  считают  счастливых минут...
Здесь красивые женщины 
            им  красивые  песни поют...
Хмель мерцает в стаканах  —    
            красный, желтый,  зеленый —
                на дне...
И никто здесь не думает
            о вчерашнем и завтрашнем дне.
— Хорошо-то как, Господи! —
             то и дело я слышу вокруг...
Ах, как  море волнуется...
             Ах, как розами  светится юг...
Под беспечными звездами  и  луной
                на морском берегу —
Ах,
       как сладко и солоно
                пахнет жизнь!..
                Передать  не могу...

II.

Возле моря — магазины,
Ресторан, кафе,  кино…
Хорошо в кругу  грузинов
Льются песни и  вино!
И луна в волнах трепещет
Очень близко-далеко...
И от взглядов юных женщин
Так тревожно и  легко...



 ***
Ах, и мне б —
Смеясь  и плача,
От души —
Душою всей
Песни петь  —
И пунш горячий
Разливать
В кругу друзей!
...И красавицу
Хмельную
Под покровом
Темноты
Уносить—
Любой ценою! —
В край загаданной
Мечты...
И— как пунш
Кипя от страсти,
Зная правду
И обман, —
Сочинять
Во имя счастья
И романсы,
И роман.... 
И, пока играет
Сила, -
Не стареть
Судьбе назло,
Вспоминая всё,
Что было,
А быльём
Не  поросло...


          НОЧЬЮ В ГАГРАХ

Ночью жизнь и яснее, и проще,
И понятней, чем кажется днём...
Возле моря, в самшитовой рощё,
Светят звёзды зелёным огнём..

Ресторанчик поёт по-грузински,
По-цыгански, по-русски поёт.   
И влюблённые авантюристки
В  стиле «ретро» танцуют фокстрот…

И  влюблённо танцуют грузины…
Щедро пахнут  вино и еда…
Скоро всех легковые машины
Развезут, неизвестно куда…

Я  бы тоже ударился в пляску…
Да смущённо в сторонке стою,
Потому что и удаль, и ласку
Я  оставил в сибирском краю...

Но, пока ещё плещется море, —
Жизнь понятна, хотя и темна.
И  гляжу  я, как в чёрном просторе
Отражаясь, мерцает луна...   


    ВОСПОМИНАНИЕ О  ТБИЛИСИ

Вдоль дороги — от храма  до  храма  -
Ослепительно-солнечным днём
Душу я по тбилисским духанам
Охлаждал кахетинским вином...

До сих пор ощущение  длится,
Что в мерцании струй  золотых
Тех духанщиков  добрые лица
Превращаются в лики святых....

До  сих  пор — то жара, то прохлада…
Зов зурны, устремленный к векам…
Лепестки из апрельского сада
Опадают в бездонный стакан…


ГРУЗИНСКИЙ ТОСТ в 1984-м ГОДУ

— Как хорошо, что вместе  с вами,
Друзья мои, в краю родном —
Хурджин,  наполненный сырами,
Бурдюк, наполненный вином!
Что можем мы когда угодно
Сердца и двери отворить,
Чтобы открыто и свободно
Смеяться, думать, говорить...
Нам не нужны слова чужие,
Я замолчу — подхватит друг...
Пусть не черствеет сыр в  хурджине
И не пустеет наш бурдюк!


                ***
Ах, какие вина в  том духане
Пили с другом мы сто лет назад!
На стене — картина Пиросмани
Невзначай  притягивала взгляд.

Друг хмелел,  картиной восхищался:
— Как рука художника  легка! —
Молодой духанщик  улыбался
Гордою улыбкой знатока...

А вчера — на перекрестке улиц
(Все-таки,  как  тесен  мир земли!),
Странники, друг с другом мы столкнулись —
И в духан знакомый забрели...

Как вино взыграло вдруг в стакане!
Как  старик-духанщик был нам рад!
Копия картины  Пиросмани
На стене притягивала взгляд...


                ***
Что-то я распелся, разыгрался,
За собой не чувствуя вины...
И, увы, ни разу не пытался
На себя взглянуть со стороны...

Где  я  пел? Где пьянка и похмелье...
Что прибавил чувству и уму?
Может, не  нужно моё веселье,
А игра и вовсе  ни к чему?

На себя гляжу: ещё я в силах
Пить и петь, гитарою звеня…
Но как много хмурых и унылых
За столом сидит вокруг меня!

Неужели песен им не надо?:
Неужели — только есть и пить?
Неужели от хмельного яда
Не смогу я их освободить?

Нет, гляжу: вот этот —  рассмеялся,
Радости не ведая цены…
А вон тот — распелся, разыгрался,
За собой не чувствуя вины...



     ВОЛОШИНСЖИЕ ЧТЕНИЯ
        (Коктебель, 11-V-1991 г.)
                «...себя забывший Бог…»
                М. Волошин

Помилуй, Бог, и сохрани
Литературных ведьм и леших!
Пусть не копаются они
В подтекстах  текстов пожелтевших…

Я представляю, как бы взвыл,
Подтекстом этим огорошен,
Когда бы дом свой посетил
 Сам Максимилиан Волошин:
 
— Пусть не морочат простаков
 Категорическим обманом
 И не вдыхают пыль веков,
 А дышат морем и туманом!..
 
 Покуда   моложавый вид,
 И жажда, и виню в продаже,
 А сексуальный аппетит
 Не сублимировался даже... 
 
 И, если к жизни страсть свежа,
 Себя забыв, — из тьмы и света,
 Очнувшись после кутежа,
 Пусть явят Нового  поэта!


           В ТЕНИ ВЕТВЕЙ
 
1.
 Причал. Сиреневые ветки
 Почти касаются лица.
 С тобою пьют искусствоведки
 И хвалят цвет и вкус винца...

 В  причал  ритмично плещет море,
 Сверкает на губах девчат.
 И, возгласам восторга вторя,
 Две чайки радостно кричат...

Вдоль  набережной — многолюдно...
Гуляет праздная толпа.
А вам  в тени ветвей уютно —
Ты смахиваешь тень со лба...

До кашли выпита  бутылка…
И вот подходит  катерок,
И ощущаешь ты затылком
Морской  прохладный ветерок…

11.
Экскурсоводки глушат водку,
Искусствоведки пьют вино,
Кто неохотно, кто в охотку
Покуривая, как в кино...

Я на себя: устал сердиться,
Гудят, пульсируя, виски...
Зачем я здесь? Куда! Мне деться
От недовольства и тоски?

Бредовым возгласам внимаю.
И, чужд чужому кутежу,
Я всё на свете понимаю
И, не прощаясь, ухожу…

Ш.
Я грею зябнущие руки
И — одинокий — пью вино....
А помните ль, друзья-подруги,
Когда мы были заодно?
И вместе пили, как ни странно,
Сейчас-то и  подумать — грех,
Вино из одного стакана,
С конфетою — одной на всех...
Ах, я запамятовал… Вы ведь
Теперь не пьёте... Так и быть,
Зайдите  просто так,  —  не  выпить,
А просто так, — поговорить…


              О, ЯЛТА!

Мансарда в розах и магнолиях,
И море плещется вдали…
И слышится то «ох», то «ах»,
Когда приходят корабли...

О, Ялта!  — майская, красивая,
Зелено-жёлто-красно-синяя,
Ты многозвучна и полна
И приключений, и вина…
Медуз, у пристани качающихся,
Людей,  влюблённо  разлучающихся
И вновь встречающихся здесь...

Покуда ты на свете есть,
Покуда манишь снами новыми
И явью, — и зовёт прибой —
О, Ялта!  —  я живу,  взволнованный
Перед свиданием с тобой…


          ПРИВЕТ ИЗ ЯЛТЫ

Любой здесь - счастлив, и любой — счастлив,
Поскольку нет другого магазина,
Где продают и так, и  на розлив
Прекрасные  массандровские вина...

Здесь знатоки нашли  себе приют
И пьют с утра, хмелея от восторга,
«Приморское», которое зовут
С улыбкой на губах «Привет из морга!».

Суров напиток этот и  дешёв,
Пока горит душа —  клубится пепел...
Один лишь я здесь счастья не нашёл
Средь тех, кто не одну цистерну выпил,

Кто  восклицал, что истина  — в вине
И вдаль  глядел — на горы и на  море…
Который  год мотаюсь по стране,
И родственникам, и  себе на горе,

Который год выветриваю хмель
И не  пойму, чего же я желаю....
Но — не разбился и  не сел на мель:
Всё еду,  и лечу, и уплываю…

Туда, где не приснится писк мышей,
Глаза чертей  и  латки тараканов...
И с жалостью  гляжу на алкашей,
Пока  они глядят на дно стаканов
И чахнут, как над златом  царь  Кощей...


                ***
Помнишь?  — Солнце огромное, красное
Над зеленой морскою волной...
В тишине  после  шумного праздника
Аромат «Тибаани» хмельной...
Помнишь?  Наши стаканы  гранёные,
Круговое гуденье пчелы... 
Мы с тобою — друг к другу склонённые —
Откровенны, нежны и смелы...
Длится праздник в душе, не кончается...
И, пока не кончается путь, —
Мне всё чаще,  ясней вспоминается
То, чего никогда не вернуть...


                ***
    А помнишь? —
                В Ялте жили
    И алый, как закат,
    Под кипарисом  пили
    Массандровский мускат.

    И морем любовались.
    И, счастливы вполне,
    Как дети, кувыркались
    И в солнце, и в волне...

    Покуда гасли
                дали,
    Нам было так легко...
    Мы никого не ждали,
    Не ждали — ничего,

    Но, где-то там, где завязь
    В душевной глубине,
    Уже слова рождались,
    Печальные вполне...


                ***
Удивляясь друг другу, пьянели
И расстаться никак не могли…
Эти ночи и дни – неужели
Между нами навеки легли?

Слышу, слышу и шёпот, и слёзы…
Вижу, вижу и слёзы, и смех.
Неужели уже слишком поздно
Воскресить  хоть мгновенье — из тех?

«Милый!  Милый!  — едва  говорила, —
Не расстанемся... никогда!»
Почему же какая-то сила
Нас с тобой разделила тогда?


             БЫЛ ГОРОД

Как хорошо, что в мире где-то
Был  город, полный  счастья,  света...
И что, желанное давно,
От вас, друзья, пришло письмо.

Мои друзья, вы не забыли,
Как вместе — пели, вместе  —  пили
И — плыли, весело смеясь,
Над морем Чёрным наклонясь...

Как там,  под сенью кипарисов,
Мы прошлому бросали вызов —
И с нами, юности полна,
Звенела южная волна...

Вы пишете, что всё проходит,
Что молодость других находит...
О, нет! Она из вешних вод
Опять меня и вас зовёт...

В приморском городе весною
Все вместе с новою волною
Мы будем... И согреем вновь
Вином и солнцем нашу кровь...


                ***
И недоросли;  и девы
С улыбкой, не ведая зла,
Меня отрывают от дела,
От радостного ремесла:

— Ну, чем  ты всё занят? Ну, что ты? —
Не трактор, не лошадь, не вол —
Оставь-ка труды и заботы,
Пойдём-ка  за праздничный стол!
Давай-ка споём и станцуем,
Нальём-ка в стаканы вина! —

Я вижу: веселье к лицу им,
И с ними пою до темна,
И спорю о модном и пошлом,
И спор продолжаю во сне…
А утром вздыхаю о прошлом,
О попусту прожитом дне.


                ***
Хочу я к регенту пойти,
Хочу я спеть в церковном хоре.
Но друг случайный на пути
Вдруг возникает в коридоре...

О чём угодно речь ведёт,
Лукавый…  (Опущу детали)
И  — слово за слово — ведёт
Меня совсем в другие дали...

Я чувствую: моя вина,
Хотя не виноват при этом....
Он наливает нам вина
И  приглашает  спеть дуэтом.

И  мы вдвоём — поём и пьём,
И  вновь друг другу подливаем,
И  говорим о том, о сём,
И  все на свете забываем...

В душе  кончаются слова,
И  нет веселого  азарта,
Шумит ночная голова,
И  мы прощаемся: — До завтра! -

О  чём мы пели? Не понять,
Что я нашел в случайном друге?
Как  хорошо, что я опять
Совсем один во всей округе...


     ГОСТЬ  СЛУЧАЙНЫЙ

— Увы, я выбился из жизни, -
Он  мне сказал  (Стакан в  руке) —
Мечтал я жить при коммунизме,
А вот живу при бардаке…
Трясутся  руки... Боль в. затылке...
Я нищим  стал давным-давно,
И собираю я бутылки,
Чтобы  хватило на вино.
И жить, и пить — всё тяжелее,
Но не могу  не пить ни дня...
Умру — никто не пожалеет,
Да  и за что жалеть меня?
И днём, и ночью - одинокий,
Как Фигаро, я там и тут, —
Иду, куда шагают ноги,
Туда, где выпить подадут...
Где свадьбы, где поминки — знаю,
Как гость случайный  забреду...
И никого не осуждаю
За счастье или за беду...
Я вижу, что меня не ждали.
Кто я для них? Алкаш, чудак...
А коммунизм? Мечта, пустяк...
Лишь бы и  здесь не осуждали
За  то,  что жизнь прожил не  так...


НАРУШЕНИЕ ЗАРОКА

В рюмку стряхивая пепел,
На пиру — один:
- Я свою  цистерну  выпил!  —
Произнёс Яхнин...

Он  коньяк  поджёг на  блюдце,
Рассмешил девчат —
А они в ответ смеются,
Весело кричат,

Восклицают: — Что с тобою?! —
(Пламя у лица).
Он качает головою,
У-лы-ба-ет-ся...

— Не хочу  казаться  мрачным!
Пусть — за рядом ряд  —
В синем  пламени коньячном
Горести сгорят!

Пусть, что  мило  и немило,  —
На исходе лет —
Осветит неумолимый
Этот синий свет...

...Ах, девчата! Ради Бога!
Кто светлей маня?
Хочется ещё немного
Жаркого огня,
Чтоб  не гасла  жизнь живая...  —

И, как перст, один,
Снова, губы обжигая,
Пьёт коньяк Яхнин...


                ***
И я от долгих восхищений
Устал... От частых  превращений…
И от бессонного вина…
А ведь казалось: жизнь  полна...
Казалось: вот любовь и дружба....
И  службишкой казалась  служба...
И  вдруг  открылось: всё  —  не  так!
А я — слепец, актёр, чудак...
А можно бы сказать точней.
Но правда…Что мне делать с ней?


      ВЕЧЕРИНКА
                Н. Рябеченкову

На столе сверкают яства      
И  напитки…  Как тут  быть?
У  тебя в  желудке  —  язва,
И  нельзя  ни есть,  ни  нить.

Молодые веселятся...
А тебе, скрывая стыд,
Остается улыбаться
И довольный  делать вид,

Хоть и думаешь о язве...
А  вокруг — впадают в раж…_
О таком мечтал ты разве
Будущем?  Какой пассаж!

Стало  все тебе  запретно —
Вина, женщины… Ату!..
По-английски незаметно
Ты уходишь в темноту…


                ***
Рассудок женщины хмельной
Опаснее войны...
Что? Ты несчастлива со мной?
Но нет моей вины.
И нет твоей вины ни в чём...
Прошу тебя, нe пей!
Мы песню новую начнём...
Ты бьешь посуду? Бей!
Твердили люди всех веков,
Что счастье — впереди...
Очнёшься в груде черепков —
Ясней вперед гляди!


***

Прощаются — а  я  молчу,
И хоть ладони пожимаю,
Ни с кем прощаться не хочу,
Ни с чем прощаться не желаю:
Ещё не выпито вино
И не доиграны пластинки...

Прощаются? — Я всё равно
Пойду последним с вечерники
За той, которая мила...
(Мы так друг другу  приглянулись!)
Как тень,  дойду, куда  б ни  шла, —
До самой утренней из улиц...



                ***
Женщина играла на гитаре...
- Я  сегодня,  кажется, в ударе! —
Говорила женщина сквозь смех.
В дымном, винном, песенном угаре
Женщина была счастливей всех.

Но,  покуда это счастье длилось,
Публика, внимая, утомилась
От улыбок, песен и вина,   
Дружно по домам заторопилась...
И осталась женщина одна.

Огляделась...  Прибирать  не стала.
И  сквозь  смех внезапно зарыдала,
На  гитару голову склонив…
И гитара снова зазвучала,
Болью древесины и металла
Отзываясь на любой мотив...


                ***
Кум королю и сват министру,
Вина я выпил всю канистру
Тогда с товарищем моим...

Нам было море по колено...
О, как мы пели вдохновенно,
Вдыхая вольный вешний дым...

Горел костёр, плескались волны,
И были, мы восторга полны
От воли, песен и вина...

Где та бездонная канистра?
Где мой товарищ, друг министра?
Где та бессонная весна?



                * * *
     Подпевай-ка мне, старик:
     «...Солнце, ярче брызни!..»
   
     Я давно уже отвык
     Радоваться жизни.

     Да и ты, как истукан, —
     Где твое веселье?

     Подливай-ка мне в  стакан
     Солнечного зелья!

     Вспомним  вместе старину,
     Позабыв заботы... 

     Не поётся? Что ты, ну?
     И не пьётся? Что ты...



ПРИГЛАШЕНИЕ НA ПРАЗДНИК
                Ивану Захарову

   Хочу побыть на празднике!
   Ах, я устал, ей-ей…
   Иван, поедем в Вязники
   На праздник поскорей,

   Где  с песнями Фатьянова
   Соперничает тишь,
   Где  трезвого от пьяного
   Почти  не отличишь...

   Где  слышится  гармоника
   У каждого крыльца,
   Где  мы,  взгрустнув легонько,
   Нальем себе винца

   И сядем под окошко,
   И станем  песни петь,
   В надежде хоть немножко
   Душой помолодеть…

   Где  будет вторить нам  с  реки
   Влюблённый соловей...
   Иван, поедем в Вязники:
   На праздник,  поскорей!



       СРЕДИ ЛЮДЕЙ,
монолог знакомого  журналиста

«Люди в ужасе живут,
Ждут  потопа  или  взрыва…
Ненасытные — жуют,
Глушат водку,  дуют пиво…

И с больною головой,
Утомлённые недугом,
Возвращаются  домой,
Недовольные  друг  другом...

Недовольные собой,
И работой, и удачей,
И завидною судьбой:
Полным домом,  модной дачей...

И скрывают этот страх
Всё упорнее, все дальше,
Оставляя на губах
Фразы радости  и  фальши.

Я б давно  зачах,  затих
Перед  правдой дней грядущих
В гуще сверстников  моих,
Бели  б не  было  средь них
Откровенных и непьющих...»



   ДЕНЬ  РОЖДЕНЬЯ  ПУШКИНА,
              6 июня 1992 г.

Цвела вовсю июньская сирень...
Я сочинял, хмелея от стихов,
И рифму мне подсказывал — свирель —
Непьющий Анатолий Третьяков...

И  день  рожденья  Пушкина  царил
Во всех аллеях ЦПКиО  —
И  в  микрофон, кто  мог, тот говорил
О сущности поэзии его...

О,  в этот  день и  счастлив был, и пьян,
Кто хоть немного с Музами  знаком.
Нас угощал поэт Арутюнян
Прелестнейшим армянским коньяком.

Не жаль мне тех, кто в этот славный день
Был  ненароком друг на друга зол,
А  жаль мне тех,  кого  сковала лень,
Кто просто так на праздник не  пришёл...

Ах, как цвела июньская сирень!
И, нам прощая смертные грехи,
Звучал  оркестр (особенно —  свирель)
И  Пушкина бессмертные стихи...


                ***
Товарищ мой на верхней полке спит…
В вагоне – полумрак ночи цыганской.
Мы не вино разбавили, а спирт, -
И задремали где-то возле Канска…

Утих в душе уставшей ералаш,
И воскрешать я прошлое не стану…
Покачиваясь, мчится поезд наш,
Несёт нас к мировому океану,

К ночной – в окне сверкающей – звезде,
К загаданным желаниям, всё дальше…
Вот почему – нигде мы и везде –
Сбежавшие от фатума и фальши.

Товарищ, встрепенувшись, в полусне
Сказал, что рад и скорости, и воле…
И, не пролив ни капли при луне,
Плеснул в стаканы «от сердечной боли»…



            ВОДА ИЗ ДОНА
                Анатолию Гриценко
    
     На улицах Ростова
     Мне думается  вслух:
     Владеет сутью слова
     Ядрёный винный дух.

     Щедра земля осенняя
     От выпавших дождей...
     Она родит веселье,
     Она роднит людей.

     Я  здесь  —  в гостях,  не  дома,
     Но весел — до бровей.
     Хмельна вода  из Дона..,
     Мой друг, ещё налей!



       НАДПИСЬ  НА СНИМКЕ

«Да, я всю жизнь дружил с рюмашкой...
А вот теперь, на склоне лет,
Фотографируюсь с ромашкой —
И сожаленья нет  как нет!
Прощайте, бурные застолья!
Прощайте, буйные друзья!» —

Так написал на снимке Толя,
И этих строк забыть нельзя.



     ЕСЛИ БУДУ ЖИВ
                «Е. б. ж.»
                Л. Толстой

И проснусь я под простой
Утренний мотив...
Как загадывал Толстой,
Если буду жив…

И назло жене,  делам
Срочным супротив,
Я приеду в гости к  вам...
Если буду жив.

Знаю, в чём моя вина:
Стар я и плешив...
Но налью я всем вина...
Если буду жив.

Вспомнив  молодость свою,
Весел и не лжив,
Вместе с вами  я спою...
Если буду жив.

И подушку, как жену,
Рядом  положив,
В вашем доме  я усну...
Если буду жив.



СЕРДЕЧНАЯ БОЛЬ

На сердце накатила боль —
И стала жизнь постылой…
Не помогает алкоголь
Из рук подруги милой.
Ты ничему уже не рад.
Вот, резануло снова...
Не помогает женский взгляд,
Испуганное слово.
Как говорится, «по уму»
Всё было, всё, «как надо»...
Так отчего и почему
Лишь боль — всему награда?
Не время подводить итог,
Да, видимо,  приспело...
Звучит извечный диалог:
— Ах,  что ж ты сердце не берёг?
— Да разве в этом дело?



                * * *
Сказали  мне:  «Он гибнет,  помоги.
Полгода он в запое.  Пьёт  и плачет.
Никто не знает, что  всё это значит.
Быть может,  женщина? А  может быть, враги?
Предупреждали мы его не раз,
А он совсем не замечает нас...».

И думал я, покуда шёл  к нему:
«Действительно, в чем дело,  не пойму...» -

Меня он встретил  радостным лицом.
Графин поставил.  Блюдце с огурцом.
И  мне  сказал,  что рюмку поднимает
За   то,  чтоб жизнь свою переменить:
Проснуться  вдруг — и разом бросить пить...
Да  пьющие часов  не  наблюдают. —

Скривился  он: —  Мне жизнь не  дорога!
Ни  женщины, ни друга, ни врага —
Один, как перст, на сотню вёрст окрест....
Давно  пора бежать  из этих  мест...
Спасибо, — он сказал,— что ты нашёл
Меня... Уж сколько  лёт мы не видались? —

И вдруг заплакал  и упал на стол,
И  долго его плечи содрогались...



                ***
       Он её полюбил,
       А она его — не...
      
       Он себя погубил
       В беспробудном вине.
      
       Протянул ей кольцо
       И фату, и букет...
 
       Рассмеялась в лицо
       И  промолвила: — Нет!  —

       Три недели  гулял,    
       Песни пел во хмелю...

       Три недели  кричал:
       —  Проклинаю! Люблю!  — 

       И красив, и  удал,  —
       Так он жарко  смотрел,

       Так он ярко пылал — 
       Без остатка  сгорел...



   СОВЕТЫ  ВРАЧА-НАРКОЛОГА

I.               
— Не напивайся допьяна!
Чем выше  был эффект
И ниже стоимость вина, —
Тем глубже твой дефект...

11.
— Чем был  грубей хмельной аффект,
Тем глубже твой дефект -
И выше стоимость вина...
И жизни — грош цена.

111.
— Не дай  сгубить себя вину,
Скажи себе: «Постой!
Пора  понять свою вину
Перед самим собой.
Ты много пил, ты мало пел.
Не знал, чего хотел.
Ты так мучительно болел —
Уже без дум, без дел...
Ты жив ещё. Ты ме устал.
Ты смел перед врагом.
Попробуй  спеть, о чём мечтал, —
О самом дорогом...



                ***
     Напившись допьяна,
     Мне  друг сказал: — Тоскую...
     Но первая жена
     Похожа на вторую...
    
     Я весел был и лих,
     Пока не убедился,
     Что зря с любой из них
     Сходил и расходился...

     И от невольных дум
     Всё пробовал скрываться,
     Пока не стал угрюм,
     Пока не стал спиваться...

     И вновь себя ловлю,
     Целуя,  как воруя,
     Что первую люблю
     И что люблю вторую...

     И новую жену
     В неутолённой страсти
     Ищу, пока живу,
     Разорванный на части...
    
     Спасения  ищу,
     От ласки  их трезвея.
     И. пью,  и трепещу
     В зеленом взгляде змея…



               ЖАЖДА
I.
Мы не от лени
Песню затянули —
От Ахашени,
От Киндзмараули...

Чтоб снова  —  в путь,
В объятия друзей...
И петь и пить! —
Нет жажды веселей,

Чтоб не однажды
Встретиться вдвоём...
Мы не от жажды —
От надежды пьём.

II.
Столько выпито было вина,
Что забыли мы город и дату,
И случайных друзей имена...
И откуда-то шли мы куда-то…
А как только очнулись, пришли,
Огляделись,  воскликнули:  — Где  мы?
Что искали? И  что мы нашли? —
Но ответы уводят от темы.



                ***
Какой простор и воля  на земле!
Не мудрено  от  радости  напиться…
Но чаще, чаще вижу в полумгле
У магазинов спившееся лица…

На том  — тоска, на  этом пустота,
А на другом —  застывшая улыбка...
Слова, что всё  не так, и жизнь не та,
Что будущее  — мертвенно и зыбко...

Чей  гневный голос дрогнул и затих?.
Я вглядываюсь —  и через минуту
Вдруг узнаю товарищей своих
По школе и друзей по институту...

Хотя они меня - не узнают
И, глядя в  небо, медленно поют,
Раскачиваясь  в отрешённом  трансе...
Совсем не так, как пели и поют
На первом курсе или в первом  классе…



      У «ГОРБАТОГО» ЛАРЬКА
                «Мне  Тифлис горбатый снится…»
                О. Мандельштам
               

—  Мне  ларёк  «горбатый»  снится,  —
Он оказал,  — Такая боль!
Ненавижу эти  лица....
Ненавижу алкоголь....

Не хочу я алкоголя,
Потому что вижу сам:
От него  —  беда и горе,
И проклятья небесам...

Верил я в любовь до  гроба
И в бессмертие идей...
Где — любовь?. .Одна лишь злоба
На себя и на людей…

Не терплю ни зла,  ни фальши:
Мне не всё еще равно —
Но к ларьку с утра пораньше
Я  спешу и пью вино...

И стихами Мандельштама
Утешаю, пьян слегка,
Ненавидимую даму,
Продавщицу из ларька...



                * * *
Все юбилеи, юбилеи...
Еда — горой,  вино —  рекой…
Но юбиляры не стареют
И не стремятся на покой

От понедельника к субботе,
Несокрушимые в борьбе,
Незаменимые в работе, —
Опешат, вздыхая при ходьбе,

От юбилея — к юбилею...
Я вижу: вот они опять,
Пред вечностью благоговея,
Идут кого-то поздравлять,

Опять неведомая сила
Их заставляет пить и есть,
И вспоминать всё-всё, что было,
И забывать всё-всё, что есть...
         


            ОН  БЫЛ ПОЭТОМ

Он был поэтом — крупным и речистым,
С огромной седою бородой.
Когда он останавливал машину,
Все люди оборачивались, глядя,
Как могут совместиться  величины
Машины, человека и пути...
Он был философом. И вот, опять приехав
К знакомому прозаику, он  долго
И непонятно кем-то возмущался,
Стараясь  ниспровергнуть,  утвердить…
Прозаик откупоривал  бутылку —
И пил поэт,  как  все поэты пьют…
Он был влюблённым — в женский  ум и смех.
И, взяв своей огромной сильной лапой
Ладонь жены прозаика, он долго
И нежно признавался ей в любви
И делал предложение уехать,
И  жизнь начать, сначала...  Но  прозаик
Сумел поэта выставить за дверь.
И вовремя.  Уже светила полночь.
И  борода поэта  — вся — светилась.
И  шёл он вдоль мерцающей реки,
Размахивал руками, обращаясь
К  луне и   звёздам...  Милиционеры
Смотрели на него в окно машины,
Советовались: — Брать  или не брать?..
   


НЕПРИЗНАННЫЙ ПОЭТ

Не хочет петь поэт,
А хочет пить вино...
Уже и денег нет,
И за окном темно...

Уже и друг исчез,
Ушла подруга в ночь...
И рожи корчит бес, 
Хотя  и слышит: — Прочь!..

Прочь! Прочь! — поэт кричит, —
Не то повешусь я... —
А бес в ответ молчит
Из бездны бытия,

Из мглы ночей и дней,
Из лета, из зимы...
А рожи всё страшней,
Так уз-на-ва-е-мы...

Неузнанного нет.
В поту его чело —
Непризнанный поэт
Не хочет ничего.


                **
Ни спички  нет.  Погашена свеча.
Стакан  вина бессонной ночью  выпит.
Поэт сошёл  с ума — и,  бормоча,
При свете звёзд пешком пошёл в Египет...

Увы, кому нужны его слова?
Он был и есть — один — на белом свете.
Всё горячей  под  солнцем голова.
Листки  поэм разбрасывает ветер...

Уходит  он    от  счастья,  от беды,
Чтоб  жизнь  остановить на  половине...
И не стакан  вина — стакан воды
Мерещится ему в его пустыне.



НАПОЛЕОН
                А. Третъякову

Ты хочешь знать, что сделал он,
Когда допил «Наполеон»?
Он  перед зеркалом —  с поклоном  —
Назвался сам Наполеоном!
И стал размахивать руками,
Каш бы командуя войсками
И в бой ведя... В конце концов,
Перебудил он всех жильцов
И стал гонять их,  взяв «на  мушку»...
Пока не угадил в психушку.
Его я нынче навещал —
И жалко было мне  беднягу,
Когда он выдать обещал
Мне  «высший орден —  за отвагу»...



                ***
     В глазах  — испуг,
     Дыхание  — в  вине...
     Мой  старый друг
     Желает смерти мне.
     Покуда пил,
     Желал всего, что  мог,
     И сочинил
     В итоге — некролог!
     Мол, всё, поэт,
     Прощай... Увы и ах...
     И шутки нет
     В хмельных его словах.

     Мой грустный друг,
     Как жутко ты шалишь!
     С чего ты вдруг
     О смерти говоришь?
     С чего ты — жизнь
     Так яростно клянёшь?
     Мой друг, держись,
     Уйми хмельную дрожь...
     Ты  можешь пить,
     Но, белый свет кляня,
     Как дальше жить —
     Не  спрашивай меня.



                ***
Стою за водкой в магазине
Напротив  Вечного огня.
Бог мой, какие образины
Трясутся около меня!
Вот — леший, ведьма... Неужели?
Ах, земляки-сибиряки,
Какие рубища на теле!
Какие светят  синяки!

Какой нетвердою походкой
Спешите, над собой шутя,
Прижав к груди бутылку водки,
Как драгоценное дитя...



                ***            
Он пил — от  счастья и от горя,
От радости и  от тоски...
И, на людей похожий, вскоре
Он начал жить не по-людски...

В  противоречиях  с законом
Себя уже не мог беречь,
Забыв родных, друзей, знакомых
И  человеческую речь...

Я  слышал, полночью бездонной
Собака выла  на луну.
А  оказалась: он, бездомный,
Пел гимн былому и вину...



    СТИХИ ИЗ ИСТОРИИ БОЛЕЗНИ
     анонимного поэта (публикуются под
 моей редакцией по  его настойчивой просьбе)

— Ах, больница моя,
Алкогольная чудо-больница!
Я скажу, не тая,
Что хочу — и тебе поклониться,

И  медсёстрам твоим,
И твоим силачам-санитарам,
И  врачам дорогим
Многоопытным, юным  и  старым...

Оставляю тебе
Я на память ночные кошмары,
Перемены в судьбе,
За  которыми — хмель, тары-бары...

Отрезвевший навек,
Оставляю запойное пьянство
И  — другой человек —
Отправляюсь  в  другое  пространство...

Ах, больница, беда
Всех, кто в рюмку заглядывал часто,
Я решил: никогда,      
Уж поверь  мне, с  тобой не встречаться.


Посему — вспоминай;
Как  тебе говорил «До свиданья!»,
А теперь вот — «Прощай!»
Говорю, алкашам в  назиданье...


                * * *
Всё реже пиры и пирушки
Знакомых моих и друзей.
Идут — и друзья, и подружки
На рынок, в театр и в музей...

В  провинции или в столице
Всё реже, в тревоге за всех,
Я  вижу веселые лица…
Всё реже — и песни, и смех…

А если случится веселье,
Любая  не-дура-губа
Спешит — до беспамятства – к зелью
Припасть... И  гульба —  не  гульба...

К чему сожаления эти?  —
Живи, усмиряй свою прыть...
Но некогда — вижу —  и негде,
И некому душу открыть.

Всё  реже пиры и пирушки
Знакомых моих и друзей…
Бредут старички и старушки
На рынок, в театр и в музей…

                ** *
Прочесть в газете  гороскоп...
С улыбкой на губе
Сообразить, наморщив лоб,
Что суждено тебе,
А что — жене... Сказать: — Жена!
Подай-ка наш графин —
Глоток домашнего вина
Вкусней казённых вин...
И — есть, и —пить, и — припевать,
Не думать ни о чём...
И — лечь в широкую кровать,
И — спать, к плечу плечом...



В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ БЛОКА

 —  Сядь-ка  рядом,  под  боком,
 Дорогая жена.
 В день рождения Блока
 Грех не выпить вина.

 Грех — сердиться на это...
 Я бы  спился  с тоски
 За такого поэта,
 За такие стихи.

  Пью за вечную драму:
  Жить, терпя и любя...
  За Прекрасную Даму,
  А потом — за тебя!


                ***
Здесь теперь ресторан и вокзал —
Стал  иным  перекресток  бульваров...
А когда-то, я помню, стоял
Магазин уценённых товаров.

И фанерный ларёк — на углу —
С  притягательной надписью  «ПИВО»...
И светили они в полумглу
Всем,  живущим  легко  и красиво.

Выло пиво горчайшим на  вкус,
И  воздушной  —  мягчайшая  пена...
И, шипенье мотая на ус,
Дул я в пену и пил постепенно...

Ах, красивая жизнь!  Ты  — обман...
Кое-как устранив неполадки,
Я нет-нет, да зайду в ресторан…
Только пиво  мне кажется сладким…



                ***
Целый год я пишу и читаю...
Но, покуда труды по плечу,
О весёлом застолье мечтаю,
Потому что грустить не хочу...

Наконец-то —  мелькнувшее мимо
Умещается в праздничный тост!
Новый год... Запах снега и  дыма...
Тихий смех и мерцание звёзд...

За столом — долгожданные лица
И знакомых моих, и друзей...
Кто так робко с мороза стучится?
— Заходите!
                — Входите скорей!..

                *  *  *
Ты  помнишь,  как мы  в молодости пили
Донское и грузинское вино?
Гудели корабли, автомобили,
И время было  всклень раскалено.

А сколько жарких  возгласов и тостов?
А сколько обещаний и надежд?
Ты  помнишь,  нас спасал, как в море остров,
Взаимопонимания рубеж?

Мы были вместе в радости и в горе,
Как в песне, на заветном рубеже...
Давно за горизонтом это море,
И жажда нас не мучает уже.

Ты помнишь, мы, хмельные,  говорили
О том,  что в жизни свято и  грешно?
Как жаль,  что  нас  гудки поторопили,
Что мыс тобою так  и не допили
Донское и грузинское вино...


        ЗА ЛУЧШЕЙ ДОЛЕЙ
                Памяти поэта
                Сергея Королева

Он пел  и дирижировал рукою —
И Дон  в лицо  мерцал через окно...
Под музыку легко лилось рекою
Донское незабвенное вино.
Он говорил, что любит вольный берег
И плеск волны, и запах,  и простор...
Что лишь матросам, как поэтам,  верит,
Когда они заводят разговор,
Когда  хотят уплыть за  лучшей долей, -
Ни капли не жалея о былом,
И зазывают в завтрашние зори,
Пылающие меж добром и злом...
Поэт, он представлял себя матросом
На  самом-самом  быстром  корабле
И жил,  ветрам  открытый и вопросам,
О пище не заботясь  и рубле...
И накануне счастья и покоя,   
Друзьями  не уплывшими  храним,  —
Всё пел...  И дирижировал рукою,
И волны Дона  пели вместе с ним…



                ***
                «Мчатся бесы…»
                А. С.  Пушкин

     Что случилось? Что  такое?
     Это — злая, вся в золе,
     После долгого запоя
     Мчится ведьма  на метле...

     А вокруг мелькают лица
     Околдованных людей,   
     Жаждущих опохмелиться,
     Поспешающих за ней...

     Восхищенными глазами
     Все взирают на неё,
     Потому что ведьма знает,
     Где желанное питьё...

    Потому что с нею легче
    Там, где горе — не беда,
    Потому что с нею — леший,
    Провожатый, хоть куда...

    Мчатся в  небе  звёздном, чистом
    В направлении луны -
    С диким гиканьем и свистом
    Злые слуги сатаны...

    Опускаются над лесом,
    Где  костры со  всех  сторон —
    И смотрю  я с интересом:
    Это сон или не сон?


                ***
Я помню, как, не хуже  психиатра,
В полночный  час  в  гостиничной  глуши
Актриса погорелого театра
Сказала мне, что нет во  мне души,
А в новой книжке — ни одна страничка
Ни страсти не содержит,  ни огня...

Я помню,  как, хмельная истеричка,
Она хотела разозлить меня,
Как громко хохотала надо мною,
Шокируя подвыпивших подруг...
Как смех её за тонкою стеною
В  поток рыданий  превратился  вдруг...


                ***
Гудел в крови мятежный жар застолья,
Гремела в сердце юности гроза
И освещала самое простое —
Моих друзей глаза и голоса...
И завещала все мои дороги
И все мои надежды и мечты,

Пока я не остался одиноким
Среди  застольной  дружной  суеты...
Пока, себе всё больше  удивляясь,
То слышал я, то  видел (чудеса!),
Как голоса стихали, удалялись,
И гасли в отдалении глаза...


                ***
Лимонный снег мне на душу ложится.
Я никого вокруг не узнаю.
И замечаю, одичалый житель,
Что проворонил молодость свою.

И в  зеркало гляжу я удивлённо,
И в  возмущении  включаю яркий  свет…
Лицо моё так выжато-лимонно,
Что более живых сравнений нет.

Безумец, я растратил  всё, что было
Волшебного...  Я спохватился... Но
Любимая; к несчастью, разлюбила,
И сам я охладел давным-давно.

Мне  кажется,  что  этот желто-синий
Снег  над землёй летит не день,  не  год…
И что минувшей радости и силы
Мне  никакой  волшебник не вернёт.

Я ненавижу этот снег колючий…
Я ненавижу этот жуткий свет…
Не верю, что  назавтра станет лучше
Вдали от незабвенных юных лет.

И, одичалый житель, узнавая
Себя во всех,  и всех — в себе одном,
Лимонный  сок прозренья  добавляю
В стакан с зелёным молодым вином...


             ПОЛОВОДЬЕ

Вижу я, что некуда деваться, —
Всюду недовольство и  беда...
Тает  снег... Ручьи  к  реке стремятся...
Прибывает вешняя вода...

Просмолю я днище старой  лодки —
Что ещё поддержит и спасет?
Хлопну без  закуски рюмку водки,
Сяду — и пускай меня несёт!

 Ни рулить я, ни грести  не  стану
 У стихии вешней на краю —
 Пусть несёт к седому океану,
 Отрезвляя голову мою...



        СТИХИ,  НАПИСАННЫЕ
         В ДЕНЬ  РОЖДЕНИЯ
     П.  ЕРМОЛАЕВА в  селе Емельяново
           на берегу речки  Качи

 И снова Петя Ермолаев,
 Хмельной и радостный поэт,
 Односельчанам всем желает
 Коротких зим и долгих лет...

 Твердит с утра и до темна
 Он по секрету всему свету:
 — Нельзя поэту без вина!
 И без любви нельзя поэту! —

 И говорит: — Мои друзья,
 Вам угодить  я рад стараться.
 Ho в день рожденья мне нельзя
 Ни трезвым  быть, ни напиваться...

Неважно, сколько мне сейчас
И сколько вам,  сказать по  чести,
А важно то,  что  вижу вас,
Что мы сегодня снова вместе...

Что все кричим,  как петухи,
И веселимся, слава Богу,
Что вам опять дарю стихи...
Читайте дома понемногу!

Пусть медленней летят года,
Нас провожая в  жизнь иную —
И в честь меня пусть никогда
Село не переименуют!

Оно и так моё — село,
Здесь знал любовь я и удачу.
Недаром на душе светло,
А я, хмельной,  чуть-чуть  не плачу...


                * * *
В ней зрела сказочная сила,
Протест, стремление к нулю...
И вот она мне сообщила:
— Стихов я больше не люблю!

Давно не ощущаю  дрожи
От слов (старею, как-никак).
Мне стали ближе и дороже —
Сад, сигареты и коньяк…

Не жду божественного дара,
К цветам склонившись головой...
Меня замучила подагра,
Тоска и холод мировой.

Зачем, зачем стихи слагала?
Ругаюсь я... Ну, и дела!
Зачем себе я в них солгала
И глупым людям солгала?

Я вам пишу...    А день  — в зените....
И розы  вянут на столе...
И не по мне, уж извините,
Все сказки о добре и зле...



             СОДЕРЖАНИЕ

Меня не скоро  по  родной  сторонке...     3
Мы вышли из цинготного барака...            3
Душа стремится  выйти вон...                4
К счастью  все дороги — долгие...             5
На душе лежит  печаль — без края...         6
И каждый  раз, когда я приезжаю...            7
Какие нынче  времена!................                9
Не  зря поэт сказал с укором...                9
Как жаль, что это было  так давно!..            9
Я не скажу, что  слишком ловкий...           10
Танцуй и пой, и пей вино.................           11
Звезда падучая видна....................               11
Скорей cropим в огне……………..             11
Я всю душу обжёг.......................                12
Свидание с Вячеславом…………                13
Вечер поэзии ………………                13
Всё это повторить  едва  ли..................         15
Застольная песенка…………………………15
Воспоминание о  студенческой Москве     16
Покуда он  шёл  на  пирушку..............         17
Опять ты пьешь  вино…………….               17
О, где ты, время  вешнее? И  где ты.            18
Гдё  вы, братья  мои,  графоманы?..........     19
Не  умеющий  плавать  отец...............          20
Мой друг  неделю пьет коньяк                20
В  буфете  Дома офицеров....................         21
Она  ходила  в Дом актеров....................        22
Что  пьют  работники  культуры?...........       22
Из  кровати бессонницей  выбит...............     23
Не  надо лгать, себя обманывать...............     23
Не  может  он ко  мне  дойти.................         24
Пир ……………………                24
Он бросил выпивать........................                25
В  задушевном  застолье  хмелея............       25
Мой друг... …………………                26
Рисунок …………………..                27
Картина  продана.   Нет  сил..................         28
Прощание  с клоуном  Юрием Червоткиным 29
Ты  завтра  будешь в Андижане.................     30
Он  все  хотел  начать сначала.................        31
Ты много выпила вина.......................               32
Он  сказал, что  хуже пытки…………….        33
Веселились, ели, пили.........................             33
Застолье ……………………                34
Всё  бросив, улететь с   прекрасной Олей...   35
 Год за годом,  как ни странно.....................    36
На морском берегу ………………..                36
Ах, и мне б....................................                37
Ночью в Гаграх………………….                38
Воспоминание о Тбилиси…………….            39
Грузинский  тост  в  1984-м  году………..      40
Ах, какие  вина в  том духане.......................    40
Что-то  я  распелся,  разыгрался........................41
Волошинские чтения………………                42
В тени  ветвей……………………                43
О, Ялта!  ……………………...                45
Привет из Ялты …………………..                46
Помнишь? Солнце огромное, красное….        47
A  помнишь?.................................                48
Удивляясь  друг другу, пьянели...................... 48
Был город ………………………                49
И  недоросли, и девы…………………..           50
Хочу я  к регенту пойти………………….       51
Гость случайный …………………..                52
Нарушение  зарока…………………..              53
И  я  от долгих  восхищений............................ 54
Вечеринка……………………….                55
Рассудок женщины хмельной………………56
Прощаются — а я молчу.................................  56
Женщина  играла на  гитаре.............................57
Кум  королю  и сват министру………………57
Подпевай-ка  мне, старик…………………… 58
Приглашение на праздник……………….      59
Среди людей ………………………                60
День рожденья Пушкина……………………61
Товарищ мой  на  верхней полке спит………62
Вода из Дона………………………..                63
Надпись на снимке…………………….           63
Если буду жив ……………………….             64
Сердечная боль ……………………….            65
Сказали  мне: «Он гибнет, помоги!»………   65
Он её полюбил………………………..              66
Советы врача-нарколога ……………………..67
Напившись  допьяна.........................                68
Жажда……………………..                69
Какой npocтоp  и воля на земле!....................   70
У «Горбатого» ларька……………..                71
Все  юбилеи, юбилеи..........................                72
Ом  был поэтом ………………...                73
Непризнанный поэт……………..                74
Ни  спички нет. Погашена свеча………….     75
Наполеон …………………...                76
В глазах  — испуг............................                76
Стою за  водкой в магазине..........……….        77
Он пил  — от  счастья и  от горя...................    78
Стихи из истории болезни ……………             79
Всё  реже пиры  и  пирушки……………..         80
Прочесть в  газете  гороскоп.......................       81
В день рождения Блока ……………..               81
Здесь теперь  ресторан  и вокзал...................    82
Целый год  я  пишу  и  читаю…………...        83
Ты  помнишь,  как  мы в  молодости пили……83
За лучшей  долей…………………                84
Что  случилось?  Что такое?.....................          85
Я помню,  как, не хуже психиатра……………..86
Гудел в крови мятежный жар застолья.             87
Лимонный  снег  мне  на душу ложится             87
Половодье …………………….                88
Стихи, написанные в день рождения………..    89
В ней зрела  сказочная  сила……………………90

              Николай  Николаевич ЕРЁМИН
                КУТЕЖИ
Авторская редакция
Корректор В. Гридина.
Издание  осуществлено  за  счёт  средств  автора.
Желающие  приобрести книгу  могут  позвонить
по телефону в Красноярске: 8 -391-2-44-04-06
Сдано в  набор  1.11.1993 г. Подписано в  печать
20.12.1993 г. Ф-т 30 X42/31 Бумага газетная. Гарни-
тура литературная. Печать высокая. Усл. печ. л. 6.
Заказ № 3308. Тир.  3 000 экз. Цена  договорная.
Типография  «Огни Енисея» г. Дивногорск