И как будто бы не было ссадин на сбитых коленях...

И как будто бы не было ссадин на сбитых коленях;
И как будто бы не было сломанных детских часов;
Будто в наших бумажниках куча березовых «денег»;
И по-прежнему, если один – ждешь, что щёлкнет засов...

Словно не было сотен осколков разбившихся чашек;
Словно не было тысяч залатанных дыр на штанах;
Словно на перекрёстке стоишь и приветливо машешь
Или мелом рисуешь на старых кирпичных стенах;

Будто там – за окном – снова будет котенок мяукать;
Будто завтра – сентябрь. И опять нужно в школу идти;
Словно требовать будут в столовой помыть с мылом руки;
И еще – одуванчики будут коврами цвести;

Снова кажется – мама окликнет, что нужно на ужин;
А отец, как всегда, ровно в девять расстелет постель;
А потом – когда ты беспощадно в субботу разбужен –
Над тобой из кустов рассмеётся дергач-коростель;

И опять прибежишь со двора поделиться открытьем,
И расскажешь про щавель, который – (ведь надо!) – кислит;
И, конечно же, будет с гостями опять чаепитье,
Хотя много питья перед сном тебе мать не велит…

Будто не было этих жестоких от жизни пощёчин;
Будто мы не избиты, не сломаны, не голодны;
Словно мы не брели в неизвестность вдоль пыльных обочин;
Словно нам не пришлось позабыть про мечты и про сны…

Мы такие, какими мы были в улыбчивом детстве –
Не хотим умываться, и вслух говорим о мечтах…
Мы живем и не знаем о подлости, лжи и кокетстве –
У родителей в памяти, в их беспокойных сердцах…