Провинциальная элегия

Я в доме живу беспризорном и старом.
Он башне Пизанской, пожалуй, собрат.
Зато — экзотично, а главное — даром.
Чему я, признаться, особенно рад.

Я здесь изучаю «законы» паденья,
Коварные свойства древесной трухи,
Когда оживают в ночи привиденья
И просят, чтоб я почитал им стихи.

Все это мое запоздалое детство
Стремится хоть как-то себя наверстать,
И блажь одиночества — верное средство
Опять беззаботным, как в юности, стать.

И я декламирую новые строчки,
Едва только годы свои упраздню,
Притихшему призраку в белой сорочке,
Постиранной мною к воскресному дню.

Потом засыпаю легко и просторно,
И снятся мне сосны в дремучем бору,
И слышится звук пионерского горна,
Который развеивал сны поутру.

И в желтом тумане сырая терраса,
И венские стулья в хрустальной росе,
И девочка Оля из пятого класса.
Такая же девочка, в общем, как все.

Такая, как все... и уже не такая —
Мне это запомнилось больше всего.
А дальше — туман, без конца и без края:
Ни бора, ни девочки той, ничего!

Но я уверяю, что в памяти зыбкой
Она никогда не исчезнет совсем.
И каждое утро встречаю с улыбкой,
Желая такого же искренне — всем.

Потом набираю воды из колодца,
Готовлю на завтрак привычный омлет,
И кажется — жить мне еще остается
Ни много ни мало, а тысячу лет.

Иначе, зачем эта девочка снится,
А утром к тетрадям зовут петухи,
И громко поет не одна половица,
Когда я хожу и читаю стихи?