Почти

Всю ночь снилась херня. Кто-то украл что-то важное, без чего всем кранты. И нам, и американцам, Ираку,  Ирану – всем. Как я в эту ***ню влип, мне ни кто не объяснял, но я старался найти.

Входили в какие-то подвалы, там копались в ящиках, находили бумаги, газеты, читали. Потом надо было спускаться на дно океана. Океан оказался совсем рядом и был чуть больше футбольного поля. На том берегу парил зноем Стамбул, воняло горелыми чебуреками и кто-то орал.

Подъехал кран, поднял океан, я кстати один удивился, под ним яма. Все гуськом вниз, я то же.

 Потом раз, и я уже в на ближнем востоке, кого-то жду нервничаю. Приходит. Бородатый, худой, приносит оно. Я вижу оно и понимаю, что вот оно! Все встает на свои места. Оно все объясняет! Пипец как все просто! И главное – его не жалко, ведь это же оно, его всем хватит. Прозрение! Как в кино – видеть цель, не замечать преград!

И вдруг будильник. Моментально соображаю, что это сон. Ни какой паники! Разум четкий и прохладный, как малосольный огурец. Знаю я эти сны – стоит проснуться, и все забыл. По кругу гоняю в голове название оно. Встаю с кровати, все спят, иду на кухню, в душе восторг, я еще помню, я вынес это с той стороны. Гоняю по кругу, вхожу на кухню. Ручка! Сука где ручка?

Вот ручка, вот мятая квитанция, сажусь пишу. «Чугуай хрул града». Читаю. Нет, ну что это за ***ня та такая? … а?

Надо было на лингвиста учится.