Воспоминания о деревне

На дворе полыхают зарницы,
грозовых дней идёт череда
и мне в летние ночи не спится,
душу мутят тоска и нужда.

Я нуждаюсь в твоём состраданьи,
отзовись в отдалённом селе,
и прошу запах трав без названья
принести мне к утру в подоле.

Сожалею, ветвистая ива
не склонилась сейчас надо мной
и не жжёт мои ноги крапива,
что стоит за порогом стеной.

Та растёт, как бурьян, у калитки
в захолустной деревне моей,
вдоль ведущей к колодцу тропинки,
где водил к водопою коней.

В ней провёл я счастливое детство
и, смакуя всё это подряд,
я душой в нём хочу отогреться
под призывный, томительный взгляд.

Вспоминаю восходы и зорьки
и тенистых прудов берега,
облака, запряжённые в тройки,
и стоящие свечкой стога.

Как стелился за утренней дымкой
в виде призрака белый туман,
прикрывая на время росинкой
прелесть наших лугов и полян.

Где без привязи лают собаки,
подавая простором речей,
всем живущим там добрые знаки:
"Ей, слезайте с нагретых печей!

Выходите встречать на дорогу
городских, потерявших судьбу,
одевайте обноски на ноги,
не стесняясь признать голытьбу".

Где, стоящая в центре церквушка,
поприветствует нас поутру,
прокричит бодрым криком  кукушка,
сколько дней погостить здесь смогу.

Бултыхаясь там в воздухе чистом,
дышит празднично хилая грудь,
и лицо пусть на станет землистым,
дай на воле мне детством вздохнуть. 

Самобытная прелесть деревни,
у которой всего семь дворов,
удиви своей поступью древней,
милым стадом пятнистых коров.

Крыши вянут, покрытые дранкой,
из жердей загородки стоят,
в детстве я из двора, спозаранку,
хворостиной гнал в поле телят.

Зарастают бурьяном тропинки,
не кружит придорожная пыль,
дождь, нахмурившись, лупит осинки,
да волнуется в поле ковыль.

Уж не слышно пастушечьей дудки
и не будит биенье кнута,
полевые цветы незабудки,
может вспомнят - был я суета!

Старый мост мне у пруда приснился,
удержать его смог только ил,
над водой в берегах угнездился
и опоры в воде утопил.

Захолустье, моё захолустье,
ты, как призрак, природы родной,
одарило меня нежной грустью,
окропило святою водой.

Вот где тишь, до чего же спокойно
укрывает ночлег благодать,
недоверчивый месяц невольно
хочет душу мою приласкать.

На дворе полыхают зарницы
и сменяется дней череда.
В деревеньке моей крепко спится,
не тревожит покой здесь нужда.