Брежнев

    БРЕЖНЕВ

"Кухарка" правила страною восемнадцать лет.
Ильич был точен, как всегда, и истины дороже нет.
Слыл многогранен, как да Винчи, писатель и мыслитель.
Стратег победного сраженья, тяжёлый китель.
"Пойнал Потёмкина!", Суворов - отмечен мене.
Охотник, зорче, чем Аксахов, палил по цели.
Мы сели с памятью о Нём в большую лужу.
Есть столько речек, гор, озёр, но горе Мужу.
Его удалый Визива, шутейский Рейган
Авианосцем бороздит, встаёт на рейды.
И топчут палубы его американцы.
Нам не везёт на Вожаков, они "заранцы".
Кого не вспомнят, "слова нет сказать дурного".
"Всех хвалим, милый друзья, земные Боги!"
Он пенсию крестьянам дал, уже забыли.
Олимпиаду открывал, где пиво пили.
И породил Афганистан - Большое Горе!
Но Он же спрашивалдрузей, а вдруг "напорют"?
И подарил наш "Жигули", машину века.
И думал частно о судьбе простого человека.
Был дедом, мужем и отцом, не "саркозистом".
Был скуп в словах, не подлецом, не слыл речистым.
О молодёжи говорил, о всём и разном.
Кино и музыку любил, а пел неважно.
На БАМ приехал, внёс свою, скупую лепту.
Трудился из последних сил, "уйдя со свету".
Не стоит гадко вспоминать родного Мужа!.
"Застой" - клеветников печать, враньё и стужа.

Подсказано. "Жуков", Бродский.