Сила искусства

Я заканчивал институт. После защиты дипломных проектов, мы, курсанты военной кафедры института, были направлены на сборы для прохождения практики по военной специальности и сдачи экзаменов на получение офицерских званий. Нас сопровождали два полковника  —  начальник военной кафедры и замполит. Было время греческой хунты, как их называли в прессе, “чёрных полковников”, и мы своих командиров за глаза звали так же.

На сборы мы были направлены в батальон связи, обслуживающий кабельную ВЧ линию связи Москва – Киев. Батальон располагался в городе Шёстка, на Украине. Нас разместили в палатках на территории войсковой части напротив казармы “срочников”, одели в солдатское повседневное обмундирование с погонами рядовых. А в нашей “команде” большинство были уже отслужившие по три – четыре года срочной службы и имевшие сержантско-старшинские звания. Поэтому мы считались одетыми не по форме, и выход в город в увольнение нам был заказан.

Невозможно себе представить, что молодые парни, “старые служаки”, спокойно просидят за забором в летнюю жару полтора месяца сборов, когда “на воле” и танцы, и другие развлечения, и рядом озеро с рыбалкой и пляжем. Поэтому “самоволки” были для нас рядовым явлением. Наши полковники, конечно, знали об этом, но закрывали на это глаза.

Но в одно из воскресений полковники решили “подтянуть гайки” и, когда очередная группа “самовольщиков” отправилась за забор, устроили досмотр палаток. Так как в “самоволку” ходили, переодеваясь в заранее припрятанную гражданскую одежду, то солдатское х/б кто хуже, кто лучше прятал в палатках. Но полковники были “тёртые калачи” и собрали в палатках солидный улов солдатского обмундирования.

Перед вернувшимися из “самоволки” парнями встала проблема, в чём выходить на построение. Пособирали у “срочников” кто что “подал” и, так как времени до поверки было мало, то и оделись кто во что. В итоге, кому-то из крупных парней досталось х/б первого роста, так что рукава гимнастёрок едва прикрывали локти, а брюки не сходились в поясе, и из-под гимнастёрок выглядывали чёрные треугольники трусов. На малорослых, наоборот, одежда была “в гармошку”. И вот в таком клоунском виде “самовольщики” встали в строй.

Полковники медленно шли вдоль строя и вызывали вперёд одетых не по форме. Стояла напряжённая тишина, прерываемая командами и ответами. Провинившиеся ждали наказания вплоть до гауптвахты.

Вдруг со стороны казармы загремела музыка, и Никулинский голос бесшабашно уведомил: «А нам всё равно». Это киномеханик – “срочник” на полную врубил трансляцию песни  Зацепина  —  Дербенёва. Из окон казармы высунулись хохочущие лица солдат, которые с азартом повторяли слова припева.

В нашем строю тоже замелькали улыбки, потом раздался смех, перешедший в хохот, так что некоторые просто корчились от смеха. Полковники тоже не выдержали и рассмеялись. В итоге наказание за “самоволку” свелось к отеческому внушению.

Поверишь в «Волшебную силу искусства»!