18 декабря 2011

                И кто с сей жизнию без горя расставался?
                Кто прах свой по себе забвенью предавал?
                Кто в час последний свой сим миром не пленялся
                И взора томного назад не обращал?
                В.А. Жуковский*

Жених, Солнце, неспешен:
В брачном чертоге спят,
А снег во тьму подмешен,
И виден другой обряд.

Мрак вылился густо,
Надвинулся, как капюшон
Отшельника, званного в пустынь, –
На город, что запорошён.

Белое вретище. Это
Таинственный Млечный Путь
Или мерзлая Лета,
Где суждено утонуть.

Вдруг среди белых наметов,
Под вой водосточных труб,
Затемнелось, завысилось что-то:
Лежит человек или... труп?

Рука еще не остыла.
"Будет тебе покров!
Живый! О Божья сила!"
Но… замер ход часов.

Никого. Лишь дома взирают
Чернотой пустых глазниц
На лежачего здесь, с краю,
Все-таки павшего ниц.

Он жался ко льду тротуара
В надежде, не чуя озноб,
Что слышит сердца удары
Планета в свой стетоскоп.

Снег падал снежинка к снежинке,
Утекал из небесных колб,
А в смертельном внизу поединке
Секундантом был уличный столб.

Свет угас: сменилась часть суток,
Истек белый песок...
Как жуток такой промежуток,
Как страшен такой срок.

Не будет студить тебя холод,
Никакой не измучает зной,
Ты впервые не чувствуешь голод –
Какой же это ценой!

Сказали, ты был Андреем;
Но по имени как ни зову –
Не вернем тебя, не согреем:
Ты будешь лежать во рву.

Во рву, где покойны другие,
Избавленные от узд;
Им метель отпоет литургию,
Отслужит сорокоуст.

Клюнув хлеба ржаного,
Голуби прочь со двора:
Вот и твоя готова
Поминная просфора.

Не чужими оплакан: ты дома ж;
На печальнейшей из орбит
Тебя приютила, приемыш,
Земля, и она скорбит.

апрель 2012

_________________
* Из «Сельского кладбища». Вольный перевод элегии Томаса Грея