Йоханан Хасандлар, сапожник

                Лазарю, услышавшему Рохл-Лейку

                «Встретишь в жизни хорошего человека и
                всегда радуешься как впервые, а встретишь
                плохого и кажется, что где-то его уже видел».
                Из советского кинофильма 70-х.


Майским  утром 2010 года со двора видавшего виды белого домишки на два хозяина в квартале Неве-Цедек  вышел высокий болезненной худобы старик.

Помахав старушке Геуле, старик притворил калитку, звякнувшую чугунной щеколдой, и двинулся на Север.

Взглянув на пустой тихий в субботу базар Кармель, старик пересек Аленби, прошел через сквер на Короля Георга, спустился до Бен-Ягуды мимо кладбища по Трумпельдора к морю и продолжил свой путь по набережной.

Никого из тех, чьими именами были названы все эти улицы, старик лично не знал, никогда не интересуясь  политиками, генералами и вообще сильными мира сего.

Может быть, поэтому  за свою долгую жизнь на Земле он, застав, и пережил их всех. Как знать?

В этой жизни старика звали Йоханан, а Геула, похоронив мужа Асафа с которым в начале 50-х бежала из Ирака в год своего семидесятилетия стала его второй женой, оставшись жить по соседству.

Оказавшись после европейской войны на Ближнем Востоке, старик взял себе новое имя, а фамилию выбрал Хасандлар по своей профессии в прошлой жизни - местечкового сапожника из Середины-Буды.

Йоханан Хасандлар-сапожник - так звали 2000 лет назад учителя Мишны, от которого на Земле осталась всего одна незатейливая фраза: "Каждое собрание во имя Небес вечно, а собрание с иными целями обречено".

Сколько наших слов переживут нас?

Впрочем, идущий по набережной Средиземного моря, старый Йоханан никогда не задавал себе подобных вопросов, а о своем легендарном предшественнике не знал и того, что он возможно совсем не был сапожником, а прозвище Хасандлар получил потому, что прибыл в Иерусалим учиться у Рабби Акивы из египетской Александрии: Хасандлар - Александриец.

Из всех близких кого Йоханан застал в своей прошлой жизни, на Земле остался только один - Берл-медвежонок, сын племянницы, Фиры, но встречаться и даже переписываться они не могли.

Берл служил.

То место, куда шёл старый Йоханан было его службой.

У подножия высотной гостиницы Карлтон много лет в одно и то же время собирались люди.

Старика здесь знали, и он присоединился к ним. Заиграла музыка и люди, мужчины и женщины начали ритмично танцевать прямо на улице.

Многие жители Тель-Авива приходили смотреть на сотню танцующих людей, мужчин и женщин всех возрастов, а иностранные туристы всегда подолгу глазели на сменяющие друг друга быстрые групповые и медленные парные танцы.

Вряд ли танцующие и зрители придавали особое значение происходящему - люди танцуют, им весело, они живые. Можно участвовать, можно просто наблюдать, заряжаясь чужим ритмом.

Современный израильский танец – продукт нового века и имеет мало общего с прыжками под музыку европейских ашкеназов и круговыми плавными движениями ближневосточных сефардов в прежние времена.

К часу дня толпа зевак поредела, танцующие закончили последний парный танец и стали собираться.

Старый Йоханан перевел дух и встретился глазами с юношей, туристом из Германии Фридрихом Шварцкопфом стоявшим в обнимку с невестой-турчанкой.

Парень казался похожим на командира взвода СС в Дробицком Яру, когда старого Йоханана Хасандлара в его первой жизни вместе с его первой женой, двумя дочерьми и  тремя внуками майским субботним утром 1942 года застрелили в затылки.