156. Подлинная религия всегда асоциальна

Долгое время не мог понять, почему во мне активная позиция церкви и ее вмешательство в социальную жизнь вызывает во мне некий протест.
И вот пришло понимание.

Дело в том, что Евангельские заповеди - не мораль и не предписанная форма поведения.
Евангельские заповеди - суть описание состояние существа, обретщего новое качество, вошедшего в соответствие с Высшим миром.
Парадокс в том, что Высший мир радикально отличается от нашего. Так, например, там отсутствует пол, хотя внешне существа могут представать перед нами, обладая фигурами мужчин и женщин, но это лишь форма. Отсутствует потребность в пище, и тем более в ее добыче. И т.д. и т.п.
Соответственно, тот кто стремится достичь такого качества, должен радикально измениться, изменить всю свою суть, свое мышление, свое отношение ко всему происходящему вокруг.

Религия и есть тот инструмент, который позволяет достичь этих изменений, она учит последователя как отвергнуть этот мир и обрести иное качество.
Но фокус в том, что приобретаемые качества не соответствуют этому миру.
Человек становится полностью асоциален!
Религия не только не нужна в социуме, она ему полностью противоречит.
Не случайно подвижники, достигшие наибольших высот в подавляющем большинстве уходили в монастыри, отказывались иметь семью, позволяли себе выполнять наиболее простую работу, чтобы только прокормить тело, а то и вовсе жили подаянием.

Попытки связать религию с мирской жизнью - профанация и абсурд!
Нельзя рожать детей, "не думая о завтрашнем дне".
Нельзя идти в бой "подставляя другую щеку".
И смешно выглядит священнослужитель, благословляющий солдат на битву, благословляющий одних людей на убийство других. А уж если он это делает, то правильнее снять сутану и не поминать при этом Бога, поскольку он нарушает Его основную заповедь, становясь соучастником убийства.

Мне странно видеть попытки современной церкви проникнуть в различные сферы жизни общества, навязать различные этические правила. Любые правила лишают человека непосредственности, детскости. Ведь по сути все воспитание ребенка - навязывание ему правил. Но "не войдете в Царствие Небесное пока не станете как дети".
По-настоящему религиозный человек не только не нужен социуму, он опасен для социума!
Иисус был очень опасен!
Именно поэтому Его казнили.
Он был более опасен, нежели разбойник. Разбойник убьет или ограбит нескольких. Святой трансформирует всех!
Религиозный человек заражает своей верой, своим состоянием других.
Он отвращает людей от этого мира, построенного на борьбе, на непрерывной гонке за прибылью, на войне за место под солнцем и возможность продолжить свой род.
Он разрушает институт семьи, призывает к безбрачию.
Все ученики Христа покинули свои семьи, перестали работать, а значит платить в казну. Какому государству нужны такие граждане? Они не имеют постоянного места жительства, скитаются, живут подаянием.
Они похожи на современных бомжей.

Но это лишь кажущееся сходство, внутри этих людей рай. Нагой и бездомный Василий Блаженный яркое тому подтверждение. Истинно стяжавшие Духа Святого приобретают качества "единого вкуса" (понятие адвайта йоги), недвойственного восприятия реальности, состояние непрерывного блаженства вне зависимости от внешних обстоятельств. И это состояние абсолютного счастья, исходящего изнутри, очевидно окружающим. Благодать, распространяемая святыми, увлекает за собой тех, кто оказался рядом. Это очень опасно для социума, ведь возникает риск лишиться рабочих и солдат.

И вот здесь социум пускается на изощренную хитрость. Он создает церковь, основанную на религии, он как бы впускает религию в себя, утверждая, что можно совершенствоваться, оставаясь социально активным. Достаточно выполнять список определенных ритуалов, и заповедей... Тут и кроется ловушка!
Выполнить заповеди в социуме невозможно. "Не можете служить двум господам, Богу и мамоне". Попытка оставаться в социуме и исполнять предписания изначально обречена на провал, но церковь, став социальным институтом, как раз и призвана скрывать
это противоречие. Человек непрерывно грешащий и кающийся очень удобен. Он становится управляем, он превращается в абсолютную марионетку. Днем он должен сражаться за материальные блага для своей семьи, требовать зарплату с работодателя, заставлять пахать сотрудников и при этом платить им как можно меньше, судиться с неплательщиками и
пр.пр.пр. А вечером он приходит в храм и кается в своей корысти, покупает свечи, жертвует на храм, чтобы как-то замолить грехи....

Большинство проводит жизнь между двумя стульями.
Те, кто излишне не обременены понятиями морали и нравственности, достигают наибольших высот в материальном мире, превращаясь в олигархов, крупных политиков.
Некоторые одиночки уходят в отшельничество, действительно достигая высот Духа. Иногда они становятся известны как целители или прорицатели, олицетворение Высшей Силы на земном плане, хотя многие исчезают абсолютно бесследно и об их вкладе в поддержание баланса сил мы почти ничего не знаем.
Основное большинство, и церковь прикладывает к поддержанию такого положения достаточно много усилий, оказываются в промежуточном положении, негодуя на несправедливость одних, завидуя другим, в общем, оказываясь в роли корма для сил всех уровней.

В индийской традиции принято изображать символ поднимающейся энергии в виде кобры, поднявшейся над практикующим йогом. Если использовать эту аллегорию и уподобить кобру религии, ведущей к полной трансформации сознания и сущности человеческого существа, то церковь превращает эту кобру в цирковую, у которой вырваны зубы и которая танцует под дудочку ловкого факира.

Сказанное не означает, что в церкви нет религиозных людей, их там очень и очень много. Не означает также, что религиозный человек не может носить маску социального. Но это именно маска, скрывающая суть, игра с которой сущность не отождествляется. Это похоже на то, как воспитатель играет с детьми в песочнице. Воспитатель помнит, что он - воспитатель, а если вдруг он об этом забудет, то может подраться из-за ведерки или лопаточки и тут же перестанет быть воспитателем.
Возможно, мое мнение со временем изменится, но сегодня общее положение вещей мне представляется именно таким.