Спокойно и легко не получится!

***

Сегодня ночью он снился сам себе.

- Да поймите же вы, дорогой вы наш, ну не можем мы сделать то, что вы хотите. Не имеем права! – с предельным возбуждением говорил он
своему пациенту Натану Соломоновичу, который уже третий год просил поставить ему последний укол.

Деду Натану было уже почти восемьдесят девять лет, и последние четыре года он был тут – в дорогой загородной клинике, в своей личной палате,
обставленной разного рода аппаратами для поддержания его витального существования так плотно, что белая квадратная комната походила больше
на химлабораторию в каком-нибудь центре управления полётами, чем на больничную палату для выздоровления.
- А вот что я вам ещё скажу! – не унимался Натан Соломонович, – вы ещё совсем молодой человек, вам всего лишь шестьдесят два,
вот и живите себе на здоровье, женитесь ещё, деток сделаете, а меня оставьте в покое, ну как мне ещё вас попросить об этом. Включите телевизор, пожалуйста!
- Зачем?
- Ну, включите, сейчас всё сами увидите. Вот включите же! Новости найдите.
Он повиновался. Передавали новости. На экране возникли сцены с бегающими и падающими солдатами, боевой техникой и ещё всем,
этому бреду сопутствующим.
- Видите, а? Вот видите! Вот и смотрите теперь сами! Вот, бегут они и падают. А им лет по двадцать каждому, если не меньше. И так каждый день
где-нибудь. Вы теперь понимаете? И никакой эвтаназии. Просто – раз, и нет никого больше. А я тут лежу у вас годами и только разговариваю. Они не хотят,
а умирают. А я,… это…– я наоборот. И то, только когда вы позволите мне умереть, видите ли. Ну, голубчик, надоело мне, понимаете? Войдите же, наконец,
в положение! Вот уйдёте вы сегодня домой, а я сам тут всё себе отключу!
- Не отключите, – грустно улыбался он, – за вами наблюдают камеры и ещё сиделка.
- Нет, ну что это за страна такая, скажите вы мне, пожалуйста! Ну что это за мир такой, я спрашиваю вас, в котором все делают вид, что хотят моей жизни?
Вот вам она зачем? Я вас спрашиваю, - вам нужна моя жизнь? Отвечайте, лицемер! Нет, я вас спра…

Было около четырёх ночи.
Доктор лежал сейчас на спине, отбросив потное, мокрое одеяло, смотрел в тёмную бесконечность потолка, и считал секунды.
Он всегда был убеждён в том, что не только пациенты, но и вообще каждый нормальный человек имеет полное право закончить жить тогда, когда
скажет себе – всё, хватит, надоело! Пора!
- Кто придумал этот ад? – сказал он вслух, закрыл глаза и решил заснуть снова.
Но это у него не получилось.

Вечером того же дня он сидел в кабинете изумлённого главврача с заявлением об увольнении.
- Если человек не понимает, что он делает, он не имеет права делать это! – повторял он почти машинально. -  Я больше не понимаю! Я хочу уйти! Отпустите меня.
- Куда? – спрашивал уже пятый раз главный врач.
- Сначала отсюда. Потом – к себе.
- В дурдом тебе надо, – улыбнулся главный, порвал очередное заявление доктора, открыл дверцу шкафа, и достал две рюмки и коньяк.

Через полчаса доктор забыл, что хотел увольняться из хосписа.
Зарплата, всё-таки, приличная.
Да и работа – совсем не пыльная.


*

19 февраля 2009

***


*  -  Euthanasia - (с греческого - eu = good + thanatos = death) – «хорошая», спокойная и лёгкая смерть.