ОТЕЦ И СЫН

Герой нашего   времени .
На реальных  событиях .
Защитнику  отечества посвящается .

          I   
  ХАРАКТЕР  РУССКИЙ .

Характер  русский – царь   раздолья
Собой   в  смирении  превзойдён .
В труде ,любви и в ратном  поле ,
Во всём   преград  лишь ищет  он .
Бескрайний   край   пройдя   дозором
Он  дружелюбием   горько  слаб ,
Когда   врагу   с   гонцом  не скорым
Спускает  рысью конный   всхрап .
И   знает  враг : у миротворца
Один коварный   есть   изъян ,
Презри  в нем  жертвенное  солнце –
Падёт от  собственных   же ран .
Характер русский …   Знать ли   злобе
Его неизреченный  склад ,
Где радость  нестерпимой  скорби
Стоит пред  вечностью  наград .

              II 
            ДОРОГИ .

С дымной   памятью слилась   хмельная  заря
И  разлились   дороги  в излучины ,
На   их сизый    поток   лили плач   матеря
И стонали  отцы   как  уключины .
У дорог   русских   вдовья   лихая   судьба ,
Что   соткала в   березовом шелесте
Песнь   надежды святой , проклиная себя
Ожиданием  пропавшего без   вести .
Ни столетья  , ни  пол нет  у  русской земли
Без военного  грозного зарева ,
Но им  всем  предстоят   «Покрова на  Нерли» ,
А за ними  –  курганы   Мамаевы .
По костям  сыновей пролегла  пыль   дорог
И вставали отцы словно  зодчие ,
И склеп  братских   могил  лихолетью  в оброк
Превращали  в обители  отчие .
Прилет  вешних грачей  – скорбный клин  журавлей ,
А надежда  поёт   по –кукушечьи ,
И родительской   скорби   взор   тихих   очей
На дорогу   глядит  до  полуночи .
Снисходя  в ад  любви  , даже Бог  принял  крест
Пред крестом  же земной  Богоматери
И  плывёт  по   Руси   с   войн   безвестная  весть
В благовесте   церквей   как   в  фарватере .

             III
           ПУТНИК .

Четвертое    лето   отец     уж   без    сына ,
Четвертое   лето   дороги   да   пыль
И тонет в   ичкерских   кругах серпантина
Взор путника   тяжкий   как русский ковыль .
Давно за   спиною    хребты   и   обвалы  ,
Ущелий   и гротов   слепых   западни
И огненных вихрей  смертельные  шквалы
В тротиловой  связке   литой пятерни .
Цветут   луговины , полесья  , овражки …
Хмель трав ,  посвист птиц ,перелёты   шмеля …
А путнику  снятся   глаза   «рукопашки»
И обожжённая  взрывом  земля …

Насмерть   стояли в предгорьях   Шатоя …
В огненном  ливне главы не  поднять …
Но на Руси   смерть рождает   героя ,
Когда узнаёт   он   в ней   скорбную  мать .
Русский   характер   пред   смертью   лишь   равный,
Коли   достоинство числит  врага ,
Кто повстречал   его  взгляд в   рукопашной
Впредь   обойдет   блеск шального  штыка …
Шли   как один , в рост , швырнув на лопатки
Ствол раскаленный   как адский   мартен ,
Но вдруг  , затишье  , прорезав  гром   схватки ,
Сном   пулеметный  овеяло   крен .
И среди   брошенных   бегством   прицелов
В   братских объятьях   горели   сердца
И смольной   гарью  ладонь офицеров
Пыль отирала   с   седого  лица .

После … Сомненья … до боли … до рвоты 
Средь окровавленных   каменных   троп .
В ночь   у   костров   молчаливые  сходы ,
Слушанье   птиц , словно письма … взахлёб …
И   эта   встреча в   отбитой   станице
Под куполами   мятежных дымов ,
Где   словно Лазарь из   мрака гробницы
Вышел из   церковки  старец на   зов .
Молча б стоял  перед   взводом безмолвник  ,
Когда б   не раздался   вдруг   голос бойца :
– Давай  батя с  нами , кому   нужен   подвиг…
Тем более   здесь  и   святого  отца …
Взор переведши    суровый за слухом ,
Пастырь   лимонку из  рясы  поднял ,
Полуседой  , продымленный  ,  он  духом
Выше казался   заоблачных скал .
И на вопрос командира   не громкий
– Как же   отец  : «Возлюби» … «Не  убий» ...
Он отвечал   после   паузы  долгой
Голосом  заупокойных литий :
– Путь  ваш   с   войной   не наживою  скрещен .
Всем вам  в   лицо   облик   смерти знаком,
Но когда чрево  беременных   женщин
Топчет в   лезгинке   палач   сапогом…

Эти слова   все   сомненья   как  змеи
Враз    разметали   когтями   орла :
Нет   у    войны   высшей   правой   идеи ,
Нет   в   ней   добра , но она  против зла .
И под напутственный   взгляд   в   контур  леса
Вывел бойцов   командир налегке ,
Будто в  прыжке   над кольцом Гудермеса
Жизнь затянув   узелком  на  курке.
Бились    за   каждую рытвину    метра
И   только   в   смерти    маячил  исход  ,
Но вдруг  горячей   мольбе офицера
Чудом открылся   нежданный проход .
И   с   этих    пор , прорываясь   к рассвету ,
К жизни  уводит   бойцов   командир ,
Всех   , кроме сына , и   верный   обету   
Под   крестом   рясы   хоронит    мундир.   

               I V
         ПЕСНЯ   ВЕТРОВ .

Летний   ветер   пахнул   перламутром  в лицо
И  впряг    день   лучи  света   в своё колесо ,
И  в    касанье скользнувши   по  кромке леска  ,
Развязал   узелок    золотой    пояска.
Заблистал   горизонт по  лесистым   холмам ,
Гладь реки   окаймив бахромой   по бокам ,
И   над   млечною негой   душистых    криниц
Распахнулась   лазурь  в   сладком пении   птиц.
Русь – земля ,   как  же    ты
Зорь  златые   скиты
Разостлала  шатром бесконечных   полей,
Спелых   нив   лоскуты
В колосках  резеды
Сарафаном   красы разоткавши своей !
За   тобой   в   след   пойду
Жив ли , мёртв  по  светУ ,
Что б оглядкой   твоих   понимающих    глаз 
Перейдя   вдруг   черту
В родниковом  ветру
Ты   в  медовом  скиту  меня   вдруг   дождалась .      

              V
   АНГЕЛОЧЕК   В СИНЕМ   ПЛАТОЧКЕ .

– Батюшка , батюшка , благослови !..
Вдруг ангелочек   в синем платочке
Ласточкой   к   путнику, полный   любви ,
Бросился  под руку маминой дочкой ,
И застывая  румянцем улыбки ,
Глазками   живо   стрельнув в мамин   след  ,
Будто хотела   подняться на цыпки 
Взором   зажглась как   лесной  горицвет .
Ей под  широким крестом   пилигрима
Путь    показался как   радужный мост :
Синее небо …  И   так   ощутимо –
Чудное    пение   утренних    звёзд.
Странник   склонился   и  поднял на  руки
Девочку  и васильковый  букет
И будто  ожили  бровные дуги ,
И вздрогнул   в   страхе   забытом аскет .
Старый   солдат   и   отец   богомольный
Будто   был   ангелом  властным   ведом ,
Что сникнул   в  грудь  и  по –детски    довольный
Плечи усталые  гладил   тайком .
Будто склонилась   над ним   Богоматерь
И путь  отверзся  предвестьем  святым
Как  над   бойцом   что от  огненных   ядер
В Грозном  укрыт   был   покровом благим .
Есть Пересветы   в  мольбе  и  сражении ,
Но из войны   в жизнь  путей  только два :
Грань   ясной   веры и путь помрачений
Над  колеями   могильного  рва .

               VI
              ЛАВРА .

На холме ,  на Маковце  ,  словно Китеж – град
Храмы   златоглавые на  заре горят .
На холме  на   Маковце
Лавра гордо   звонницей   высится   резной ,
Царственною   странницей
В бирюзе   играючи   огненной  парчой .

Словно   бесприданница   в   сруб   лесной   входя
С топором  отшельничьим в вихре  гроз , да  стуж ,
Разодела   весело , Божие    дитя ,
Ризой   златотканою  всю   медвежью   глушь.
Люд в   ярме  батыевом   брел   сюда   в   посад ,
Распевая  Троице «глас» ,  да   «ирмосЫ» ,
Принося   ладонями  словно  бриллиант
Сергию  игумену  боль   всея   Руси.
В   глухомани Маковца   Русь   нашла   просвет
Над   Непрядвой  тихою  на   крови побед .
В глухомани    Маковца
Сотни вёрст   провидевши  Сергиев   канон   
Как страстнАя   пятница
Упокойной   тризною сеял   свет имен .
Куликово   полюшко…   Позже «Смутный  Принц»…
Здесь «Рублёвской  Троицей»   поджигал монах
Фитилёчек    пушечный с крепостных  бойниц ,
Что б   в леса  Залесские   убирался лях .
Сердце   прободенное   Матери Христа
Ты  взошла   голгофою  –  лествицей     чудес ,
Сенью   града  горнего   в  небо восходя
В  подвенечной   радости   Божиих невест .

На холме ,  на Маковце , словно Китеж – град
Храмы златоглавые   на заре горят .
На холме  на Маковце
Лавра гордо   звонницей   высится   резной ,
Царственною   странницей
В   бирюзе   играючи   огненной  парчой .    

На холме ,  на   Маковце
Царственною  странницей .

            VI
          ВСТРЕЧА .

Шла  служба   в    Троицком  соборе ,               
Хор   выводил   распев   стихир ,
Священник    в  огненном   уборе 
Кадилом   разливал   сапфир .
Над    золотым цветком   свещницы
Свечей   роился  зыбкий    рой
И бликом   трепетной  зарницы
Воск ликов    плавил  купиной .
К   стене  , пред   полыньёй    киота
Встал   странник ,  очи   опустив,
Лучу всевидящего ока 
Предав   сердечной   боли  взрыв .
Но вдруг коляской   инвалидной
Со скрипом   стук   отбросил дверь ,
На  пол  с   улыбкой   беззащитной
Швырнувши   тело   как фужер .
Подмяв   к    подбрюшью   лоск   гранита
Ладонью  цепкой ,  как пластун ,
Безногий   ватник инвалида 
К  раке  полз    словно   юркий  вьюн .
Отвергнув    руки   состраданья
С    мольбой   израненных   имен
Упрямец   полз   не    к подаянью ,
Полз   как   дитя    на   судный   горн .
Вдруг    обернувшись    беспричинно
Он взглядом   странника   обжёг ,
Тотчас   отец   в   калеке  сына
Узнал и  бросился :   Сынок ...

Взмывало   пенье  херувимской
Под   свод   церковного   ларца  ,
А   сын    клонясь    на   грудь   отца
Глядел   всё   ж    далию  не  близкой .
– Там , в   стыке   злополучных  гор
В ущелье  , в    кратере   Аргунском
На тропах    с неприкрытым спуском
Я поспешил   убрать   дозор.
Нас поливали   плотным   ливнем
С отвесных   скал ,  зайдя  вперёд ,
За пять   минут   полёг   расчёт ,
А я подорванный на  мине…
Я   видел всё …  Их   смерть   на   мне
Мой крестный   путь   их  именами
Проложен   здесь , оставь   же   в   храме
Меня    с    войной    наедине …
Отец    и   сын    в  объятьях   горя
Друг   другу  отдавали  честь 
И высился   распятья   крест
В   тиши    безлюдного  собора .


              VII
         POST SKRIPTUM .    

Отец покинул   стены   лавры ,
Оставив   путь   скорбей за   сыном.
Нам  войны   пишут   мемуары
Лишь    журавлиным   в небе  клином .
Отец   и   сын …  Кратка   их  встреча ,
Но неразлучен  путь   отваги ,
В   страдании   их   нечеловечьем
Лишь смерть   достойна   смертной драки .
Характер   русский … Твой   противник
Всегда   на  тайнозримой  грани ,
И в  богоборческом восстании
Смерть  обнажает поединок .
Борьбой   с   собой   Русь   и   крепка
В   любви    к   достоинству   врага .

                16/02/12г.