Нам не дано предугадать

 
Это было давно. Там шумела Лаба.
Молодая купчиха дочь купцу родила.
В небе солнце светило, согревалась земля
И Марфутою мать свою  дочь нарекла.
 
Янтарём наливался в полях виноград
Появлению дочери купче был рад.
Он тетешкал её, и гулил – баловал
Подросла, влас в  косицы ей сам убирал.

Год за годом  осьмнадцать ей минуло лет
От сватов нет отбоя,  в ответ только «нет».
«Своенравишь Марфутка, замуж, девка, пора»
« Не гони меня скоро, отец, со двора.

Пусто на сердце, родненький, не обижай!
За нелюбого, батюшка,  не отдавай».
Сдвинул брови купец, нрав крутой удержал
И гостям дорогим  на дорогу сказал:

 «Марфа, дочка права: и как  тут не крути,
:Для Адониных ровни средь вас не найти.
 Нет средь этих парней подходящ жениха
 Мелковата порода, а дочь – то статна.
 
Ростом Марфенька в батьку родного пошла.
Белолика, румяна и всё-то при ней
Нет, не гожа людей перевесть на свиней»
Так сказал и сватов от порога взашей.

У Семёна-купца  винограда большой урожай
Будет много вина,  закрома поспевай – заполняй.
Время мчится, бежит – не догнать.
Ой, сердечко девичье стучит – не унять.

Ножки Марфоньки мнут виноград. Горяча
Глазки светятся счастьем, горят. Неспроста.
Девки в кадках танцуют, поют. Красота.
Давят сок, меж парнями снуют. Ворожба.      
 
Знать судьба, коли встретились он и она.
«Отчего ж  на глазах твоих, мама, слеза? 
Аль не рада, что любого встретила я,
Аль разлук-расставанья печалят тебя?»
 
«Грех Марфуша,  Владимир Семёну-то брат».
И дрожащей рукою поправила  матушка плат.
Побожусь на иконе, что нет, не родной.
И деды ваши братья, вы крови одной!

Михаил тебе брат, а ему ты сестра.
Никуда вам не деться от третьей ступени родства».
Взглядом Марфа сверкнула и в светлицу ушла,
А в дому воцарилась, как в гробу, тишина.

Кровь казачья вскипает, бушует Семён.
Рвёт и мечет. Поступком дитяти  взбешён!
«Как могла Марфа в сердце впустить голытьбу?
Не позволю сломать я девчонке судьбу.

Голодранец, мальчишка, конокрада сынок.
Я тебя раздавлю как поганый сморчок.
В кровь нагайкой забью, иль в Лабе утоплю,
Что Владимир мне брат я на это плюю».

 Нет, не день и не два прадед мой бушевал
 Дочь родную нагайкой  в сердцах исхлестал.
 Домочадцам досталось и Анна, жена
 От сурового мужа и  с горя слегла.

Ветер воет натужно, сгибая в степи ковыли
Кони мчатся, как птицы, скрываясь в пыли.
В небе солнца забрезжил свет луча золотой
Михаил и Марфуша стали мужем женой.