Весь мир в Любви

     Весь мир в любви Божественной чудесно
     Под купол Света будто заключен:
     Весь мир внутри - снаружи свет небесный.
     Любви весь мир и Богу обручен.
     Младенец в пеленах так беззащитно
     Находится у Матери в руках,
     Чтоб ни было, от бед всегда укрыт он,
     Хотя порой обымет его страх.

     Обещан Богу я, мое рожденье
     Твоею волею определено.
     Тебе, Владычица я отдан на служенье,
     Тебя любить до смерти мне дано.
     Люблю Тебя! Небесная Царица!
     Найдись для взора иль повремени...
     От слез намокнут, высохнут ресницы...
     Что эти слезы? Правы ли они?

     Как лицезрея Божество сказать
     Его словами? Красоты сиянье
     Как звуками возможно передать?
     Ликующее к небу воздеянье
     Рук, рвущихся восторг души отдать,
     Как описать и выразить безмолвно?
     Руками, языком я лишь внимать
     Могу Любви Божественное Слово.

     Как счастлив я, что я обыкновенный
     И беззаботно голову сложив   
     Ребенок будто, на ладошки сверху -
     Могу уснуть и волей Божьей плыть.
     Челнок так в море, волнами носимый,
     Качается как будто колыбель,
     И там, где буря хвастается силой,
     Он не боится и не ждет потерь.

     Если б знал любовь - не был хмур,
     Был бы весь ее отражение:
     И прекрасен собой, и юн,
     И гордился б своим рождением.
     Радость светлая - не печаль
     Выходила б из сердца вечная.
     Ничего мирского не жаль      Было б серду и скоротечного.

     Пускай от боли сердце разорвется,
     Я все равно люблю и каждый миг
     Я радуюсь, и жду, что Ты вернешься
     И лик Твой мое сердце озарит.
     И желтый день засветится как солнце
     И солнцами под ноги упадут
     Большие капли-листья, Все вернется,
     И этот день я счастьем назову.

     Не возноси меня, не возноси
     На высоту, с которой больно падать.
     Не говори потом, сейчас! прости.
     Ведь больше чем могу, тебе, не дам я.
     Во мне того что ищешь, не найдешь.
     Я Божий, я любви Его служитель.
     Как идола меня ты разобьешь,
     Узнав о том, что я не твой учитель.


     Сияние души Твоей сияньем
     Ожгло мне сердце, больно стало мне,
     Светло и больно, будто покаянью
     Открылось сердце бывшее в грехе,
     Слезам и боли, и в слезах надежда,
     Надежда и Любовь и вечный Свет...
     Причастия так радость бесконечна,
     И боль любви в слезах, как Святый Крест.

     Ты видел Свет, рождающий сиянье?
     И затмевающий собой огонь,
     И страсти угашающий? Печали
     В мгновенье разрешающий Собой?
     О, этот Свет - основа мирозданья.
     Мой Бог, который - Вечная Любовь!
     Приди, укрой меня Своим сияньем,
     Пребудь вовек во мне и надо мной!

     Я погибал, я звал и Ты пришла!
     Утешила и силой одарила.
     И защитила, Добрая, от зла.
     Благодарю за все, Тебя, Мария!
     Пречистая Владычица, моя
     Царица и Заступница Благая.
     Твоя Любовь как солнце для меня
     Всю жизнь мою Собою озаряет.


     Я жду но не тебя, я жду Любви!
     Которую я позабыл от горя,
     И пальцы тонкие но не твои
     Свое Благословение уронят
     И на главу мою Свою печать
     Возложат и во Имя и во веки...
     И снизойдет на сердце Благодать
     И сердце Ей любовию ответит.


     Любви я верность сохранил, тоскуя
     Лишь о Тебе, мой Бог, моя Любовь!
     Тобой Одним непреданный, ликуя,
     Я смерти жало злое превозмог.
     Стрелу я с кровью выдернул из сердца,
     Пусть рана незажившая болит -
     Не встал в ряды я чуждых иноверцев,
     И сердце "Аллилуия" твердит.


     Так прекрасна Та, кого люблю я,
     Что меня заставить загрустить
     Ты не можешь, горе утолю я
     Возле Той, которую любить
     Так легко и радостно, печали
     Убегают, гаснут перед Ней.
     Я всегда, из всех Ее узнаю
     По любви и нежности своей .


     Что мне сказать? Я верность воспеваю.
     Не мне ее обеты нарушать.
     Любить Ее до смерти обещал я,
     Не заставляй, Любовь мою, страдать.
     Пусть красота твоя взор ослепляет
     И удержать нельзя души восторг,
     Но боль любви мне сердце обжигает,
     Чтоб помнить я других уже не мог.