9. Домик в деревне. - Деревенские чудеса

11. НАЧАЛО НОВОЙ ЖИЗНИ

            Уже в качестве хозяев Игорь с Ингой вошли в избушку со столетней историей и осмотрелись.  Из довольно просторных сеней резная, еще, наверное дореволюционной выделки, дверь вела в большую комнату с русской печкой, откуда можно было пройти еще в одну комнату – маленькую и уютную, окна которой смотрели в заброшенный сад. Вот и все. Хотя, нет, был еще полуподвал, куда можно было попасть тоже из сеней. Раньше там держали скотину и птицу, следы пребывания которых до сих пор были заметны невооруженным глазом. Кухни, как таковой, в доме не было. Русская печь являлась кухней. Сегодня, конечно, при наличии электричества, пользоваться печкой по назначению летом никто не станет. Разве что зимой, когда наступал отопительной сезон. Но к зиме нашим героям пообещали новое жилье, со всеми удобствами.
            – А где наш Мотя? – спохватилась Инга. – Мы его в дом запускали? Может он назад, в город уехал?
            – Мяу – раздалось из-за печки. Потом появился и сам Мотя, взъерошенный и явно чем-то напуганный.
            – Ну, слава Богу! – воскликнула Инга, подхватывая своего любимца на руки. – И чего это ты так напугался, мой дорогой!
            Словно в ответ на ее вопрос, послышалось топанье босых ног по полу, потом неясное бормотание, звуки пощечин, шмыганье носом, и снова топот. Затем сама собой завалилась на бок табуретка, а из целлофанового пакета вылетела банка тушенки и пролетела в непосредственной близости от головы Инги. Инга взвизгнула испуганно, а Мотя с фырканьем взлетел из ее рук прямо на стоящий посередине комнаты шкаф, оставив на ее ладонях глубокие следы от когтей, из которых тут же начала сочиться кровь. Инга взвизгнула уже от боли и быстро уселась в кресло, закрыв при этом голову и грудь руками.
            – Эй, домовые, а ну прекратить! – крикнул Игорь так громко, как только мог.
            И звуки невидимого боя утихли.
            – Слушайте сюда! – уже более спокойным голосом продолжил Игорь. – Ввиду того, что в результате ваших боевых действий сложилась опасная для наших жизней и здоровья ситуация, мы оставляем за собой право сжечь этот дом еще до постройки нового, в который, естественно, никого не пригласим. И будете вы бомжевать вместе.
            – А сами-то где будете жить? – послышался писклявый голос одного из домовых.
            – Найдем где. Или приютит кто-нибудь, или в город до сентября уедем. Но есть второй вариант. Вы объявляете между собой перемирие, а в сентябре у каждого свое жилье будет.
            – А откуда мне знать, что Вы мой дом в ентом сентябре не сожжете? – спросил Прохор.
            – А зачем сжигать. Лишняя жилплощадь никому не помешает. Избушку я подлатаю, крышу перекрою, и будет здесь гостиничный комплекс для друзей. Может, живность в подвале заведу. И тебя забывать не буду – и молочка налью в плошечку, и хлеба оставлю, и все, что попросишь.
            –Гм, – проворчал Прохор.
            – Что – гм?
            – А Егор что скажет?
            – Я согласен! – поспешно сказал Егор. – Мир, труд, жвачка!
            – Да уж, перетрудились! – хмыкнул Игорь. А потом добавил уже серьезно. – Но, если в мою жену, или в меня еще хоть что-нибудь полетит, быть вам вечными бомжами на ближайшей свалке!
            – И Мотю моего не трогайте! – добавила Инга.
            – Да кому нужен твой кастрат! – проворчал Прохор.
            – И в спальню ночью не лезьте!
            – Хи-хи! – одновременно засмеялись Егор с Прохором.

           На следующий день, ровно в десять часов, Игорь с женой появились у здания сельсовета. Около крыльца почему-то собралось с полсотни сельчан и что-то оживленно осуждали. Председатель стоял в центре этой толпы и то хватался за голову, то отчаянно жестикулировал, то бессильно опускал руки вниз. Среди шума и гама десятков голосов ничего нельзя было разобрать. Но тут Игорь увидел в толпе Михаила, вытащил его за руку и потребовал объяснений.
            – Ничего страшного. – улыбнулся Михаил. – Просто новый начальник района на нас наехал. Требует откатов в пятьдесят процентов от прибыли, а иначе грозит неслыханными санкциями. Да еще строительство детского дома мечтает остановить. Сейчас здесь будет со своими нукерами.
            – Какого детского дома? – спросила Инга.
            – Да мы еще год назад этот дом начали строить. На двести сирот. Со спортзалами, бассейнами, зимним садом. Готов уже почти. А новый начальничек требует все строения перепрофилировать под свинарник.
            – Он дурак совсем? – искренне возмутился Игорь.
            – Да нет, не дурак. Подсчитал, что с детского дома ему одни убытки.
            – А он здесь причем?
            – Так на откаты надеется, наивный. Считает, что они у него уже в кармане. А с детского дома – какие откаты? Одни убытки. Вот со свинарника – да. И не верит, убогий, что место здесь действительно сакральное. Зло у нас никогда корни не пустит…Вот и защитники! Посмотри наверх.
            Над головами мельтешили десятки НЛО самой разной формы. Они каждую секунду, не сбрасывая скорости, меняли направление полета. Иногда под прямым углом, или на противоположенное.
            Игорь с Ингой так и застыли с поднятыми головами и с раскрытыми ртами.
            – Что это?! Кошмар какой! - запричитала Инга. – Игорь, поехали назад, в город!
            – Бояться нечего. – улыбнулся Михаил. – Эти НЛО сейчас так всем чиновничьим мордам накостыляют, что они навек дорогу сюда забудут.
            – А что тогда народ волнуется? – спросил Игорь.
            – Да не народ это. Народ весь на работе. А здесь паникеры одни собрались. Как что, они уже к худшему готовятся. Ничему жизнь их не учит.
            – Вижу, однако, и ты здесь собрался, и председатель руками аки мельница со страху махает. – съязвил Игорь.
            – Я здесь совсем по другой причине, – ответил Михаил обиженным голосом. А председатель от отчаяния руками машет. Потому что не может паникеров успокоить.
            – А паникеры-то все с вилами, да лопатами. А у некоторых за спиной и ружья. Значит – драться собрались. Тогда какие же они паникеры?
            – Вот именно! – со злостью сказал Михаил. – Если они прибьют, или подстрелят какую-нибудь чиновничью сволочь, то настоящая война начнется. Против нас войска пошлют. И еще неизвестно, будут ли тогда наши небесные покровители за нас вступаться? А, если вступятся, то совсем плохо. Всех положат. А это ведь наши дети!
            Игорь только головой покачал, не зная, что сказать в ответ. Тем более, что он так и не разобрался до конца, в какое фэнтези они с женой попали. А побледневшая Инга, потеряв дар речи, боясь упасть от потрясения , отошла к ближайшему забору и села там на лавочку.
            И тут с одной стороны дороги послышался рокот подъезжающих автомобилей, а с другой тяжелый стук скачущей к месту событий головы Железного Феликса. И три машины с государственными номерами, и Железный Феликс прибыли к месту одновременно. И одновременно остановились. Повылазившие из бронированных Мерседесов чиновники не обратили никакого внимания на притаившуюся в пыли голову, и с ухмылками уставились на толпу у дверей райсовета.
            – Однако! – засмеялся огромный бугай с квадратной физиономией. Это и был новый председатель районного собрания. Он пролез на эту должность прямо с тюремных нар и не скрывал этого. Да и чего ему было бояться? Он теперь власть. Набрав в помощники и телохранители таких же, как сам, братков, он безбоязненно колесил по всему району, облагая данью не только малый и средний бизнес, но и государственные предприятия, и даже некоторые правоохранительные структуры.
            – Старичелло! – обратился этот оборотень к председателю. – Ты совсем нюх потерял? Зачем эту шоблу собрал? И против кого?! Против меня – Кости Владимирского! Да я бы тебя на зоне! – он поднял вверх правую руку, и из прехавших Мерседесов повыскакивали полдюжины бугаев с автоматами.
            Председатель тоже вышел вперед и сказал с ненавистью:
            – Я на войне таких, как ты десятками мочил. Чучело огородное! Убирайся откуда приехал, пока голова еще на плечах!
            – На какой войне? – спросила эта наглая морда, не найдя от неожиданности более «достойных» слов.
            – На Великой Отечественной. Мне уже девяносто пять, сынок…
            И тут голова Железного Феликса запрыгала вдруг на месте. И с каждым разом прыжки ее становились все выше и выше. Бандиты с перепуга наставили на это чудо автоматы, но выстрелов не последовало. У всех разом переклинило затворы. А Железный Феликс, подпрыгнув на месте последний раз, обрушился всей своей массой на ближайший Мерседес. Проломив крышу, он порубал в лапшу всю внутреннюю начинку автомобиля, выбил все окна, и, снова выскочив на дорогу, застыл в ожидании новых подвигов. Затем сверху из нескольких НЛО незваные гости были обстреляны зелеными лучами. Все они свалились в корчах на землю, лишившись не только оружия, но и всей одежды. Так они и катались в пыли, судорожно подергиваясь и задыхаясь. Местные жители снимали всё на сотовые телефоны и довольно улыбались. Прошло не менее десяти минут, пока бандиты не пришли в себя настолько, чтобы броситься к двум уцелевшим машинам и укатить туда, откуда прибыли. Последний зеленый луч в прах испепелил исковерканный железным Феликсом Мерседес, а сам Железный Феликс поскакал назад, на свой пьедестал, распевая интернационал.
            – Как же ты управляешь этой головой, Миш? – спросил вконец растерявшийся Игорь.
            – Да, никак. Пошутил я. Никакого воздействия на нее не имею – она же памятник! – ответил Михаил.
            –Ну у тебя и шуточки, боцман! – пробормотал Игорь и, взяв свою супругу под руку, отправился вместе с ней в избушку к милым и ласковым домовым.