Реквием

Самуил Хоросухин,
Мой дядя родной!
Тебя принял в объятья Мамаев Курган.
И лежат с тобой рядом в могиле одной
Русский мальчик,
Якутский
И мальчик-цыган.

Был февраль,
Замерзала усталая жизнь,
Снег сдувало позёмкой с холодных холмов.
Перед смертной тоской вы руками сплелись.
Кадр для фильма,
Который ещё не готов.

Танк плевался последним,
Усталым свинцом,
Через час в поднебесье салюты взлетят.
Но никто второпях не запомнил в лицо
Четверых,
В смертной муке
Сплетённых ребят.

Милый дядя!
Я прожил пять жизней твоих.
Лишь однажды ты брился,
И то невпопад.
Робко просится в давний,
Потерянный стих
Невесна твоя Клава.
А звёзды летят…

Звёзды – судьбы людские!
Кому суждено
Обживать берега неуступчивых стран?
Горькой смертью своей побратались давно,
Русский мальчик,
Якутский
И мальчик-цыган.

И лежит среди них,
Не дойдя до мечты,
Не признавший весну,
Не омытый весной,
Лишь со снегом «на ты»,
Лишь со смертью «на ты»
Самуил Хоросухин, мой дядя родной.

Мне не спится порой среди сосен и пальм,
В неприметной Афуле, далёкой от бурь.
Но снаряд где-то близко сегодня упал.
Завтра – ближе?
Дымится, дымится лазурь.

И в  потерянном детстве
Не зная вины,
Разбросав по России десятки могил,
Я уйти не могу от безумства войны,
Навсегда – Самуил,
Навсегда – Самуил.
            Р.Маргулис