***

Вновь листок, подчинившись чернильному пульсу,
начинает дрожать как осиновый лист,
и двухмерностью бешеной строчек приплюснут
хаотический ком перспектив-небылиц.

Подвожу я улыбки к полуденным лицам
и любуюсь под вечер на тусклый квартал.
Вновь предзимняя тень черно-бурой лисицей
настигает строки злополучный финал.

За перо я хватаюсь. А как же иначе?
Суховатость во рту не даёт говорить.
И летят размышленья с небесной подачи
переполненных улиц улавливать ритм.

Собеседница-муза молчит поначалу,
недоверчивым взглядом покой стережёт.
Одиночество служит ей верным причалом
и поэтому речь от чужих бережёт.

Но всех женщин на свете вмещающий голос
раздаётся нежданно у самых ушей...
Оболочка словесная вся раскололась,
расползаются мысли семейством ужей.

Остаются лишь жалкие крохи сознанья,
и мужская рука собирает их в горсть.
Так рождается стих - как обман обладанья.
Так бездомной собаке мерещится кость.


2003