Война Судного Дня в жизни Г. Меир

 
 
(6 октября 1973г. Голда Меир одна в своём кабинете):
 
 Опять война, я верить не хочу!
 Бог мой, опять пришли страданья!
 Я вечером поставила свечу,
 седьмую с "Шестидневной" окончанья.      
 
 Когда пробились к  Дому Твоему,
 к Стене прижалась, плакала от счастья.
 И я молила, тешила мечту,
 что в мире станут жить народы-братья.   
               
 С утра до вечера живу одной мечтой
 продолжить дни хоть призрачного мира.
 Ложилась спать с надеждой на покой    
 и утром, встав, о тишине молила.

 Я, атеистка с головы до пят,
 готова пасть пред Б-ом, перед Чёртом,
 чтобы не видеть мне моих ребят
 войною в фарш кровавый перетёртых.
 
 Я знала, что готовятся враги,
 все договоры с ними лишь в убыток.
 Они и ночью не снимают сапоги,   
 евреев кровь – пьянящий их напиток.
 
 Реванш и ненависть покоя не дают,
 да и помощников, подзуживающих, бездна.
 За нефть, за деньги совесть продадут.
 Чтоб ни сказать о них, всё было бы им лестно.

 О, если б только доллары и нефть!
 Война с еврейством иррациональна,
 но если бы могли мы перечесть
 всех наших палачей потенциальных!
               
 Друзья мои оставили меня.
 Как не хватает вас, мне не с кем поделиться,
 погреться возле вашего огня,               
 совет  услышать, в вере укрепиться .

 В политике искать друзей нелепо,   
 у всех свои проблемы и печали.
 Уж сколько раз хозяева  Госдепа               
 за фишек нас в своей игре считали.
               
 Арабскую изнеженную душу      
 Совбез лелеет и по шёрстке гладит;
 он знать бы не хотел про эту сушу,
 которую народ мой возрождает.

 Сейчас мы в ожиданьи нападенья.
 Нам промедленье – риск, угроза краха.
 Они готовились - их гонит нетерпенье,
 и через час-другой начнётся их атака.               
 
 У них серьёзный перевес над нами -
 живая сила, самолёты, танки.
 Россия всем снабжала их годами,
 никто не устанавливал ей рамки.

 Удача наша в шестьдесят седьмом
 была пощёчиной и ей и мусульманам.
 Победа им нужна и лезут напролом.
 Нам противостоять придётся многим странам.
 
 По правилам войны нам следует начать,
 предупредить врага в его атаке,
 разрушить его план, границу отстоять.
 Так было б меньше жертв в навязываемой драке.
 
 Но нам нельзя – нас снова обвинят:
- «Агрессоры, захватчики, злодеи!!»
 И  помощи, так нужной нам, лишат.
 Продержимся ли мы и две недели?

 За четверть века пятая война...
 День Искупления, тяжёлый день осенний.
 В моих руках звено и цепь длинна...
 И я должна связать своё звено с соседним.
 
 Я женщина, глава страны, я мать,
 как совместить все эти положенья -
 слать сыновей на фронт, за них страдать,
 в глаза страны смотреть и принимать решенья?!
 
 Но уступить  никак я не могу.
 Вернуть Синай, отдать врагу Голаны?
 Не мы им навязали ту войну,
 но быстро зализали они раны.

 Отдать им всё и двинуть стрелки вспять,
 Чтоб снова пушки их стреляли по селянам?
 На пепелище нашем их мечта
 торжественным прошествовать парадом.
 
 Как страшно быть в ответе за страну;
 иные думают, что жизнь премьера сладка.
 Но, если б жизней я имела не одну,
 я каждую б отдала  без  остатка.

  (Смотрит на часы).
- Так, надо идти на совет.
-----------------------------------

 Даян (направляется на заседание): 
   
 Что происходит, не могу понять?
 Не ждали мы войны и были основанья -
 намеренья их не были ясны,
 но воевать, казалось, не было желанья.

 Раздоры с русскими,  едва ли не разрыв,
 претензии взаимные друг к другу!
 Так о любви прошедшей  позабыв,
 врагом жена становится супругу.

 Но так ли это или здесь обман
 и не было с Россией разногласий?
 Оружье шло в  напущенный туман,
 и вот он час свершения фантазий.

 И если это так, а я поверил им,
 ничтожный лох – министр обороны,
 застигнутый своим врагом  врасплох.
 И вот он враг, он хочет нашей крови.
 
 Итак, опять  в осаде мы.
 Но, не восточная ли просто здесь бравада?
 Что ж, милые, гуляйте до поры!
 А расчехлять стволы,быть может, и не надо.

-------------------------------------------------
 Заседание  в 12ч. 6 окт. 1973 года
 Присутствуют: пр-.м. Голда Меир, Нач. Генштаба Давид Элазар, мин.об. Моше Даян, Эли Зера –нач. разведки АМАН и др.

 Голда:          
  Начнём! Прошу ввести меня в курс дела, если можно.
 
 М.Даян:
  Анализ техники мне трудно провести,
  скопленье войск на юге грандиозно. 
  Вторжение мы ждём часам к шести.
  Похоже, их намеренье серьёзно.

  Сирийцы с севера готовят свой удар.
  Конечно, выступят они одновременно.
  Возможно и король примкнёт в разгар -
  резерв оставить  надо несомненно. 

         
 Д. Элазар:
  Они значительно богаче  нас
  в количестве стволов и самолётов.
  К тому же есть у них большой запас...
  Но есть и страх ошибочных расчётов.

  Не ждали мы, но враг опять грозит.
  Быть может, это трюк авантюристов?
  Но силы велики.
  Нам надо огласить мобилизацию
  всех наших резервистов.
               
  Я б превентивный предпочёл удар.
  Улучшит это наше положенье, 
  собьёт их наступательный угар,
  а, может быть, сорвёт и нападенье.               

 М.Даян:
  Не можем даже и на пять минут
  опередить арабскую атаку.
  Друзья нам и гвоздя, сказали, не дадут,
  коль раньше их мы вступим в эту драку.

 Г. Меир:
  Нет выхода, придётся ждать.
  Согласна я с министром обороны,
  госдепу мы не можем повод дать -
  им выгоднее наши похороны.               

 Д.Элазар:
  Им важно ублажить арабов
  и с бойни получить навар.
  Восточных не понять им нравов.
  Плохой игрок  так подставляет шар.

 М.Даян:
  И резервистов собирать нельзя -
  опять не миновать скандала.
 
 Г.Меир:
  Хотя б частично на заходе дня...!   

 Д.Элазар:
  Для дипломатов много или мало –
  одно и то же – более нуля.
               
 М.Даян:
  Действительно, в запасе пять часов.
 
 Г.Меир: 
  Объявим срочно сборы резервистов.
  Сегодня пост, стоят все на молитве.
               
 М.Даян:
  Но нас не ждут. Не будем тратить слов!

 Г.Меир:
  Страна моя, несчастный мой народ
  живёт в войне. Одно лишь это слово,
 - другим народам нет его страшней -
  привычно здесь, как, скажем, суховей.
  Война идёт, мы трубим сборы снова.

----------------------------
Заседание прерывается.
---------------------------
 Г.Меир:

  Не сдерживай себя, хотят напасть - ударь!
  Да так, чтоб наперёд отбить желанье.
  А мы,евреи, терпим, как и встарь,               
  надеясь, что окупится страданье.
               
  Вот также было сорок лет назад,
  с бандитами мы не сводили счёты.
  Боялись англичанам повод дать
  урезать на приезд евреев квоты.

  Не все приняли сдержанность, как мы.
  Нас обвиняли в трусости, в уступках.
  А мне сама противна была мысль
  пасть на невинных, даже в актах жутких.


---------------------------------------
Вторжение армий Египта и Сирии  началось в 13ч. 50мин.6 окт. 1973 г.
Расстановка сил оказалась следующей: со стороны Египта на Израиль двинулась
армия в составе 100 тыс. солдат. С израильской стороны им противостояли 8,5 тысяч.
Со стороны Сирии – 45 тысяч против 5 тысяч израильтян. Кроме того, оборудование и
военная техника, предназначенные для экстренных случаев не были пригодны к использованию.
Они пребывали в нерабочем состоянии. Фактически Израиль был захвачен врасплох.

На Суэцком канале 500 защитников линии Бар-Лева были смяты 80-тысячной армией, 
а на Голанах сирийцы имели подавляющее преимущество, прежде всего в танках, -
в среднем в соотношении 5 к 1, а на некоторых направлениях 12 к 1.
Всего арабы послали в бой около 4800 танков (лучших советских танков),
в то время как у Вермахта в июне 1941 года было лишь 4400 танков.

 М.Даян:
  Что ж,быстро опасенья подтвердились.
  Они не бросились в атаку сгоряча,
  готовились не год один, решились.
  Блестящий штурм. Тут ясно школа чья.

  Да,  штурм.., но где была разведка?   
  Как проглядели мы? Лежали на печи...
  От линии остались только щепки.
  Теперь хоть плачь, хоть караул кричи.

---------------------------------------------------------
  Следующее заседание 14 ч.50 мин. 7 окт. 1973 г.
  Присутствуют Г.Меир, М.Даян, зам.пр.-мин. Игаль Алон и
                ген. дир. МИД Авраам Кадрон и др.

---------------------------------------------------------
 М.Даян:
  Я был на Южном и на Северном фронтах. 
  На Северном как-будто есть надежда
  сирийцев задержать на новых рубежах.
  Здесь отступление отнюдь не неизбежно.

  С Голан не спустимся, нельзя и нет нужды.
  Но положенье там плохое повсеместно.
  Есть пленные, окружены посты...
  Судьба  захваченных ? Не знаю ... неизвестна.               
      
  На юге мы остались без заслона,
  Их танки на восточном берегу.
  Спасти людей из этого района
  нет способа, спасти их не могу.

  Пробиться к ним нет сил и нет резона.
  Над правом жизни каждый суверен.         
  Лишь вера высшая для них сейчас опора.
  Пусть прорываются или сдаются в плен.               

  Попытки к ним пробиться неудачны,
  мы лишь теряем танки и людей.
  Мои оценки кажутся вам мрачны?!
  В войне мораль не выгодней ножей.

  Здесь надо отступить к хребту
  и, опершись на горную гряду,
  создать там линию надёжной обороны.
  Вот, что имею я в виду.               
 
  Арабов я оценивал неверно.
  Они готовились, сейчас они сильней.
  А мы же, господа, давайте откровенно,
  беспечно мы гоняли голубей. 
               
 Г.Меир:
  Так что нам делать, закрывать программу?
  Просить Бжезинского, чтоб их остановил?

 М.Даян:
  На первое я отвечать не стану,
  второе же, пожалуй бы, купил.
               
  Но можно ль ждать спасенья от Совбеза ?
  Совбез не сможет их остановить.
  Арабам хочется победы до зарезу.
  Вот-вот поймают. Чтобы упустить? 

  Не верю я. Нам надо защищаться,
  Надеяться  на Бога и себя.
  Сдаваться рано! Линия  вторая
  будет чертой смертельного огня.

  Но вся проблема в комплексах зенитных -
  прихлопывают Фантомы, как мух.
  Десятки самолётов наших сбиты,
  у танков нет защиты от базук.

  На выбор есть ещё одно решенье,
  но мы его оставим прозапас.
  Я говорю вам о Шарона мненьи,
  тут риск большой, я не хочу сейчас. 

   Заседание закрыто.
 М.Даян (один, размышляет):               

  Мне нравится Шарона предложенье,
  но страшно – не попасть бы в западню.
  Мы можем оказаться в окруженьи -
  затянем  сами на себе петлю.

  Оставим этот шанс на крайний случай.
  Рискован, смел, содержит парадокс;
  для исполнения его нам было б лучше,
  чтоб враг в Синай все силы перенёс.

  Отсечь нам надо танки от зениток,
  увлечь их вглубь к  второму рубежу,
  прорваться и зайти врагу в затылок!
  Возможно ли и скольких положу?

  Отсечь, лишить его прикрытья -
  вот где спасенье,  это цель!
  Тогда мы развернём событья
  по руслу так, что сядет враг на мель.

  Ну а пока атаки неудачны.
  На севере тяжёлые бои.
  Страна уж с первых дней в крови
  и виды на удачу мрачны.

  Мне страшно, я во всём виновен.
  Фактически, пред ними путь открыт.
  Ударил в нос горячий запах крови
  и их теперь едва ль остановить.

 Г.Меир:
  Мне скажут: «Голда, ты стара,
  страна в опасности и армия в упадке,
  и упреждающий удар не нанесла». 
  Разделают всю Голду без остатка.

  Как тяжело, стоит жара.
  Мне так нужна сейчас опора.
  Жара .., как  зябко мне с утра  ..
  Не к катастрофе  ль эта фора?               

  И только горстка храбрецов   
  сейчас осталась у канала. 
  На них и мальчиков в Голанах 
  надежда за страну отцов.

  Мне надо, надо, надо встать!
  Сейчас не время  причитаньям ,
  Решенье надобно искать!               
  В победе - наше оправданье.            

  Кто эту чушь по улице разнёс,
  что мол, "единственный в парламенте мужчина"?
  Я - женщина, но это не причина
  в истерике рвать с головы волос.

  Мы, стиснув зубы, будем воевать
  на всех фронтах и столько, сколько надо!
  Нам без победы жизни не видать,
  жизнь и свобода будут нам наградой.

  С Америкой связаться и лететь,
  не ждать, и не терять минуты!
  Нам ход войны поправить надо круто,
  оружие достать иль умереть.               
 
  Европе трудно осознать Восток,
  мою страну,  боль моего народа.
  А ведь народ мой столько перемог
  и предстоит ещё с началом  года.               
               
  Но я уверена, что не удастся им,
  безумцам, ненавистникам евреев,
  нас уничтожить. Победим ...
  Должны мы победить!
  Да будет с нами дух отважных Маккавеев!
------------------------

  Входит М.Даян, обращается к Г. Меир:
               
  Я доложил Совету и тебе,
  что положенье на фронтах тяжёлое
  Таким сложилось по моей вине.
  Готов уйти. Скажи мне  – не уволен я?               

  Голда:
  Отставки я тебе не дам, не жди.
  И алиби моё  к тому же тоже зыбко.
  Лечу в Америку. Что нужно нам? Пиши!
  Учти, нет времени ни на одну ошибку..
---------------------------
 М.Даян уходит.
---------------------------
  Да, тяжело ему. Он словно ищет смерти,
  под пули лезет, в самый шквал огня,
  как-будто остановит ужас круговерти,
  отдав  во искупление себя.

  Вот и меня преследует вина –
  Зачем я не послушалась предчувствий?
  Мобилизация всего вперёд на сутки
  от смерти б многих мальчиков спасла.
-----------------------------
 Пятый день войны.               
       Судьбу войны решил  бой за Голанские высоты
  сотня  израильских танков 4 дня и 3 ночи преграждала
  путь сирийскому соединению, превосходящему их в пять раз.
   Г.Меир:
  Четыре дня и три бессонных ночи.
  Казалось, что не будет им конца.
  И над страной ещё густые тучи,   
  но слышу уж дыхание гонца.

  Остановили египтян в Синае,
  сирийцев отодвинули назад
  и  будем гнать к Дамаску, только б дали,
  в Совбезе бы не ставили преград.

  Пока картины битв у нас свежи,
  опишут , может быть, писатели- поэты               
  героев наших без предвзятой лжи,
  и как держали «чёрные береты».

  Мы – мелкий остров в океане зла.
  Нас уничтожить – вот мечта соседей,
  Мечта б сбылась - их жизнь прошла не зря,
  На счастье и бросают в море сети.

  И как народом не гордиться мне ?!
  Жить средь вражды и всё ж людьми остаться, 
  и злобу не впитать, и с миром обращаться....
  Народ, испытанный на дыбе и в огне.
 
--------------------------------------------
 Десятый день войны. Ночь.  Г.Меир в служебном кабинете.
В ночь на 16 октября весьма малочисленный израильский отряд в составе семи танков ПТ76 и восьми БТР50П форсировал Большое Горькое озеро на стыке 2й и 3й египетских армий и захватил плацдарм на египетском берегу.
 Исход всей воины теперь решался на берегу Горького озера, у  “Китайской фермы”. К вечеру 19 октября сопротивление египетских частей было сломлено. Путь на Каир был свободен.               
---------------------------------------------
 Г. Меир:
  Мы ждали этого броска, казалось, век.
 «Плацдарм захвачен!» – вести от Шарона,-
 Но бой не кончен, смерть вершит свой бег
 и расчищает путь  для  танковой колонны.

 Война идёт к концу,  преодолён порог.
 Сражаясь до последнего патрона,
 немало было тех, кто в землю лёг,
 плацдарму обеспечив оборону.

 Я не спала ту ночь, ждала вестей,
 сидела в темноте, страдала.
 Я не смогла сберечь таких парней..               
 Как мать душой по каждому рыдала.               
               
 Там над агрессором был занесён кулак.
 Победа на Синае - род искусства.
 Но, чтоб не оскорблять антисемитов чувства,
 мы над «рейхстагом» не подняли  флаг.               

 Победа нам досталась нелегко, 
 Погибло много молодых и сильных.
 По-прежнему  до мира  далеко
 мир здесь иллюзия,
    фантом пространств пустынных.

 Лишь устрашения понятен  здесь язык,
 не уважают на Востоке слабых.
 Смешон, кто просит мир, он жалок и безлик,               
 Он презираем  больше  всякой бабы.

 От нас же требуют арабов  ублажать,   
 щадить их нежные младенческие чувства,
 агрессию, как шалость принимать 
 и поощрять...Ах, чтоб им было пусто!

 Мечтали мы о мире, мрак разъяв,
 но всё пошло накатанной тропою.
 И ясно стало всё само собою:
 Спасать никто не стал бы нас-раззяв.
 
 Соседи наши - наши же враги.
 Ошибка наша - в спину нож мгновенный.
 Должны мы наперёд просчитывать шаги, 
 Когда страна и жизнь нам драгоценны.

 Мы победили, но какой ценой!
 Болезненны и горьки  мне  потери.
 Возможно их бы вовсе не имели,
 когда б не сделала разведка сбой.

 Ну что ж, устала я, пора мне уходить,
 стара я, делаю ошибки.               
 Хочу быть бабушкой, детей своих любить
 и  видеть их счастливые улыбки.
---------------------------               

Из автобиографии Г.Меир:
---------------------------
Требование,  чтобы  мы кормили и  поили Третью
египетскую  армию  и  помогали  20000 ее  солдат  оправиться  от понесенного
поражения, не являлось вопросом гуманности. Мы с радостью предоставили бы им
все это, если бы египтяне согласились сложить оружие и отправиться по домам.
Но именно этого хотел избежать президент Садат. Он больше всего  волновался,
как  бы в Египте не узнали, что  Израиль опять  победил - тем более,  что  в
течение  нескольких октябрьских  дней египтяне  были опьянены своими мнимыми
победами.
 Опять все пошло  по стандарту  -  щадить нежные  чувства арабских
агрессоров, а не  тех,  кто  явился  их жертвой, и  нас заставили  пойти  на
компромисс во имя "мира во всем мире".