Первый выстрел

Получилось так, что я родился в семье не просто офицера, а ко всему прочему ещё страстного охотника и рыбака. Частые переезды - неотъемлемая часть жизни офицерских семей. Очередной переезд из общежития в городе Пушкин в отдельную трёхкомнатную квартиру в посёлке Металлострой воспринял, как нечто должное и само собою разумеющееся. Время показало - это был не последний переезд... .

В Металлострое пошёл во второй класс. В самом посёлке школы были переполнены, поэтому, пока строилась новая, в школу ходил за пару километров в посёлок Усть-Ижора. Здесь и подружился с Володей Катуниным, жившем в соседнем доме по улице Плановая. Как это часто водится, через нас подружились родители, да так, что при следующим переезде отец отказался от квартиры в городе Пушкин, предпочтя её квартире в Колпино. Почему город-парк, город, в котором находилась воинская часть отца, был променян на промышленный? Всё очень просто. Катунины также получили четырёхкомнатную квартиру в Колпино и, при условии нашего переезда туда же, мы становились соседями через стенку. Если учесть то обстоятельство, что дядя Петя, отец Володи, как и мой был заядлым охотником и рыбаком, становится понятным ответ на вопрос "Почему?" Ничто так не сближает людей, как общность интересов и увлечений! Но вернёмся в Металлострой.

Можно облегчённо вздохнуть - второй класс позади. Здравствуйте летние каникулы! Целых три месяца смело бей баклуши, не вздрагивая от одной мысли: взять в руки учебник. Мы были рады каникулам, но, как это не странно покажется, торопили приближение августа не по причине наших дней рожджений, хотя в детстве такие дни ждёшь с особым нетерпением. Тут надо отдать должное родителям - они никогда не совмещали наши дни рождений. Восьмого, собравшись у нас, отмечали моё рождение, а девятого продолжали у Катуниных, отмечая рождение Вовы. Такой подход к делу очень нравился нашим отцам! Два дня можно выпить-закусить, устроив праздник души и живота! В этот год с Володей жили ожиданием другого, на наш взгляд, более значимого мероприятия, чем День рождения. Ещё в мае отцы сообщили нам: в этом году берём вас на открытие охоты! " Вы уже довольно взрослые, поэтому мы приняли решение брать вас не только на рыбалку, но и на охоту!" Мы смотрели на отцов широко открытыми глазами и разинутыми ртами. Не ослышались ли?! Видя на их лицах добродушные улыбки, поняли - это не слуховые галлюцинации. От восторга дыхание в зобу спёрло. Смогли выдавить что-то вроде щенячьего восторга. С этого момента наша жизнь была подчинена приближению 15 августа. С нетерпением ожидали прикосновения к чему-то тайному, к малой толике взрослой жизни.

Лето катило по накатанной колее. Отмечены дни рождений. Неумолимо приближалось пятнадцатое число. Тринадцатого августа нам сообщили: завтра выезжаем в деревню Назия на Ладогу! В течении дня не раз доставали рогатки, оттачивая "мастерство" по банкам и бутылкам, будучи абсолютно уверенными в том, что рогатки пригодятся в стрельбе по уткам.

Наступила ночь перед выездом. Ворочаясь с боку на бок, так и не сомкнул глаз, торопя время к рассвету.

Автобусы, давка, пересадки - всё это не могло испортить нашего приподнятого настроения. Кировск. Последняя пересадка. Штурмуем автобус до реки Назия. Спрессованные, как килька в банке, но в автобусе! До места минут сорок. Жара, духота, рюкзаки, ружья, удочки, садоводы. Нет-нет кто-то подпустит шипунка, испортив и без того тяжёлый воздух общественного транспорта. Только это сущие мелочи по сравнению с тем действом, которое нам предстоит увидеть собственными глазами.

Наша. С удовольствием покидаем душный салон автобуса, вдыхая полной грудью свежий воздух. Пару километров пешком вдоль реки и, мы на месте. Лёгкий ветерок, пение птиц, редкие рыбачки по обеим берегам вносят в душу покой и умиротворение. Через деревянный мост переходим Староладожский канал, превратившейся в небольшую сточную канаву со ржавой водой, но вполне пригодный для плавания на лодке и купания домашних уток и гусей.

Дом егеря. Открытие сезона для него великий праздник, поэтому вместо него всем заправляет его жена: выписывает путёвки, распределяет лодки. Народу великое множество. Лодок значительно меньше. Рыбаки матерятся на Валентину. Она в долгу не остаётся:
- Слушайте рыбачки, какого х... вы сюда припёрлись?! Как-будто не знаете, что сегодня открытие охотничьего сезона! Не будет вам лодок! Всё - не канючите! Мне для охотников не хватает! Вы ещё тут лезете! Приезжайте после открытия или спрашивайте у частников!

Увидев столько людей, в душу закралось сомнение: не будет нам лодки! На берегу всего три штуки, а охотников тридцать три души!
- А я сказала ждите! Лодки будут по приходу с воды рыбаков! Ждите! Все ждут! - то и дело слышался голос Валентины.

Мы прошли во двор. Отец пошёл оформлять путёвку.
- А, Василич! Привет, привет! Валентин? Ну, как где? Как всегда! У него праздник. Вот с утра и напраздновался. Насчёт лодки не переживай. Сколько вас? Четверо. Возьмёшь номер .... .

Дальнейшая практика показала - отцу всегда была лодка вне очереди. Сын Валентины в своё время служил у отца в дивизионе, да и сам отец не раз помогал солдатами по заготовке дров или сена для кормёжки лосей, ремонтом лодок. Этим и объяснялось - лодка для него была всегда!

Взяв вёсла и пропёху, направились к лодке. С Володей сели за вёсла, Петро оттолкнулся от берега. Гребли неспеша. Время позволяло не торопиться. Слева, справа по борту проплывали береговые пейзажи: небольшие рыболовецкие траулеры и баркасы, причаленные к пристани или просто к берегу; полузатонувшая контора на понтонах; ржавый остов небольшого судна, выволоченного на сушу.

Миновали Новоладожский канал. Грести стало труднее - чувствовался напор озера. Пройдя метров 800 по протоке, батя дал команду причалить к берегу. Лагерь решили разбить на песчаной косе между протокой и болотом. Выгрузив пожитки, главы семейств взяли удочки и встали в протоке попытать счастье в рыбалке. Мы же, вооружившись лёгкими топориками, по протоптанной тропинке в подсохшем болоте, направились к лесополосе за сухостоем для костра.

Отцы вернулись на берег, когда солнце начало клониться к горизонту. По их счастливым лицам догадались - уха обеспечена. Батя занялся рыбой, дядя Петя картошкой, мы костром. Вода в котелке закипела, когда красный диск солнца коснулся воды. Закат окрасился сказочным цветом. Вода, воздух, камыши - всё приобрело розовый налёт.

Солнце быстро "погружалось в воду". Приближающаяся ночь вытеснила остатки света, оставив нетронутым небольшое и постоянно меняющееся светлое пятно, отбрасываемое пламенем костра. На ночном небе засияли огромные звёзды. Они были так низко - казалось протяни руку и, ты дотянешься до любой из них. Постепенно ночь наполнилась своими звуками: треском костра, сонным кряканьем утки, всплеском воды от крупной рыбины, редким лаем легавой, которая, как и её хозяин, с нетерпением ждёт момента открытия охоты. Сверчки выступали в роли большого оркестра. После полуночи благодать ночи пугали отдельные выстрелы из ружей, дошедших до кондиции охотничков. В нескольких местах по нашему и противоположному берегам просматривались мерцающие огоньки костров, у которых коротали ночь любители охоты. Многие ушли в сторону Шальдихи, Зайчего, а кто и на Зеленец. Мы остались в протоке. Полагаю - это было решением отцов, рассудивших, что первый раз с нами не стоит идти куда-то далеко.

Отец, сняв пробу, сообщил о готовности ухи. На "скатерти-самобранке" ждала нехитрая закуска из бутербродов, луковицы, долек чеснока, сала, овощей и яиц. По центру стояла бутылочка беленькой. Святое дело! Под уху и за открытие сезона - сам Бог велел!

Костёр ярко освещал место не то позднего ужина, не то раннего завтрака. Отцы обсуждали куда лучше встать утром. Решено было через болото выйти на обширные плавни в сторону Шальдихи. Выпив чай с "дымком", нас сморило. Отцы уложили своих чад, сами ещё немного посидели у костра, покурили, после чего заняли горизонтальное положение.

Нас разбудили затемно. Не сразу поняли: где мы и, что от нас хотят. Требовалась самая малость - перекусить и совершить пеший марш к месту охоты. Высокая трава обильно покрыта росой. Холодные капли быстро прогнали остатки сна, взбодрив организм. На место вышли в тот самый момент, когда зарождающийся рассвет начинает вытеснять тьму. С отцом встали под разросшийся куст. Петро с Володей обосновались метрах в ста от нас. То тут, то там из травы торчали головы охотников, которыми они, как радарами, ощупывали горизонт; скоро утка полетит в озеро на кормёжку... .

Это началось неожиданно! Сначала прозвучало несколько одиночных выстрелов, но уже в следующее мгновение над плавнями стояла настоящая канонада! Первое время не мог понять куда, а вернее в кого все стреляют. В предрассветных сумерках не видел ровным счётом ничего. С восходом солнца начал различать на фоне голубого неба мечущихся уток. Чем выше вставало солнце, тем меньше становилось утки. Если в поле зрения попадала обалдевшая от стрельбы утка, и летела она на недосягаемой высоте - это не останавливало горе-охотников от стрельбы. " Сынок, - наставлял меня отец, - никогда так не делай. Стреляй только тогда, когда цель находится в зоне досягаемости. И никогда не стреляй в летящую птицу под углом меньше 45°. Иначе от этого может пострадать кто-то из людей."

Нередко на голову сверху сыпалась дробь. Отец дал команду присесть. На нас заходила пара кряковых. Батя прицелился и одним выстрелом срезал обеих. Я наблюдал с открытым ртом. Такое видел впервые. Всё видел впервые, но такой выстрел.... Исполняя обязанности легавой, бросился к месту падения уток. Высокая трава мешала поискам, но не настырности. Минут через двадцать держал в руках два трофея. Избытки чувств переполняли, требуя выхода наружу. Надо себя сдерживать - негоже, находясь на взрослом мероприятии, уподобляться сопливому первоклашке.

Батя подстрелил ещё одну кряковую, но как мы ни старались, так её и не нашли. К десяти часам лёт утки в нашем районе практически прекратился. От напряжения, когда всматриваешься в небо, пытаясь увидеть уток, глаза начинают принимать за дичь пролетевшего рядом комарика или муху.

- Петро! Ты как? - окликнул батя друга.
- Нормально, Василич! Взяли парочку.
- У меня тоже две. Думаю довольно. Пойдём к лагерю. Пообедаем, да и в обратный путь собираться будем.
- Пошли. - Согласился Пётр.

К половине одиннадцатого вышли к протоке. День выдался солнечным и жарким. Отцы занялись приготовлением обеда, дозволив нам искупаться в реке. На мелководье вода тёплая. Наплескались и наплавались от души, заодно нагнав "зверский" аппетит. Обедали, расположившись у костра. По протоке постоянно проплывали лодки в озеро или возвращающиеся с озера.

Закончив трапезу, вымыли посуду. Однако, отцы не спешили собирать рюкзаки и ружья.
- Сегодня вы воочию увидели что такое охота. - Начал батя неспеша. - Понравилось?!
- Да!!! - В один голос выкрикнули мы.
- Чтобы стать настоящим охотником, надо научиться стрелять. Хотите выстрелить?

Господи, как мы ждали это предложение, а услышав, отказались поверить услышанному. Нас считают уже взрослыми и доверяют выстрелить. Мне не раз доводилось стрелять из автомата, пистолета - отец частенько брал с собой на стрельбище, но, чтобы из настоящего охотничьего ружья 12 калибра - об этом можно было только мечтать до сегодняшнего дня.

Переглянувшись с Володей, снова в один голос закричали "Да!!!", хотя это больше походило на поросячий визг потому, как в изданном нами звуке трудно было различить "Да". Отец провёл подробный инструктаж по обращению с оружием, прицеливанием и производством выстрела. На удалении 20-25 метров в качестве мишеней поставили банки из-под консервов. Отцы торжественно протянули нам свои ружья. С благоговейным трепетом взял батин зауэр три кольца, который он приобрёл в 1951 году в Германии.

Последовала команда "Ложись!" Легли рядом. "Заряжай!" Переломив ружья, вставили патроны. Защёлкнув замки, были готовы к стрельбе. "Огонь!" Можно стрелять. Сердце билось, как сумашедшее. Я понимал - отдача у ружья - это что-то с чем-то. В памяти осталось одно "... крепко прижать..." Что прижать? К чему прижать? Всё вылетело из головы. Но ведь надо же что-то прижать! И я со всей силы прижал щёку к ложе. Прицелился. Выстрел. Не видел - попал или нет. Почувствовал, как меня несколько сантиметров протащило на пузе в противоположную сторону. Ощущал лишь сильную боль в плече, не в силах понять: что произошло? И тут раздался ещё выстрел - это стрелял Вова. Да, у меня же в запасе есть ещё один выстрел! Устроившись, выцелил мишень и нажал на спуск. На этот раз боль не была такой сильной и меня не протащило на пузе. Главное увидел и услышал, как дробины попали в банку и отбросили её в сторону. ПОПАЛ!!!

- Молодец! - Одобрительно сказал отец. - А теперь покажи своё плечо.
Оно почему-то слегка припухло, а кожа приобрела жёлто-синии оттенки.
- Слава Богу, ничего не сломал, - закончив осмотр, резюмировал батя. - Я видел, что ты не прижал приклад к плечу - вот и результат. Зато при втором выстреле всё правильно сделал. Сильно болит?

Что там может болеть?! Я ничего не чувствовал - ведь я попал! Володя попал из двух два раза! Сомневаюсь, что в этот момент кто-то мог быть счастливее нас!...

Для меня мой первый выстрел сопоставим с первой любовью - ни то, ни другое не забываются всю жизнь!