Когда зелье трав, дурманя
Когда зелье трав, дурманя,
Затуманило нежданно
Взгляд пугливый, страхом раня!
А закат пылал багряно,
Мглу, рождая каждый миг:
Всполошилась вся саванна…
С первозданный сердца крик
Взрывом нёсся грозный рык!
В воздух взвились птицы рьяно,
Львята мчались по поляне,
Львиный прайд к царю привык!
Лев, владыка величавый
В полный львицами гарем,
Гривой пышною качая,
Снизошёл в гордыне нем…
В человечьем же обличье
В нём персона – неприличье,
В каждом видит образ дичи…
Лев-начальник с страшной пастью,
И привык он в своей страсти
Подчинённых рвать на части…
В вожделении простак:
Он любовниц вёл в кабак!
Хотя сплетни доносили,
Что по сексу он слабак,
Что он в половом бессилье…
Но по шарму и по виду
Он не даст себя в обиду!
Взгляд недвижный жадно ест:
И служаки с разных мест
Робко мрут, оставив крест…
И свирепый нрав у льва
Всех давно сводил с ума:
Злить – шептали – Калыма,
В лучшем случае – тюрьма…
И по службе, выпив чарку,
На ковре стращал зазнаек,
И ходило много баек:
Что любитель сук-овчарок,
Что шофёр его – лихач,
Секретарь – козёл-стукач!
Зам – годзилла и палач!
В окруженье – стон и плач…
Сам же – ветрогон и рвач!
Он ходил то зол, то хмур!
Вёл себя как самодур,
Челядь плакала, рыдала;
И в страданьях причитала…
Фаворитам слал гламур,
Ухмыляясь как Амур…
Но меньшим по службе братьям
Посылал поток проклятий…
Так злословил, сквернословил,
Лучший персонал уволил,
Что для всех стал неприятель…
Похоть – имя сей особы:
Женщин доставал особо…
Жил для денег и утробы,
К креслу же – прирос до гроба!
Но однажды как воитель
В град сей прибыл укротитель,
Пригласивши льва в зверинец,
Показал ему мизинец…
В цирке надобен актёр,
Что всем страшен, дик, матёр!
Жду туристов из гостиниц…
Я отказа не приму:
Молвил он, грозя ему!
Прыгал лев с тумбы на тумбу;
Танцевал то твист, то румбу!
Стал плачевен, хил на вид,
Обуял сознанье стыд,
Обращеньем был убит…
Стал, как агнец слаб, не страшен,
Хлыстом как мазохист украшен…
Свидетельство о публикации №112033111483