и жил, и вертелся, а все как-то понарошку

и жил, и вертелся, а все как-то понарошку. словно в ребрах дым загулял, а на лбу тавро. что в руки ни брал, оставались хлебные крошки, и приелся вкус этих фраз: "для чего", "за что".
расскажите, вы, неумеющие теряться, как сойти с ума, чтоб довольным быть цветом неба, узлом галстука, перестановкой абзаца,
как мне нужно жить, чтоб забыть о том, что я - не был?..
и воды, и соли - всего вкусил понемногу, и летать мечтал в черном омуте меж планет, только вот... ничего я сейчас не стою.
и грызет бытовая муть: телефон, обед, обязательные долженствованье и братство.
посмотрите вверх. что вы знали об этих звездах,
пока старый профессор с манжетами в синих кляксах
не открыл вам секрет? что, случись это слишком поздно,
поселилось бы в вас в виде истины первого сорта?
до меня не дошел ни этот старик, ни иной.
и поэтому я на краю возле левого борта
разговариваю с доверчивой глубиной.
отражения, если подумать, не столько личины,
сколько повод считать своих внутренних стариков.
ведь бывает: тропа хороша, а ведет тебя мимо.
ах, да черт с ним... сегодня хороший улов.