Монолог пса-шизофреника

Ко мне беспощаден сегодня мороз,
В снегу утопают замерзшие лапы.
И ветер меня продувает насквозь.

Я начал бояться машин и лопаты,
Я стал осторожней при виде детей
И стал обходить подозрительно толпы
О чем-то судачащих вечно людей.

Снежком занесло все известные тропы,
Куда мне бежать? Надо сесть, где теплее,
Лохматый, я что-то порядком зарос,
Не страшно, ведь я постепенно старею,
Зато я великий, известнейший пес!

Я жил, но недолго, с самим Архимедом,
Ему помогал с вычислением формул,
И он без меня никогда не обедал.

Еще помню, был кто-то с именем Ромул,
Мы с ним основали немаленький город,
Ну что бы он сделал, не будь там меня,
Ведь я же привел тот решающий довод.

Естественно, жить мне нельзя не любя,
И я полюбил ту царицу Египта,
Которая стала навеки последней.
Моя Клеопатра, моя Афродита,
Тогда я тебя избавлял от сомнений.

Я первый увидел протрет Моны Лизы.
Ну да, с Леонардом мы были знакомы...
И именно я его правил эскизы.

Ах, помню, как дружен был с Наполеоном!
Ведь я же ему приносил все победы,
И даже, представьте, я спас его душу,
А он доверял мне за это секреты.

Вдруг вспомнилось, как я придирчиво слушал
Работы великого Адама Смита
И лаял, когда мне не нравились строки,
А он их зачеркивал черным графитом,
И слушал с почтенным вниманьем упреки.

Я вам не обычный причудливый пес!
Склоните колени пред важной персоной,
Согрейте, не видите - жуткий мороз.

Хотя, мне уютно и тут, за колонной,
Вгрызаясь в еще не застывшую кость,
Сижу и смотрю на угрюмых прохожих,
Не прячьтесь, я вижу вас, глупых, насквозь.

Мурашки бегут по обветренной коже
От мысли, что только вчера у больницы,
Я встретил мужчину, и он уверял,
Что именно он - представляете - Ницше!
Безумец! Я Ницше доподлинно знал.