***

1.

В который раз сметаем черепки,
ну сколько можно жертвовать сервизом?
Ведь как всегда шампанского хлопки
положат край твоим-моим капризам.
И будем вновь, мурлыча, подбираться
друг к другу вечерами, ночью, утром,
пока Князь Тьмы не сменит декорации,
и всё сметёт лавина с Брахмапутры.
Нет, не хочу! Пускай бананы в блюде.
Я - в магазин, ты - курочку зажаришь...
Давай, скорей придумаем как будет:
жена - Богиня, муж жене - Товарищ!

2.

Уехала? Ни слова, ни полслова.
"Вне зоны" отвечает трубка просто.
Вот так всегда! Расстанемся и снова
клюёт тоска (так птички долбят просо).
И я опять копаюсь в инструментах:
сменил колодки, подтянул ремень.
Вчера сказала: Завтра едем в "Ленту"!
И время на часах? - Уже за семь!
Отправлю СМСку:" Жду! Ты где?"
И сердце не на месте: что за притча?
"Я у подруги, меряю жакет!"
-Ну, слава богу!- страх мой гаснет спичкой.

Ах, вот оно! - случилось то, о чём,
мне ветер пел, стучало тайно сердце.
Была не у подруги. - Экстрасенса!
Теперь ты знаешь: ждёт тебя плечо,
моё плечо. Приди же опереться!
Вот так из дружбы длительной и ссор,
растёт и крепнет, вопреки наветам,
любви цветок. Как чист листвы узор,
как цепок стебель...вверх по парапету!
Теперь нас трое! Как ни танцевать
высоким звёздам, двигаясь по кругу?
Как на востоке ярким ни вставать
дневным лучам, будя мою подругу?
Как нам луга ни выстелят постель
и жаворонки ни зальются трелью?
Она пришла! На годы ли, недели -
давай беречь, пусть в этом будет цель!


3.

Зима влюбилась - оттепель, и почки
уже кой-где стараются набухнуть...
Любовь нежна: амуры и цветочки,
а ветер с норда - огонькам потухнуть.

Любовь - ребёнок! Пищи и закалки
она,как всё живоё, ждёт и просит.
Ей холодно - возьми под одеялко,
не то озноб и слёзы, в общем - осень!

Приятель скушен: пиво, сигареты,
и новости одна другой грустнее.
Растормоши его, Одетту и Джульетту
пусть видит он, и ею вожделеет.

То есть тобой, конечно! - "Эээ..! приятель мой,
запутался ты, видно, в прошлом веке.
Иные нынче в моде прилагательные,
в карманах было чтоб, не в человеке!"

-(Опять бесовский, тихий наговОр,
опять зовут любовь весами мерить!)
А где весы - продажа там и вор...
Мою любовь весами не измерить!

4.

"Болеешь ты, и я тогда болею.
Тебе нехорошо и мне невмочь" -
так написал я юным дуралеем,
теперь я старше и спешу помочь.
На город полночь опустила крылья,
закрыты двери лавок и аптек,
но будет врач, лекарства прописные,
а главное - любимый человек.
Присяду лишь, кода устав задремлешь.
Спи, милая, - борьбе нужны силёнки!
Твоё лицо, без гримов и без ретуши,
люблю не для побед и киноплёнки.
А для того, что часа не могу
его не видеть, не ласкать глазами.
"Спи, милая" - с моих слетает губ,
когда горячих щёк твоих касаюсь...
 
5.

Я надеюсь - хорошие вести,
ведь не даром тебя обнимал,
целовал твои пирсинг и крестик,
и тату твои нежно ласкал?

.........................

Шоколада горячего чашка,
ломтик сыра и пара галет.
"Так умело готовит лишь Сашка!"
- Вижу, ты улыбнулась в ответ.

Значит дело идёт на поправку,
значит станут страданья легки,
значит верно ты сделала ставку
на взаимность и крепость руки.

И, чтоб хворь поскорей отлетела,
принесу тебе яблок и роз.
Скоро ринемся зА город смело
- не помеха снегА и мороз!

Как оранжево, зелено, сладко
фрукты ждут твоих пальцев и губ!
Поправляешься - нет в том загадки,
лишь желанье твоё и наш труд.

Ты просила поближе компьютер,
я придвинул, и - снова строчишь...
От тебя возвратился под утро,
а на мейле: "Спасибо, крепыш!"

6.

Мне видно: не дотерпим до весны,
до первых капель и возни вороньей.
Как солнечные зайчики ясны
твои слова, и слаб я в обороне.
Сдаюсь на милость - царствуй и проси,
что хочешь: шаль, комету, лань степную?
Мы за город поедем на такси,
где дверь дворца со скрипом отомкну я.
И с нами в дом войдут любовь и стих,
внесём корзины с винами и снедью.
Огонь в камине щепкой захрустит...
Лишь повтори мне слово это: "Едем!"
Здесь чередуя ночи, зори, дни,
объятия сменяя поцелуем,
поверим мы, что на земле одни,
и ангелы споют нам "алилуйя!"

7.

Сражается месяцем-шашкой
дух полночи, весел и юн,
чтоб встретились Сашка с Наташкой,
чтоб сладко им было в раю!

Спасибо ему, озорному
- наш вечер приятен и тих!
Мы можем слоняться по дому,
пить кофе и складывать стих.

Останется лёгкой загадкой
всё то, что случится потом:
бокалы, ночник, шоколадка...
и вслух недочитанный том...
Но, как и библейская притча,
готовит сюрпризы нам жизнь -

8.

"На свете много толкований счастья:
кто славы ждёт, кто денег, кто вина...
По прихоти Создателя на части
единое распалось: Он, Она.

Быть может это - роковым зачином
трагедий всех, потерь и катастроф?
И счастье в том, чтоб стать опять едиными,
гармонию вернув, узнав любовь!"

Так думаю, твои читая строки,
об этом сыну, дочери скажу -
они у нас появятся, дай сроки,
и милый гвалт пойдёт по этажу...

9.

"Совсем одно!" Пытаться отдалиться
и вновь, и вновь сближаться горячо...
Пусть таинство любви телесной длится,
и лучшим дням кукушка множит счёт.
Пусть за холмами весело и пьяно
гуляет гром и радуга цветёт,
и соловей - соперник фортепьяно-
пропев закат и зорьку опоёт.
Батист плеча, груди вишнёвый трепет,
в игривом "нет" ты говоришь мне "да!"
...И вновь Роден рисует, точит, лепит.
И вновь Шопен с мажорами в ладах...


10.

Вновь февраль задвигал льдины,
словно трагиком стал шут.
Но в прекрасный Валентинов
День Наталье я пишу:
приходи, накроем столик,
сядем рядом близко-близко.
Понишь, ты сказала: "трое
нас теперь". Кто третий в списке?
Только нам она известна,
очень важная персона -
говорит так интересно,
улыбается в лицо нам,
и нашёптывает тихо:
"поцелуйтесь, обнимитесь,
закружитесь в страстном вихре,
а устанется - поспите!"
Сон натянет одеяло
на горячие тела,
отгадают губы вяло:
"Ты - Любовь...твоя взяла..."

11.

Да... был бы ноль, а палочка найдётся,
шумел бы сад и вызреют плоды.
Глаза открою - лишь вода и солнце,
и в море - ты, и на причале - ты!
Нырнёшь русалкой - отыщу в глубинах,
Ассолью будешь - на` берег сойду.
Желанье быть с тобой неистребимо,
я без тебя с собою не в ладу!
Увы... герой к несчастью виртуален,
и пусть навыпуск майка, рыжий чуб
- его корабль скрипуч и не реален,
и грустен шепот просолённых губ...


12.

Я "черри-бренди" открывал,
ждал ощущенья "ты".
Но подступил девятый вал
и тьмы, и наготы.
И в непонятной той борьбе:
"владей!владей!владей!"
я присягал моей рабе,
царица клялась мне...
Кто победил? Конечно день!
Ночь тенью уползла,
и наших тел усталых лень
не выносила лат.
Лишь чайных ложек звон и блеск
вершили ланч и быт.
И кот на подоконник влез,
не кормлен и забыт.
Идти на улицы! Вдыхать
февральской стужи мёд,
играть в снежки, свистеть и ...ждать:
когда же ночь придёт?
Звезда и друг её - Мороз
к нам заглянут в окно
и убедятся: в сонме поз
с тобою мы - одно!

13.

"Давай придумаем, как будет..."
А будет так, что не опишешь.
Как трезвый ум меня не судит,
но губ твоих упрямы вишни,
и рук неукротимы жесты,
и шёпот твой надменный слышу:
"ну, что же ты..." - О, гул торжеств,
когда на руки подхватив
и ощущая тела трепет
я понесу тебя... но стих
на строчке этой входит в лепет,
и слов уже не разобрать,
твой аромат вдыхаю грудью,
и вот уже близка кровать,
но..."выдумано...так не будет..."

* * *
Трамвай желаний в искрах синих,
куда несёшь, какие рельсы
- мне всё равно. Она красива!
И жар мой не измерит Цельсий!

"Давай придумаем..." сказала
она при нашей первой встрече.
Увы, "придумаем..." - так мало!
Так золотом не обеспеченный

снижается валюты курс,
и рушатся надежды, планы.
И снова в дом вползает грусть.
Живая встреча - вот, где главное!
............................
Герои встретятся, пойдут
меж ними разговоры, взгляды...
Мы -"авторы", и нам наградой:
фантазия, читатель, труд.

14.

Любовь не проверяется словами.
Поступком проверяется. Как точно
сказала ты... Но чувств моих цунами
ни дневно не училось, ни заочно.

И потому, собрав и сор, и перл,
накатывает так неосторожно,
но ты, прошу, поверь ему, поверь...
Оно и внутрь пригодно и подкожно.

Оно раскинет полог в знойный день,
нальёт вина, когда подступит жажда,
а загрустишь, то в шапке набекрень,
к тебе подсядет, назовётся "Сашей".

15.

Прекрасная идея! Сёрфинг, да!
Билеты в рейс. Через неделю - волны.
Песчаный берег. Гордая волна
тела ласкает, ширь её огромна.
До горизонта и за горизонт
гуляет парус белым арлекином.
Летим с тобою. Шапку сменит зонт.
А русский квас уступит терпким винам.
И ты уступишь жадности моей
до ласк ночных, что не под силу рифмам.
О, свежий бриз, ноктюрнами овей
желанный миг безумного каприза!
А утром - кофе, сэндвичей гора.
И всё это съедаем мы не морщась.
Чтоб с новой силой слиться до утра,
чтоб как волна о берег - страстной мощью!

--------

Забыт мой адрес. Меря ленты улиц,
я сплину предаюсь. Весной он тяжкий.
Мечты мои взлетели, обманулись.
Лишь ветер кудри рвёт из-под фуражки.
Лишь он понять готов меня и может
к щекам любимым отнести немедля
горячность лба, к ушам её серёжки,
что ей в подарок выменял намедни.
Обиженная смелостью речей
и жадностью руки моей несытой,
она примолкла. Вновь хожу ничей,
с душой, её приветам открытой.

16.

"Снегурочка!!" - руки пусты...
"Снегурочка!!!" - нету ответа...
Весна посносила мосты,
и почта не носит приветы.
И всё же из холода, тьмы,
из камня, чьё имя "молчанье" -
серебряный голос струны,
твой голос о скором свиданьи!
Прощайте слепые снега,
к холодным морям утекайте.
- На ткано-цветистых лугах
мелькает наташкино платье...

17.

Так открываем новый "Смак"!
- Не в моде Макаревич.
Жди, Колобок - яичный лак
налью тебе на плечи.
Катись куда глаза глядят,
и интригуй прохожих,
старушки на скамьях галдят:
"на что это похоже!"
Но верю: он вернётся к нам.
Живем в реальном мире.
Не повод разница в годах,
мы ловим кайф в эфире.
И кстати будет колобок,
пусть он и виртуален.
Хоть на макушке сивый клок,
но все мечты - в Наталье.
Наговорю ей сто пудов,
уговорю остаться.
Налепим вместе Колобков
для сказок в декорациях.
Чтоб милый тешился народ,
ломти кусал потолще,
и песни "Новый поворот"
мотив летал по рощам!

18.

Хочу от кулинарной темы
уйти - диета мой конёк!
От воздержанья крепнет тело,
в глазах живее огонёк!
Давай трусцою утром каждым
по скверам, приютившим ночь,
мы побежим, обескуражив
друзей, соседей, ну и проч.
И заиграет твой румянец
навстречу дню, и я поймаю,
как зорко глянул иностранец,
нас обогнавший на "хундае".
Завидуй! С этакой девчонкой
готов и в воду, и в огонь я.
Пусть сердце мечется зайчонком,
и сжаты в кулаки ладони!
Бывало утром с маслом кашка,
теперь не то, теперь влюблён я,
ахх, что ты сделала, Наташка,
со мною, сырно-макаронным?
Стройнее принца, крепче танка,
как сочиняется, поётся!
Не зря сегодня иностранка
мне помахала из "тойоты".

19.

Что может быть вернее ветра?
Он друг открытий. Над морями
то парус вздует, то из фетра
проносит шляпки из Майями.
Он нас научит быть смелее,
прижмет друг к другу, как ладони,
и в платье лёгком, словно фея,
ты всем объявишь:он - любовник!
И крепким шагом по ступеням
я поднимусь на мостик шхуны,
пусть океан сегодня в пене
- ты мне любовница, и юн я!
Что ждёт за дальним окоёмом,
какие острова откроем?
...Стоим на мостике вдвоём мы,
и звёзды провожают роем.
.........................
И пусть завидуют соседи,
чьи чёлки вижу над забором:
"примчался на велосипеде
и умыкнул девчонку гордую".

20.

В моей кладовке (не ищи)
такой корзины нет,
чтобы собрать и утащить
весь вызревший ранет.
Так сладок, сочен наш укус,
давай съедим всё здесь,
пусть удивятся негр, индус:
сильна у русских спесь!
И, соком новым напоён,
тебя я обниму,
и уведу далёко, в лён,
в безвестную страну.
В страну, где правда и любовь,
где мерседесов нет,
где по утрам волнуют кровь
восход, стихи, ранет...

21.

"Абонент не доступен" - увы, про меня.
Здесь утрами косьба, а в ночи коростели,
и совсем бесшабашный напев соловья.
Две звезды (или спутники) в небе летели.
И шагов по полям зацветающим ритм
мне опять о тебе новой строчкой гудели,
будто слышал твоё "говори, говори..." -
это птицы приветов твоих долетели!
Я вернусь. В душном городе вновь отыщу
твои двери со строгим щитком домофона,
чтоб обнять, одарить парой пойманных щук,
и исчезнуть опять... по известным законам.
Приезжай, засветлели поля белой кашкой,
подмигнёт нам в росе лучик солнца "я здесь!"
И в коротеньком платьице примет Наташку
мир небес голубых и зелёная весь!

22.

Возвращайся, мы будем как дети скакать,
после долгого лета пришедшие в школу!
Я услышу тебя, и сумею сказать,
и к тебе приложусь, как отбитый осколок.
Приезжай из родных,окрыляющих мест,
будем строить здесь новые мир и порядок.
И любви нашей тайный закон и процесс
будет нами открыт и налажен, как надо!
Что там волны звенели, о скалы дробясь?
Что там чайки кричали в своем поднебесье?
Не о том ли, что ждёт в молодечестве князь
от поморской княгини изрядных известий?
Будешь палтусом жирным меня угощать,
я украшу тебя ожерельем жемчужным!
Пусть по хлябям болотным безумствует тать,
что прохлопал невесту, оставшись ненужным.
Громкий пир закачу! Поминали б о том
как сосватал я ту, что смела и таланна,
ту, что радует глаз, как созревший бутон,
и которой сродни озорство океана!

23.

Небывалый накал, мы сегодня так близки,
на горячей руке моей пряди твои.
Что стихи мне твои, что мои вслед записки,
если всё заглушили окрест соловьи?
И от этого стона, и плача и свиста,
и от шепота, в коем неведомый смысл,
жадно канем в любовь, чьи движенья неистовы,
где тела и цветы в диком танце сплелись!

24.

Не ДОМ - ДВОРЕЦ построить бы нам надо,
чтоб всем на загляденье и на диво:
из вафли стены, крыша - шоколадная,
и мы в окошке. Выглядим счастливо!
Мешает малость: виртуальность счастья,
компьютерной любовью (тамагочи?),
мы заменили стон, горячку страсти,
взялись за шнур, который обесточен.
Вот так актеры, ежедневно сев
в своей гримёрной надевают маску,
чтоб жизнь представить. Но её красе,
живой, здоровой надобны ли краски?
И потому, садясь в автомобиль
я каждым утром объезжаю Питер,
чтобы в толпе тебя узнать: не сказку - быль!
И крикнуть всем: так вот Она, смотрите!
И каждый вечер, накрутив дай бог,
я возвращаюсь к кнопкам с монитором,
чтоб вновь с Тобой продолжить диалог,
с уже ослабевающим задором...

25.

Зову тебя в кино, где, на экран смотрящий,
я жму твою ладонь, ищу овал колена...
О, как герой воспитан и изящен!
Но и над ним довлеет эта тема.
И за колонной, пальцы ей сдавив,
да так, что выпадает пышный веер,
он шепчет, задыхаясь, "мон ами!..,
вы так строги, нельзя ли быть нежнее?"
Сеанс окончен. Свет. Толпа на выход.
Я талию и бёдра лицезрею...
А в фильме - тройка и ямщик так лихо
умчал героев в мокрые аллеи.
И я тебя умчу, вот только выйдем -
за горизонт, за городские КАДы,
где глушь садов, где дождик не обиден,
где ждёт мой домик нас, как две награды.
Свечу затеплим, яблоко надкусим,
то самое, библейское...и снова
легенда оживёт о злом искусе,
о том, что человечеству основа...

26.

Ты горяча и шоколадна, я твой каприз.
Под шёлком тонкого халата таи сюрприз!
Но миг блаженства так призывен, как в первый раз
ты трепетно меня обнимешь, померкнет газ
реклам за окнами, и стихнет столичный шум,
и в поцелуе бесконечном себя лишу
воспоминаний прошлой жизни, где снег и лёд,
где размышления о тризне... и вдруг - полёт!

27.

Утро мешает лучи и туманы.
Капли на стеклах, и булькает чайник.
Ты забралась и блаженствуешь в ванной,
я над сервизом и снедью начальник.
Будем с тобой любоваться друг-другом,
взгляды бросать, вспоминая о ночи...
Вряд ли придуманы счетчики Юнга,
чтоб просуммировать "нравишься"..."очень".
Свалимся лифтом на плечи проспекта,
дверцы маршрутки расцепят ладони,
и на весь день окружат тебя "некто",
и моё "я" в кулуарах утонет.
Только звенеть будет нотой неслышной,
ясной, мажорной с высокой эстрады:
"как я хочу тебя видеть, малыш мой!"
И словно эхо:" я так тебе рада..."



28.

Проспали! Быстро в тапки, в ванну,
в розетку бритву, в дверь, в машину.
Как ветром сдуло всю нирвану,
шагай быстрей, как я, аршинно.
Твой офис ждёт тебя и "чао"
моё тебя, уж, не догонит.
Ох, и зануда твой начальник,
не пошалишь, чуть-что: "Уволю!"
Ну, так, с тобою разобрались,
бензин в нуле, заправки нету,
трещит мобильник, обыскались,
а я б сейчас умял котлету!
Ну вот и я, а шеф уехал.
"Ну, опоздал, затерли в пробке!"
Да, что-то нынче не до смеха,
проспали лихо, попка к попке!
Обед, расслабься:" как делишки?
...да бог с ним, завтраком...до встречи!"
Котёнком вновь вползёшь подмышку,
и будет снова сон беспечен...


29.

Уроки кризиса, о, как нужны они.
Не всё же нам по лавочкам встречаться?
Хочу, чтоб дома нашего огни
светили нам, хочу, чтобы венчаться
смогли мы, подкатив на лимузине!
А что теперь лежит в моей корзине?
Так, мелочишка, папочка стихов -
любовь-любовью - к браку не готов!
Устроен мир, как будто наизнанку:
любить пора, детей рожать, но - "дудки!"
А может в Думу въехать на тачанке,
и крикнуть по-махновски: "Проститутки!"
Так не поймут, припрячут зад охраной,
зачем тогда кричать о "шансах равных"?
Короче, заметут меня и - в глушь.
Приедешь ли? Изнежена, поди ведь!
Придётся мне изыскивать там Луш,
а может спиться - вряд ли кто поднимет.
Так и замёрзну в Шушенской грязи -
угоден Богу, счастью не угоден.
Фантазия моя, притормози!
Со мной Наташка! Вырулю на орден!

30.

Ты всё умеешь видеть наперёд.
Когда с тобою - я всегда спокоен!
Сын Валентин? Мне нравится, идёт!
Такое имя не давало сбоев.
Пусть осень крутит барабан цветной,
и кризисом пугают нас вельможи.
Мы посвятим ближайший выходной
зачатью сына, чтоб на нас похож был!
Вот так и будем жить, приумножая
число людей на божеской планете.
А там, где люди - знатны урожаи,
ведь как без урожая, коли дети?
Я дни считаю, только бы скорей
за четвергом и пятницей - суббота.
Ты мне напомнишь "щеки-то побрей!",
а я их брею кажется раз в сотый.
...Не достучится утром к нам сосед,
и телефон поднять нас не сумеет.
Любви свидетель - над Невой рассвет,
шампанского бокал в нём розовеет.
С тобой друг-другом выпиты до дна,
мы свалимся в измятые перины.
Без нанотехнологий Валентина
сумели сделать мы, не тронута казна...

31.

Я глаз твоих, и лепета, и рук
давно так жду, но осень бьёт рекорды
туманами, штормами. Сотый круг
мой лайнер реет над аэропортом.

Посадки нет. Зелёное табло
опять тебя не сможет обнадёжить.
Бокалов не наполнено стекло,
и тостом радость встречи не умножить.

Простим дождям, прогнозам и пилотам
никчёмность, ненаучность и несмелость.
Свершится час - заполнятся пустоты,
где будет всё, чего нам так хотелось!

Любовь не измеряется часами,
ей - пламени - достаточно мгновенья,
чтоб смог я годы вспоминать касанье
тебя, единственной, кому стихотворенье!

Из мелких буковок большие строить строки?
- Они честны, и всё-таки дороже
мне губ твоих горячее касанье!
О, метео! о, боги! - кто поможет?

Давай в сто первый будем верить круг.
Команда вымотана, топливо к нулю.
Отыщем в тучах дырку, чистый луг
и сядем... и услышишь ты "люблю"...

32.
 
Окончен праздник и молчит будильник,
Молчат с похмелия соседи за стеной,
Я отключаю домофон, инет, мобильник
На десять дней… Наедине с тобой
Закроемся, как будто в субмарине,
Под одеялом с книгой и вином –
Ты пахнешь самым светлым апельсином,
А здесь, за ухом – хвойным рождеством.
И речь твоя – живые воды Ганга –
Несёт, качая, в дивные края –
Там нас встречает дух учёный Бханга,
Там семь столетий я с тобой, твоя…
Там много солнца, там смеются дети,
Ты возвращать меня оттуда не спеши!
Придём обратно утром, на рассвете –
Сон общий на дощечках запиши…

33.

Ах, васильки! Что может быть волшебней
в недели вьюг, морозовы угрозы.
Я в облака врываюсь, не колеблясь -
так рвёт поэт нечаянную прозу.
К твоим рукам, сонетам, ожиданью,
к ночным огням, атаковавшим город.
Как холодно мне было без свиданий!
Молю - согрей, нырни рукой за ворот.
В такси уютно, стелется асфальт,
ты шепчешь мне все новости и байки,
и всё сильней наигрывает альт
моей любви под свитером и майкой.
Уже принарядились и стоят,
маня мерцаньем, праздничные ёлки.
Скачок на лифте, ванная, коньяк,
и... всё забыто, сорваны защёлки!
Так старый год проводим мы, смеясь
над тем, что нас мурыжил отдаленьем.
И встретим новый, об одном молясь:
не разделяй двоих соединенья!
Гостям откроем дверь и холодильник,
и музыку настроим к маскараду...
и поутру не крикнет нам будильник:
окончен праздник, на работу надо!


34.

Мы обруку не гуляли,
свечей до утра не жгли.
Мы всё из сюжетов взяли,
из чьей-то чужой любви...
Но верится: в марте звонком,
когда еще лед - ого! -
я встречу тебя, девчонку,
садящуюся в вагон.
Запрыгну и сам, не зная,
куда приведет маршрут,
и может быть (эх!)
узнаю: где сходишь и как зовут.
Совру: "попути нам" - разве
вредила такая ложь?
И может во взгляде "праздник"
моём невзначай прочтешь.
И радостно мой мобильник
запишет тебя в "контакт".
...Прощай, зимы холодильник!
Весна начинает акт!
Трамваем, что в искрах синих,
Дворцовый отренькал мост,
уедем в васильевских линиях
кафешку сыскать и роз,
придумаем всё, как будет -
и нам повезёт без карт!
Ты вздрогнула. Это - орудие!
Полдень...свиданье...март...

35.

Когда-нибудь, за временем и далью,
за мишурою слов и междометий,
ты позвонишь мне, скажешь: "Я - Наталья,
у нас роман с тобою в интернете".
Спрошу: "Ты где?"- И как бы ни был хмур
начальник от моих инсинуаций,
помчусь на "стрелку". Не ищи нас МУР!
Заблудимся мы в парках, барах, станциях.
Узнаю я руки твоей тепло
и талии упругую тревогу.
Что будет это - эпилог, пролог?
Иль нашей тайной, ввереной лишь Богу?
Ах, этот день! Открытий полон он.
Реальность перепуталась с игрою,
но посмотри - мрачнеют меж колонн
теней вечерних профили и брови.
Пора найти нам пристань и уют,
где за вечерним телеком и чаем,
мы разольем в бокалы легкий "брют"
и разразимся жаркими речами...
Но город равнодушен и плечист,
его цинизм не для высоких прений,
Билет в твоем кармане. Гармонист
платформу огласил игрой и пеньем.
До новой встречи... Быть ли ей - как знать?
Любовь сегодня не в чести, не в моде.
В фаворе - пенки сладкие снимать,
А я...- ни счета в банке и не ордена.
Я только, гору слов перелопатив,
избитых образов сломав тугую изгородь,
хочу тебя запомнить в чистом платье,
подбитом кружевами зимней изморози.
Так ожидай ответного визита
в твоем краю. Пусть адреса не знаю.
Я разыщу тебя - поможет свита,
где Март-следак, Апрель с ищейкой Маем.
Готовь, Наталья, пряники и чай,
а мой подарок...- промолчу до срока...
Когда-нибудь два сердца застучат
единым ритмом. - Стрекочи, сорока!

36.

Берет весна неспешно свой аккорд:
ночами - хруст, а днём - мажор капели.
Твой мягок стих, а мой - упрям и тверд,
он ищет рельс стальные параллели.
Твой город в дымке. Русские снега
непроходимы. Но уже к апрелю
зима-лосиха, повернув рога,
вдыхает запах южных акварелей.
Веди же, компас! Сдайся, проводник,
заметивший в моем билете прочерк:
конечный не указан адрес. НИК
её известен мне, и стихотворный почерк.
Но я проснусь, почувствуя, что "здесь!",
с подножки спрыгну - полустанок, город ли -
под звон заутрен, в розовую взвесь
зари вечерней, в полночь ли прогорклую.
И ты проснёшься, шторку отведёшь,
сверяя время и прогнозы метео,
и вдруг догадка вспыхнет: " Ты идёшь!"
- Так чудеса сбываются на свете...
Прими как есть - с дороги, чуть живым,
растратившим бумажник, красноречье...
с влюбленным сердцем, плешью головы,
с наколкою "Наташа" на предплечье...

37.

Я жду твоих ответов и ловлю
твое дыханье в них и тайну поцелуя,
я виртуален, но настойчиво люблю,
и, как живой, скучаю и тоскую.
"Не смею наваждению претить" -
сказал бы предок, пишущий стихами.
Вот так и я: встречаться, петь, любить! -
кричу во всеуслышанье, нахально.
Приди в мой мир, мой час, мою постель,
со мной отведай кофе утром ранним,
петух пусть утром, ночью - коростель,
мир огласят гортанными дарами!
Затем и рождены мы в этот мир,
чтоб пить вино любви, а не кефир!

38.
 
Апрельской дудочкой над мхами,
оврагами с водою полой,
звучит твой голос. - Не слыхали
такого со времён раскола.
Я бесшабашно в лес весенний
метнусь - искать источник чуда,
не помышляя о спасеньи,
хотя о Дне наслышан Судном!
Играй ещё! Всё ближе, громче,
и всё доходчивей аккорды.
Пусть сбиты ноги, платье - в клочья,
лицо - не принца и не лорда.
Но - в расстоянии руки,
и в шаге от тебя сорвётся:
мы были столько дней робки,
так пусть теперь нам воздаётся!

39.

Готов с тобой куда прикажешь.
Прощайте улиц городских
кафе, подружки, экипажи,
прощай инет и вольный стих!
Уйдем в леса, пусть ненадолго
соединим, соединимся
губами, грудью, вздохом, чёлкой
за жимолостью с барбарисом.
В сиренях сгинут наши тени,
где соловьино, ароматно,
где награждается терпенье,
откуда нет пути обратно...

40.

Шифруем чувства, имена, любовь шифруем.
Но бьет упрямая волна, как поцелуем.
И чайки вольной чистый крик несет по свету,
все то, чему не внял дневник, что знает лето.
А лето знает, что двоих роднились песни,
и если голос чей-то стих - тем интересней,
желанней новая строка, что вдруг ворвется,
перевернув души баркас и в щепки весла!
Шифруем чувства, имена, в молчанье рядим,
все то, что вызвала весна, взъерошив пряди.
Давай пошлем друг-другу ключ, сдадим все шифры,
пусть будет чей-то взгляд колюч - мы знаем рифы!
И обойдем их, и вдвоем сойдем на остров
где кладезь ясных слов найдем, все станет просто!

41.

Приходи! И чаще приходи!
Буквой, междометием, предлогом,
словом, фразой, песней приходи -
я люблю читать тебя и трогать.
В дальний путь подсядь ко мне в вагон,
у костра плечом ко мне прижмись.
Пусть заутрен колокольный звон
будит нас и вновь толкает в жизнь!
Приходи, руки твоей хочу
ведать ласку, поцелуев бремя!
Пусть не рыж мой поредевший чуб,
но стекло еще разрежет кремень.
Что мне день, когда тебя в нем нет?
Что мне ночь, когда не смята простынь?
Приходи - вживую ли, в инет...
Август... поночь...у порога - осень...

------------------

Подкрадывается не спеша из закоснелых будней:
"Притихни, отдохни, душа - оплаты ведь не будет."
Скорее все наоборот: придет начетчик-мытарь
и выкатит долгов мне счет, пока я рук не вытер.


42.

Я давно ожидал твоих строк, но своих не насеял.
Не весна, но взошли они озимью свежей зеленою.
Видимо зря испугался я серого, вьюжного Севера,
что ветрами гремел, бородою тряс, снегом беленою.
Ты и здесь обошла на неделю, на две, огородница,
все расчеты мои непутевые, склонные к худшему.
Видно платом своим осеняет тебя Богородица,
что тепло излучаешь к забытому, грешному, сущему.
На колени паду, исцелую твои многошедшие,
но в господней пыли, и терновником грубым изранены,
две ступни. Пусть зашепчут: "Гляди, сумасшесший он!"
(Не со зла, просто нет в их земле покаяния).
И укроют снега до весеннего птичьего, жаркого,
до ручья снегового, где небо широкое сИнится,
твою поросль озимую - впрок обещает нам яркие
майские краски, что колосом спелым подымутся.

43.

Метео прогнозом привирало,
а зима колючками - по коже.
От залива Финского к Уралу
все снега, метели, бездорожье.
И опять не пешим и не санным,
может лишь полуночным экспрессом,
соберется питерский твой Саня,
повидать уральскую Принцессу.
Ладь настойку с красною калиной,
да грибков соленых припаси,
путь мой неустроенный и длинный
встречей скрась, как принято в Руси.
Жди в подарок радужной форели,
янтаря балтийского шкатулку,
жемчугов карельских ожерелье.
Так хочу побаловать Натульку!
Горяча, поди. Разлукой долгой
и меня порядком разогрело.
Поезд мчит, гремит мостом над Волгой,
За окном - страна, невестой в белом...

44.

Липнет к ногам снег,
реки подмял лед.
Как еще человек
в мире таком живет?
Но из под глыб - звук,
но из снегов - чай,
слышу - меня зовут,
странно... не отвечаю.
Может забыл речь?
Голос - такой родной
хочет предостеречь,
только в ответ - вой.
Я потерял след,
всюду осин свал.
Может меня нет?
Помню лишь - целовал...
Помню лишь - не берег:
"здесь оно, не свисти",
нынче - в снегах лог,
стертое - не блестит.
Год ли такой, век?
Сага о черепках.
"Думала: человек!"
А на повер - прах.
Стоит ли о пустом?
Выпит сосуд тем.
Сколько там?- Вроде том.
Вроде слова те.
Только забег - фальшь.
Финишных черт нет.
" Я не прощу, Саш!"-
" Я не давал смет..."


45.

От бед Земля не устранится.
Мы сами виноваты в них.
Все гонимся за синей птицей,
Мать-Землю ударяя в дых.
Ограблена, загрязнена,
из голубой став серо-черной,
она циклон с цунами в нас
кидает в мести непокорной.
Любить друг-друга научась,
нам призадуматься пора бы,
а не к деньгам ли злая страсть
нам роет на пути ухабы?
А непомерен ли азарт
игры, убившей плоть и душу?
Мы добанкуемся, что с карт
начнем стирать моря и сушу.
Так где же жить, расти, играть
придется нашим милым деткам,
не суждено ль им прозябать,
склонившись над Земли объедком?
Об этом все сильней печаль,
когда к плечу любимой льну я...
Земля, кольчуги меря сталь,
Готова объявить войну нам.

46.
В полдень в траву опуститься, коленями
десять ромашек примяв ненароком.
Как я люблю твои стихотворения,
как я давно не накручивал локон
светлых волос на усталые пальцы.
не зарывался лицом в твои рюши,
лишь вышивал в выходные на пяльцах
красною ниткой твой вензель "Ли"-"Лю" ша!
Смейся! Ласкаю траву словно челку.
Где ты, бессониц моих Галатея?
Вот, я спешил, только много ли толку -
так же пустынна за полем аллея.
Скороль увижу, услышу? Надеждой
жить не умею, хотя и стараюсь.
Лес поменял многократно одежду.
Годы уходят, и много ль осталось?
Но не остыл, не смирился, жду ветра
крыл поседевших верны еще жилы.
Радуг вселенских веселые спектры
напоминают: сойдетесь, коль живы!
Облако ль, сокол - горячею тенью
что-то скользнуло по векам прикрытым,
может поэтому в стихотворенье
снова сыщу тебе слов не избитых.


47.

Простуды нет, как нет заветных слов.
Все кажется забитым и расхожим.
Как чувствам нашим нет живых основ,
мы пассажиры здесь, прохожая с прохожим,
мы облако и тень его в траве,
мы выстрел и его раскаты в небе,
болеем мы и, вроде, здоровей
быть ни к чему от мяса или хлеба.
Жизнь как кулич, что мы лепили в детстве
в песочнице - рассыплется в песок,
сбежит дождем по трубам.А в наследство
- ни крыши, ни потомства. На засов
закроют кинозал с названьев "Завтра",
и по оградке "два на полтора"
венок сплетет неведомая травка,
и солнце крестик высветит с ура.
...Не одолеть мне этих мыслей строй,
не размахнуться по заре с косою.
Приди скорей - подругой ли, сестрой,
смани в луга с живительной росою.

48.

Динамика цен, и закон о полиции,
и сводки о смерчах, потопах, пожарах...
Когда мы успели с тобою влюбиться?
"Быть может нам это приснилось?" - "Пожалуй!"
Зачем же цветут колокольчики в поле,
зачем над туманом луна круглолица?
Быть может любовь - небольшое застолье:
все съедено, выпито - срок удалиться?
Но не отпускает какой-то усладой,
все музыкой странной звучит, не стихая:
"Я долго ждала..." и ответное:"Лада!"
и все это в свежие строчки - стихами.
Не мне расплести твои косы упругие,
не мне целовать твои губы и руки.
На белом коне с золоченой подпругой
тебя увезут за речные излуки.
Махну тебе:"Что же, будь счастлива, Натка!
Возьмусь перечитывать ленточку писем.
И мне, как рабочей пчеле, станет взятком
в бокале твоем непригубленный рислинг.


49.

Который день: дожди, дожди, дожди...
И взлета нет. Заправлен бак горючим.
И все, кто у диспетчера канючит,
в ответ услышат строго: "подожди!"
Я в интернет - и там тебя не сыщешь.
Должно быть в отпуск, к милым берегам
по РЖД пустилась. Сколько тысяч
туда км? - Леса, мосты, луга
мелькают в окнах. Где-то там в Приморье
отцовский дом и мамины блины,
а ранним утром в розовом уборе
восходит солнце прямо из волны.
Ах, мне бы это солнце, синь небес!
- Со скоростью помчусь почти космической
в страну, где ты - принцесса из принцесс
разлуку нашу приняла стоически.
Жди непременно. Счет свиданий мал
но мы его умножим новой встречей.
Вот только б не дожди, их крыть мне нечем.
(Диспетчер: "ты б меня не донимал...")
...........
...........
Увы, не просто в сложном мире,
где не звучат давненько вальсы,
найти, что высказать стихи.ре.
Я виртуален и надежд
питать естественных не должен.
И всё же грусно... каплет дождик,
и лист Наташкин чист и свеж...
Засяду в джип, тихонько трону,
а там - за город, в пустошь, в клюкву.
Пейзаж захватит и задернет
моих надежд седую муку...

50.

"Расстанемся друзьями" - говоришь ты
и пишешь очень холодно и скупо.
А мне непозабытой майской вишни
летят в лицо отцветшие скорлупки.
Звонил в ночИ, не отзывалась птаха.
Держал в руках, но птица рвалась в небо,
отжитое стряхнув в тетрадку прахом
тому, кто был...А может - снилось? не был?
Колодец пуст, ушла вода и - нету!
Была чиста, хрустальна, звоном - в вёдра.
Что ж, уходи. И всё же брось монету:
"вернуться чтоб". И чтобы всё - по доброму!
.....
.....
Ноябрь расставил сети
для серых дней, циклонов.
Но есть еще на свете
дней чудных, летних клоны.
Вот их-то и зову я,
хожу с сачком и в шортах,
чтоб стужу вековую
послать подальше, к черту!
Пусть в Пулково на полосу,
садится лайнер дальний.
Сегодня, слыша голос мой,
летит ко мне Наталья!
Я стисну(хрустнут косточки!)
её фигурки деревце,
и мир пойдет по досточке,
где в добрый финишь верится.

51.

Посадим косточку, а вырастает деревце,
пошлем улыбку - отзовется радостью,
и прошлое забыв, всё чаще: "верится"
вставляем в дни не потчующие сладостью.
Но океан питает небо влагою,
и ветер тучи в спину давит плечиком,
чтоб под зонтом когда-нибудь с Натахою
нам встретиться и просидеть до вечера.
О чем проговорим - не скажем пешему,
ни конному сболтнем, и не летящему,
зато всё ближе к вечному и вещему
найдем слова - простые, настоящие.
Ищите нас - не сыщите заведомо,
осудите - смеяться станем весело.
Решились мы две жизни наших бЕдовы,
в одну соединить, звенящей песнею.