Риторика о манеже

(art-поэма)

Запев

 Немые ритмы цирковые,
 Кто б вас озвучил-произнёс! –
 Слова не клеились впервые
 И мысли плавали вразброс.
 Но так вчера проистекало –
 Бумага белою была.
 Сегодня ж восторжествовала
 Нежданно мысль и ожила.
 И, точно молния, мгновенно
 Из тьмы веков,
 Из наших дней
 Как жизнь предстала вдруг арена!
 И много разного на ней…

ТРИ ВИДЕНИЯ ВЪЯВЬ

 1.
 Всмотрись в законченную дивно
 Ушедшесть прошлую времён:
 Из давних творчеств коллективных,
 Быть может, всех древнее – он.
 Конечность формы совершенной,
 Круг поколений вековых:
 Он сотворялся постепенно
 Переходящим знаньем их.
 Он обязательно навеет
 Тебе истории свои,
 Где живы страсти Колизея
 И гладиаторов бои…
 Но славен круг не тем, жестоким.
 И кровью круг не знаменит:
 Настанет время, и пороки
 Он в красоту преобразит!

 2.
 Перед тобою в зале замер,
 Всем суевериям назло,
 Его классический диаметр:
 13… чёртово число!
 Не специально ль меру эту
 Весёлый бес облюбовал,
 В протест библейскому запрету
 Потешных правя карнавал?
 И не насмешкой ли условной
 Изобретательный народ
 Над оным купол не в церковный,
 А в цирковой произведёт?

 3.
 Мы снова в дорожной болтанке,
 Собратья моя кочевая.
 Огни. Города. Полустанки. –
 Нам выпала доля такая…

 Нас жёсткие сроки проносят,
 Бросая в ладони манежей,
 Что ищем? – Никто нас не спросит
 На жизненном нашем безбрежье,
 Где, как в океане атоллы,
 Арены подряд круглобоки,
 Где празднествам нашим весёлым
 Причинны другие эпохи.

 Средь ярмарочного ора
 Рядилась не шутки ради
 Бродячая боль актёра
 В репризе и в клоунаде.
 И как бы ни называлось –
 Пускай «круговой потехой»:
 Всё Рыжему доставалось
 От Белого на орехи.
 Но оба, ловя удачу,
 Времён ожидая лучших,
 Одну погоняли клячу
 На вольных ветрах летучих…

 Мечта кочевых артистов –
 Мы стали-таки крылаты,
 Поэты-эквилибристы,
 Мечтатели-акробаты.
 Ища волшебство в обычном,
 Мы, будущие – вчерашни!
 Традиция и трагичность
 В счастливом искусстве нашем.

 В дорогу же, старая маска! –
 Разведаем прошлое время,
 Где сказка – совсем не сказка
 В несказочной этой теме.

ИГРИЩА

 1. Ярманка-ярмОнка

 …потешные молодцы,
 песельники-дудошники,
 аманитые купцы
 да хрестьяне-труженники,

 в круг раздайтесь под музЫку,
 обратясь к нему лицом:
 то-то будет шуму с криком
 от кулачных удальцов:
 хорохорясь, ходят в круге
 два бойцовских петуха,
 раздавая оплеухи
 да по рожам… ха-ха-ха…
 свято место, что не пусто:
 вытаращивши глаза,
 тащит на рогах капусту
 бородатая коза,
 а за нею – круть да верть –
 балалаечник-медведь,
 а за ним косматый пёс
 на спине кота пронёс,
 а за ним, гремя в баклушки –
 знамо: ярманка-гульба –
 тычет всюду нос Петрушка,
 побивая колотушкой
 богатея да попа,
 а за ним башкой в кастрюлях
 великаны на ходулях –
 визг да с пугал перепуг…

 и всегда живёт в народе,
 в детских играх, в хороводе
 этот ярмарочный круг.

 2. Грозные расправы

 Царю несут:
 «В Москве крамола:
 пестро напялив колпаки,
 всех потешает люд весёлый –
 гудошники да гусляки…
 В ряжёных, в играх скоморошьих –
 который день Китай-горОд,
 смерд горло гоготом полощет
 да с голытьбою пузо рвёт»…

 Как хрипнет грозный царь от злобы,
 как стиснет пальцы в кулаки:
 «Гнездища сжечь, вспороть утробы,
 рвать ноздри, зенки, языки»!
 И вот летит царёва стая.
 И спешно выполнен указ.
 Горит слободка Потешная.
 Палач лютует напоказ…
 Будь ты гусляр или гудошник –
 без гуслей взвоешь, без гудка.
 Будь даже малый скоморошек –
 Пляши без глаз и языка…

 И по путям-дорогам, жуток
 брёл скоморох с поводырём,
 язык не с шуток-прибауток
 вздут воспалённым волдырём,
 и так же вниз по-скоморошьи
 туда, где ярмарка была,
 без языков глядят на площадь
 безглазые колокола.

 3. Предтеча

 Темны София* и акрополь,
 серп византийский отсвет льёт,
 давно уснул Константинополь**
 и только цирк ещё ревёт.
 Там, завлекая сброд Босфора,
 пылают чаши-факела.
 Там пьяно пляшет Феодора***
 для всех, в чём мама родила.
 Ей, будущей императрице,
 гулящей девке молодой
 Юстиниан**** ещё не снится,
 и царь не знает таковой.
 Не для неё ещё порфира,
 двора почтительный поклон,
 ещё роскошный жемчуг***** мира
 в её реестры не внесён,
 ещё в юродствующей гуще
 бесстыдно-зрелищных ночей
 её никто не знает лучше
 наездников и циркачей.
 И лишь однажды Феодора,
 легко летящая в седле,
 поймает взгляд того, который
 наместник бога на земле.
 Танцует девка на арене
 и пахнет потом и вином...

 От разнородных впечатлений
 вернётся в цирк она потом
 и, казни любящая люто,
 здесь, помня пляски прежних дней,
 утроит славу абсолюта,
 и львы устанут рвать людей.
 А ей лишь смех раздует выю,
 порозовит азарт слегка.
 И меркнет купол над Софией,
 как гибнущие жемчуга...
 Молись, убийца-Феодора,
 жемчужным хмурым куполам!
 Арена срама.
 Мир позора.
 И жемчуг мёртв.
 И рухнул храм.

*София - храм св. Софии в Константинополе.
 **Константинополь - столица Византийского царства.
 ***Феодора - византийская императрица-августа, в прошлом - цирковая артистка и наездница. В юности подрабатывала проституцией, чего не скрывала, будучи царицей (Прокопий, "Исторические хроники").
 ****Юстиниан (Великий) I - византийский василевс-август (император). Поражённый красотой юной Феодоры, сделал всё, чтобы та стала его супругой.
 *****"роскошный жемчуг" - любимые украшения Феодоры.



МАНЕЖ

 1. Межсезонье

 Сегодня в цирке купол тёмен.
 И притаившаяся мгла
 такой тоской в огромном доме,
 сродни трагедии, плыла.
 Зияли входы, как провалы,
 безжизненно тараща свет
 в глубины зрительного зала,
 где циркового гула нет.
 Молчат фойе и вестибюли,
 в пыли сереют витражи,
 как будто время повернули
 туда, где нету ни души…
 Но там, где всё сейчас зевает
 и от безделья устаёт,
 манеж не спит.
 Он отдыхает.
 И новых дней с надеждой ждёт.

 2. Курилка

 Здесь говорят о чём попало
 перед работой у кулис:
 об истинах из идеалов
 и достоверных небылиц.
 Тут смысл немыслимых теорий
 из несуществовавших книг
 и философских категорий
 для разных всячин бытовых.
 Тут проявляется случайно,
 что до звезды рукой подать,
 что человек – сплошная тайна
 (а тайны надо открывать),
 Что доброта всему основа,
 Что хорошо бы – без обид…
 Серьёзный клоун вставит слово.
 Джигит до колик насмешит.

 Мои родные балагуры,
 мы - в детстве все, без мер и меж…
 Но – выходная увертюра!
 И – на работу.
 На манеж.

 3. Парад-алле

 Он грянул ярко и мгновенно
 Под взором зала круговым,
 Подобно чаше драгоценной,
 Плеснув задором огневым. –
 Как будто не было столетий,
 Вошедших в это существо,
 И тень бесчисленных трагедий
 Никак не мучила его…
 Скрепивши братство цирковое,
 Манеж увидел ты в лицо!
 Но вот зажглось над головою
 «Большое звёздное кольцо».
 И нанизав потоки света,
 Стремительно, за рядом ряд,
 Как многоцветная комета,
 К манежу двинулся парад.
 Идёт парад.
 Парад струится.
 Парад приветствует тебя.
 Взлетает музыка жар-птицей,
 Начало сказки торопя.
 И всё покажется знакомым,
 Как жизнь, что вертится и мчит…
 Ты здесь – не гость.
 Ты здесь – как дома.
 Живи.
 Участвуй.
 Хохочи!
 И каждый миг полна событий,
 За рубежом беря рубеж,
 Земля несётся по орбите,
 Такой же круглой,
 Как манеж.