Ты

Ушедшего дня секрет не откроешь,
Откроются двери, войдет тишина.
Я знаю, что ты ничего не запомнишь,
Но знай, что запомню я.

Ты выйдешь из дома, разгневанный будто,
В театре ты был бы лучший актер.
Куда же плывет твое ветхое судно?
Зачем разжигаешь ты этот костер?

Нависнут дома над твоим силуэтом,
И светом не дрогнет потухший фонарь.
Ты снова вернешься, дождавшись рассвета,
Впитав в себя бешеный, рваный январь.

Вернутся сомненья, ты снова с улыбкой
Забудешь свой каждый волнующий шаг.
Скажи, что мне делать и сколько ошибок
Рождает беспомощный, ветреный страх.

Куда ты уходишь, зачем сожалеешь?
Какие ветра принимают тебя?
Каких ты людей в своем мире лелеешь?
Куда ты уходишь, в какие края?

Лицо твое сильное, хоть ты и болен,
Хоть видно не маску, а лично тебя.
Внутри ты беспомощен, слабая воля
Не будет бороться за вечное "я".

Лечу твою душу смешными стихами,
Ты славно смеешься, мне глядя в глаза.
Ты словно живешь другими мирами
И слышишь иные совсем голоса...

Как странно, как ложно твое оправданье!
Ты дышишь неровно, ты пьешь эту смерть.
Ну сколько еще мне жить в ожиданьи?
Не лучше ли было уже умереть?

Как вечно твое со мной пребыванье?
Нет, я не прошу, уходить силы нет.
Ведь я же в ответе за твое сознанье,
И кажется, вечен мной данный ответ.

Ночами не спишь, и пристальным взглядом
Вникаешь в мой ровный, потерянный сон,
Порой просыпаюсь, одетая страхом,
В тебе что-то странное, ты невесом.

Я сбилась с пути, осторожно стихает
Мой голос внутри околевшего дня.
Снега этих сумерек скоро растают,
Повиснет над сердцем моим тишина.

А ты не изменишься. Глупо, как глупо
Тебе отдаваться, не слыша себя!
Опять та же спальня, опять та же кухня,
Твои поцелуи мне душу дробят.

Ты болен собою, я делаюсь тенью,
Во что влюблена я - тебе не понять.
Я связана нитью, отречься не смею.
Так глупо кого-то другого желать.

И я не желаю.