История любви и разочарования

 

– Я обнимусь твоими руками…

   Не хочу слышать другие слова. Не хочу никого видеть. Есть только одно имя – твоё, которым называется огромный мир. Есть только ты и я. Вернее, только ты! Раздеваешься и … обнимаешься моими руками, а я смотрю откуда-то со стороны и не верю, что могу быть таким ласковым и нежным! Боже, как я тебя люблю!
«Прошу Вас найдите себе настоящую женщину…» – пел
Дмитрий Обухов свою замечательную песню, начинающуюся этими словами, а потом выходил я и начинал иронизировать и ёрничать на тему, что же такое «настоящая женщина».
И вдруг я встретил Тебя – самую, что ни-на-есть настоящую, самую лучшую, самую милую. Вернее, Макеев притащил меня к костру и заявил окружающим: «Я вам барда привёл. Нате!» Ты смотрела на меня из темноты и переживала каждое слово. Потом сказала, что отвезёшь меня в Тагил, что для машины 200 км – не расстояние! Всю дорогу, впрочем, как и следующие  две недели я вёл себя, как ослик – хлопал ушами, рассказывал, какая замечательная у меня семья, засматривался на твой очаровательный профиль и не смел мечтать, что не смотря на разницу в 20 лет нас захлестнёт всепоглощающее чувство, от которого напрочь снесёт «крышу» и останется только желание подчиняться Тебе, владеть Тобой, быть с Тобой единым целым! За то время, что мы были вместе, я прожил ещё одну жизнь – жизнь полную любви!











*    *    *

Пробуждая любовь,
Не считая года,
Ты рискуешь собой,
Побеждая всегда.
Я гляжу на тебя
Очень издалека:
И безумно любя,
И ревнуя слегка.

В изумрудных очах
Раздуваю огонь
И сгораю, крича
Про вселенскую боль.
И в восторге опять
Неизвестно зачем
Я пытаюсь обнять
Мягкий абрис плечей.

Я пропал в твоих глазах и твоих желаниях. Я ждал нового дня только для того, чтобы увидеть тебя снова или улыбнуться  твоим словам. Услышав про «Вольво-клуб», тут же написал текст. И пусть  известен мотив. Лишь бы тебе это всё нравилось. Я  просто не мог жить без твоего восторга, твоего восхищения!









«Вольво-клуб»

Узнаём в клубе тайны машин
На капотах со шведским значком
При наличии русской души,
С необъятным внутри бардачком.
В клапанах ликвидируем стук,
Люфт исправим у полуосей…
И пускай расширяется круг
Марки «Вольво» надёжных друзей!
Припев: «Вольво-клуб» - счастливые года…
«Вольво-клуб» - ты в сердце навсегда!
Тебя, наступят времена,
Прославят наши имена!
В жизни нужно так много успеть:
Рассмотреть и примерить на глаз!
Так что жрать, спать, затем околеть –
Этот принцип, поверь, не для нас!
Мы найдём себе новый маршрут
Далеко – далеко за Урал…
Не сочтя это даже за труд
(Лишь бы Костя не переживал!).
Припев тот же.
На просторах великой страны
В череде неуёмных страстей
Скандинавские мчат скакуны
На пределе своих скоростей!
Колесим вдоль мы и поперёк,
Не считая разодранных шин,
Объясняя, кому невдомёк,
Про величье уставших машин!
Припев тот же.




Встреча

– Киса, иди ко мне!  – Я – не киса! – А кто? – Утка!!!
– Уточка, подойди милая! – Как ты меня назвал?!!

Вроде, толстая, неуклюжая –
Оказалась, вдруг, самой нужною –
И не уткою, как представилась,
Белой лебедью и красавицей!
Слово за слово – всё, как водится,
Стулья сдвинули, познакомились.
Первый поцелуй, а за ним второй…
Не хотелось врозь уезжать домой!

Барды по лесу в ночь гнусавили…
Мы палаточку с ней расставили.
И бегом туда – оба в неглиже –
«Крыша» съехала – не вернуть уже!
Там слова нашли откровенные,
Зоны трогали эрогенные,
До родимого, аж, до пятнышка
Узнавали всё, лёжа рядышком!

От роскошных форм и припухших губ
Я забыл, что шёл фестиваль вокруг!
И тем более о приличиях –
Любовался вновь милым личиком!
Вроде, толстая, неуклюжая –
Оказалась, вдруг, самой нужною –
И не уткою, как представилась,
Белой лебедью и красавицей!





 Каравашка

Тело создано для любви,
А душа ищет свежей рифмы –
Я читаю свои стихи
У костра для прекрасной нимфы.
Её формы, в который раз,
Будоражат мой голос тихий
От восторга зелёных глаз
До языческих тайн Волчихи.

Чусовая ласкает бюст
Обнажённой лесной богини,
И мерцает огнями Флюс
От безудержной ностальгии:
Она всё ещё где-то там –
За железнодорожной стрелкой,
А  я – просто, случайный фавн,
Потерявший свою сопелку!
 
Да и возраст уже не тот,
Я напрасно скребу копытом,
Но фальшиво звучит аккорд
И в полсилы горят софиты.
Я уйду, если хватит сил
Разорвать колдовские путы,
И уеду назад в Тагил,
Где по-прежнему мил кому-то.

Тело создано для любви,
А душа ищет свежей рифмы –
Я читаю свои стихи
У костра для прекрасной нимфы.


Колыбельная

От разлуки глупой – горькая печаль.
Только ты не вздумай плакать по ночам:
Жизнь дорожной ленточкой повернёт назад…
Будь хорошей девочкой и не три глаза!

Было счастье близко (дотянись рукой!),
Звёзды низко-низко в небе надо мной.
Вечные попутчицы грустно смотрят вниз…
Я уже соскучился, поскорей вернись!





Я писал SMS и не мог остановиться – ты полностью овладела моими мыслями и чувствами. Твоё имя будоражило меня среди ночи, и не было никакого спасения от этого! Мои руки искали твоё тело, губы тянулись к твоим, чтобы никогда не расставаться. Я любил, как  в первый раз, а, может быть, как в последний. Ты засыпала,
беспокойно вздрагивая и постанывая, а я ещё долго смотрел на твои пушистые брови и реснички, отмытые от боевой дневной окраски и от этого кажущиеся ещё нежнее и милее. Невозможно было представить тебя, чьей бы то ни было женой – со штампом в паспорте, с пошлой бредятиной работницы ЗАГСа и прочими прелестями бюрократического оформления отношений. Такая женщина
не может быть женой. Только объектом обожания, поклонения и любви!




*    *    *

Разорвав в клочья грешную душу
И себя уверяя: так надо!
Я сжигал все мосты через лужи,
Где плескалась былая бравада…
И плевался от собственной боли,
Покорившись другим идеалам,
И придумывал новые роли,
Замотав всю тоску в одеяло…

Время лечит, но разве дождешься
С неба манны в пустые карманы?
А надежда на то, что проснешься –
Лишь бальзам на зудящие раны…
Утро вечера, может быть, в сказке
И мудрей, и трезвей, и приятней,
Но уже закрываются глазки,
Не дождавшись привычных объятий…





Нет, ты была не просто богиней – ты была жрицей любви! Я улетал куда-то в бесконечность и не желал возвращаться. Я молил тебя о пощаде и хотел, чтобы эта сладкая мука не кончалась никогда! Я ждал, когда ты вернёшься, чтобы снова и снова умирать в твоих объятиях!






        Я люблю тебя

По мотивам стихотворения Л. Семёновой
Мир, расколотый встречей надвое –
Всё, что ранее, впредь не надобно.
Ведь любовь – мираж, данный нам судьбой,
Только тишь да блажь – не для нас с тобой!

Припев:
Я люблю тебя! Шаг над пропастью…
Я люблю тебя! В безысходности…
С тихой нежностью,
В исступлении,
Краткой вечностью,
Без сомнения!
Глупой ревностью душу мающий,
Неизвестностью обжигающий…
Как рожденья крик,
Жизни на краю,
Как в последний миг
Я тебя люблю!

А вокруг опять расстояние,
Что тебе сказать на прощание?
Гляну в облака, вспомню про любовь,
Губ коснусь слегка и исчезну вновь!

Припев тот же.

Шарик голубой в небе вертится…
Всё пройдёт, как сон, всё изменится.
Ты уйдёшь с другим, я уйду к другой
И тебе вослед не махну рукой.

Припев тот же.
Это была женская песня, которую я решил переделать на мужской лад. Пусть это не понравилось поэтессе, но я пел её только для тебя, представляя тебя и ни кого другого!
Ты была прекрасна, божественна, великолепна. От тебя всё время как будто исходил какой-то ток. Хотелось быть рядом и вечно хранить тебе верность.


*    *    *
В календаре оторван лист –
Чуть меньше стало в нём страниц
Для новых песен у костров
И непроизнесённых слов.
Я верю: сбудутся мечты,
Когда со мною рядом ты!
Ведь словно звёзды в небесах,
Твои зелёные глаза!

Вдогонку за календарём
Мы свою жизнь перевернём
За бесконечный поворот
Из бесполезно-ярких нот.
Где каждый вечер рядом ты,
И в летних отблесках костры,
Куда зовёт меня всегда
Зеленоглазая звезда!

Мне очень нравилось наблюдать за тобой, когда ты с кем-нибудь разговаривала. Ты была настолько компетентна в различных взаимоисключающих друг друга областях, что я просто слушал и не мог наслушаться. «Здесь Никси!» – общалась ты с авторадиолюбителями. По-английски отвечала шефам из «Мантрака», но больше всего мне импонировали твои беседы со мной на языке любви. Без тебя
этот город для меня становился пустым и враждебным.

Про вокзал, собачий холод и зелёные глаза

Ночной город, лютый холод
И заснеженный вокзал…
Уезжаешь, а ты знаешь,
Я о главном не сказал,
Что влюбился, как мальчишка
И люблю, как в первый раз,
Что неделя – долго слишком
Без твоих зелёных глаз!

Припев:  А  поезд «тук-тук-тук», мигнув фонариком,
          За поворот везёт тебя по шарику:
          Планета круглая всё время вертится,
          На встречу новую всю жизнь надеемся!

Тот же город, снова холод
И простуженный вокзал…
Ты вернулась, улыбнулась,
И тебе я рассказал:
Что влюбился, как мальчишка,
И люблю, как в первый раз,
Что я жил так долго слишком
Без твоих зелёных глаз!

Припев:  А  поезд «тук-тук-тук», мигнув фонариком,
          За поворот везёт тебя по шарику:
          Планета круглая всё время вертится,
          На встречу новую всю жизнь надеемся!





Ты – королева!

Ты – не сказка и не прихоть,
Не улыбка без причины,
А весьма достойный выход
Для влюблённого мужчины.
Королева нежной страсти,
Моё сладкое лекарство,
В чувствах самых разномастных
Возвожу тебя на царство!
          Припев: Ваше Величество, жизнь свою несчастную
К Вашим милым ноженькам брошу в одночасие!
Ваше Величество, не извольте гневаться!
На любовь и преданность можете надеяться!

Если честно, неохота…
Уж поверьте – я то знаю,
Быть заштатным Дон Кихотом
Или дедушкой Мазаем.
Утром, веря обещаньям,
И прочувствовав заботу,
Чмокнув в щёчку на прощанье,
Отправляюсь на работу!
           Припев: Ваше Величество, вслед машу ладошками,
Восхищаясь искренне, царственными ножками!
Ваше Величество, не извольте гневаться!
На любовь и преданность можете надеяться!

В ожидании блондинки
Пыль вокруг сдуваю снова,
Чтобы лёд из морозилки
Уложить волшебным словом.
Ты придёшь, а на пороге
Светом в льдинках заискрится
Крик души от безнадёги:
– Я люблю тебя, царица!
           Припев: Ваше Величество, телом государственным
Буду ли отмечен я с поцелуем царственным?
Ваше Величество, не извольте гневаться!
На любовь и преданность можете надеяться!


    *    *    *

Счастье рядышком со мной
Пролетело птицей вдаль.
Я задел его рукой,
Не поймал, а очень жаль:
Ведь, когда пусты карманы,
Ставить новые капканы
Неразумно и смешно,
Бесполезно и грешно!

Я теперь тебе никто
И зовут меня никак,
Под твоим курю окном,
Потому что сам дурак!
Стал диван вакантным снова –
Я одним твоим знакомым
(Не припомню всех имён…)
Буду, видно, заменён?!

Видел кто в пальто коня
Или ослика в трусах?
Познакомьтесь: это – я
С пеплом в редких волосах!
Когда есть другие бабы,
Думать если бы да кабы –
Вроде даже не резон,
Только ты – другой фасон!
Ты звезднее звёзд вокруг
И волшебнее всех фей!
Не хотелось мне из рук
Выпускать такой трофей.
Но напился, как сапожник,
А с тобой так разве можно,
Указала мне на дверь –
Я свободней всех теперь!

Счастье рядышком со мной
Пролетело птицей вдаль.
Я задел его рукой,
Не поймал, а очень жаль…






Может быть, заел быт. Может быть, как у Гарриссона,
чувство вечной неудовлетворённости, только исчезло что-то такое, что все эти дни и месяцы держало нас в постоянном напряжении, заставляло думать и поддерживать друг друга.
Мне вдруг ни с того, ни с сего захотелось нажраться, как заштатному сантехнику, потерявшему прокладку на полдюйма. В общем, случилось то, что случилось…









 
З. М.

                Ты неприступною
Можешь быть стервою,
В чём-то беспутною
И благоверною.
        Словом ранимая
И безмятежная,
Очень любимая,
Самая нежная!

     Ты настоящая
     Родом из прошлого,
     Взором манящая,
     Чуточку пошлая,
     В меру распущена
     И терпеливая,
     Самая лучшая,
     Самая милая!






Если бы ты прогнала меня в январе, я бы всё понял и больше не рыпался. Но после двух месяцев бесконечных ожиданий… Я был уничтожен, унижен и практически без боя сдался неизвестно чему. Я не знал, что ещё предпринять и к кому обратиться за помощью. 






Грустная сказка

Захлопнулась кулиса,
Откланялись актёры,
И сказка превратилась
В пустые разговоры,
Где добрая затея
Наивна и уныла –
В ней умирает фея
С твоей улыбкой милой!

Я сам тебя придумал
И сам себе поверил…
От суеты и шума
Уже закрыты двери,
В партере свет потушен,
Ушли чужие дети,
Но не пускает в душу
Разорванный билетик.

И только ночью поздней
В бреду моём бессонном,
Расталкивая звёзды,
Шагнёшь по небосклону
Красивая, как раньше,
Но в чёрно-белых красках,
Ведь всё, что будет дальше –
Совсем другая сказка!







Вот и всё…

Вот и всё.
Как красиво роман начинался:
             Небо грели костры, а в зелёных глазах
Каждый новый аккорд отражался!
Вот и всё.
Я пропала тогда в одночасье!
Забывая про стыд, я купалась в стихах
И поверила в женское счастье!
       Припев: Вот и всё. Не звони!
Вот и всё. Извини!
Всё, что было – то было прекрасно!
Я любил!
Я любила!
Ты только пойми,
Но закончилась летняя сказка!
Вот и всё.
Я пытаюсь забыть и забыться.
Вновь себе говорю, что тебя не люблю.
Только разве так может случиться?
Вот и всё.
Я прошу: – Уходи без оглядки!
И причину ищу, чтоб оставить тебя,
Не играть в эти глупые прятки!
        Припев тот же.

Нет! Не всё!
Я люблю и хочу быть любимым!
Провожать и встречать, обнимать, целовать,
Засыпать с твоим именем милым!
Вот и всё.
Не шагнуть в одну реку нам дважды!
Правда, очень боюсь, что я снова влюблюсь,
Если вдруг повстречаю однажды!
        Припев тот же.
Всё  было ужасно. Я смотрел в зеркало и не узнавал себя. Эти глаза – глаза побитой собаки, до сих пор не дают мне покоя. Я писал и писал новые стихи и песни, как будто это могло что-то изменить…


Пародия

Милка, словно грейдер,
С фрайером гребёт…
Дайте ему «Фендер» -
Пусть возьмёт аккорд
В стиле «Хэви-метэлл»
Или просто «Хард»!
Что за детский лепет?!
Милка! Это ж – бард! Я знаю…

В три аккорда любит
Вечером бренчать!
Кто же для нас будет
«Трэши» прогонять?!
Был бы Моисеев –
Он бы точно смог!
Чешет нынче север
Или между ног! Не знаю…

Кепочка-бейсболка,
На спине рюкзак…
Дайте мне двустволку –
Разогнать бардлаг:
Все палатки в реку,
Начихав на риск!
Каждому по треку –
Выйдет новый диск! Я знаю…


Что же ты – зараза,
Барда привела?
Лучше бы ты сразу,
Милка, умерла!
Лучше бы заглохла,
Как дешёвый «ВАЗ»!
Всё в груди засохло –
Где тут ждать экстаз?! Не знаю…

Милка, словно грейдер,
С фрайером гребёт…


Молитва

В этом городе идёт снег.
А  у нас уже была весна.
В этом городе тебя нет.
Можно встретить только ночью в снах!

Думал я, что убегу прочь
От любви и от зелёных глаз,
Но приходит в город вновь ночь
И опять соединяет нас!

Я хотел быть рядом и не смог.
Я с тобою потерял себя.
Если видит это всё бог,
Я прошу его вернуть тебя!

В этом городе идёт снег.
А  у нас уже была весна.
В этом городе тебя нет.
Можно встретить только ночью в снах!

      Две женщины

Две женщины, обнявшись у окна,
На звёзды глядя, вечером гадали,
Где я сейчас, и есть ли их вина,
Что в этот дом я возвращусь едва ли.

«Вдвоём нам лучше!» – уверяла мать.
Внимая ей, дочь изредка кивала…
Пытаясь тайну взрослых разгадать,
Она украдкой тяжело вздыхала.

А за спиной блестели в темноту,
Хватая воздух, золотые рыбки…
«Зачем он нам – поэт и баламут?» –
Мать продолжала повторять ошибки.

Вела с собой беседу до утра,
Молчала дочь, ей возражать не смея.
И лишь в конце промолвила она:
«С ним жизнь была немного веселее!»

Две женщины, обнявшись у окна,
На звёзды глядя, вечером гадали,
Где я сейчас, и есть ли их вина,
Что в этот дом я возвращусь едва ли.








Игорь, я так больше жить не могу и не хочу. Я очень много подумала, давай расстанемся по-хорошему. Не получится ничего.

Я не хочу пока разговаривать, потому что не сдержусь. Не хочу никаких скандалов. Просто и по-взрослому. Ты и сам всё понимаешь.

Мила, будет так, как ты захочешь. Скандалов не будет. Я очень высоко ценю твою откровенность и честность. Просто не знаю, что делать. Давай всё-таки поговорим. Обещаю, что истерик не будет.

Я говорю про мои истерики. Я знаю, что не сдержусь. А я не хочу выть. Я тебе очень благодарна за всё, что было хорошего. Это правда. Просто тогда выросла стена, я ничего не могу сделать. Нет больше с моей стороны тех чувств. Я не хочу, чтобы мы так дальше издевались друг над другом. Подумай как и куда ты поедешь, что делать с вещами. Я тебя увезу.

Я не знаю, куда идти. Тем более думать сейчас о вещах. Я сам хотел тебе предложить пожить отдельно, потому что быть не с тобой, а вечно рядом – очень тяжело. Мила, я завтра же постараюсь найти пристанище или же с понедельника рассчитаюсь и уеду куда-нибудь. Но если всё-таки однажды ты решишь, что я тебе нужен – позвони – я вернусь!

Спасибо! Сколько времени тебе надо будет, думай спокойно.

Как сдерживать чувства – не представляю. Переклинило на тебе так, что других женщин просто не существует. Мила, извини меня снова и снова, что так получилось. Не хочу больше ни о чём думать. Доживём до завтра. Хотя зачем мне завтра, если в нём тебя не будет?











*   *   *

Казни меня, как угодно,
Придумывай, что возможно:
И унижай принародно,
И обвиняй даже ложно!

Я всё стерплю – я сумею!
Пройду  безумие ада,
Развею разом сомненья…
Ты только будь со мной рядом!


 


*    *    *

Я на горло собственной песне
Наступил без малейших сомнений,
Так как знал, что любовь не воскреснет
В пепелище былых настроений.

Можешь думать теперь всё, что хочешь
И ругать, обижая напрасно,
Но расставлены все многоточья
По краям эфемерного счастья.

Я не думал, что будет так больно
И терпел, сколько было возможно,
Уживаясь с несвойственной ролью,
Прикрываясь наитием божьим.






Прошёл месяц, как мы расстались. Сказать, что мне без тебя очень плохо – значит, ничего не сказать. Ты по-прежнему
обрываешь мои попытки дозвониться и не хочешь говорить. А  я никак не могу поверить, что невозможно вернуться в самое начало прошлого лета, тем более, что нынешнее уже совсем близко!







Ушли тревоги и печали…

Ушли тревоги и печали,
Рассыпав образ, как драже.
Осталось разочарованье
В моей истерзанной душе.

Осталась горькая обида
За растревоженную грусть
И слов растраченных избитость,
За невостребованность чувств.

Мы так недолго были вместе
Средь повседневной кутерьмы.
И сказки не было чудесней,
Чем та, в которой жили мы.

Она закончилась внезапно
От глупых SMS твоих –
У нас уже не будет завтра
И новых сказок для двоих!

Ушли тревоги и печали,
Рассыпав образ, как драже.
Осталось разочарованье
В моей истерзанной душе.








      *  *  *

Год пролетел, как мгновение,
В тщетных попытках забыть
Хаш и негромкое пение
Под обещанье любить.
Помнишь, как тьма лес укутала,
В лагерь вползла не спеша?
Просто, ты что-то напутала
И не к тому подошла!

Может быть, даже нечаянно
Из-под пшеничных волос
Взгляд по-кошачьи отчаянный
Дал вдруг ответ на вопрос,
Но от предчувствия смутного
Тихо стонала душа…
Просто, ты что-то напутала
И не к тому подошла!

Время акценты расставило
И развело навсегда.
В нами придуманных правилах
Нас разыграла судьба.
Не захотела беспутная
Наши проблемы решать…
Просто, ты что-то напутала
И не к тому подошла!






                Ты всем была…

Ты всем была в моей судьбе.
Потом размолвка и разлука…
И очень долго о тебе
Я узнавал из разных слухов:
Ты вся в разъездах и делах,
Мы где-то рядом, только порознь…
И ни к чему теперь слова –
Прошла любовь, осталась гордость!
Хотя зачем она нужна,
Чтоб никогда тебя не видеть,
Забыть, как ты была нежна
И прошлое возненавидеть?
Но как же хочется порой
Набрать твой номер телефона
И, голос слушая родной,
Молить тебя о встрече новой!
Пытаясь что-то изменить,
Я к богу с просьбой обращался:
Помочь мне счастье сохранить,
А он с иконы улыбался!
Не рву рубаху на груди,
Не жду обещанных истерик!
Мне тоже хочется уйти
Туда, где кто-то в меня верит!
Ты всем была в моей судьбе:
Желанной музой и подружкой.
Как я завидовал себе,
Что обладал такой игрушкой!
Благословляя каждый день,
Мы планы строили на лето,
Но ты ушла, захлопнув дверь,
К другому, видимо, поэту?


     Немного грустные, слегка влюблённые
Приснились мне опять глаза зелёные!
И, хоть на стену лезь – тоска вселенская,
А ты там, как живёшь, мадам Зеленская?

После звонка (фэнтези)

Ты, как королева играешь судьбой –
Позвонив, сказала: «Хочу увидать!»
Слишком было трудно расстаться с тобой,
Чтоб опять пытаться к тебе привыкать!

Я любовь свою прячу внутрь глубоко,
Где чужому взгляду её не найти!
Как забыть тебя было мне нелегко,
Так ещё больней будет вновь обрести!

Я рукой махал – провожал навсегда,
И вчерашний день вспоминать не хочу!
Почему вдоль трассы шагая тогда,
На машинах номер знакомый ищу?

Ты, как королева играешь судьбой –
Позвонив, сказала: «Хочу увидать!»
Слишком было трудно расстаться с тобой,
Чтоб опять пытаться к тебе привыкать!









Мы расстались давным-давно. Я научился жить без тебя, хотя по-прежнему очень часто вспоминаю твои губы, твою улыбку и, конечно же, твои глаза – глаза цвета осени…
Про глаза цвета осени

Мне глаза твои, цвета осени,
Только тень любви в душу бросили,
А сама любовь довела до слёз
И ушла без слов – очень  невсерьёз!

Словно невзначай, стыд забыв и страх,
Пили горький чай приворотных трав,
Заплетя тела страстью нежною,
Жгла ночная тьма души грешные.

Отпусти! Прости! Не держи обид!
Эхом от тоски каждый день навзрыд,
А глаза твои, цвета осени,
Только тень любви в сердце бросили!


   *  *  *
Я уже никогда не вернусь,
Хотя часто с тоской вспоминаю
Твоих глаз изумрудную грусть,
По привычке в толпе узнавая!

Я уже никогда не скажу
О любви ни всерьёз, ни с улыбкой:
Бог простит – я тебя не сужу –
Ты была моей лучшей ошибкой!




         Вместо послесловия.  Красиво лгать – судьба поэта,
поэтому я прошу читателей не верить в то, что чувства и события, описанные выше, когда-нибудь существовали в реальной жизни. Песни вошли в альбом «Глаза цвета осени», а далее идут тексты совсем другого содержания…


Знаешь, мне очень тошно,
Веришь, мне грустно даже
За то, что пишу так пошло
О той, что любил однажды!
Прошлое – аномально,
Будущее – туманно:
Разлука – всегда банальна…
И это – уже не странно!

Знаешь, мне так тоскливо,
Веришь, мне плохо очень…
Бога прошу: «Дай силы
Выжить сквозь дни и ночи!»
Как неприлично пусто,
Словно огонь потушен…
Мы волю не дали чувствам,
Когда это было нужно.












Пора по бабам, мужики!

Пора по бабам, мужики, пора уже!
С вещами к выходу на первом этаже!

Они красивые и длинноногие,
Не все, конечно, попадаются убогие –
Не из ушей тогда растут конечности,
И далеко таким до безупречности!
Но алкоголь легко сотрёт погрешности
И задохнёмся мы от женской нежности!
Пора по бабам, мужики, пора уже!
С вещами к выходу на первом этаже!

Они чудесные, они прекрасные –
Есть «девяносто-шестьдесят …» и несуразные!
За третью циферку цепляться нечего,
Тем более темно обычно вечером!
Покрепче лишь сожмём свои промежности
И захлебнёмся вновь от женской нежности!
Пора по бабам, мужики, пора уже!
С вещами к выходу на первом этаже!

Черноволосые и белокурые,
Бывают умными, порой, бывают дурами!
Тут как обломится, как угораздится,
А нам холостякам, какая разница!
И в безудержности, и без одежности
Мы захлебнёмся враз от женской нежности!
Пора по бабам, мужики, пора уже!
С вещами к выходу на первом этаже!





          Ко дню ангела

Как чёрный ангел былой любви
В последней битве добра и зла,
Мессией лживой явилась ты,
Мечту шальную спалив дотла.

Я продал душу свою и плоть,
Брёл, словно агнец, на поводу
И, лишь упёршись лбом в эшафот,
В глазах твоих прочитал беду.

Забудь меня, как нелепый сон,
Костров далёких случайный блеск –
Не нужно в чувствах искать резон
И волочить, будто тяжкий крест.

Великой скорби пришёл черёд,
В разбитом сердце сплошная ночь…
Сложу в мозаику хрупкий лёд,
Чтоб одиночество превозмочь.

Мила, для меня ты больше не любимая женщина, а просто муза –
красивая и ненужная!









Я прощенья прошу…

Ты сказала: «Прощай!», дверь закрыла за мной
В настроеньи своём переменчивом
И мгновенно из милой и самой родной
Стала вдруг нелюбимою женщиной!
Как же может так быть, если только вчера
Ты шептала мне ласково в уши,
Что готова всю жизнь коротать вечера,
Что тебе я безудержно нужен?!

Припев: Я прощенья прошу, словно в чём виноват,
    За обещанный рай и полученный ад,
    За печальный закат, отгоревший рассвет,
    За потерянный взгляд и за разницу лет!

Я пытался звонить – твой молчал телефон –
Ты рвала отношенья, как нитки.
И любовь превратилась в несбыточный сон,
Неизвестность была хуже пытки!
А потом я узнал – ты меня предала –
Твоя сущность предстала зловещая…
Та, которая музой желанной была,
Стала вдруг нелюбимою женщиной!

Припев: Я прощенья прошу, словно в чём виноват,
    За обещанный рай и полученный ад,
    За печальный закат, отгоревший рассвет,
    За потерянный взгляд и за разницу лет!





Я верил ей…

Она ведь умная – у ней две «вышки»,
А у меня семь классов с ПТУ…
Она задумала – всё так и вышло –
А в дураках ходить мне одному!
Я верил ей, почти как президенту,
(Он тоже врёт, но реже остальных!)
Она собрала кучу дивидендов,
А я не смог остаться при своих!
Я не грущу о прошлом капитале –
Ущерб в постели был мне возмещён –
Там улетал в заоблачные дали
И как Ромео пылко был влюблён!
Ах, эта грудь четвёртого размера,
Ах, эта попка мягкая, как пух…
Я не глядел в изыски интерьера –
Мне от любви захватывало дух!
Она владела мной, когда хотела:
В лесу, на даче, плавая в пруду,
А я ласкал её большое тело
И всё прощал, не чувствуя беду!
Ей ноутбук понадобился срочно –
Я взял кредит, купил ей эту хрень.
Она клялась, мол, рассчитаюсь точно,
Но ни копейки нет и по сей день!
А я ей верил, как премьер-министру
(Он тоже врёт, но кто не без греха?!)
Теперь меня пасёт судебный пристав
И ржут друзья, считая за лоха!
Нет, я – не лох – пишу про это песни.
Мне меценат пробил ангажемент!
Кому послушать это интересно,
Я приглашаю вас на свой на концерт!


         Горький мёд

Разлуки горький мёд
На перехлёсте судеб…
Кто нас теперь поймёт
И кто, поняв, осудит
За то, что вопреки
Всем здравым рассужденьям,
С тобою далеки
Почти без возражений?

Последние мосты
Сгорели словно порох,
Но на краю весны
Мы не воздвигли новых.
Лишь пережили ночь,
Глотая капли яда,
И разбежались прочь,
Как будто так и надо!

Нет больше прежних чувств –
Ушли, не попрощавшись.
Растерянность и грусть,
На время задержавшись,
В кромешной пустоте
Звенят слезами в вёдрах
В увядшей красоте
Сквозь горький привкус мёда!






К 30-летию

Знают мальчики с пелёнок
И мужи один ответ,
Что среди свердловских тёлок
Круче Милки тёлки нет!
Засветив ксенон на морде,
Глядя вдаль из-под очков,
Катит милая на «Форде»,
Объезжая мужичков!

Я – «объезженный» такой же –
Этой тёлки бывший друг,
Но меня не манит больше
Город Екатеринбург!
Я, как Людвиг ван Бетховен
Предпочёл бы жить в глуши…
Ну, а Милки, кто достоин,
Пусть к Свердловску поспешит!

Там на Сакко и Ванцетти
В пятьдесят восьмом живёт
Та, что крашё всех на свете –
Кто любил, меня поймёт!
Сладит с клячей норовитой
И пожаром на пути.
Разве что по габаритам,
Может в избу не войти!

Я бы дал ей двадцать девять,
Но никак не тридцать лет,
Правда, в паспорте проверил –
В январе у ей банкет –
Юбилей мадам Зеленской –
Тридцать первого, не вдруг!
Знатоки по части женской
Welcome в Екатеринбург!
Фэнтези

Я бы мухой к тебе прилетел
Или, словно тщедушный комарик,
Впился в свой идеал женских тел,
Затушив над кроватью фонарик!
Я бы птичкой ночною впорхнул
И кабанчиком диким метнулся,
Одеяло бы на пол смахнул
И губами к твоим прикоснулся! Но!!!

Ты с другим – он тебя обнимает
И целует, прощаясь у двери,
А душа моя не понимает,
Как поверить в такую потерю!
Для меня ты – убитая сказка
И мечта, превращённая в муку.
Для меня ты уже не опасна,
Как беззубая старая сука!

«Ну, при чём тут собаки?» - ты скажешь,
Положив телефон в косметичку.
Здесь совсем не в другом дело даже –
Просто злюсь на себя по привычке!
Почему, когда были мы вместе,
Не срослось, не сложилось, как нужно –
Ты не стала моей лучшей песней,
Лишь, короткой бездарной частушкой!

Ты другого теперь обнимаешь
И целуешь, размазав помаду,
Ты платочком его вытираешь
И смеёшься, как будто так надо!


       *  *  *

Уже не плачу – мне не до этого,
Чтоб без соплей прощальных поцелуев…
И параллельно, и фиолетово,
Где ты теперь, и кто тебя танцует!



*  *  *

Так сложились обстоятельства –
Больше нет возврата к прошлому,
А былые обязательства
В ящик мусорный заброшены!
И в любовь уже не верится –
Чувства клочьями оборваны!
А Земля всё также вертится,
Всё в одну и ту же сторону!

Вопреки любым пророчествам
Жизнь, увы, непредсказуема!
Я лечусь от одиночества,
Алкоголь мешая с куревом!
Надо быть, наверно, чокнутым,
Чтобы стерве верить на слово –
Перспективы перечёркнуты,
И в душе, как будто насрано!

Не хочу и не буду писать больше  про тебя разные гадости – самому становится противно! Следую лозунгу грибника: Съел поганку – умри достойно! И потому – точка.

                Приложение 1.
Про Милу и дельфинов

Давно это произошло, когда Зеленская Мила была ещё маленькой девочкой, не достигшей половой зрелости и очень любила летом ездить отдыхать со своими родителями на юг – на Черноморское побережье. И вот однажды, там на юге, с ней случилась такая история…
Статистическая справка: Черноморское побережье Советского Союза, а позднее Российской Федерации было и остаётся любимым местом отдыха миллионов россиян. Житницы и здравницы бывшего свободного и нерушимого государства привлекают, прежде всего, своей дешевизной и ненавязчивым сервисом.
А история произошла следующая: Рано утром пошла Мила к морю вместе со своим юным армянским приятелем-музыкантом. Шла Мила по дорожке и, картавя, напевала какую-то веселую песенку. Дойдя до места, она быстро разделась, прыгнула в набежавшую волну и поплыла, а её спутник остался на берегу. И тут появились дельфины…
Комментарий специалиста по гидролокации и гидроакустике: Рано утром, когда отсутствуют побочные шумы, звуковые колебания по поверхности водной среды распространяются очень далеко, а звонкий чуть картавый голос девочки мог вызвать некоторые родственные ассоциации у морских животных, и они восприняли детское пение, как плач раненого сородича или невнятные вопли новорожденного дельфинёнка.
Не испугалась Мила, а дельфины, которых было, кажется,
шестеро – тем более и подплыли друг к другу. Животные позволяли девочке гладить себя и плавать рядом, придерживаясь слегка за верхний плавник. Мила радостно повизгивала от восторга, а дельфины ласково покусывали ребёнка за выступающие части тела и попискивали в ответ.
Комментарий врача-сексопатолога: К сожалению, мне лично не приходилось изучать поведение сексуально озабоченных рыб, хотя подсказывают, что дельфины – и не рыбы вовсе, а млекопитающие животные, причём их головной мозг по объёму примерно равен человеческому. Что ж, учитывая возраст девочки, объём её мозга, тем более, что она – с рождения блондинка, я допускаю возможность кратковременного интереса особей разных видов друг к другу. Ну, поплавали рядышком, порезвились на морском просторе, но ведь Ихтиандров потом не родилось!
Мила и дельфины, казалось, совершенно забыли о времени. Они кувыркались, плескались, выпрыгивали из воды и с шумом плюхались обратно. Солнце поднялось уже достаточно высоко над горизонтом. Пришла пора прощаться. Дельфины последний раз помахали девочке хвостами, построились в походную колонну и двинулись в сторону Турции, а Мила, не решаясь нарушить государственную границу, поплыла к берегу, где среди цветущих маков спал юный армянский музыкант. Девочка тихонько выбралась из воды, обессилено прилегла рядом, счастливо улыбаясь, закрыла глаза и уснула тоже.
Комментарий врача-нарколога: Даже кратковременный переход через цветущее маковое поле чревато непредсказуемыми последствиями. Вспомните, к примеру, льва из «Волшебника Изумрудного города». А у нас дети устроили себе лежанку в эпицентре опиумного кольца! Так что, была ли на самом деле встреча с дельфинами или же это всё –
галлюцинации обдолбанного ребёнка я сказать не берусь.




*  *  *
Ты не знаешь новых песен моих
И не хочешь вспоминать ни о чём:
Про былую жизнь – одну на двоих,
Как обида душу жгла горячо!
Я цеплялся за весну и просил,
Обращаясь, может быть, в пустоту…
Я не думал, что смогу, но простил
Обманувшую меня красоту!