New York. Мой стеклянный Broadway...

to Svetlana

- Вот и все! - это скажет, прохлюпав, моя межсезонная обувь,
Направляясь в погашенность пикселей, изображающих даль.
Белизной встречных фар полоснет по глазам, да не так уж и чтобы.
И затянется сумрак, окутавший магистраль.

Ехать главной дорогой, смотря через раз на полотнища новых растяжек,
И по радио слушать читаемый временным диктором гороскоп.
В данном случае - ты, в данном образе - штрих утонченного макияжа,
А ботинковый шорох - мой признак окажется далеко.

Давний опыт детей с обоюдоранимым прошедшим, иссякнув,
Незаметно уступит места новоявленностям помех.
Но сигналы тебя достигают и падают, падают аккуратно.
Но иные глазури вечерние более, чем не те.

Потому что навылет проходит. Конечно, проходит. И лужами вдоль обочин,
До свинцового блеска натертыми, вновь отражает как зеркала
Нечто менее бледное, нежели можно позволить безлунной ночью,
Нечто с запахом трав, цвета водного серебра.

И не нужно ласкать увядающих роз лепестковую обреченность,
Если мягкостью рук не желаешь случайно коснуться опасных шипов.
Мой стеклянный Broadway вложит в письма сменившее межсезонность
И доставит с теплом в мир твоих часовых поясов.

Это больше, чем я. Это ты. Белокуростью запечатлишься и выйдешь
В прилегающий миг, оставаясь по-женски подчеркнутой красоты
Человеком, явлением, таинством, символом - вот увидишь.
- Вот и все! - весь секрет только в смелости первой мечты.