Мы все выходим на март, на следующей

…Мы все выходим сюда с историей, лавстори, лайф- или просто строчками. И в сумке каждого слим-теория с помаркой, метками, многоточием.

…Мы все выходим на март, на станцию, куда ни кинь – километры провода, дорожки бесятся и сплетаются в чернильной точке отсчета. По ветру несется радиус до окружности,  любой, единственной в бесконечности, дорожки вьются, беспечно-дружные.

…А ты стоишь этим теплым вечером, весенним, шелковым и безропотным, на службе судеб и геометрии, а ты стоишь – одолели хлопоты, работа, мелочи, жизнь империи и грохот улицы, крик извозчика, завял цветок – тонкий бархат лилии…

…По небу пена плывет молочная, как будто тонкой бариста влили в сироп чернично-кофейно-мятный на алкоголе игристо-мартовском. Украсить ягодкой и размяться, во вкусный воздух подняться ласковый: ты там не впаяна в центр окружности, координатность системы клетчатой. Взмахнула крыльями? Значит, юная и до безумия безупречна.

…Мы все с историей – кто-то собранный обратно в целое по осколочкам, а уж ожогами- переломами отмечен каждый. Сейчас – с иголочки – мы все выходим на март, на следующей.

…Какао спеет под пенкой розовой. Наденьте шпильки. Наденьте, девушка! И в бирюзу свой оправьте образ –  мы все выходим на март. Ценителем. Покорной жертвой – раздеться, выплескать под дулом глаз все до точки истины.

Выходим здесь.

Это стоит риска.