Скоморох

 Очнулся, разметав постель,
 Беспамятный - безгрешный.
 Кричу:
        - А где моя сопель
 И мой гудок потешный? -
 Ору:
      - Куда ушла жена?
 Лишь в ней моё спасенье.
 Мне отвечают:
               - Сожжена
 В святое воскресенье.
 Сам знаешь, ведьмою слыла -
 Тебя очаровала,
 Снимала след,
               овсы плела,
 На образа плевала.
 - А где же дочери, сыны?
 - Отправились по свету,
 Все потаскухи да вруны,
 Актёрки да поэты.
 - Ну, а товарищи мои,
 Соратники и братья?
 - Всех этих пьяниц погребли
 Без слёз и без проклятья.
 Ты двадцать лет валялся здесь,
 Безмолвный, недвижимый.
 Холодный весь и
                белый весь,
 Похмельем одержимый.
 Молчи и благодарен будь,
 Что те, кто ныне в силе
 Ещё твою худую грудь
 Железом не пронзили.

 ***
 На последнем стою рубеже -
 На святых, на оплёванных плитах.
 Где-то видел я это уже -
 Государство ментов и бандитов.
 Здесь хотела воздвигнуть дурдом
 Торгашей неуёмная свора,
 А построила новый Содом
 С муляжом золотого собора...
 Шли на подвиг, а враг - по пятам,
 Нас лишили судьбы и удачи,
 Смерть по внутренним свищет фронтам,
 А на внешнем - повальная сдача.
 Наши танки увязли в крови,
 Наши лодки нырнули в пучину,
 Мы не русские, мы - «шурави»,
 Мы «братки», а «братки» - не мужчины.
 И никто от позора не спас
 Опалённое красное знамя.
 Наши женщины бросили нас,
 Наши дети смеются над нами.
 Нас не надо молитвам учить,
 Честь и совесть не выбить из генов:
 Это стыдно - в сортирах «мочить»
 Даже злых и неумных чеченов.
 Это стыдно, пропив полстраны,
 За подачкой протягивать лапу
 И не знать ни вины, ни цены
 Оголтелому злу и нахрапу.
 Тот - на «зоне», а тот  - в блиндаже,
 Все в дерьме, в нищете и обиде.
 Где-то видел я это уже...
 Да в гробу, разумеется, видел!
 Нам осталось
              лишь насмерть стоять
 Или просто - без смысла и позы -
 Бронированный «мерс» расстрелять,
 Как Ильин расстрелял «членовозы».

 ***
 Всё сгорело, что могло гореть,
 Жизнь давно на праздник не похожа.
 Как бы поудобней помереть,
 Ни врачей, ни близких не тревожа?

 Я уже смотрю со стороны,
 Как душа, покинувшая тело,
 На пустые хлопоты жены,
 На потуги дочки оголтелой.

 Завещал, оставил, подарил
 Всё, что было и чего лишали.
 Зря, пожалуй, правду говорил ­
 Доказать, конечно, помешали.

 Игорь Жданов 2002