Прусак

Озаренья, сомненья и прочее...
спать порой не дают и грехи,
а ко мне как-то раз поздней ночью
вдруг пришли, так бывает, стихи.

Записать, не забыть чтобы это,
выключателем щелкнул в углу,
и застигнутый вспыхнувшим светом,
заметался прусак по столу.

Как его упустил я, не знаю:
да в сноровке, как видно, пробел,
ведь почти добежал он до края --
я прихлопнуть его не успел.

Да и он растерялся, бедняжка,
это сверху все как-то видней,
вдруг к ближайшей он кинулся чашке
и застыл неподвижно под ней.

Путь продолжить уже не осмелится   
(на просторе ж убьют наповал!),
но прижавшись к столу хрупким тельцем,
на спасенье он все ж уповал.

А спасения нет ведь, поверьте!
Это меч над его головой,
это узника в лагере смерти
взял на мушку сейчас постовой.

Плац залит весь безжалостным светом --
нет пути ни вперед, ни назад.
Миг, и неотвратимое это --
рассечет тишину автомат.

Кто-то скажет: Загнул, мол, ты слишком,
но такое приходит порой...
это я -- тот охранник на вышке
упиваюсь жестокой игрой.

Ведь беглец -- он мне враг, в самом деле,
но в далекую, знаю, грозу
то пруссаки на вышках сидели,
а все прочие были внизу.

Вообще-то, стреляю я метко,
и пора б уже кончить игру...
но все медлю нажать на гашетку,
пригвоздить таракана к столу.

Наблюдаю всего лишь упорно я --
мне спина его сверху видна.
Ведь ничтожная, но неповторная
жизнь у рыжего тоже одна.

Никогда не испытывал плена я --
пусть и в вас не прицелится враг...
Там на мушке, в прицеле -- вселенная,
где надежда и боль есть, и страх.

А прусак, уповая на чудо,
вдруг рванулся, и вот вам итог:
он ушел -- мне мешала посуда,
я убил бы его... если б смог!