Хлебушко

Когда-то в старину по полю шли солдаты,
А колос спелый их колол и бил.
И приказал начальник всё посечь мечами.
И каждый воин целый сноп срубил.

Но колос и тогда захватчиков колол,
Хлестал лицо, как будто издевался,
Побить цепами старший все снопы велел,
И долго гул ударов по камню раздавался.

Зерно, рассыпавшись, как мириады солнц – светилось,
Хоть били все цепами как в набат,
Оно внезапной болью в тело впилось
И били зёрнышки чужих солдат.

Тогда велел разгневанный начальник
Собрать зерно и бросить в жернова…
Был в пепел измельчён обидчик,
Но пострадала сразу  голова.

Та пыль летела и в глаза, и уши,
Забила горло, и не продохнуть,
Тотчас решили, что водой залить всё нужно
А  для острастки хорошо поколотить…

Да... Хорошо поколотили пепел,
Его уж было не узнать,
Он липкой массой до локтей их встретил
И стал к рукам солдатским приставать.

Измучившись месить, те падали устало,
А масса начала всё больше подходить,
Тогда летит приказ: чтоб войско массу изрубило,
Чтоб среди углей это всё «живое» положить…

«Чтоб жарился обидчик очень долго,
Средь жара пламенных углей,
Чтобы сгорел до тла! И только,
Чтобы пропал навечно он между камней».

Но к вечеру, средь углей, масса золотилась,
И запах там стоял такой, что сил не снесть,
И князю их последнее осталось –
Он приказал своим солдатам всю эту массу... – съесть!

Прощались воины как перед битвой,
Как будто знали, что уходят навсегда,
На испытанье шли с молитвой,
Ослушаться не смели никогда.
               
Но, корочки поджаренной до хруста,
У воинов, вкус, вызвал удивление,
А с молоком, и мёдом этот дар полей намазав густо,
И  съев; они такое получили наслаждение...

Что тут же вновь зерно взрастить решили,
Чтоб вырастить тот злак, что здесь нашли,
Так воины, став хлеборобами, забыли,
Что в край далёкий… на войну пришли.

12 ноября – 6 декабря «2006-г.»