Белый налив

               
До не подсчёта – густо налитых зрелых яблок,
До необычно сочной золотистой свежести,
Не дотянутся к ним из дальней-дальней безвести,
Если не влюбиться в налив, душою – не взять впрок.

И вспомнить – в объём, ароматность чистой родины,
Где дороже всего, что светит родимостью дня.
И зовёт восхищенье: созрельем – мир созданный,
Где радость – не закат и сад – жизнь, наполненьем свят.

И верить бескорыстно – в край свой и беззаветно,
Что яблонь свет – в налив, среди алеющих вишен.
И чувства дома – на возврат, светятся ответно,
И родина – в густой любви, становятся ближе.

И стремленье вдохнуть – глоток, целебности запах,
Без горести и без вины, за дальностью дальней.
Не стыть – в закрытых ночных и душевности страхах,
И жить любимым – средь яблонь, родимостью званный.

И дымка облаков, что цветом – налива яблок,
Напоминает мне любимость сочной дивности.
И я спешу открыться вглубь своей невинности,
Где к родине любовь – не даль и возвратом – снять боль.