Улеглась моя былая рана
От того, как говорится, баш на баш
Всякой всячины и наберёшься
И своей ему всячины тоже дашь.
И сейчас ещё, но как-то странно
Звучат слова в далёкой мгле:
Улеглась моя былая рана
Пьяный бред не гложет сердце мне.
Друг когда-то был у меня,
Много успело лет улететь,
Мы не проводили врозь и дня
И любил он эту песню петь.
Приблатнённой была дружба наша:
Пьяный бред не гложет сердце мне,
Но мИнула меня блатная чаша,
А он всю жизнь почти провёл в тюрьме.
Быть может, и я бы облажался:
У приблатнённых есть один конец,
Но за меня отчаянно сражался
Покойный уже мной любимый отец.
И Отец победить нас в борьбе сумел
Не знаю как, но не ремнём и матом
И я помню, однажды, прозрел,
И улыбнулся ему виновато…
Я встречался потом с другом старшим,
С тех пор тоже прошло много лет,
Но он мне был уже не страшен:
У меня был стойкий иммунитет…
Помню, мы пили коньяк «южный»
Помню ещё - он сказал почему-то:
«Напиток южный никому не нужный»
И улыбнулся бессмысленно кому-то…
Затерялся в России его след
По лагерям и в сальских степях,
А может быть его уже нет
И тлеет у кладбища его прах…
Свидетельство о публикации №112031106107