Герой нашего времени

                На экзамене по литературе:
                — Что вы можете сказать о героине?
                — Героин – мощная вещь. А почему вы спрашиваете?


 
     Курс русской литературы у нас в институте читал молодой преподаватель, кандидат наук. Студенты ему пока не опротивели, поэтому на экзамене он вовсю веселился по-своему. Списывать дозволялось всем: хоть конспекты с собой волоки, хоть учебник, хоть Большую Советскую Энциклопедию – и ухом не поведёт. Даже небеременные смотрели в будущее с оптимизмом – ну не было у него завалов! Правда, и «пятёрку» получить за ответ редко кому светило. Народная молва утверждала, что он не перебивает экзаменуемого, а когда тот иссякнет, задаёт один-два вопроса. И всё. Ну и кого бы такая информация могла вогнать в дрожь? В конце концов, кое-что любой студент знает.

     И час икс настал. Преподаватель входит в аудиторию со слегка презрительной семитской улыбкой на умном худом лице, оглядывает наших камикадзе, которым неймётся сдавать в первых рядах, и с непередаваемой интонацией выдаёт двусмысленное: «Ну что, подготовились?»

     Ещё бы! Это дело было у нас поставлено как надо! Шпоры писались ответственно, всей группой, на всех, разборчиво и по возможности подробно – вдруг какой-нибудь неведомый автор попадётся? Салтыков-Щедрин, например. Наш комсорг Лёша «продукцию» собирал, сверял с билетами, въедливо требовал проставить ударения в особо заковыристых именах писателей и их героев, а после распределял между теми, кто шпоры будет проносить и передавать страждущим. Так что неожиданностей мы не предвидели.

     И надо ж такому случиться, что попался именно Лёшка! Он вышел от экзаменатора потрясённый и обескураженный: получил «трояк». За «Медного всадника»!

— Нет, девчонки, – обращается он за поддержкой к уже отстрелявшимся мне и Шурке, – ну, какая его муха укусила? Всё-ё-ё-ё рассказал! Шпора была – с километр, точно! У меня аж язык устал молоть!
Мы сочувственно вздыхаем, а Лёшка продолжает:
— Молчал, главно, всю дорогу, только лыбился да кивал, а потом всего один вопрос – и то не по теме! – задал…
— Какой? – напрягаемся мы. А Лёшка оглядывается нервно и противным писклявым голосом, и правда, похоже передразнивая преподавателя, гнусит:
 — «Ну и что же стало с Евгением?»
— И что ты ответил? – замираем в дурном предчувствии.
— А что я? С Онегиным, говорю? А он мне: «Идите; и вы должны меня всю жизнь благодарить  за то, что поставил вам тройку»… Вот урод, правда?

     …Дык, слов нет!..