Андрею Орловскому

В моё утреннее повседневное (когда только начинает светать,
Но фонари уже гаснут, особенно в тех районах, где часто насилуют),
Ворвался ты, принёс с собой глаза, Одессу, «Уметь стрелять».
И только шпионы советских фильмов умеют стрелять так красиво.

Я сорвала бы связки до преддверия, до истощения звуковых волн,
До разодранной гортани хрипящего двадцать первого века!
Город Москва – это равносторонние sex, drugs & porn,
 И она трахает каждого задевающего её человека.

Возбуждённая, влажная площадь затянется пылью и сбросит пепел
На тёплую плесень закрытых век культивированного Ленина.
И, скорее всего, в этом городе будут взрывать косяки мои дети,
Вот тут, на Тверском, где толпа лесбиянок поёт Сергею Есенину.

Ты остался клеймом на сетчатке - поэт с потрясающе поднятым воротом.
Я останусь в прерывистой линии кода, там, где родинка – ты не забыл меня?
Помню, ты обещал, что вернёшься ответить холодному, душному городу,
Возвращайся! Мы вместе с тобой всю Москву деликатно и тщательно выебем.